Отправлено: 30.04.16 12:11. Заголовок: Дружба, любовь, и немного философии

22 ноября 1576 года, вечер. Париж, трактир "Рог изобилия" и далее.

 Отправлено: 03.05.16 15:01. Заголовок: Виконт де Рибейрак о..

Виконт де Рибейрак очень любил кухню «Рога изобилия», особенно, когда в его кошельке водились монеты. Случалось это реже, чем гасконцу хотелось, но все же жаловаться было грешно, Фортуна нет-нет, да вспоминала ос воем любимчике, подкидывая то выигрыш в кости, то неожиданный прилив щедрости у Монсеньора, а то и посылку от суровой матушки, которая хотя и любила порассуждать о умеренности и скромности, понимала, что при дворе первого принца крови умеренностью и скромностью не проживешь.

Нынче вечером Франсуа д’Оди входил в «Рог изобилия» гордо, правда, в одиночестве, мальчишку-пажа после того, как они выполнили поручение принца в доме герцогини де Монпансье, гасконец отослал в Сен-Жерме. А сам, решив, что нынче он ничего не должен принцу, направился в заведением мэтра Бономе. Там у него была назначена одна встреча со старым приятелем по приключениям в Нераке, графом деГишем. Тот факт, что граф принадлежал к числу фаворитов короля Франции, а виконт служил герцогу Анжуйскому, не сильно смущал Франсуа. В Нераке им довелось защищать спины друг друга в одной драке а потом они вместе пили, и, кажется там еще была какая-то красотка, которую граф присвоил, в то время как гасконец отдал предпочтение вину. Но о вкусах не спорят. Так же как никто не поспорит с тем, что подобной благородное времяпрепровождение двух благородных дворян сближает. Служба-службой, а дружба-дружбой, так ведь? А значит, принц нынче подождет своего свитского. Ничего, ему Орильи споет или побренчит на лютне.

- Мэтр Бономэ, мне, пожалуйста, легкий ужин. Очень легкий. У меня был хороший обед, и я не хочу перебивать приятные ощущения в моем желудке. Вина и чего-нибудь на закуску. Я жду друга, и когда он придет, мы вместе решим, что из ваших шедевров украсит сегодня наш стол.
Со вздохом, означающим полное довольство жизнью, виконт вытянул ноги под столом, наслаждаясь всем и сразу. Запахами еды из кухни, предвкушением веселого вечера, и приятным чувством исполненного долга.

 Отправлено: 03.05.16 21:00. Заголовок: Улыбка, в которой об..

Улыбка, в которой обнажился ряд белых ровных зубов, заиграла на лице молодого придворного Генриха Валуа, когда он, войдя в трактир под вывеской «Рог изобилия», сразу заприметил такую хорошо знакомую ему спину, которая однажды прикрывала его спину в драке с уличными бродягами. Франсуа Рибейрак собственной персоной. Как всегда пунктуален. Де Гиш, воспользовавшись тем, что свитский герцога Анжуйского не мог его видеть, приблизился к нему, оставаясь незамеченным.

- А все же хорошо, что над местным камином не красуется облезлая львиная шкура, как в трактире в Нераке. Я прав, месье? Лично у меня до сих пор пропадает аппетит, стоит мне вспомнить о ней.– Веселый голос сенешаля Бордо прозвучал над самым ухом Франсуа д’Оди, а следом последовал дружеский хлопок по плечу. – Приветствую Вас, друг мой. – Грамон опустился на скамью напротив анжуйца. – Сколько же мы не виделись? Месяц? Два? Мне кажется, больше.

А сколько всего случилось за эти месяцы. Почему-то именно с Рибейраком Грамону хотелось поделиться всем тем, что он пережил за последнее время. Какие перемены произошли в нем. И какую любовь, спустя несколько лет, он вновь испытал.
Де Гиш скользнул взглядом по лицу виконта. Казалось, выражение удовлетворенности жизнью и собой никогда не покидало его. Анжуец был приятен Грамону. И неважно, что они принадлежали к двум разным лагерям. Некоторые события, которые преподносит капризная дама Судьба, способны объединить даже злейших врагов, навек уничтожив их вражду. А врагами Франсуа и Филибер никогда не были. Грамон черпал в общении с д’Оди то, чего не доставала ему самому – умения радоваться жизни даже в самые трудные ее моменты.

- И у меня сразу вопрос к Вам, друг мой, - де Гиш улыбнулся, - здоровы ли Вы? Неужели это все, чем Вы решили побаловать сегодня свой желудок? – Молодой придворный широким движением руки указал на стол, который в этот раз был весьма скудным. – Мы так долго не виделись, что удовлетвориться лишь одной бутылкой вина означает навлечь на себя тяжкий грех, направленный против такого святого и древнего чувства, как дружба.
- Милейший, - де Гиш поманил мэтра Бономэ к себе. – Ну что ж, друг мой, пока достопочтенный хозяин спешит к нам, а спешит он, поверьте мне, со всех ног, предлагаю решить, что мы будем есть, а главное пить. Пить придется очень много, потому что мне есть, что рассказать Вам, д’Оди.

