Отправлено: 05.05.16 15:11. Заголовок: Во многой мудрости много печали, и кто умножает познания умножает скорбь

4 ноября 1576 года. Испания, Мадрид. После полудня.

Во многой мудрости много печали, и кто умножает познания умножает скорбь - Еккл. I, 18

 Отправлено: 05.05.16 15:11. Заголовок: Очень не нравилось д..

Очень не нравилось дону Филиппу, что в Мадрид въехали послы из Франции. Нет, он конечно знал о приближении их кортежа, знал и о том, кто уполномочен представлять короля французов, и последнее ему не нравилось особенно сильно. Иметь дела с итальянцами… Да это надо быть все время в напряжении и внимании. Это не чопорные англичане, которые в Мадриде боятся собственной тени, не развязные гуляки-французы, которых можно напоить вином, подложить под них женщин, и игра сделана. С Гонзага и Гонди придется проявить весь такт, всю хитрость, и всю осторожность, на которые он был способен. И вообще непонятно было, к чему это посольство?
Правитель Испании нервничал, и нервничал сильно. Настолько, что потерял аппетит, как только узнал, что французские послы в его стране. Ему и так не слишком везло последнее время на политической арене. Англия набирала силу, рыжая стерва Бесс укрепляла свой флот, слала откровенные насмешки в его адрес. В Нидерландах не угасали смуты, армия казалось вот-вот поднимет бунт за невыплату жалования солдатам, а его советники только и делали, что давали пустые надежды в своих не менее пустых обещаниях.

Нет, с Францией нельзя было сейчас терять дружбу. Ей нужно было улыбаться, несмотря на зубовный скрежет. Любить, несмотря на желание присвоить, придушить, покорить. Но что уж говорить о Франции, когда в собственной державе бардак, и даже такое ничтожество, как Беарнец не считает своим долгом принять сватовство сына дона Филиппа к своей сестре.
Только в поддержке понтифика, неизменной и незыблемой, он черпал свои силы. Так было и так будет.

- Пусть въезжают! – король Испании сделал милостивый знак гвардейцам и придворным, наполнявшим двор, и изобразил улыбку на губах, сидя на своем великолепном буланом жеребце, в блестящих доспехах, коротком плаще и модной шляпе с пышным белым пером. Заиграла музыка, ворота Эскориала, где Габсбург решил принять французских послов, распахнулись. Они специально были отделаны в срочном порядке к приезду этого кортежа, и теперь отворились, пропуская его. Эскориал был гордостью Филиппа, и пусть до конца его строительства еще были годы, но одно крыло уже было жилым, и он уже был величественен, размах его впечатлял уже сейчас, и он символизировал своего владельца – уже много что сделано, но еще много, что предстоит сделать.
- Господи, помоги мне, придай мне сил и мудрости, вложи в уста речи достойные помазанника твоего, - послав быструю молитву к небесам, дон Филипп обратил свой взор к въезжающим в его дом людям.

 Отправлено: 06.05.16 12:41. Заголовок: Прежде, чем встретит..

От Бурже до Тулузы добрались без излишних сложностей и приключений. Там, как и было оговорено, Гонзага встретился с посыльным от Жака Лурье и получил папку с интересующими его документами. Но в папке этой была коротка записка, гласящая о том, что самые свежие и ценные сведения по испанским делам Великий магистр получит в Мадриде от связного кардинала Фарнезе. Невер лишь усмехнулся маленькой вредности Сенешаля Лурье*. Хотя, не стоило все приписывать старческим капризам. Кортежу послов предстояло идти по землям Наваррца и мало ли, что могло произойти на их пути. В конце концов, герцог лишь уважительно кивнул, глядя на записку. Об осторожности забывать не стоило, хотя Генрих Наваррский и не объявлял войну Генриху Валуа, нападения протестантов можно было ожидать в любой момент. Именно потому герцог проложил маршрут вояжа дальнейший избегая приближения к Пиренеям. Где могли быть сформированы боевые группы еретиков даже без ведома сына Бурбона.

Пришлось заложить крюк через Ош и Бидаш, последний из которых принадлежал верному Генриху Валуа сенешалю Бордо, где люди короля Франции были приняты хорошо, и впервые за последнюю неделю путешествия смогли отдохнуть спокойно, не опасаясь нападения извне.** Далее Сен-Себастьян, Виттория, Бургос, и вот она дорога на Мадрид.
Лодовико предполагал, что Габсбург будет изображать теплый прием французам, сам волнуясь внутренне, ибо до сих пор ему не было известно в чем же истинная цель этого представительства, но, когда в Аранда-де-Дуэро послов короля Франции встретила делегация испанцев с приглашением дона Филиппа посетить Эскориал и к нему приложена была карта Мадрида, с указанием местонахождения оного, супруг принцессы Клевской удивился. Ему было известно, что дворец еще не достроен, он видел начало его строительства, и мечтал взглянуть на то, что сталось теперь, однако, ход Габсбурга говорил о том, что ему небезызвестен интерес Гонзага к творчеству зодчих. И еще больше его удивило послание, переданное одним из членов делегации так незаметно, что Его светлость не понял, как оно оказалось у него в руках. В этой бумаге было приглашение встретиться неподалеку от недостроенного дворца Габсбурга, и подписана оно было именем Фарнезе. Было немыслимо, что Алессандро сейчас в Мадриде, да и почерк был не его, потому Лодовико решил, что эта подпись - сигнал.

Он проследил за тем, как кортеж выехал из Мадрида в Эскориал, и сделал знак миньону Генриха Валуа не торопиться и следовать за ним.
- Пока герцог де Рец будет приветствовать короля Испании, сударь, мы с вами должны кое с кем встретиться, - Лодовико развернул своего коня и поехал прочь от ворот. Менее, чем через десять минут, он и его спутник могли любоваться прекрасной брюнеткой с аристократическими чертами лица, сидящей верхом на лошади, в сопровождении двух слуг.*** И не собираясь скрываться, она улыбнулась представителям французской короны, когда один из них назвал свое имя.
- Меня зовут маркиза Чивиттанова, синьор, и у меня к вам просьба. Позвольте мне сопровождать вас во дворец дона Филиппа, мой отец очень заинтересован в подробном моем рассказе о том, как там идет строительство. Вот вам письмо от него, - взяв у одного из слуг свиток с печатью Фарнезе, маркиза протянула его Лодовико.
Рука герцога дрогнула, принимая документ из рук этой ослепительной женщины. Он понимал, что это формальный документ, но Сенешаль Фарнезе был очень смел, не просто посвятив в дела Ордена женщину, но и доверив ей бумаги.
- Разумеется, синьора, вы можете рассчитывать на мое покровительство, но вам придется оставить своих слуг и довольствоваться нашим сопровождением с этим господином. Это месье Жорж де Шомберг, и отныне вы его спутница, до тех пор, пока у вас не возникнет надобность покинуть нас.



*согласовано с Жаком Лурье
**согласовано с Philibert de Gramont
***согласовано с Жоржем де Шомберг

 Отправлено: 08.05.16 21:52. Заголовок: Путешествие подходил..

Путешествие подходило к концу. Раны зажили, а синяки и подавно. Удивительно, но почти за месяц, они с Ливаро умудрились не ввязаться больше в неприятности, словно своенравная Пандора опустошила свой сосуд в Сансе и Бурже. Хотя, как истинная женщина она могла оставить что-нибудь на потом, когда Шомберг и Ливаро окончательно заскучают.

