Отправлено: 18.06.16 13:52. Заголовок: И разольется лунный свет на наш единый силуэт

21 января 1577 года, вечер, Лувр.

 Отправлено: 18.06.16 14:37. Заголовок: Счастье любит тишину..

Счастье любит тишину. Ему не нужны свидетели. Достаточно двоих. Тех, кто готов быть счастливым, кто ценит каждое мгновение этого счастья и, даже когда эти мгновения канут в бездну прошлого, не будет жалеть, что они прошли, а будет счастлив тем, что эти мгновения были в его жизни.

Молодой придворный Генриха Валуа спешил по коридорам старого дворца, увлекая за собой свою возлюбленную. Подальше от завистливых глаз, от пересудов и сплетен. Его признания должна слышать только Она. Свою ласку он готов дарить лишь Ей. Филибер сжимал руку Шарлотты в своей и, чем дальше они отдалялись от людей, тем быстрее становились его шаги. Де Гиш готов был и бежать, но помнил про пышные юбки своей возлюбленной. Наверно, сейчас они были похожи на каких-то воришек, которые залезли в чужой сад и, нарвав там яблок, скрываются от наказания. Но Грамон действительно считал себя грабителем. Он посмел украсть у всех этот бриллиант. Женщину, граф был уверен в этом, самую прекрасную при французском дворе. Филибер, как мальчишка, решивший сорвать поцелуй с губ понравившейся девушки, увлекал ее за собой. Они петляли по коридорам Лувра, отыскивая укромный уголок, где их Любовь, их Счастье не будут обжигать завистливые взгляды.

- Шарлотта, - де Гиш, наконец, остановился у огромной колонны и, обогнув ее, заключил баронессу в объятья, - как Вам спектакль? – Сердце сенешаля Бордо отсчитывало удар за ударом. Грамон привык уже к такому непередаваемому чувству, когда его возлюбленная была рядом. – Не знаю, что сегодня нашло на де Леви. Обычно он ленив, как сытый кот, - рассмеялся де Гиш, вдыхая аромат волос своей возлюбленной. – Думаю, поездка пойдет ему на пользу.
Грамон понимал, что тратит бесценные минуты на рассказы о Келюсе. Вот так всегда. Так много хочется сказать Ей и, в то же время, не знаешь с чего начать. Быть может, не нужно слов. Взгляд может сказать намного больше бессмысленных фраз.

- Шарлотта, - повторил Грамон чуть слышно, сжимая молодую женщину в объятьях, как будто пытался оградить ее от всех бед этого жестокого мира. Сейчас никто не мог помешать им быть счастливыми. Филиберу казалось, что он готов стоять так вечно, слушая дыхание возлюбленной, наслаждаясь ее теплом и чуть уловимым нежным ароматом ее духов.

 Отправлено: 20.06.16 13:47. Заголовок: Как непредсказуема ж..

Как непредсказуема жизнь. Она кидает тебя на дно пропасти, она же возносит на такие вершины, о которых раньше ты и не мечтала. Шарлотта, с юности находившаяся под особым покровительством Ее величества королевы-матери, а потом под гнетом ее опалы и гнева, не мечтала вновь появиться в Лувре, свободной, не обязанной ловить каждый взгляд своей госпожи, растрачивать себя, молодость, красоту, сердечность на то, чтобы превратить их в ловушку для того, кого укажет Флорентийка. А еще баронесса де Сов никогда не ждала от судьбы той любви, которая теперь пылала вокруг нее и Филибера де Грамона, заключая их в огненное кольцо, отрезая от остального мира, считая себя недостойной такого королевского дара. Но вот она здесь, в Лувре, вот она в объятиях Филибера де Грамона, и никто не властен их разлучить. Граф вызволил ее из плена, отобрал у судьбы, у Флорентийки, смел и уничтожил злую волю ее покойного мужа. Глядя в это лицо, дышавшее мужеством, храбростью, любовью, Шарлотта спрашивала себя, что она может сделать для своего любимого, какой дар будет равносилен тому, который он со всей щедростью своего великодушного сердца преподнес ей? И не находила ответа. Все, что у нее было, это ее любовь и ее жизнь, но они и так принадлежали целиком Филиберу де Грамону.