 Отправлено: 05.05.16 15:30. Заголовок: - Я чуть было не ост..

- Я чуть было не остался по вашей милости заикой, Грамон, - упрекнул викон де Рибейрак друга, возникшего за его спиной внезапно, как черт из реторты мэтра Рене. – На этом моя придворная карьера закончилась бы, ибо заику подле себя Монсеньор точно не потерпит. Как же я рад вас видеть!
Гасконец был человеком искренним, и искренность эту не испортила даже принадлежность к свите Монсеньора, поэтому в ответ на похлопывание по плечу, сенешалю Бордо достался полный неподдельного восторга тычок в спину, долженствующий выразить то, что мужчине трудно высказать словами. На смуглом лице анжуйца легко было прочесть все его мысли, может быть, лишенные поэзии (бокал хорошего вина Франсуа ценил дороже хорошей рифмы), но зато честные и прямые.

Воспоминания о львиной шкуре заставили виконта расхохотаться. Вот уж, действительно, памятная картина!
- Шкура! Да ее вытоптало не меньше сотни поколений блох и клопов! А этот трактирщик? Помните его лицо, граф, когда мы вернулись живые и невредимые? Он как будто привидения увидел! Нет, все же какая удача, что мы тогда встретились!
Может быть, и для трактирщика тоже удача, может быть после эдакого потрясения он оставил свои грязные делишки, которые обязательно приведут его в петлю, когда-нибудь.
- Хотя вино у него было неплохим, да. Ваше здоровье, друг мой! И за встречу!
Франсуа, приветствуя друга, поднял полный стакан.

У мэтра Бономе все было замечательным, и стол и погреб, единственное, чего на взгляд гасконца недоставало, это хорошенькой и умелой племянницы или молоденькой кузины. Чтобы ямочки на круглых щечках, и приятная полнота в стане. Но чего нет того нет, поэтому Франсуа перенес свое внимание на то, что есть.
- У мэтра дивные колбаски с перцем, а если хорошо тряхнуть, то найдется и поросенок, и перепела, и паштеты, - тоном знатока сообщил он. – А умерен в еде, во-первых, потому что ждал вас, во-вторых потому, что нынче мне довелось пообедать в особняке герцогини де Монпансье, куда меня отправил Монсеньор с поручением, за что я ему чрезвычайно признателен. Ее светлость – прекраснейшая из женщин, граф, потому что такой повар как у нее может принадлежать только императрице Византийской или царице Савской. Повар Монсеньора не достоин мыть посуду на кухне герцогини, клянусь вам! Боюсь, от кухни Сен-Жерме я теперь обречен мучится изжогой, потому что вкусил райских яств. Но не уверен, что меня второй раз пустят в этот эдем, поэтому давайте ни в чем себе не отказывать! Честное слово, пока я вам рассказывал обо всем, я проголодался. Так что теперь ваша очередь!

 Отправлено: 06.05.16 22:25. Заголовок: - Мне трудно судить ..

- Мне трудно судить о талантах повара герцогини де Монпансье, друг мой, поскольку эта дама не баловала меня приглашениями на обеды. – Усмехнулся Грамон, припоминая, как сестра принца Жуанвиля вместо ужина предложила ему, после долгого пути, проведенного в седле, воды и хлеба с сыром.
- Она больше предпочитала показывать мне свой характер, который, возможно, является отличительной чертой Лоррейнов. – Последние слова де Гиш произнес, понизив голос и подмигнув Рибейраку. – Только чудом моя голова осталась целой в тот вечер в Нераке. – Грамон уже не сдерживал смеха, припоминая, как только вовремя закрытая дверь помогла ему избежать встречи с запущенной в него герцогиней какой-то безделушкой. – А вот если бы замысел мадам Катрин удался, друг мой, мы бы с Вами не познакомились. Поэтому предлагаю выпить за неслучайные случайности.

Руководствуясь советами, данными анжуйцем относительно кулинарных изысков мэтра Бономэ, де Гиш сделал заказ и вновь обратился к другу.
- Вы же знаете, д’Оди, что я никогда не спорю относительно того, чего не знаю наверняка и не видел собственными глазами. Поэтому Ваши слова про повара герцогини де Монпансье приму на веру, потому что мне нечем крыть. Но…

Филибер загадочно улыбнулся Рибейраку. Ему так хотелось рассказать о той, которая покорила его сердце. Хотелось поделиться счастьем, которое подарило ему желание жить. Поведать о любви, которая поселилась в его сердце. Молодой придворный очень хотел поделиться с кем-нибудь своим счастьем, но, в то же время, опасался, что стоит кому-нибудь рассказать о переполнявших его сердце чувствах, как счастье, которое принесла ему взаимная любовь, разлетится на мелкие кусочки, как та вещица, которую в порыве ярости бросила герцогиню де Монпансье и которая разбилась, встретившись с дверью.