Следуя в кортеже за французскими послами, Шомберг приосанился, чтобы показать испанцам, что король Франции отправил в Испанию не только лучших своих послов, но и самых достойных своих дворян. Находясь на службе у Генриха Валуа, Шомберг считал себя если не французом по рождению, то подданным французской короны по собственному выбору.
Королевский дворец Эскориал в Мадриде, по слухам, быстро распространившимся среди французов, представлял собой почти одну большую стройку, грандиозную в своем масштабе. Новый дворец призван был подчеркнуть мощь и величие Испании. Саксонец невольно подумал, что строительство или перестройка, вероятно, входят в моду среди королевских особ. Герцог Анжуйский перестраивает Сен-Жермен, король Филипп Испанский – строит новый дворец.

Готовый уже выехать вслед остальными в Эскориал из Мадрида, Жорж уловил знак герцога де Невер следовать за ним. Послушно развернув своего коня, он последовал за герцогом, не задавая лишних вопросов. Герцог и так пояснил, что им предстоит некая встреча. Минут десять и его любопытство было вознаграждено сторицей. Да, ради этой встречи можно было даже опоздать на аудиенцию короля Испании.

Женской красотой саксонца было сложно удивить. При дворе Генриха Валуа было достаточно красивых женщин. И даже очень красивых. Но, маркиза Чивиттанова, как представилась дама, затмила бы своей красотой многих француженок. Шомберг впервые за всю дорогу пожалел, что за время пути по испанским землям, не обзавелся плащом или шляпой по последней испанской моде, полагая сделать это уже в столице. Жалел, что не говорит свободно по-испански, и его словарный запас невыразимо мал, ругал себя за лень проводить больше времени над страницами книг. Ему сейчас оставалось быть незримой тенью при Его светлости, но и, тут Судьба сделала ему подарок, очевидно, за почти примерное поведение в пути и проявленное долготерпение к синьору де Ла Бати. Да, Господь вознаграждает терпеливых детей своих.
- Счастлив сопровождать синьору, - привстав в стременах и почтительно поклонившись, Шомберг улыбнулся маркизе, как и положено галантному придворному французского короля. К прочим сожалениям добавилась еще и досада, что он был представлен такой блистательной красавице в костюме, на котором осела дорожная пыль.

 Отправлено: 11.05.16 12:07. Заголовок: Всего несколько шаго..

Всего несколько шагов отделяли дона Фернандо де Кальво от Его Всекатолического величества, короля Испании, но этикет, несокрушимый, как Армада, делал эти несколько шагов такими же трудными, как первое плавание к Новой Испании.
Граф де Сердани привычным усилием воли подавил клокотавшее в груди раздражение. Раздражение неуместно для дипломата и политика, это то чувство, которое он никогда не должен испытывать. Легкое сожаление гораздо уместнее. Легкое сожаление о том, что Его величество не может прямо сейчас услышать ту новость, что наверняка его заинтересует. Но, увы. Фернандо де Кальво не принадлежал к числу фаворитов Филиппа II. Эта честь принадлежала сначала принцу Эболи, а теперь Антонио Пересу, который, как поговаривали, был незаконным сыном покойного Руя Гомеса.

Подойти к нему граф мог, и ему следовало так поступить, пусть это даже означало лишить свою новость половины блеска, разделив его на две части. И то неравные. Честь принадлежит не тому, кто ее принес, а тому, кто поведал новость королю. В этом и заключается привилегия быть любимцем короля. Увы, чтобы занять это теплое место, Фернандо слишком долго отсутствовал при дворе.

Ах, Франция! Прощайте, прелестные цветы Лютеции, смешливые, белокожие, нежные в ласке. При дворе Филиппа Габсбурга женщин было немного, они были набожны, строги и хитры. Прощайте, изысканные наряды. Дон Фернандо облачился в черную одежду, цвет, который он так ненавидел. Но что делать. Нельзя было дать возможность обвинить его в том, что он надышался воздухом Франции и Италии настолько, что перестал быть добрым испанцем.

Прошептав на ухо Антонио Переса свою весть, граф многозначительно кивнул, и секретарь, так же многозначительно кивнув в ответ, приблизился к Всекатолическому государю.
- Ваше величество, граф де Сердани докладывает, что французское посольство покинуло Мадрид и въехало в Эскорал. Но во дворец прибыл лишь герцог де Гонди. Герцог де Невер отстал.
Факты, только факты и никаких домыслов, король этого не любит. Король предпочитает знать все, и делать собственные выводы.

 Отправлено: 12.05.16 14:35. Заголовок: Если в Мадрид въезжа..

Если в Мадрид въезжали, как и положено послам короны, торжественно, но при этом довольно скромно, то, приближаясь к Эскориалу, этому недостроенному гиганту, величественному уже сейчас, кортеж французских посланников развернул штандарты с гербами Франции, которые способны были своей голубизной и сиянием золота заменить небо и солнце. Сопровождающие музыканты заиграли привычную для земель Франции музыку, заставляя умолкнуть испанских своих собратьев, на крупы лошадей дворян были наброшены попоны с гербами принадлежащих королевству провинций, а на экипажи одеты ливреи-чехлы, тоже сотканные из «солнца» и «неба».

- Барон де Ливаро, держитесь меня и не отставайте, - сухо бросил Гонди, одному из дворян в кортеже, и направил своего коня прямо к королю Испании.
- Его величество, Александр-Эдуард Генрих Третий Валуа, Божьей милостью король Франции, имеет честь приветствовать вас, дон Филипп, на землях вашего государства в моем лице, и благодарит за братский прием, - де Рец передал в руки секретаря Габсбурга верительные грамоты, и отъехал на пару шагов назад, ожидая приглашения проследовать с улицы туда, куда изволит их пригласить испанец.
Когда с формальностями было покончено, и в большую, блестящую новизной залу Эскориала препроводили французов, разместив их лошадей и экипажи, обоз и слуг, Гонди обернулся к д’Арсе.

- Теперь нам придется долго и терпеливо ждать, барон. Сначала нас продержат в ожидании трапезы, потом в ожидании личной беседы. Ничего не поделаешь, таковы правила всех дворов, - на бесцветном лице советника Екатерины Медичи мелькнуло подобие улыбки. – Идите развлекитесь пока. Слушайте и слышьте, и не теряйте меня из вида. Как только заметите, что я двинусь с этого места, следуйте тенью за мной.
Альбер дю Перрон провел много времени в различных делегациях, посольствах, участвовал в сотнях переговорах, и наизусть знал то, что будет дальше. До тех пор, пока Габсбург не удостоит его личной беседы и аудиенции. И дай то Бог, чтобы Гонзага успел вернуться вовремя и его кресло за столом не пустовало, вызывая множество вопросов. Но дела Ордена были превыше дел королей и государств.
- Как только появится герцог де Невер, проводите его ко мне, - Гонди вежливо поклонился одному из старых и хорошо ему знакомых дипломатов, и приготовился сам смотреть и слушать, и ждать, не собираясь двигаться с места, куда отошел после официальной церемонии.

 Отправлено: 12.05.16 20:27. Заголовок: Мадрид! Достопочтенн..