- Спектакль?
Шарлотта тихо рассмеялась, убирая со лба графа темную прядь, лаская кончиками пальцев его красивое лицо, испытывая при этом и восторг влюбленной, гордость любовницы, и щемящую сердце нежность
- Я сожалела о том, что должна смотреть на сцену, а хотелось смотреть только на вас, но это скандализировало бы двор куда сильнее шуток актёров. Двор не изменился, мой друг, тут охотно простят любую непристойность, но закидают камнями искреннее чувство. Я счастлива, что отныне я тут только редкая гостья.

Лиловый бархат наряда баронессы в полумраке аванзалы казался черным, да и сам воздух вокруг клубился чернильной темнотой, но не угрожающей, как раньше, а мягкой, таинственной, обещающей двум влюбленным желанное уединение, и Шарлотта не смогла противостоять искушению. Поцелуи за этой колонной отдавали безрассудством и весной любви, самым прекрасным временем, которому не мешала расцветать поздняя осень за стенами мрачного Лувра.
- Король, вероятно, благоволит к вам, если граф де Келюс шипел нынче как ошпаренный кот, - прошептала Шарлотта между ласками и поцелуями. - Я хорошо знаю этих господ, Филибер, они ревнивы ко всему, на что падает взгляд Его величества. Они ревновали бы нашего короля даже к его жене, не будь Луиза де Водемон таким бесплотным ангелом.

 Отправлено: 21.06.16 19:34. Заголовок: Для влюбленных время..

Для влюбленных время останавливается. Оно как будто тоже прислушивается к биению сердец и нежным клятвам. Ничего уже не имеет значения, кроме всепоглощающего чувства, которое окрыляет и заставляет забыть обо всем на свете. Звуки, запахи, люди, предметы – все исчезает, не смея нарушить то хрупкое мгновение, которое зовется Счастьем.
Филибер потерял счет минутам, наслаждаясь ласками, которые дарила ему возлюбленная в ответ на его поцелуи и прикосновения. Грамон упивался каждым мгновением, проведенным вместе с Шарлоттой. Он пытался запомнить черты ее лица, такие уже родные, но каждый раз поражающие его своей чистотой. Граф смотрел в глаза возлюбленной и видел в них столько любви, преданности и нежности, что, казалось, его сердце должно остановиться от переполнявшего его счастья. Горячие губы молодого придворного Генриха Валуа снова и снова дарили свои поцелуи той, которая стала для него смыслом жизни. Каждое прикосновение к любимой женщине заставляло графа вздрагивать от переполнявших его чувств. Каждое ее слово врезалось в память, чтобы запомниться навеки.

-Граф де Келюс? – Улыбнулся де Гиш. – А кто такой граф де Келюс? – Наиграно удивился Филибер, поймав губами шаловливый пальчик баронессы. – Я люблю Вас, Шарлотта, люблю, люблю, - пылко зашептал Грамон, - и ради Вас я готов на все, готов забыть всех.
Он еще сильнее прижал молодую женщину к себе. Письмо Люшона за отворотом камзола напомнила о себе еле слышным хрустом. Счастливые мгновения слишком быстротечны. Так и сейчас, приходилось возвращаться к реальности. Грамон достал письмо, развернул, но, не прочитав ни строчки, снова взглянул на возлюбленную.
- Я могу спросить у Вас совета, мадам? – Не удержавшись, Филибер снова коснулся поцелуем губ молодой женщины.

На самом деле время останавливалось только рядом с возлюбленной. В других случаях оно беспощадно быстро летело. Де Леви напомнил Филиберу о Диане. А ведь о супруге Грамон, что уж лукавить, не вспоминал с того самого дня, когда они с Бюсси устроили импровизированный рыцарский турнир. Тогда Филибер получил от кузена ответы на все интересующие его вопросы относительно супруги. Де Гиш помнил, что принял тогда решение, исполнение которого было отложено на неопределенный срок и относительного которого он и хотел посоветоваться с возлюбленной. Она – женщина. Следовательно, по-женски рассудит его. Но поговорить об этом у них совсем не было времени. Сначала Рождество, которое Грамон провел с Шарлоттой. Незабываемое Рождество, полное любви и надежд на счастливое будущее Потом он вновь уехал на поиски девчонки д’Омаль. Время шло, а гордая Флорентийка ждала результатов. И вот всего несколько дней назад молодой придворный Генриха Валуа прибыл в Париж. Уставший и безумно соскучившийся по любимой женщине. Приглашение на спектакль изначально было воспринято Грамоном, как пустая трата времени. Это означало, что им с баронессой придется нарушить свое уединение. Но и не присутствовать на спектакле, где был сам король, де Гиш не мог. И за все это время он ни разу не вспомнил о Диане. И вот надо же было Келюсу напомнить ему о супруге.