- Знаете, Франсуа, я могу поспорить с Вами относительно прекраснейшей из женщин. Потому что такую я действительно встретил. Друг мой, Вы не представляете какая она. Кажется, Бог послал этой женщине испытания лишь для того, чтобы доказать еще раз людям, что она действительно лучшая.
Филибер не мог сдержать того трепета и волнения, которые всегда возникали в нем, стоило ему вспомнить о Шарлотте. И вот первый раз он рассказывает о ней другому человеку. Грамона переполняло чувство гордости. Прекраснейшая из женщин подарила ему свое сердце. Не ради ли этого стоило жить?

Де Гиш сделал глоток вина. Пьянящая жидкость обожгла гортань, заставив забурлить кровь. Но от любви кровь кипела куда сильнее.
- И что я Вам рассказываю, друг мой? Хотите, я представлю Вас ей?
Быть может, он делает ошибку. Но, с другой стороны, Шарлотта сейчас живет не в аббатстве. Она должна принимать гостей. И почему бы не начать с человека, которому де Гиш доверял, как самому себе.

 Отправлено: 08.05.16 13:04. Заголовок: От изумления Франсуа..

От изумления Франсуа забыл и о вине, и об ужине. Да если бы мэтр Бономе вдруг признался, что на самом деле он девица, и продемонстрировал все приличествующие случаю доказательства, он и то не был бы так ошарашен. За то недолгое время, что виконт имел честь называться другом сенешаля Бордо, он уже убедился, что отношение Грамона к дамам граничило с равнодушием, и в глубине души даже оправдывал подобное отношение. Дворянин, чье сердце опалено любовью, лучше служит своему королю, без страха идет на войну, его не удерживают ничьи слезы. И вот перед ним был совершенно новый Филибер де Грамон, и с этим нужно было как-то свыкнуться.

- Ну, вы меня и ошарашили, друг мой, - честно признался он. – Знаете, на что похоже все это? На то, что вы влюблены, как говорят пажи, по самые по уши. Если я прав, то эта дама, кем бы она ни была, нечто особенное, и конечно, я сгораю от любопытства!
Виконт оглядел «Рог изобилия» уже наполнявшийся посетителями. Милейшее местечко, ничего не скажешь. Но оно будет стоять на своем месте и сегодня, и завтра. А вот с дамами все куда сложнее. Сегодня они есть, завтра их след простыл. И Франсуа решился.
- Готов следовать за вами, граф, но обещайте, что мы сюда еще вернемся в другой день.
Дамы дамами, а добрые дружеские посиделки с вином, и может быть, дракой, если будет с кем подраться, это совсем другое!

Виконт сгреб со скамейки плащ, берет и перчатки, едва удерживаясь, чтобы не засыпать Филибера множеством вопросов. Гасконец был любопытен, как стая уличных котов. Кто эта дама, как ее имя, где она живет, к какому сословию принадлежит, замужем ли она, бывала ли она при дворе. Ну и, конечно, самое главное – красива ли она. Последнее было особенно важно, потому что д’Оди, как друг, готов был уступить друга только прекраснейшей из женщин. Но он сдержался, рассудив, что скоро все станет известно.
- Ведите, друг мой. Если уж вам удалось отыскать сокровище, нехорошо любоваться им в одиночку.

 Отправлено: 09.05.16 12:27. Заголовок: Готовность сейчас же..

Готовность сейчас же следовать за ним и поспешность, с которой собрался Рибейрак, на мгновение насторожила Грамона. Как известно, любовь и ревность хотят рядом. И, если любовь бывает слепа, то ревность, наоборот, слишком бдительна. Филибер, как и каждый простой смертный, не был обделен вниманием этой коварной дамы. Но раньше никогда не испытывал ее болезненных уколов, даже в отношении супруги. Сейчас, глядя на анжуйца, де Гиш чувствовал, как когти ревности слегка затронули его сердце. На несколько секунд молодой придворный даже пожалел, что предложил д’Оди познакомить его с Шарлоттой.Франсуа молод, приятен в общении, очень жизнерадостный. Чем не соперник в дуэли под названием Любовь. Но Грамон постарался отогнать от себя подобные мысли и подавить начавшие было всходить ростки ревности. В конце концов, не будет же он прятать Шарлотту ото всех только из-за собственной блажи, ну и, с другой, любовь подразумевала доверие, а баронессе Филибер доверял, как никому другому.

- Нет, право, друг мой, я Вас совсем сегодня не узнаю. – Рассмеялся де Гиш. – Вы готовы оставить все это ради того, чтобы взглянуть на женщину. – Грамон указал на стол, который ломился от кушаний, лишь к некоторым из которых прикоснулись друзья. – Но я Вам, конечно же, обещаю, что при случае мы сюда обязательно вернемся, и даже в подтверждение этому оставлю хозяину задаток. – Граф выложил на стол монеты, количество которых с лихвой оплачивало не только этот ужин, но и пять последующих не менее обильных. – Ну пойдемте, пойдемте, друг мой. Вы правы, сокровище должно радовать мир.

Молодой придворный Генриха Валуа и сам не мог объяснить себе, почему он так нервничал. Друзья шли по пустынным уже улочкам вечернего Парижа. Де Гиш слушал болтовню Рибейрака^*, но не разбирал смысла, о чем рассказывал ему анжуец. Филибер интуитивно улыбался там, где, казалось, нужно было улыбаться и утвердительно кивал, где, как опять же казалось графу, требовался ответ.