Мадрид! Достопочтенный сеньор де Ла Бати уже придал своему лицу восторженно-ошеломленное выражение, готовый изображать безграничное восхищение каждым испанским булыжником. Так было нужно. Ливаро хорошо усвоил этот урок. Недаром же он был свитским Монсеньора герцога Анжуйского. Главное восторгаться и восхищаться всем подряд, можно даже лишаться чувств от восторга с периодичностью в четверть часа. И тогда сразу же тебя заприметят, а если будешь стараться и восхищаться с удвоенным чувством, глядишь, и ты в фаворе. Не исключено, что могут принять за блаженного. Но в этом деле важно не переусердствовать с ошеломленным выражением на лице. Д’Арсе, конечно, мог начать лишаться чувств уже сейчас но, немного подумав и верно рассудив, решил, что так недолго вылететь из седла, да и выказывать свой восторг пока не перед кем. Не перед миньоном же, правда?

- Да что же ты бестолковый такой? – Монбиро специально задержался, поджидая повозку, в которую были сгружены его вещи и, самое главное, бесценный сундук с рыцарским наследством. Ливаро не поленился, протянул руку, и, ухватившись за ворот несчастного возницы, как следует тряхнул его.
- Говорил же тебе, ехать аккуратнее. Не представляешь, что везешь. Все ямы собрал. Смотри, мне. – Д’Арсе покрутил здоровенным кулачищем перед носом возницы, совсем не заботясь о том, что остановившаяся повозка перекрыла дорогу другим, создавая затор.

Достаточно доспехи дедушки Антуана натерпелись по дороге в Мадрид. Особенно многострадальный шлем. Гийому казалось, что он даже слышал брань предка, который отчитывал внука за такое безалаберное отношение с тем, что должно было оберегаться даже лучше, чем шкура самого барона. Конечно же, верное утверждение. Шкура-то что, она есть, да и ссадины на ней заживают, как будто это шкура собаки, а не анжуйца. А вот доспехи…Ливаро, наконец, обратил внимание на окрики недовольных по поводу того, что барон встал посреди дороги.
- Ну, чего расшумелись. Не позорьте французов.
Убедившись, что возница усвоил урок, и доспехам дедушки Антуана ничего не угрожает, д’Арсе вновь занял свое место в свите испанских послов.

Прибыв же в Эскориал, Ливаро уже были не интересны ни испанцы, ни их король. Барон сильно проголодался. Д’Арсе уже трижды порывался задать де Гонди вопрос, когда будут кормить, но герцог объяснил все сам без лишних расспросов. Из всего сказанного де Рецем Гийом понял, что он быстрее загнется от желудочных коликов, чем ему предложат хоть кусок хлеба. Нет, Ливаро решил для себя, что больше никаких дипломатических миссий. Сыт он уже всем этим. То бьют, то убивают, то голодом морят. В желудке урчало так, что того и гляди испанцы испугаются. Не понять же им настоящего французского голода. Д’Арсе решил, что лучшим способом отвлечься от бесед с собственным желудком будет последовать совету Альбера де Гонди, а именно, пойти и послушать. Благо, Ливаро это прекрасно умел. Опять же спасибо покровителю Франсуа Анжуйскому. Но вот задача оказалась не из простых. Это не Двор Генриха Валуа.

- Черт поймет, что они там лопочут. – Испанский язык Ливаро знал плохо. Да что уж брать грех на душу и лгать. Барон не знал его вообще. Поэтому натянув на физиономию улыбку во все свои тридцать два зуба, Монбиро решил внушать испанцам доверие таким способом. Ну и, конечно, внимательно следил, чтобы герцог де Рец никуда не исчез. Иначе суждено будет сеньору де Ла Бати навечно остаться в Испании.

 Отправлено: 14.05.16 09:47. Заголовок: Известие о том, что ..

Известие о том, что из двух заявленных в протоколе визита послов французской короны в Эскориал прибыл только один, заставило дона Филиппа занервничать. Он послал графу де Сердани взгляд, в котором благодарность за ценную информацию смешивалась с недовольством – словно бы Фернандо де Кальво был лично виноват в том, что герцог де Невер где-то «потерялся». Однако, испанский монарх не торопился задавать прямые вопросы де Гонди. Напротив, он вел себя непринужденно и даже несколько беспечно. Тем не менее, бывший зять Екатерины Медичи не торопился призывать всех к столу после официальной части приема, хотя блюда на нем уже и дымились, разнося по зале соблазнительные ароматы из соседней комнаты. Сидя на своем троне, он поглядывал на герцога де Рец и пытался прочесть по его лицу, что на уме у этого итальянца. С тем же успехом можно было разглядывать творения скульпторов.

- Синьор Перес, попросите подойти и занять ваше место графа де Сердани, - негромко приказал своему секретарю король Испании. – А сами займитесь тем, чтобы узнать, что задержало синьора ди Гонзага в пути к нам. Возможно он попал в неприятности, упаси Господи, - с величайшей заботой в голосе предположил Его всехристианнейшее величество. В конце концов, он имел право знать, что делают чужестранцы на его земле, и он хотел это знать. И если сегодня днем его служба соглядатаев и шпионов сработала плохо, то головы полетят с плеч, не дожидаясь рассвета.
Антонио Перес был опытным царедворцем, и сразу уловил нотки недовольства в словах правителя, потому счел за благо поспешить исполнить его приказ. Оба приказа.

- Дон Фернандо, что вы думаете о людях, которых Генрих Валуа избрал своими представителями к нам? Я полагаю, что нам уже пора с ними познакомиться, но, как вы заметили, из двоих тут только один. Вам доводилось встречаться с герцогом де Рец? Расскажите все, что вы знаете, и мы дадим вам позволение пригласить всех к трапезе от нашего имени, - это была величайшая милость. Де Кальво сильно разочаровал своего государя, когда вместо полководца привез только золото, а Габсбург рассчитывал получить и то, и другое от Лоррейнов. Но сейчас ему были нужны люди подле себя, которые были знакомы с Францией, с французским двором и с людьми там.
Приготовившись слушать, дон Филипп уперся локтем в подлокотник своего кресла и коротко улыбнулся поклонившемуся ему издалека английскому послу.

 Отправлено: 19.05.16 14:21. Заголовок: Было бы ошибкой счит..

Было бы ошибкой считать, что дон Фернандо де Кальво лишен честолюбия. Вовсе нет. Может быть, он умел это скрывать, может быть, признавал, что кроме удовлетворенного самолюбия есть и другие радости в жизни, но двор пристанище честолюбцев, и честолюбцы стремятся ко двору, все же остальные обитают в иных местах. Разводят в поместьях детей и собак, к примеру. Посему, обещанная милость короля отозвалась в его душе сладчайшим звучанием, словно ангелы воспели на небесах.

- Буду счастлив оказаться полезным Вашему величеству, - граф де Сердани поклонился королю Филиппу и бросил на герцога де Гонди взгляд неприязненный и проницательный, что являлось чистейшей воды позой. Просто весь испанский двор бросал на французов именно такие взгляды, а выделяться дон Фернандо считал неразумным.
Про себя он старательно рылся в памяти, пытаясь припомнить все им слышанное о Гонди.
- Мой повелитель, в отличие от отсутствующего здесь Людовика Гонзага, де Рец в первую очередь человек королевы Екатерины, а уж потом человек короля. Но очевидно и то, что более ни к какой партии он не принадлежит. Он не поклонник герцога де Гиза, коих так много при французском дворе, не поддерживает еретика Наваррского, так же он не замечен в симпатиях к дофину Франциску. Добрый католик, добрый семьянин, в придворных развлечениях участвует ровно настолько, насколько необходимо, дабы не прослыть старым сухарем. Осмелюсь предположить, что приставлен к герцогу де Невер в качестве соглядатая от королевы-матери.