- Мадам, - начал де Гиш - Вы сами только что слышали, как граф де Келюс упомянул о …о моей супруге. - Запнулся Грамон. Говорить о Диане ему совсем не хотелось, но обстоятельства требовал этого. - О ней вспоминают и будут вспоминать, пока не найдется объяснения, почему она не появляется при Дворе. – Де Гиш нежно посмотрел на возлюбленную. – Вы научили меня милосердию и состраданию. Поэтому я принял решение, которое, признаюсь, далось мне нелегко. - Грамон нежно пожал пальчики Шарлотты. - Я решил отправить Диану в Бидаш, к детям.

Конечно, в решении, принятом графом, был не только добрый жест, но и свой расчет. Отправить супругу в Бидаш, подальше от Парижа и от анжуйцев, которые явно не по доброте душевной вдруг начали помогать ей в поисках детей.

– Мне кажется, что так будет лучше. - Продолжал Филибер. - Как Вы считаете, любовь моя?
Письмо Жерома все еще была в руке Грамона, но последний так еще и не прочел из него ни строчки.

 Отправлено: 21.06.16 20:41. Заголовок: Великое счастье для ..

Великое счастье для женщины – доверие любимого и любящего мужчины. Оно означает, что не только страсть и желание объединяют влюбленных. Их единство в сердцах и в душах. Они воистину одно целое.
Шарлотта с вниманием выслушала слова графа де Гиш, ничуть не чувствуя себя уязвленной тем, что они тратят чудесные минуты близости на разговоры о семейных делах Филибера. Все, что касалось его, касалось и ее, все, что было важно для ее возлюбленного, волновало и ее сердце.

- Мой дорогой друг, моя бесконечная любовь, если вы позволите мне высказать свое мнение по этому вопросу, то я буду просить вас проявить сострадание и найти в своем сердце силы для прощения.
Шарлотта нежно положила ладонь на грудь Филибера, чувствуя под пальцами биение его крови.
- Ваше сердце велико и благородно, мой друг. Когда я думаю о том, сколько в нем силы, храбрости, тепла, у меня голова идет кругом, я задыхаюсь от счастья. Прошу вас, уделите толику его той, что является матерью ваших детей. Ради них, любимый. Ничто не заменит ребенку улыбку матери и ее объятия. Мать всегда святая для своего дитя, даже если она великая грешница. Поверьте, я знаю, о чем говорю.

Баронесса де Сов кротко улыбнулась своему возлюбленному. Она была тем, кем была, хотя надеялась на то, что пребывание в монастыре стало для нее своего рода искуплением, смывшим с ее души и тела прошлые грехи. Когда-то эти грехи разлучили ее с дочерью, и это было ужасно, до сих пор на сердце Шарлотты были незаживающие раны от тех страшных дней.

- Вы приняли верное решение, Филибер. Верное и милосердное, за которое Господь вознаградит вас, а я буду любить еще сильнее, если это только возможно!

 Отправлено: 23.06.16 17:25. Заголовок: Грамон слушал молоду..