Никогда не стоит загадывать наперед, потому что не знаешь, как распорядится Судьба. А от настроения этой дамы, как известно, зависело многое. Так и в этот вечер, сенешаль Бордо думал, что проведет его в компании д’Оди в трактире «Рог изобилия», а сейчас они уже подходили к особняку усопшего королевского секретаря, который отныне занимала его вдова, а если быть точнее, Дама сердца и смысл жизни сына Элен де Клермон.

- Доложите баронессе, что граф де Гиш просит чести принять его и месье де Рейбирака.
Когда слуга вышел из комнаты, которая выполняла роль гостиной, и с которой у Филибера были такие теплые и счастливые воспоминания, граф обернулся к д’Оди.
- Ну, как видите, друг мой, это кусочек рая на Земле, - улыбнулся де Гиш, заметив, с каким интересом анжуец осматривается вокруг^**. – Сейчас Вы увидите Богиню, благодаря которой этот дом и может считаться райским уголком.


^*Согласовано с Франсуа де Рибейраком

 Отправлено: 10.05.16 13:14. Заголовок: Часть вопросов отпал..

Часть вопросов отпала, когда господа дворяне подошли к особняку, глядящему в вечер мягким сиянием окон. На фасаде виднелся герб*, прочесть который виконт затруднился бы в вязких осенних сумерках, но, определенно, графу повезло, его возлюбленная была благородного происхождения. Через несколько минут эта догадка подтвердилась. Баронесса! Франсуа д'Оди округлил глаза, стараясь таким образом донести до Филибера де Грамона восхищение его удачей. Не то, чтобы гасконец был придирчив к дамам. Богатые буржуазки нынче и одевались изящно, и манеры у них были недурны. Да и против селянок Франсуа не возражал. Но все же если придворный желал, чтобы ему завидовали, то и любовница его должна была быть дамой определенного круга. Увы, на таких виконт даже не заглядывался, ибо предложить ему было нечего, кроме собственной шпаги и веселого нрава.

- Надеюсь, ваша возлюбленная не будет возражать против того, что мы без предупреждения нанесли ей визит, - немного смутившись, прошептал он, шепот, правда, тихим не получился, и разнесся по углам изысканно обставленной гостиной.
Настолько изысканной и уютной, что в душе виконта де Рибейрака зародилась тихая и весьма опасная тоска по собственному уютному дому, по женской ласке. Осознав, на какую скользкую дорожку он вступил, Франсуа д’Оди взял себя в руки. Нет уж, это не для него.

Покосившись на друга, гасконец едва сдержал удивленную улыбку. Преображение, которое он имел честь наблюдать в «Роге изобилия», завершилось, как только они вошли в этот дом. Теперь в Филибере де Грамоне мало осталось от циничного придворного и хладнокровного бойца, теперь перед гасконцем стоял молодой еще, по сути, мужчина, любящий, и, судя по всему, любимый.* Разительная перемена, но, подумав, Франсуа решил, что она ему нравится и мысленно благословил его даму сердца. Если Грамон счастлив, то все к лучшему.

*согласовано

 Отправлено: 11.05.16 17:57. Заголовок: Любящее сердце всегд..

Любящее сердце всегда ждет, и на рассвете, и в ночи, и в дождь и в солнце. Не проходило минуты, чтобы Шарлотта не вслушивалась в шаги, в голоса, в шум у двери, не думала о Филибере де Грамоне. Думала с любовью и счастливой улыбкой, потому что баронесса де Сов была счастлива. Впервые в жизни счастлива полностью и абсолютно, и небосвод этого счастья не омрачался подозрением, ревностью или недоверием.

Когда Шарлотте доложили о приходе графа и просьбе принять его, и месье де Рибейрака, она играла с дочерью. Куклы с раскрашенными деревянными личиками в руках маленькой девочки и ее матери танцевали, как живые и рассуждали о модах. Услышав о гостях, баронесса поцеловала девочку в макушку и торопливо поднялась, оправляя платье. Молоденькая служанка, взятая Шарлоттой для личных услуг за ловкость и смешливый нрав, так не похожий на холодную монастырскую сдержанность, в которой она замерзала последние годы, торопливо поднесла хозяйке зеркальце, поправила прядь волосы, выбившуюся из прически, и коснулась шеи духами с запахом белого ландыша. Пусть женщине говорят сколько угодно, что любовь ее лучшее украшение, а все же она всегда желает быть для любимого еще прекраснее.

Сияя радостью, предвкушением встречи, баронесса спустилась в гостиную, кивнув мажордому. Тот понимающе поклонился. Если граф и пришедший с ним господин захотят остаться, ужин должен быть готов, и самый лучший. Как все изменилось в доме. Вместо старого, желчного, жадного старика их хозяйкой стала молодая, красивая, добрая женщина. Надо ли говорить, что всем зажилось намного легче? Только нужно было следить, чтобы слуги не разленились, и чтобы не трепали языками.