О секретной миссии и новом положении герцога де Реца граф де Сердани, разумеется, не знал и делал выводы лишь из тех фактов, что были ему доступны.
- Королева ему очень доверяет и прислушивается к его советам, - счел нужным добавить он, и с огорчением обнаружил, что это все, что он может рассказать королю о французском посланнике. Оставалось надеяться, что этого будет достаточно.
Нет, определенно, нужно оставлять службу. Попросить у короля жену, молодую и состоятельную, осесть в поместье, проводить долгие упоительные сиесты с вином и книгами. Политика обойдется и без него, как и он без политики.

 Отправлено: 24.05.16 15:53. Заголовок: Всю дорогу до Эскори..

Всю дорогу до Эскориала Лодовико молчал. Он коротким кивком поблагодарил месье де Шомберга за то, что тот правильно понял свое предназначение подле синьоры Чивиттановой, и весь последующий путь до замка, где французским послам выпала честь быть принятыми испанским монархом, раздумывал над тем, что поколение стариков в Ордене, который он возглавлял, стало себе позволять много вольностей. Со стороны Фарнезе было очень необдуманно и неосторожно посвящать женщину, пусть даже дочь, в дела Приората. Женщина всегда остается женщиной. Представительницы прекрасного пола живут по велениям сердца, а не рассудка, и недопустимо взваливать на них ту ношу, которая может оказаться им не по силам.
У ворот дворца герцог де Невер предоставил на любование охране свои верительные грамоты, и был пропущен вместе со своим спутником и спутницей, которой пришлось оставить сопровождающих ее людей в Мадриде. Лишние люди магистру были ни к чему.

- Вот мы и прибыли, маркиза. Надеюсь, услуга, оказанная мной вам, - герцог сделал едва заметное ударение на этих словах, не собираясь умалять значимости своей милости, - извинит меня за скудность общения в пути. Здесь, - он обвел взглядом просторный холл, и приготовился последовать за подоспевшим слугой, готовым проводить его в залу, где проходил прием, - я предоставляю вас себе. Вам лучше знать, зачем вам нужно было попасть сюда. – он говорил на итальянском, причем быстро и негромко, не опасаясь, что кто-то из снующих туда-сюда слуг поймет, о чем идет разговор. Уже собираясь попрощаться с женщиной, он почувствовал ее руку у себя на плече, и понял, что торопиться пока было рано. Донна Клелия отошла в сторону, к колонне, которая скрыла ее от части мужских глаз охраны и проворно начала поднимать юбку до бедра, отчего у супруга принцессы Клевской-старшей на лице появилось подобие испуга. Ему не нужны были ни сплетни, ни скандалы. Его представительство в Испании имело четкие задачи, которые не допускали фривольностей.
- Вот возьмите, синьор, - было ощущение, что все ему померещилось, поскольку на лице у дамы было серьезное выражение, без тени игривости, юбки вновь подметали плиты пола, а в руках она держала связку бумаг, без каких-либо печатей. – Здесь все, что вам действительно может пригодиться. Увидимся на пиру.

Гонзага принял документы и сухо улыбнулся уже в спину красавицы, которая спрашивала у лакеев, где можно найти синьора Вальдеконча. Изумившись тому, зачем дочери Фарнезе понадобился секретарь Габсбурга, Лодовико быстро развернул переданные ей бумаги и прочел сухие строки на них, после чего спрятал их за отворот рукава. Право, сегодня день был полон неожиданностей, и записи хранили в себе один из секретов дона Филиппа.
- Если все пройдет хорошо, господин де Шомберг, на пути во Францию к вам с бароном присоединиться еще один молодой человек. И да, как синьора Чивиттанова появится в зале, где идет прием послов, не выпускайте ее больше из вида.
Гонзага счел, что его любезность и так простерлась слишком далеко, и теперь он хотел знать, что за дела у донны Клелии в Эскориале.
Вскоре по зале, где собралось множество народа прозвучало громко его имя и двери были распахнуты.
Шомберг мог присоединиться спокойно к остальным сопровождающим французских послов, а Лодовико пришлось проследовать по коридору из людей до самого трона, где восседал Габсбург. Закончив с формальными приветствиями, он любезно улыбнулся графу де Сердани, стоящему подле короля, и присоединился к Гонди.
- Надеюсь, герцог, у нас получится заставить понервничать этого старого лиса.

 Отправлено: 27.05.16 12:32. Заголовок: Вот они и в Эскориал..

Вот они и в Эскориале. Если король Испании хотел произвести впечатление этой постройкой, то он того добился. Во всяком случае, Жорж де Шомберг оценил размах, с которым возводился дворец и богатство готовых залов. Но среди этого великолепия не ощущалось преемственности поколений. В Лувре все было иначе. И залы и стены говорили о древности династии Валуа. Оружейная Карла Девятого, зал Франциска Первого, зал кариатид Генриха Второго. Как любой дворянин Шомберг гордился древностью не только своего рода, но и древностью, и могуществом рода своего сюзерена.

Герцог де Невер о чем-то негромко разговаривал с маркизой Чивиттановой. Разговор не предназначался для него, да и по обрывкам слов говорили явно не на французском языке, поэтому Жорж де Шомберг отошел чуть в сторону и занялся разглядыванием разношерстной толпы, пытаясь отыскать знакомые лица. Кругом чужие лица, чужая речь, но все это давало беспристрастно разглядывать окружающих. Безрезультатно. Шомберг сделал скорый вывод, что испанский двор на первый взгляд мало чем отличается от двора Генриха Валуа, если не считать мрачность одежд испанцев, явно предпочитающих черный цвет. Постороннему сложно разгадать за масками лиц что-либо, а у него, хвала всему святому, в этом и не было необходимости.

- От всей души желаю, чтобы все прошло успешно, Ваша светлость, - учтиво ответил Шомберг на слова Людовико ди Гонзаго. Конечно, Жоржу было интересно узнать кто этот молодой человек, который может присоединиться к ним на обратном пути, но спрашивать об этом было и рано и неуместно. - Я буду ждать появление маркизы в зале и не сомневайтесь, уделю ей все свое время, - молодой человек проводил взглядом герцога, направляющегося к трону Филиппа Габсбурга. Наблюдать то, что происходит у самого трона, у Шомберга не было необходимости, поэтому он постарался найти остальных французов, сопровождающих послов.

Даже среди всего многообразия лиц, Жоржу не составило труда увидеть барона де Ливаро. Тот стоял, улыбаясь во все свои тридцать два зуба. Саксонец подошел к своему «приятелю поневоле».
- Могу ли я предположить, барон, что сегодняшний день улыбается Вам так же, как Вы сейчас улыбаетесь окружающим? Рассказывайте свои новости, а потом я, возможно, расскажу Вам свои. – Шомберг добродушно ухмыльнулся, представляя себе лицо анжуйца, когда тот увидит какую синьору ему суждено сопровождать на этом приеме.
Разговаривая с Ливаро, Шомберг не переставал выглядывать в зале маркизу Чивиттанову.

 Отправлено: 28.05.16 19:41. Заголовок: - Тысяча чертей Вам..