Грамон слушал молодую женщину, не смея дышать и призывая сердце отсчитывать удары не так громко. Филибер не хотел прерывать Шарлотту ни словом, ни жестом. Верное решение. Де Гиш улыбнулся. Да, его возлюбленная произнесла эти два слова. Следовательно, так тому и быть. И если еще несколькими минутами ранее у графа и были еще какие-то сомнения в своих порывах, то теперь все было решено окончательно и бесповоротно. Диана поедет к детям. Примчавшись из Бордо в Париж, она имела целью узнать об Антуане и Катрин. Во всяком случае, так супруга сказала Филиберу сама в последнюю их встречу. Ну что ж, ее желание будет удовлетворено. Диана одумалась. Возможно, даже признала свои ошибки и жаждет искупить грехи. Грамон был убежден, что его супруга многое поняла и осознала, а, возможно, и раскаялась. Право, было в чем. Но все пригрешения Дианы, вольные или нет, были лишь на ее совести. Филибер вообще практически не вспоминал супругу. И, если раньше, до встречи с Шарлоттой, он жаждал лишь спрятать Диану за стенами аббатства Фонтевро, то теперь не только отказался от этой задумки, но и был готов к великодушному поступку – воссоединению матери и детей, несмотря на то, что было время, когда мать и не вспоминала о них. Диана было прощена Филибером. Но простить, не значит полюбить. К тому же сердце сенешаля Бордо было занято навеки. Грамон ласково посмотрел на Шарлотту и, наклонившись, приник к теплой и нежной ладони молодой женщины долгим томительным поцелуем.

- Спасибо. – Одними губами произнес Филибер. Он благодарил свою возлюбленную не только за совет, высказанное мнение и поддержку. Он благодарил ее за любовь, нежность и понимание. Де Гиш понимал, что одним словом невозможно отблагодарить возлюбленную за все то, что она подарила ему, за то, что вернула его к жизни, заново научив любить, прощать и быть счастливым.
Молодой придворный Генриха Валуа снова вспомнил о письме верного слуги. Не время и не место читать его. И Филибер уже готов был снова спрятать письмо за отворот камзола, как, бросив рассеянный взгляд на неуклюжие строчки Люшона, ухватился за фразу. Мадам графиня покинула Париж^*. Грамон, не читая дальше, безжалостно смял бумагу в руке. Все же ничему супругу не учит жизнь. Де Гиш снова вспомнил импровизированный рыцарский турнир с Клермоном. Диана точно знала, что дети в Бидаше. Неужели она осмелилась поехать туда. В таком случае, на лицо неоправданное безрассудство. Если только…Вокруг рта Грамона пролегла складка. Если только у нее не появились помощники. Но кто?

- Мадам, - улыбнулся де Гиш Шарлотте, - Судьба никогда не спрашивает о наших планах. Мы только что говорили с Вами о том, чтобы…
Грамон не договорил. Слух уловил звук приближающихся шагов^*. Повинуясь какому-то внутреннему чувству, Филибер притянул Шарлотту к себе и увлек за колонну, туда, где царил полумрак, и где можно было остаться незамеченными. Де Гиш подал знак молодой женщине сохранять молчание и снова прислушался.

^* Все действия согласованы

 Отправлено: 24.06.16 09:39. Заголовок: Правду говорят, чело..

Правду говорят, человек предполагает, бог располагает. Отец Жан уже совсем было собрался удалиться к себе, и, после обстоятельной молитвы, лечь спать, предоставив двору Генриха Валуа и дальше развлекаться в меру своей испорченности, как вдруг слуга, идущий мимо, сунул ему в руку записку. Прочитав ее, исповедник Луизы де Водемон почувствовал, как сердце сжимается от неприятного предчувствия. Ватикан желал видеть Жана ван дер Дейка, Ватикан желал с ним говорить немедленно, в одном из дальних залов. Всемогущая папская курия везде имела свои глаза, уши, и, об этом не следовало забывать, верные руки, готовые нанести удар. Были они и при дворе Генриха III. Но отец Жан не обманывался, далеко не все имена были ему известны. В Риме ему не слишком-то доверяли. Священник не оправдал возложенных на него надежд. Но это не значит, что о нем забыли.

Отец Жан, спрятав записку в широкий рукав своего одеяния, направился к месту встречи. Нынче вся жизнь, весь блеск был сосредоточен в зале, где показывали представление, а остальная часть Лувра была погружена в тишину и полумрак. Прекрасное время для интриг и заговоров, вот только сводный брат Маргариты Пармской не желал участвовать, ни в том, ни в другом. Только у него не было выхода. Церковь накрепко связывала своих служителей по рукам и ногам, она могла вознести любого, и любого уничтожить.