- Граф, какое удовольствие видеть вас!
Взволнованный голос Шарлотты зазвенел, как у юной девушки. Она с радостью протянула руки Филиберу, торопясь ощутить пожатие его сильных пальцев, его тепло, его молчаливое: «Я рядом», и улыбнулась Франсуа де Рибейраку.
- Не помню, представлены ли мы друг другу, виконт, но я помню вас. Добро пожаловать!
Баронесса была искренне рада этому визиту, и не потому, что соскучилась по новым лицам. Ей было приятно, что Филибер настолько доверяет ей и, очевидно, не скрывает их связи (насколько это позволяют приличия) раз приходит не один.
Слуги, которым передалось радостное настроение госпожи, принесли вино и легкую закуску, и раскрыли двойные двери, ведущие в небольшую обеденную залу. Скоро она будет утопать в сиянии свечей и аппетитных ароматах.

 Отправлено: 15.05.16 14:50. Заголовок: Грамон почувствовал ..

Грамон почувствовал появление своей возлюбленной в комнате еще до того, как увидел ее обернувшись. Вместе с Шарлоттой в гостиную ворвался свет, и он исходил от нее. Молодая женщина как будто светилась изнутри. Вся ее фигура излучала сияние и тепло. Де Гиш уже не мог прожить и дня, чтобы не ощутить этого тепла. Оно давало ему силы на борьбу и надежду, на счастье. Филибер не понимал, как мог до сих пор жить без него. Теперь он каждый день, как за глотком воздуха шел в дом покойного королевского секретаря, чтобы просто увидеть ту, которая стала для него смыслом жизни. Почувствовать ее заботу и любовь. Молодой придворный Генриха Валуа только сейчас понял, как важно для мужчины тепло любимой женщины. Своей любовью Шарлотта частица за частицей отогревала его сердце. Грамону казалось, что с каждым днем он все больше оживал. Перерождение, которое началось еще в аббатстве Фонтевро, в комнате с позолоченной решеткой, продолжалось до сих пор. Филибер радовался каждому новому дню. Наслаждался его красками и запахами. Эта женщина, сама того не зная, заново учила графа жить, любить и радоваться даже самым незначительным мелочам. И Грамон был благодарен ей за это. Видя улыбку Шарлотты, он был готов на любые подвиги ради нее, ради их любви, ради их счастливого, де Гиш был уверен в этом, будущего.

Филибер бросил взгляд на Рибейрака, чтобы понять, увидел ли анжуец тот свет, который излучала Шарлотта, и который всегда так завораживал самого графа. Д’Оди был обязан заметить это сияние, потому что не увидеть его было просто невозможно. Грамон принял протянутые руки молодой женщины в свои и пылко пожал нежные пальцы. Как же он хотел покрыть эти прекрасные руки жаркими поцелуями, но присутствие виконта требовало соблюдения некоторых правил. И де Гиш не спешил. Он еще успеет заверить Шарлотту в своих чувствах. Еще одно пожатие, еще один красноречивый взгляд и улыбка полная нежности, любви и счастья.

- Мадам, месье де Рибейрак переживает, что мы не вовремя, и скован неловкостью от мыслей, что мы потревожили Вас. – Де Гиш бросил на друга взгляд смеющихся глаз. – Но, баронесса, Вы должны простить нас за этот визит, поскольку, например, виконт пожертвовал ради него одним из самого дорого, что есть у него, а именно, обильным ужином.
Филибер шутил, но руки графа продолжали ласкать женские пальцы, каждым прикосновением, признаваясь Шарлотте в любви и верности.

- Д’Оди, эта закуска в Вашем распоряжении. Видите, Вы абсолютно ничего не потеряли, покинув трактир мэтра Бономэ. Даже, наоборот, выиграли. Помимо кулинарных шедевров повара баронессы, Вы можете наслаждаться и обществом прекрасной хозяйки.
Грамон, наконец, выпустил руки молодой женщины и, приблизившись к анжуйцу, хлопнул его по плечу.
- Вас помнят, друг мой. А когда такая женщина помнит Вас, ни это ли счастье?

 Отправлено: 16.05.16 12:04. Заголовок: Нет, Рибейрак не вид..

Нет, Рибейрак не видел какого-то особенного света, есть вещи, которые ведомы лишь влюбленным. Он видел перед собой лишь женщину, чье имя, когда-то, часто произносилось в Лувре, мужчинами с восхищением, женщинами с ненавистью. Тогда во дворце царили три грации, три любимицы королевы-матери, три белокурые красавицы, вносящие хаос и разрушение в мужские сердца. Шарлотта де Сов, Изабель де Лаваль, Рене де Рье. А потом они исчезли, эти хрупкие, опасные, соблазнительные цветы. Но вот перед ним стояла ожившая легенда, и виконт склонился перед ней в низком поклоне.