- Тысяча чертей Вам в собутыльники, месье де Шомберг, - вздрогнул от неожиданности сеньор де Ла Бати. – Напугали как. Не забывайте, мы не дома. Поэтому у меня все чувства обострились. Могу и стукнуть ненароком. – Хохотнул д’Арсе, представив лица испанцев, когда они увидят, как один из сопровождающих французским послов от всей души пробует кулаком на прочность кости другого.
- День мне улыбается, месье де Шомберг. Мне, знаете ли, вообще вся жизнь улыбается. Учитесь, пока я жив. И, заметьте, платы пока с Вас не возьму. Потомку рыцаря надлежит быть щедрым и бескорыстным. – Барон даже слегка приподнялся на цыпочки, демонстрируя перед миньоном,какая пропасть лежит между потомком рода Ливаро и саксонцем, каким-то чудом попавшим на службу к французскому королю.
- А какие новости, месье де Шомберг. До Вашего появления пытался сосредоточиться и как раз узнать эти самые новости, послушав, что тут говорят. Вы, ей Богу, как не при дворе живете, а недавно прибыли из какой захудалой провинции. Чтобы узнать новости, нужно слушать. – Ливаро придал своему лицу умное выражение и прислушался. – Слышите, что говорят вон те две дамы? Неужели не слышите, Шомберг. Они так громко кудахтают, что, наверняка, слышно и в соседней комнате. – Д’Арсе свел брови к переносице и покачал головой. – Ну надо же. Ай-ай-ай. Как же так. Все же хорошо, что я знаю испанский.

Гийом с умным выражением лица взглянул на миньона. На самом деле достопочтенный сеньор де Ла Бати не понял ни словечка из сказанного между дамами. Потому что испанского не знал, да и особо утруждать себя изучением оного не собирался. Но существовала одна важная деталь. Свитскому Монсеньора герцога Анжуйского было известно, что миньон Генриха Валуа дружит с испанским языком точно так же, как он сам. То есть никак. Саксонец вообще предпочитал ругаться на своем родном языке. Какой уж тут испанский. На физиономии д’Арсе улыбка растянулась еще шире от предвкушения шутки над миньоном.

- Что Вы молчите, месье де Шомберг. Вы же тоже поняли, о чем говорят эти женщины. Я прав? Какой Вы счастливчик. Только приехали и сразу покорили сердца двух дам при Дворе испанского короля. В Париже Вам все обзавидуются. – Ливаро даже в восторге взмахнул руками. – И какую же из двоих Вы осчастливите своим вниманием? Или и вовсе останетесь равнодушны к этим двум женщинам? Но хороши. Правда мода у них требует вмешательства французов, но личико вон у той, которая справа, такое милое. Шомберг, если Вы упустите ее, будете жалеть всю жизнь. Идите и не думайте. Скажите ей, как она хорошо. – Подтолкнул д’Арсе миньона к дамам. – А потом расскажете и свои новости.

 Отправлено: 01.06.16 12:42. Заголовок: Бросив на появившего..

Бросив на появившегося рядом Великого магистра приората Сиона оценивающий взгляд, герцог де Рец отвернулся от него. Видимо, встреча, на которую удалялся Гонзага в ущерб своевременному появлению под очи Габсбурга, принесла свои плоды, поскольку недовольства мантуец не проявлял.
- Я более, чем уверен в этом, монсеньор, - холодно заметил Гонди, но при этом настолько тихо, что расслышать его никто не мог, кроме Лодовико.
- Вы успели вовремя, к столу еще не приглашали, и, как вы понимаете, на приватную беседу тоже. Я наблюдаю за королем и, смею предположить, он может струсить и нам придется приглашать себя самим.
Слова о наблюдении за монархом могли показаться ложью любому, кто наблюдал за дю Перроном в свою очередь, поскольку он поворачивал свое лицо к трону Габсбурга ровно необходимое количество раз для того, чтобы соблюсти вежливый интерес и не быть обвиненным в излишнем любопытстве и подобострастии.

Графом де Сердани было объявлено приглашение в соседнюю залу, где испанцы подготовили пир для французов. К послам Генриха Валуа приблизилась четверка слуг и с низким поклоном просила следовать за ними.
Высокие и широкоплечие фигуры барона де Монбиро и месье де Шомберга были хорошо заметны в толпе придворных, и де Рец сделал им знак следовать за всеми и быть настороже.
- Посмотрите-ка, ваша светлость, а дон Фернандо де Кальво нынче в чести у Испанца. Неужели король остался доволен его визитом к нам? – легкое недоумение прозвучала в голосе итальянца при этих словах. Им с Невером было доподлинно известно, что Сердани фактически провалил свой визит, получив золото, там, где должен был получить человека. А вернее, людей.

По одну руку от короля при рассадке сидела, как и полагается, его супруга, по другую были посажены послы дружественного королевства, и сам де Гонди сидел очень близко к дону Филиппу. Ближе к нему был только Лодовико ди Гонзага. Это давало возможность герцогу слушать и при необходимости давать советы представителю короля Франции, поскольку сам он больше представлял интересы своей госпожи. Формально.
- Позвольте засвидетельствовать мое восхищение красотой вашей супруги, Ваше величество, - прежде чем опуститься на предназначенное ему место, месье Альбер поклонился королеве Анне. Он давно уже думал, что ни к чему хорошему женитьба Габсбурга на собственной племяннице не приведет. Их первенец был еще жив, но как поговаривали, весьма слаб здоровьем, а второй сын прожил едва ли два года и помер, третий же был слишком мал, чтобы судить о его здоровье.
Французской миссии был выделен отдельный стол, и Гонди немного пожалел о том, не исключено было, что яства будут подавать на столы испанцев и французов разные, что может повлечь недовольство обеих сторон.*

*согласовано

 Отправлено: 02.06.16 11:52. Заголовок: Торжество по случаю ..

Торжество по случаю приема французского посольства в Эскориале шло своим чередом. За столом много ели, в меру пили и обменивались ничего не значащими репликами, которые окружающие проглатывали, как наиважнейшую информацию. Поднося к чуть пухлым губам рукой, унизанной перстнями, золотой кубок с вином и милостиво улыбаясь Лодовико ди Гонзага, Филипп Габсбург думал о том, что те, кто их слушает со вниманием и пиететом, абсолютно были бы правы. В другой день. Не сегодня. Король умело уводил любую тему разговора, которую предлагал герцог де Невер в русло для него более безопасное. Например, такое, как строительство замка, в котором они пировали, как мода, и даже пару раз приглушенным голосом спросил о том, как Его светлость находит молоденьких женщин. Однако, голос был его не настолько тих, чтобы не заставить покраснеть до ушей юную королеву Анну, что доставило монарху отдельное удовольствие.

Он всячески демонстрировал расположение и радушие, но то и дело кидал вопросительный взгляды на графа де Сердани, который был посажен так, чтобы слышать разговор с итальянскими французами, и мог даже принять участие в разговоре по особому знаку или слову короля.
Дон Филипп ощущал, что беседа то и дело ходит по кругу, он понимал, что настал момент. Чтобы пригласить послов для приватной беседы, но, как мог, оттягивал этот момент. На сердце его было неспокойно. Ох как неспокойно, если не сказать страшно.
От спокойной вежливости де Гонди было ничуть нелегче, чем от черного взгляда его спутника, в котором, когда стало темнеть и зажгли больше свечей, заплясало адово пламя. Или королю так показалось? Конечно показалось. Герцог уже отвернулся к своей тарелке, а государь незаметно отер вспотевший от ужаса лоб салфеткой.