Зал с колоннами был пуст. Кое-где горели масляные светильники, превращая его в подобие леса, пробрасывая про мрамору пола тени, словно мосты между светом и тьмой.
Отец Жан приготовился ждать.
Ватикан не спешит, и не опаздывает, Ватикан всегда приходит в то время, которое считает для себя наилучшим.
- Помоги нам Господь, - прошептал священник, сжимая в пальцах бусины четок. - Помоги и защити.
От чего? Этого исповедник королевы Франции пока не знал, но было в этом поспешном свидании нечто зловещее.

 Отправлено: 28.06.16 15:05. Заголовок: Человек в темно-лило..

Человек в темно-лиловом камзоле и черном плаще, с пепельными волосами и взглядом черных глаз фанатика, прошел по галерее дворца и выбрал одну из нескольких ниш, скрытых тяжелыми портьерами. Если бы он прошел чуть дальше и решил занять следующее углубление в стене, то за колонной перед ней нос к носу столкнулся бы с парой влюбленных.
Здесь посланец воли Ватикана, а в мирской жизни один из множества дворян, которым при определенной ловкости не составляло труда попасть в Лувр, ждал человека, которому ему было приказано передать распоряжение от курии, по протекции которой человек тот оказался при французском дворе.

Ватикан жаждал службы, и он умел заставить себе служить, а Жан ван дер Дейк был слишком уязвим, поскольку пытался служить Богу в одиночестве.
Из-за занавеси, скрывавшей его, дворянин, которого в стане служителей Всевышнему знали и звали, как Амеди*, видел, что духовник королевы Луизы пришел на место встречи в условленное время, видел он и то, как тот в волнении, а быть может, и молитве перебирал четки.

- Да будут благодатны ваши дни, брат мой, а молитвы услышаны небесами, - терпкий голос раздался совсем близко от брата Маргариты Пармской, когда дворянин бесшумно вышел из своего укрытия и заговорил, оказавшись за спиной у отца Жана. – Я счастлив буду сообщить вашим покровителям, дорогой друг, что вы в добром здравии и готовы служить им, как и прежде, - этот человек не спрашивал, он утверждал, и голос его звучал столь же монотонно, как капает вода во время дождя с крыш.


*Амеди - любить Бога

 Отправлено: 30.06.16 11:40. Заголовок: Служить, как и прежд..

Служить, как и прежде. Губы отца Жана дернулись в горькой усмешке. Очень хотелось ответить посланцу Ватикана, что он служит лишь Господу, но это было бы ребячеством, к тому же ересью, ибо непогрешимость Его святейшества есть основополагающий постулат католической веры. Невольно задумаешься, а во всем ли был неправ Лютер? Но даже эти мысли есть грех, за которые сводный брат Маргариты Пармской назначит себе покаяние.

- Я готов, - сухо и коротко ответил он. А что еще он мог ответить? У человека в лиловом камзоле сейчас была над ним полная власть. – Чего от меня желают, брат мой?
Пожелать могли много. Могли пожелать, чтобы исповедник королевы завтра же покинул свой пост и добровольно скрылся в одном из дальних монастырей, и он бы подчинился. У него не было выбора.

Против понтификов плетут заговоры, иногда они умирают, скоропостижно или напротив, мучительно. Божья воля, или яд, какая разница. Но понтифики люди из плоти и крови, Церковь же есть нечто большее. Против нее не бунтуют, ибо тогда твоя участь станет воистину горше смерти. Так что смирись, или же объяви себя апостолом новой веры и умри в муках. Хвороста хватит на всех.

 Отправлено: 02.07.16 16:40. Заголовок: Вслушиваясь в негром..

Вслушиваясь в негромкий разговор тех, кто пришел в этот зал для тайной беседы, Шарлотта с трудом сдерживала волнение и страх. Страх этот ледяной волной растекался по телу, заставляя ее дрожать, приникая к сильному телу своего возлюбленного, как к скале, которая дарит долгожданное убежище среди бури. Баронесса де Сов провела достаточно времени подле своей покровительницы, королевы Екатерины, чтобы с полуслова понять, что здесь происходит. Заговор. Неважно чей, неважно против кого, но вряд ли заговорщики обрадуются, если узнают, что кроме них в зале есть еще кто-то. Есть секреты, которые люди уносят с собой в могилу, а Шарлотта хотела жить. Она любила, была любима, и каждый ее день был освещен этой любовью.