- Мадам, я счастлив снова видеть вас. Не сочтите за грубую лесть, но время над вами не властно, вы еще прекраснее, чем в те дни, когда я любовался издали вами при дворе. Граф, вы невероятно удачливы, друг мой, и я с радостью отдам жизнь, чтобы ваша удача не оставила вас.
Эти двое были так явно влюблены, так увлечены друг другом, что Франсуа д’Оди оставалось только развести руками и признать, что любовь, оказывается, существует. Та самая, о которой поэту сочиняют свои стихи. В этом было что-то такое трогательное, что гасконец отогнал от себя это щемящее чувство, то ли радости за друга, то ли сочувствия ему, и обратил свой взор на то, что было ему ближе и понятнее.
- Не верьте ему, баронесса. Можно подумать, я какой-то ужасный обжора. Нет, я весьма умерен в еде. Как правило.

Ну да, как правило, гасконцы были умерены в еде, потому что их кошельки не позволяли им ценить овсянок, заморенных в марсале, пашет из соловьиных языков и прочие изыски. Но если уж мадам Судьба приводила их к щедро накрытому столу, то…
На улице раздался отчаянный женский крик.
Франсуа недоуменно взглянул на приятеля, на хозяйку дома, словно спрашивая их, что бы это могло значить, но рука его привычно легла на эфес шпаги.

 Отправлено: 16.05.16 19:00. Заголовок: Слуги в доме баронес..

Слуги в доме баронессы знали свое дело, и, неслышно колдуя в обеденной зале, уже накрыли на стол. Шарлотта бросила быстрый взгляд, и осталась довольна. Столовое серебро, венецианское стекло, бархат и золотое шитье мягко мерцали в сиянии свечей. В камине танцевало пламя, над ним висел портрет самой Шарлотты, сделанный по рисункам Клуэ. Удивительно, как он избегнул гнева барона де Сов, ополчившегося на все, что напоминало ему о жене. Но барон мертв, и портрет Шарлотты в горностаевой накидке теперь украшал собой зал, предназначенный для небольших приемов и торжественных обедов.

- Визит графа и его друзей всегда радость для меня, господин виконт, поверьте. Прошу вас, чувствуйте себя свободно, - Шарлотта ласково улыбнулась д’Оди, и нежно взглянула в глаза Филибера.
Голова кружилась, словно они уже были наедине. Таково было почти магичесоке действие взгляда графа де Гиш на его возлюбленную, лишь почувствовав его присутствие, Шарлотта ощущала, что земля уходи из-под ног.
- Надеюсь, виконт, вы не пожалеете о том, что оказали мне услугу, предпочтя мой дом заведению мэтра Бономе.

Баронесса уже хотела сесть за стол и предложить Филиберу занять место хозяина, как милое оживление вечера грубо и тревожно рассек женский крик. Шарлотта вздрогнула, побледнев. Она сама столько натерпелась от мужа, что теперь готова была горячо сочувствовать любой женщине, попавшей в беду. Да, конечно, некоторые дамы сами делают все, чтобы их жизнь стала невыносима. Да, некоторые справедливо расплачивались за свои грехи, как и она расплатилась за свои. Но сейчас, на улице, кричали и звали на помощь.
- Граф… виконт… прошу вас!
Это все, что она могла. Просить за несчастную. Ну, еще послать слуг, чтобы те попытались спасти бедняжку, попавшую в беду. Но что значит десяток слуг по сравнению со шпагами графа де Гиш и виконта де Рибейрака?

 Отправлено: 17.05.16 15:39. Заголовок: Наверно, это был оди..

Наверно, это был один из тех вечеров, которые вспоминаются позже с легкой грустью, потому что они канули в бездну прошлого и вряд ли повторятся снова. Грамон упивался этими минутами. Блики, звуки, запахи – все закружилось в едином танце под названием Счастье. И Счастье, как и все, чему уготовано высшее предназначение, объединяло собой Дружбу и Любовь.

Филибер любил и чувствовал присутствие возлюбленной каждой частичкой своей души. Сердце замирало от этой близости, но замирало в такой мучительно-сладостной истоме, что графу совсем не хотелось, чтобы эти муки когда-нибудь заканчивались. Счастье Грамона было настолько безгранично, что он хотел поделиться им с каждым. Чтобы все ощутили на себе, что значит быть счастливым. Просто любить, ничего не требуя взамен, кроме мимолетного взгляда, вскользь брошенного слова или случайного прикосновения.

Дружба Грамона с Рибейраком зародилась, когда они, бок о бок, вынуждены были бороться за свою жизнь. Сейчас же эта дружба переходила на новый этап. Филибер посвящал д'Оди в самые сокровенные тайны своей души. Он, преодолев сомнения, представлял другу женщину, которая стала для него и Небом, и Солнцем, и Воздухом.
Любовь и Дружба, объединяясь в этот вечер в единое целое, дарили молодому придворному Генриха Валуа чувство настоящего земного счастья, которое окрыляет человека и делает его непобедимым.
Минуты текли неспешно, как будто время понимало, насколько ценно оно именно сейчас и насколько оно невозвратимо. Филибер снова ощутил то чувство расслабленности и умиротворения, которое всегда посещало его в доме возлюбленной. Здесь он действительно мог отдыхать не только телом, но и душой. Здесь он не опасался быть самим собою. Вся броня, в которую была закована душа Грамона, и без которой невозможно было выжить при Дворе, исчезала, стоило графу переступить порог дома баронессы де Сов.