- Полагаю, если вы сыты, господа, то мы можем пройти в мой кабинет для того, чтобы выпить по бокалу особенного вина, - тянуть больше было нельзя. – Скажите синьору де Кальво, чтобы следовал за нами, - обратился он к лакею, который принял салфетку.
Носитель испанской короны был не только набожен, вопреки своей фанатичной почти вере в Господа, он был суеверен, как старая бабка в дремучей деревне. Он верил в черную кошку, в привидения, в ведьм, в потусторонние силы, которые подчиняются только каким-то своим законам, настолько, что не будь он правителем могущественной католической державы, и не вылизывай пятки понтифику, его бы уже давно сожгли на костре за такие помыслы.
- Я слышал, герцог, король Генрих был очень добр к вам, и ваша старшая дочь помолвлена с одним из наследников престола Франции? – как можно более светски осведомился Габсбург, делая знак слуге разлить вино по бокалам, больше всего желая и ужасаясь вновь увидеть в глазах своего собеседника то самое пламя, что ему померещилось.

 Отправлено: 06.06.16 14:11. Заголовок: Дон Фернандо был вер..

Дон Фернандо был верным подданным короля Испании, но это не значит, что он был слепым и глухим. Слушая короля, наблюдая за королем, подобострастно улыбаясь королю, дон Фернандо признавал что лучшие дни Филиппа Габсбурга уже позади. Когда-то он тащил за волосы политику туда, куда хотел, но теперь политика диктовал ему, что делать. Политика, и иные силы. Такие как вера, забота о собственной душе, мысли о прошлом и страх перед будущим.

Но король был милостив. Во всяком случае, приглашение следовать за ним, дабы побеседовать с французами в более приватной обстановке при дворе считалась милостью, и отнестись к ней следовало с благодарностью и гордостью. Так что именно благодарность и гордость читались на смуглом лице дипломата, который вмиг попал в знакомую, и чего скрывать, любимую атмосферу недомолвок, интриг, заговоров. Поднявшись с места, он последовал за королем, герцогом де Рецом и герцогом де Невер, и, пока Филипп IV оказал честь Людовико ди Гонзага, обратившись к тому вопросом о его семейных делах, граф де Сердани зашел с другого фланга.

- Рад снова видеть вас, герцог, - сердечно улыбнулся он Альберу де Гонди. – Увидел вас, и сразу столько воспоминаний о чудесном времени, что я провел при дворе ваших королей, Карла Валуа и Генриха Валуа! Как поживает ваша мудрейшая государыня, королева Екатерина? Здорова ли? Благополучна? Могу ли я попросить вас, Ваша светлость передать Ее величеству мое нижайшее почтение? Признаюсь, никем никогда я е восхищался так, как этой женщиной.
Хочешь поймать рыбу – предложи ей жирного червяка, и не важно, что ты червяка не любишь. Ты можешь любить свежие апельсины, но рыбе на твои апельсины плевать. А в Эскориал нынче заплыла очень крупная рыба. И зубастая.

 Отправлено: 11.06.16 13:08. Заголовок: Внимательно следя за..

Внимательно следя за королем Испании, Гонзага заметил, что тот словно бы подобрался весь, пройдя к себе в кабинет. Он ожидал подвоха, нападения, и не без оснований. Тот, кому бояться нечего, и не боится. А у Габсбурга причин к опасениям было достаточно, и он сам о том знал.
- Ваше величество, король Франции – мудрый и справедливый государь, а кроме того, он добрый друг, - Лодовико внутренне передернулся, вспоминая что помолвка Екатерины с юным Лонгвилем едва не стоила самому герцогу ссоры с женой. – И, как добрый друг, он искренне расстроен и недоумевает, почему те, кого он считает своими союзниками, когда им требуется помощь, идут за ней на его земли, но не к нему самому. Неужели усомнились в дружеских чувствах, или, - мантуец принял от слуги кубок с вином, но не торопился из него отпить. Он медленно водил кончиком пальца по окружности края, и его перстень главы Ордена был повернут наружу, мягко поблескивая в свете свечей, - возможно, считается кем-то, что на земле Франции есть более могущественное лицо, чем его король? Его величество король Генрих III Валуа, как добрый христианин, очень опечален такой неискренностью своих друзей. Но хорошо, что есть сила, - черные глаза обратились в сторону окна кабинета, прошивая его насквозь взором, направленным к небесам, - которая бережет королей. Вы ведь согласны с этим, Ваше величество?

Невер давно научился говорить так, чтобы слова, для кого-то звучащие невинно, приобретали особый смысл для тех, кому они истинно предназначены. Фернандо де Кальво, стоящий чуть позади полномочного представителя французского государя и мирно беседующий с Альбером де Гонди, был исполнителем воли своего короля во Франции, именно он обращался от имени дона Филиппа не к Генриху Валуа, а к Генриху де Гизу.

- Но я думаю, что еще большее расстройство у моего господина вызовет отношение не к нему самому, а к его другим друзьям, когда он узнает, что их держат в плену, и даже не хотят о том сообщить, дать возможность выкупить жизнь не только друга, но и подданного. Представляете, какое варварство, Ваше величество? Словно мы опять вернулись вглубь веков. Но простите, это все моя чувствительная натура и словоохотливость, которая выскочила на волю, когда Ваше величество были столь добры, что заговорили о моей семье. Кстати, - он так и не сделал ни глотка из кубка, созерцая его содержимое, словно омут чаши с откровениями, - мой спутник, герцог де Рец, привез письма вашим дочерям от их бабушки, королевы Екатерины. Вы позволите ему передать их лично девочкам? – сделав шаг в сторону, Лодовико дал возможность дю Перрону беспрепятственно предстать перед Габсбургом, если тот пожелает говорить с ним.

 Отправлено: 13.06.16 16:48. Заголовок: - Предпочту тысячу р..

- Предпочту тысячу рогатой нечисти в собутыльники, чем некоторые постные французские физиономии, - флегматично ответил Шомберг явно намекая на герцога Анжуйского
- Вообще не думал, что в свите его высочества такие пугливые дворяне, что Вас так легко напугать. Вероятно, это говорит о Вашей тонкой душевной организации, барон, - с серьезнейшим лицом продолжал язвить придворный Генриза Валуа, пользуясь тем, что во время официального приема Ливаро не посмеет вспылить, а уж потом они разберутся со временем.
- Не думал, что Вы такой знаток испанского и обладаете таким тонким слухом, - еле заметно усмехнулся Жорж, глядя в сторону дам на которых указывал барон. Шомберг не спешил возрадоваться тому, что стал объектом внимания двух испанок. Во-первых, он помнил еще лекцию Гаспара о нравах, принятых в Испании, о строжайшем этикете в отношении дам, а во-вторых, ни одна из присутствующих дам не могла сравниться с той, что недавно покинула эту залу.
- Нет, барон, пусть эти дамы пользуются Вашим вниманием, тогда как у меня уже есть сегодня дама. Мне поручено сопровождать ее, и, поверь, ее красота, стать и грация не сравниться ни с чьей в этой зале. – Шомберг не врал. Маркиза Чивитанова олицетворяла для него идеал красоты. Он готов был поклоняться ей, как раньше поклонялись рыцари Прекрасным дамам. Впервые Жорж сожалел, что не имеет титула герцога или хотя бы графа. – Даже сама Жемчужина Франции меркнет перед этим Драгоценным Камнем Испании, - подлил масла в огонь Шомберг, подмигивая анжуйцу. Маргарита де Валуа была признанной красавицей не только во Франции, но она была не единственной женщиной, которая обладала красотой.