Сжав руку Филибера, она умоляюще взглянула в его лицо. Что им делать? Остаться невидимыми, объявить о своем присутствии, пока не стало слишком поздно? Позвать на помощь? Если бы все зависело только от нее, она бы предпочла бежать и немедленно. Губы Шарлотты дрожали, в горле рождался всхлип, который она заглушила, закусив платок. Тесный корсет сдавливал грудь железным обручем, не давая дышать свободно. Баронесса не принадлежала к числу слабых женщин, теряющих сознание от любого волнения, но тут она пожалела, что не носит с собой нюхательные соли.

- Я не могу дышать, - одними губами прошептала она, чувствуя, как лоб покрывает холодная испарина.
Лувр, проклятая обитель предательства, заговоров, смертельная ловушка для всех доверчивых. Зачем только она снова переступила его порог? Теперь он мстит ей за то, что когда-то она его покинула, отказавшись служить жадному идолу Власти.
Только бы устоять на ногах…

 Отправлено: 03.07.16 09:29. Заголовок: Холодный мрамор коло..

Холодный мрамор колонны, к которой прижался Филибер, обжигал спину даже сквозь бархат камзола. Казалось, в этом старинном дворце все было против людей. Стены, колонны, каменные плиты пола, коридоры, даже воздух – все таило в себе опасность. Как будто Лувр был навеки проклят кем-то. Здесь нельзя было быть счастливым, потому что даже за несколько мгновений счастья этот дворец требовал слишком дорогую плату. Понимая это, некоторые бежали отсюда, бросая все и радуясь, что спасали свою жизнь. А кто-то до конца своих дней был обречен жить в страхе и соглашаться с условиями, которые диктовал ему старинный дворец.

Еще несколько минут назад Филибер сжимал в объятьях возлюбленную и чувствовал ее тепло и дрожь, которой реагировало женское тело на каждое его прикосновение. Сейчас дрожь тоже была. Но совсем иная. От ужаса и страха. И разве можно было обвинить Шарлотту в этом. Конечно же, нет. Необязательно было быть придворным, чтобы понять, что волею его величества Случая они стали свидетелями заговора. Правда, намерения людей еще не были озвучены. Конечно, пока еще не поздно, можно было дать знать о своем присутствии. Возможно, де Гиш так бы и сделал. Но по голосу, пусть и тихому, но такому свойственному людям его сана, Грамон узнал отца Жана – исповедника королевы. Молодой придворный Генриха Валуа видел его на спектакле. А если дело касалось Луизы де Водемон, то оно касалось и короля. Его короля.

Филибер видел, как страдает его возлюбленная. Он еще крепче сжал ее в объятья и с мольбой заглянул в глаза. Они должны узнать все до конца. Грамон пока и сам не мог объяснить, зачем это было нужно. Но чувствовал, что сейчас, в этой зале с колоннами, решалась судьба многих людей. Возможно, не все они были дороги сенешалю Бордо, но жизнь его короля, если она тоже подвергалась опасности, в чем де Гиш уже практически не сомневался, была бесценна.
Грамон коснулся губами лба молодой женщины, который покрывала испарина. Он знал, Шарлотта сильная, она справится, она не подведет. Его возлюбленная, наверняка, уже поняла, как важен для него этот разговор двух заговорщиков, поэтому поможет ему. Лаская губами лицо Шарлотты, а рукой гладя шелковые волосы возлюбленной, де Гиш не забывал внимательно слушать. Он был уверен, что развязка близка. Именно сейчас собеседник исповедника королевы Луизы озвучит свои требования, а, возможно, вынесет кому-то смертный приговор.

 Отправлено: 05.07.16 19:27. Заголовок: Губы дворянина растя..

Губы дворянина растянулись в отвратительной улыбке в ответ на усмешку духовника королевы Луизы. Он был рад, что именно ему выпала честь сообщить этому выскочке требование Ватикана. Ван дер Дейку явно кто-то помог получить теплое место при французском дворе, у него был кто-то влиятельный в друзьях. И Амеди очень хотелось узнать, кто именно. Просто так. Информация лишней не бывает, а подобного рода может и пригодится когда. Нет более требовательных людей, чем фанатично преданных вере. А дворянин в лиловом именно к ним и принадлежал.