Крик, словно выстрел или раскат грома, разрезал уют обеденной залы. От неожиданности де Гиш вздрогнул, а в следующую минуту, услышав нотки тревоги в голосе своей возлюбленной, бросился к ней.
- Мадам, - Филибер сжал пальцы молодой женщины, как будто это прикосновение должно было объяснить ей все без слов.
А на слова не было и времени. Усадив Шарлотту на стул, Грамон бросился из комнаты. Женский крик, взывающий о помощи. Что это? Западня, подстроенная на этот раз уже Парижскими бродягами? Или действительно женщина нуждалась в помощи? Но сейчас это не имело значения. Де Гиш видел, как поменялась в лице его возлюбленная. А разве он не клялся сам себе, что сделает все возможное и невозможное, чтобы на лице Шарлотты никогда не было и тени боли. Да и долг каждого дворянина и мужчины придти на помощь женщине. Грамон ни словом, ни жестом не пригласил Рибейрака с собой. Но граф видел, как д’Оди положил руку на эфес шпаги, и был уверен, что виконт испытывает те же чувства, что и он сам. Спасти женщину, даже ценой собственной жизни. Это долг каждого мужчины. Так было, есть и будет.

 Отправлено: 23.05.16 21:23. Заголовок: Все же небо в Париже..

Все же небо в Париже было совсем другим. Далеким, холодным, непредсказуемым. Во Французских Альпах оно было бархатным, теплым и близким. Его можно было коснуться рукой. Соланж это точно знала. Девушка тосковала. Тосковала по родной деревушке, по душистым травам и утренней росе на них. А в столице не было бескрайних альпийских полей, не было кристально чистой росы и крестьянских ребятишек, с которыми она была так дружна. Здесь не было Рауля – сына кузнеца. Они вместе росли, вместе радовались и плакали, вместе шалили, а потом так же и получали наказание. Конечно же, Раулю всегда доставалось больше. Но он мужественно сносил любое наказание. А Соланж носила ему сладкие пирожки, и они вместе смеялись, вспоминая проказу. Когда она уезжала, Рауль признался в любви. Сын кузнеца любил хозяйскую дочку. Но Соланж мечтала о другом. Девичьи мечты не давали точного ответа, однако девушка чувствовала, что Рауль был лишь другом, другом лучшим и надежным, но не более.
Писк, раздавшийся из-под ног девушки, вывел ее из задумчивости.

- И чей же ты? Где твой дом? Где твоя мама?– Котенок был совсем крошечным. Дымчатый, с белой мордочкой, как будто он вымазался в сливках. Соланж присела на корточки. Тонкий пальчик девушки коснулись розового влажного носа. Котенок снова пискнул. Девушка ответила улыбкой. – И что же мне с тобой делать? – Подхватив малыша под живот, Соланж взяла котенка на руки. – Какой же ты легкий. Лебяжье перышко. Когда же ты в последний раз ел? Не помнишь? – Улыбнулась девушка, заметив, что котенок, пригревшись, перестал пищать, а лишь смотрел на нее своим детским, наивным и доверчивым взглядом. – Ну что же, тогда пойдем.

Пойдем. Но куда? Соланж бродила по Парижу и, поддавшись воспоминаниям и мечтам, совсем заплутала. Девушка посмотрела на небо. Все же оно здесь такое далекое. И первая звезда, появившаяся на нем, казалось, смеялась над наивностью провинциалки. Прижав котенка к себе сильнее, девушка вышла из одного переулка, но тут же попала в другой. Тупик. Бочки. Двери домов похожие друг на друга. Предательская слеза, обжигая щеку, оставила на ней свой мокрый след. Котенок снова жалобно пискнул, как будто чувствовал тревогу своей обретенной хозяйки.
- Ничего, маленький, я сейчас обязательно вспомню дорогу.

- А что это дама в такой час и одна? – Грубый голос раздался из темного угла дома, который образовывал тупик.
- Наверно, дама предпочитает одиночество. – Вторил ему второй голос.
- Я заблудилась и была бы Вам признательна…- Соланж не договорила. Глупо просить помощи и защиты у тех, кого она, наконец, разглядела. Но их было не двое, судя по теням, ползущим по стенам домов.
Прижав котенка к себе еще сильнее, девушка бросилась бежать. С каждым шагом она окончательно терялась в этом городе, таком гостеприимном при дневном свете, и таком страшном и полном опасностей при свете луны. Ужас сковывал тело, а ком, застрявший в горле, не позволял издать ни звука. Но когда Соланж почувствовала мерзкую руку на своем плече, она крикнула, и к удивлению девушки у нее получилось. Она кричала и плакала, уже не веря в спасение. Она плакала и кричала, потому что это единственное, что ей оставалось.

 Отправлено: 24.05.16 14:32. Заголовок: Ночной Париж всегда ..