Как раз в это время было объявлено приглашение проследовать к столам. Благодаря своему росту, Жорж заметил знак, сделанный одним из послов Франции, и ответил герцогу де Рец едва заметным поклоном. Второй такой же поклон был адресован герцогу де Невер.
Рядом, словно ниоткуда возник слуга и вызвался проводить французов. Важно кивнув подошедшему к ним слуге, который, о чудо, говорил на французском, Шомберг направился в соседнюю залу. Вот где можно было дать отдых не только своему телу, имея возможность присесть, но и ублажить свой желудок.
Для французской миссии был устроен отдельный стол, но это не мешало Шомбергу видеть короля Испании и королеву, а также тех, кто был удостоен чести сидеть с ними за одним столом. Испанцы выглядели так, словно надели вечный траур. От чопорности испанского двора у саксонца уже сводило скулы, но он дал себе слово, что будет выдержан, дабы не уронить честь короля Франции перед испанцами. Зато потом в Лувре можно будет вовсю веселиться с товарищами, рассказывая анекдоты об этой поездке.
- Сравним, господин де Ливаро гостеприимство испанского двора с теми великолепными приемами, которые устраивает король Франции для послов иностранных держав? - вполголоса обратился Жорж к барону, когда слуга наполнил его бокал.

 Отправлено: 18.06.16 09:02. Заголовок: - У Вас дама, месье ..

- У Вас дама, месье де Шомберг? Ой ли?- Д’Арсе даже присвистнул. – А как же Его Величество? Вот такие Вы, саксонцы, непостоянные в своих предпочтениях. – Монбиро хохотнул, полагая, что приближенного французского короля всегда задевают подобные высказывания. Но, увы, месье, начать ссору здесь Вы не посмеете. А позже много чего изменится. Может память Вас подведет. Или свитский Монсеньора герцога Анжуйского придумает, как извернуться и спасти свою драгоценную шкуру от Вашего праведного гнева.

Еще немного и де Ла Бати записал бы миньона в предатели и изменники, причем преподнеся все это в таком виде, что его собеседник и сам бы поверил в свою ничтожность. Ливаро качал головой, вздыхал и подкатывал глаза так, словно Жорж де Шомберг только что сдернул корону с головы Генриха Валуа и возложил ее на голову некой дамы, в существовании которой д’Арсе, конечно же, сильно сомневался.
Неизвестно, сколько бы еще саксонцу пришлось слушать причитания достопочтенного сеньора де Ла Бати, но в этот раз удача улыбнулась миньону – пригласили проследовать к столам.
- Ну, наконец-то! – Д’Арсе моментально забыл и про своего собеседника, и про его даму, и про свои причитания. – Я уж думал, что испанцы вообще едят раз в месяц.

Барон не заставлял приглашать себя дважды. Стол был вполне приличный, но вот компания заставляла желать лучшего. Вот сейчас д’Арсе мысленно попросил бабушку Франсуазу поблагодарить от его лица Всевышнего, что рядом был хотя бы миньон. Собеседник то же так себе, но, во всяком случае, на фоне чопорных испанцев он сильно выигрывал.
- А чего тут сравнивать, месье де Шомберг? – Гийом разговаривать тихо не умел в принципе, но сейчас пытался сдерживаться. Все же он не в трактире. Вот бы сейчас в трактир. Чтобы было много вина, закуски, женщин и чья-нибудь физиономия, которую хотелось бы разукрасить синяками. Да, замашки черни были не чужды и потомку рода Ливаро. Но кто, как говорится, без греха. Во всяком случае, не потомок рыцаря Антуана.
- Знаете, месье де Шомберг. – Ливаро отхлебнул вина из своего бокала, - мне все же кажется, что Вы просто испугались подойти к тем дамам. Вы, конечно, не красавец, как мой кузен, - д’Арсе позволил себе смешок, - и не так остроумны, как…как я, например, - анжуец даже не покраснел от своей наглости, - но, чем черт не шутит, может и приглянулись бы кому здесь.

Гийом заметил, что в их сторону смотрит женщина с надменным видом. Не долго думая, свитский монсеньора герцоги Анжуйского подмигнул даме и осушил бокал. Как же все же скучны эти приемы. Ливаро сильно наступил под столом на ногу Шомберга. Может хоть саксонец выдаст какую-нибудь брань по-немецки. И то веселье.

 Отправлено: 22.06.16 12:56. Заголовок: Гонди привычно слуша..

Гонди привычно слушал и наблюдал. В таких миссиях, как это посольство, говорить правильно и осторожно было важно вряд ли более, чем уметь слышать и подмечать все мелочи. Он видел нервозность короля Филиппа, и слышал, о чем говорит с ним герцог Неверский. Однако, это не помешало Альберу дю Перрону вежливо улыбнуться графу де Сердани.
- Синьор Кальво, я столь же рад вас видеть при испанском дворе, сколь был рад вашему обществу при французском, - ни слова лжи, но и прочесть отношение французского посланника, к бывшему полномочному представителю Габсбурга в Париже было невозможно.

Приближенный королевы Екатерины относился к дону Фернандо с настороженностью информированного политика, которому было известно о двойной игре испанского дипломата на территории страны, которой он служил сам. Если бы не связи и возможности Ордена, то многое бы для Гонди и Гонзага так и осталось нераскрытым, но случилось так, что известно им было много о том, как проводил время де Кальво, пока находился во Франции.
- И непременно передам Ее величеству все ваши слова. С уверенностью могу сказать, что королева-мать относится к вам весьма благосклонно, - и это не бы
ло ложью. Поскольку, будь оно иначе, граф де Сердани уже кормил бы собой червей в могиле.
- Кстати, примите мои соболезнования, синьор, я наслышан, что ваше дело при дворе короля Наварры в Нераке не увенчалось успехом. Король Генрих Валуа в ту пору был очень дружен с мужем своей сестры и имел обширную переписку с ним. Но, я рад отметить, что эта неудача никак не отразилась на вашем положении здесь. Король явно к вам расположен, граф, - герцог де Рец чуть добавил меда в горечь всего сказанного.

В речи Лодовико, которую, как казалось Гонди предполагал от и до, прозвучало нечто, что было доселе неизвестно ему самому. Герцог говорил о каких-то друзьях французского монарха, но итальянец и бровью не повел, что для него это новость.
Он поклонился Габсбургу, когда речь зашла о нем.
- Ваше величество, я был бы счастлив передать принцессам письма от королевы Екатерины лично, если вы на это дадите милостивое разрешение, - шаг был сделан вперед, и два назад с неизменным поклоном. Де Рец вновь приблизился к своему собеседнику, ожидая, когда наступит его черед выслушать волю Испанца в череде поднятых вопросов.

 Отправлено: 24.06.16 11:35. Заголовок: Филипп, не моргая, с..

Филипп, не моргая, смотрел на Лодовико ди Гонзага, вцепившись пальцами в подлокотники своего кресла так, что они побелели от напряжения, стараясь скрыть дрожь в них. Он очень надеялся, что имеет сейчас взор надменного властителя, а не взгляд кролика на змею.

- Я полагаю, что моего брата Генриха ввели в заблуждение, синьор. Мы очень ценим нашу дружбу и никоем образом не давали повода, чтобы усомниться в ней, - чуть вздернув подбородок проговорил Габсбург. В душе его клокотали демоны Страха, и он с подозрением взглянул на графа де Сердани. Его предали. Но кто? Фернандо де Кальво преданно служил своему властителю уже долгие годы, и хоть его последние миссии не увенчались должным успехом, сомневаться в нем не хотелось. Да и осмелился бы он вернуться ко двору короля Испании, предай его, и будучи хорошо осведомлен о том, что господин его скор на расправу? Тогда, неужели, утечка информации произошла с другой стороны? И Валуа доложил о переговорах с ним сам герцог де Гиз, верный союзник Испании уже долгие годы? Дон Филипп отказывался в это верить. Слишком много было вопросов и слишком мало ответов, но факт его разоблачения был налицо, поскольку Неверский говорил без тени сомнений, он не спрашивал, а утверждал.