- Я рад это слышать, брат мой, и передам нашим братьям то, что нашел в вас покорность и решимость исполнять волю, услышанную свыше, - у отца Жана не было вариантов отказаться от исполнения приказа Ватикана, не опорочив себя перед курией и понтификом. – Вы должны позаботиться о том, чтобы ускорить встречу нынешнего короля Франции, его брата и матери с Господом нашим. Их ждут на небесах для суда над деяниями, и мостом для переправы туда избраны вы. Как только это случится, вы сможете рассчитывать на шапку епископа, друг мой, в местных епархиях. На трон тут будет посажен принц крови, мальчишка Лонгвиль, и мы получим время, чтобы искоренить ересь и ростки разврата, пустившие корни в этих землях. Если же вы не справитесь… - Амеди равнодушно скользнул по лицу священника. – Впрочем, я уверен, что вы все поняли правильно, и не будем о дурном. На сим я прощаюсь с вами. И да хранит вас Господь и сделает тверже вашу руку, а разум изощреннее, - бесшумно ступая по камням пола коридоров Лувра, посланник Ватикана зашагал прочь, оставив отца Жана наедине с собой и своими думами. Он свое дело сделал.

 Отправлено: 06.07.16 11:07. Заголовок: - Да проклянет тебя ..

- Да проклянет тебя Создатель, - одними губами прошептал вслед Амеди отец Жан, и прислонился спиной к колонне, затылком чувствуя холод камня.
Такой же могильный холод царил в его душе.

Значит, Ватикан решил устроить во Франции смену династии. Причем, не дожидаться, когда скудный ручей Валуа иссякнет сам по себе, а перекрыть раз и навсегда эту и так немноговодную реку. Его руками. Только вот не лукавил ли Амади? Точно ли Лонгвиля желает видеть на троне Его святейшество? Если предположить на мгновение, что мертв король, мертва королева-мать и ее младший сын, то одна часть Франции будет кричать имя Гиза, другая – Бурбона. А что Лонгвиль? Он еще слишком мал, чтобы бороться за свое призрачное наследство. В любом случае, гадать было бессмысленно. Инструменту не говорят, зачем ему бить по камню. Его задача исполнить волю направляющей его руки. Только вот отчего Ватикан так уверен, что инструмент не дрогнет и не сломается?

Вздохнув и низко опустив голову, отец Жан вышел из залы, и каждый шаг давался ему с большим трудом. Возможно ли такое устроить? Возможно. Трудно, но не выполнимо. Ватикан никогда не давал невыполнимых заданий, прекрасно зная пределы возможностей каждого своего человека. Среди названных имен не прозвучало одного. Имени Луизы де Водемон. После того, как королевская семья умрет, она получит свободу и возможность распоряжаться своей жизнью по своему усмотрению, поскольку не представляет ни для кого опасности или интереса. Тихая душа, которая, может быть, еще будет счастлива. И эта мысль неожиданно согрела душу Жана ван дер Дейка.

 Отправлено: 06.07.16 12:46. Заголовок: Если бы не слабость ..

Если бы не слабость Шарлотты, то она наверняка вскрикнула бы, услышав слова заговорщика, и тем самым выдала их убежище. Но было от чего испугаться, было от чего затрепетать. Убить короля! Убить королеву Екатерину и герцога Анжуйского. Баронесса была свидетельницей многих заговоров, в некоторых она даже принимала участие, иногда добровольно, иногда против своей воли. Но никогда мадам де Сов не слышала ничего подобного, ничего более ужасающего и дерзкого.

К счастью, свидание двух предателей было недолгим. Огласив приговор дому Валуа, они ушли, один за другим. Растворились в темноте, и вскоре затихли даже шаги. Шарлотта, наконец, смогла вздохнуть. Воздух вливался в грудь огнем, услышанная тайна сжигала изнутри. Молча, пытаясь осознать все случившееся и справиться с этим, она прижималась щекой к плечу Филибера де Грамона, чувствуя его тепло и запах его волос, ставшие уже такими родными, что, кажется, они были с ней всегда, и всегда будут. Она чувствовала его поцелуи на своем лице, и они вдыхали в нее жизнь, силу, и способность здраво мыслить.