Ночной Париж всегда был местом опасным, особенно для одиноких путников. Даже принцы крови не гнушались охраной, свитой с факелами и кольчугой под камзолом, если им доводилось выходить из своих дворцов в то время, как на улицы древнего города опускается тьма. Что говорить о женщине? Во всех городах Европы хватало мерзавцев, любящих жестокую забаву, поэтически именуемую «ловлей жемчуга». Суть была в том, что одиноких женщин хватали, и, для бедняжек, все заканчивалось печально. Поскольку негодяи, бывало, принадлежали к знатным семьям, из проделки замалчивались, а свидетельства, что женщина вступила с ними в связь по согласию, оказывалось достаточно, чтобы бедняжек заклеймили распутницами.

Франсуа выскочил следом за другом, не удосужившись схватить плащ, но не забыв прихватить факел из рук слуги. Не хватало еще наткнуться в темноте на засаду из ночных грабителей.
- Да что же это такое, граф, стоит нам выпить, как поблизости образуется какая-нибудь драка, - успел посетовать он, и совершенно искренне.
Да и в самом деле, все происходящее очень напоминало их приключения в Нераке, с той только разницей, что они были гораздо более пьяны, а сейчас поблизости были слуги из дома баронессы де Сов, которых можно в случае чего кликнуть на подмогу.

При виде двух дворян со шпагами, ночные искатели приключений отползли от хрупкой женской фигуры, закутанной в плащ, как грязные тени. Только один, тот, кто уже положил свою руку на хрупкое беззащитное плечо, попытался вынуть шпагу. Сквозь прорези маски глаза горели упоением собственной смелостью, подогретой, вероятно, винными парами. Другие сочли, что девица, с которой взять нечего, кроме ее красоты, которую Рибейрак заметил даже в лихорадочной пляске пламени факела, и предпочли отойти подальше.
- Сударыня, не бойтесь, вы в безопасности. А ты, мерзавец, убери руки, если не хочешь, чтобы их отрезали.
Виконт встал подле графа так, чтобы, в случае предательского нападения из какой-нибудь темной подворотни, суметь отразить удар. Нет, все же это не Нерак. Те негодяи, да не жарят сильно их души аду, были посмелее.

 Отправлено: 24.05.16 16:58. Заголовок: - Он Вас, видимо, не..

- Он Вас, видимо, не расслышал, д’Оди, - громко, обращаясь к Рибейраку, проговорил Грамон, в упор глядя на негодяя, но и не выпуская из вида его подельников. – Либо расслышал, но готов пожертвовать своими руками ради минутной прихоти.
Де Гиш сделал было шаг к девушке, но, заметив, как негодяй еще сильнее сжал ее плечо, явно давая понять, что простится с жизнью только после того, как лишит жизни невинное создание, граф отступил.
Да, это не Нерак, а Париж. Даже мерзавцы здесь трусливы, но хитры. В Нераке все было проще. На них напали, они – убили, а потом еще и отменно отпраздновали свою победу, смеясь над царапинами, полученными в схватке с подлыми псами. Сейчас же ситуация усугублялась присутствием девушки, в которую грязный негодяй вцепился, словно паук в жертву, попавшую в его липкую паутину. Подельники мерзавца тоже не спешили расходиться, хоть и притаились в темноте, словно вросли в стены домов. Но Грамону казалось, что он слышит их хриплое дыхание и скрежет зубов.

На мгновение все замерло. Де Гиш чувствовал лишь биение своего сердца и то, как вторит ему сердце анжуйца. Отчаяния девушки он не видел – темнота услужливо скрывала его. Но Грамон знал - она плачет. А ведь на месте незнакомки могла оказаться Шарлотта. Молодой придворный Генриха Валуа знал точно, что может вынести многое, даже самые жестокие удары Судьбы. Но никогда, никогда он не сможет жить спокойно, увидев слезы в глазах своей возлюбленной. Мысли о баронессе, о том, что она ждет добрых вестей от них, придали графу сил. Резко наклонившись, он набрал полную горсть земли и в неясном свете факела бросил ее в лицо негодяя.
- Уводите девушку, д’Оди. – Крикнул Филибер, сбивая с ног мерзавца, пытавшегося прочистить глаза и осыпая проклятьями весь мир.

Поставив ногу на грудь негодяя, де Гиш приставил острие клинка своей шпаги к его горлу. Одно незатейливое движение, и этот человек, простившись с бренным миром, отправится в ад, где ему самое место. Еще год назад Грамон, не задумываясь, проткнул бы негодяю горло, наблюдая, как его черная кровь окрашивает землю под им. И ничто не шелохнулось бы в сыне Элен де Клермон. Но сейчас все было иначе. Перед графом стоял чистый образ его возлюбленной. Она научила его прощать, быть милосердным. Ну что ж, он – хороший ученик. Убрав ногу с груди негодяя, де Гиш отстранил острие своего клинка от его горла.

- Убирайся. Можешь благодарить Бога и женщину, которая сейчас наверняка молится за все живое на этой земле. Но имей в виду, если ты или кто-нибудь из твоих дружков попадется мне на пути еще раз, клянусь тем, что мне дорого сейчас, я пущу тебе кровь.
Грамон поднял шпагу мерзавца, напоследок одарив его холодным взглядом.