- Что же нам теперь делать?
Шарлотта подняла глаза на своего любимого, ища на его мужественном лице ответ.
- Филибер, мы же не будем прятаться и молчать, не правда ли? Видит бог, королева Екатерина бывала жестока ко мне, но все же она наша королева, а Его величество наш господин, наш король, и мы все присягали ему на верность! Нельзя позволить осуществиться столь гнусному замыслу!

Возможно, правление Генриха Валуа и не стало для Франции благословением, как не стало благословением правление его братьев, Карла и Франциска. Для того, чтобы принести процветание стране и подданным нужны долгие, долгие годы. А сбросить Францию в пучину кровавого бунта можно в одно мгновение! И что тогда будет с ними, с их любовью? Сколько сердец перестало биться в Варфоломеевскую ночь? Сколько любовников расстались, чтобы уже никогда не встретиться? Сколько унесли в могилу свою любовь? Шарлотта знала, что будет любить Филибера даже после смерти, в аду или в раю – не важно, но лучше жить и любить. Жить и надеяться.

 Отправлено: 07.07.16 17:56. Заголовок: Вот приговор и прозв..

Вот приговор и прозвучал. Неумолимый, беспощадный, несущий смерть. Слова собеседника Жана ван дер Дейка настолько потрясли Грамона, что он еле сдержался, чтобы не раскрыть себя и не кинуть в лицо негодяю обвинения в подлости и низости слов и поступков последнего. Но трепещущее существо в его объятьях напомнило сенешалю Бордо, что сейчас он должен думать не только о своих порывах, а, прежде всего, о безопасности возлюбленной. Де Гиш еще сильнее прижал молодую женщину к себе. Все же как хрупко счастье в этом мире. Генрих-Александр, ничего не подозревая, от души наслаждался спектаклем, окруженный своими друзьями. Гордая Флорентийка просчитывала все политические ходы на несколько шагов вперед, даже не предполагая, что ее планам не суждено быть претворенными в жизнь Герцог Анжуйский плел свои интриги, даже не подозревая, что и против него зреет нечто ужасное, итогом чего должна стать смерть. Грамон стиснул зубы. Что же будет с его королем. Почему за считанные минуты под удар попадало все, что так дорого ему. Его дети, о местонахождении которых узнала Диана. Его король, которому предрекают смерть. Его любовь. Филибер заглянул в глаза молодой женщины. Нет. Он будет бороться за то, что дорого ему, и сделает все от него зависящее.

- Успокойтесь, любовь моя. - Еле слышно прошептал молодой придворный Генриха Валуа, когда шаги последнего из заговорщиков утонули в глубине коридоров Лувра. – Конечно же, мы не будем прятаться и молчать, Шарлотта. – Грамон вдохнул аромат волос возлюбленной, как будто это придавало ему сил и уверенности. – Мы должны предупредить короля и вдовствующую королеву. Вам необходимо пойти к мадам Екатерине и рассказать все, что Вы здесь слышали.
Де Гиш уже вполне совладал с собой. Та ярость, которая в первые мгновения охватила все его существо, когда он услышал о заговоре, отступила. Разве можно быть жестоким рядом с этой женщиной.
- Но прежде, Вы должны успокоиться. – Рука сенешаля Бордо скользнула по шелковистым волосам молодой женщины. – Это Всевышний подсказал нам дорогу именно в этот зал. Это он позволил нам услышать разговор этих негодяев. Значит, он не хочет, чтобы их план удался. А мы послужим щитом, который не позволит заговору осуществиться.

Филибер смотрел на испуганное лицо молодой женщины, и то чувство, которое заставляло его сердце биться, а кровь бурлить в венах, становилось еще сильнее. Да, он любил эту женщину, любил настолько сильно, что каждое ее переживание отзывалось глухой болью в его сердце. Он сделает все возможное, чтобы уберечь Шарлотту в будущем от подобных случайностей. Она доверилась ему, и он не подведет. Грамон не удержался и снова коснулся губ возлюбленной. Он так ждал этих поцелуев весь вечер, поэтому никакие заговоры на свете не омрачат прикосновений, которые способны дарить друг другу лишь два любящих человека.


Эпизод завершен