- И нам бы хотелось, чтобы вы именно это передали своему государю, и заверили его в нашем искреннем уважении и почитании, - он избрал политику отрицания всего, но, чтобы тебе поверили в большом, нужно хотя бы в малом не солгать.
- В плену? – наигранно задумался монарх и потер пальцами подбородок. – Но я не держу у себя в плену подданных французского короля, - глаза Всехристианнейшего правителя стали удивленными. – В камерах моей тюрьмы содержатся только пленные с пиратских кораблей, которые учиняют расправу на море над торговыми судами.
Немного помолчав, он глубоко вздохнул.

- Хотя, быть может, произошла какая-то ошибка, - негромко пробубнил он. – Назовите мне имена людей, которые содержаться у меня под стражей и преданны Франции, и я немедля их освобожу в знак наших добрых чувств и расположения. И, конечно, месье дю Перрон сможет сам лично вручить письма принцессам, что при нем, как только будет в Мадриде. Я распоряжусь, чтобы его туда проводили завтра с утра, - благосклонно кивнув Альберу де Гонди, Габсбург, внутренне весь трясясь, замолчал, словно ожидая, что еще хотят сказать ему послы, но решил, что с него довольно.
- Если у вас все, господа, то предлагаю вернуться всем к столам и продолжить развлекаться. Имена французов, якобы несправедливо плененных, вы можете мне назвать и там, и еще до захода солнца они, если таковые имеются, присоединяться к сопровождающим вас людям.
Дон Филипп поднялся. Аудиенция вышла короткой, но короли вправе слушать других столько, сколько им заблагорассудится.

 Отправлено: 25.06.16 09:13. Заголовок: Если бы за каждую ул..

Если бы за каждую улыбку графу де Сердани давали монету, то он бы был уже богаче варварских королей из Нового Света, тех, что спят и едят на золоте. Но, увы, улыбки – дешевый товар, а улыбки дипломатов и вовсе ничего не стоят. Ну а коли так, Фернандо де Кальво отсыпал улыбки с невиданной щедростью, не забывая слушать, слышать и одновременно притворяться глухим, когда слышал что-то неприятное для своего господина. Короли не слишком жалуют свидетелей своих неудач, а то, что этот визит французов неудача для всехристианнейшего короля Филиппа, дон Фернандо уже понял.

- Увы, увы, - беспечно взмахнул он рукой, отвечая на сочувствия Гонди. – Одни союзы складываются, другие распадаются, это жизнь, Ваша светлость, это политика. Надеюсь, сегодня мы выпьем за то, чтобы союз Франции с Испанией был вечен, как стены этого дворца. Вы уже осмотрели Эскориал? Не правда ли, величественное строение, достойной мудрости и мощи моего короля?
Придворный, дипломат, льстец, Фернандо де Кальво бросил на короля взгляд, полный верноподданнической любви и восхищения, делая вид, что его вовсе не касается беседа Его величества с герцогом де Неверо, словно это не он торговался с де Гизом, пытаясь заполучить его самого, его людей и его золото.
Не решил бы король еще раз подвергнуть опале своего подданного, так, чтобы немного отыграться за все.

Но оказалось, это еще не единственная претензия французов к испанскому монарху. Воистину, их голоса звучали нынче неподобающе громко.
О пленных французах граф де Сердани ничего не знал, и не удержался, бросил в сторону говорящих быстрый взгляд. Ладно, всякое случается, и короли, бывало, сидели в тюрьмах, достаточно вспомнить короля Франциска I. Но откуда все это известно Гонзага и Гонди? Откуда?

 Отправлено: 02.07.16 13:10. Заголовок: Воля короля, даже чу..

Воля короля, даже чужой страны – есть закон, покуда ты находишься на его землях. Это Лодовико ди Гонзага вобрал в себя вместе с молоком матери. Почитание королевской воли требовал от него и Устав Ордена.
- Да будет так, Ваше величество, - герцог склонился в сдержанном поклоне перед Габсбургом. – Я передам ваши слова моему государю, и буду надеяться, что он посчитает на сим мою миссию исполненной.

В его жестах не было подобострастности, а во взгляде черных глаз итальянца читалось, что, если ответ дона Филиппа и устроит Генриха Валуа, то ему самому он не по душе. Ибо лжив. Как и вся политика в этом мире.
- Вот список имен тех, кого содержат у вас в заточении, и кого бы мы хотели видеть в своих рядах уже завтра, - он вытащил сверток с именами, начертанными чужой рукой, из-за отворота камзола и передал его слуге Испанца. – Но отдельно мне хотелось бы выделить одно человека – Жан-Луи де Ногарэ де ла Валетт. Это личный друг Его величества короля Франции, - многозначительно произнес Невер, давая понять, насколько важна свобода именно названного им дворянина. При готовности Габсбурга идти на уступки в малом, можно было предположить, что господин д’Эпернон присоединится к французскому посольству не завтра, а уже сегодня.

Но даже это не спасет испанского владыку от того, что вечером он получит предупреждающее письмо от имени Приората Сиона, где будет ясно изложено, что слова не должны расходиться с делами, и короли не просто так называют друг друга братьями – они все избранники Господа и должны жить в мире, служить единой цели и не таить предательства в сердцах.
И за преданного всегда найдется кому отомстить.
Аудиенция была закончена, Гонди и Гонзага на выходе из кабинета короля обменялись взглядами. Этого было достаточно. Письмо будет составлено уже к ночи, а герцог де Рец великий мастер пера.
Они присоединились к общему празднованию встречи двух держав, каждый зная, что делать дальше.

 Отправлено: 03.07.16 13:24. Заголовок: Судьба не приготовил..

Судьба не приготовила подвигов для Жана-Луи де Ногарэ, не позволила она ему и достойно погибнуть. Его уделом стал испанский плен.
По пути в Новый свет флот герцога де Роаннэ попал в жестокий шторм. Два дня корабль, на котором плыл королевский миньон, мотало по океану, и никто не надеялся выбраться живым из этой бури. Вода была везде – вверху и внизу, она падала с неба и хлестала через борт огромными волнами. Она сочилась из всех щелей, соленая, холодная. Паруса порвало в клочья, мачту свалило ветром. Но они выжили. Когда небеса посветлели а океан успокоился, оказалось, что рядом нет никого. Что случилось с остальными кораблями Мишеля Гуфье, Жан-Луи не знал. Может быть, они пошли ко дну, может быть, их отнесло ветром на невообразимо далекое расстояние.

- Все мертвы, - мрачно заявил капитан корабля, держа на груди перевязанную руку. Ее проткнуло острой щепой. – Все мертвы, а мы скоро присоединимся к ним в аду, но сначала живые позавидуют мертвым.
Миньон мрачно кивнул. Воды было совсем не много, еды и того меньше, ни мачты, ни парусов. Надо молиться, чтобы новая буря прикончила их раньше, чем они сойдут с ума или умрут от голода и жажды.

Но бури не случилось. Случился величественный галеон испанцев. Оставшихся в живых матросов осмотрели и спустили в трюм, ближайшая же испанская колония с радостью купит их, нуждаясь в рабочей силе. Жана-Луи де Ногарэ, вовремя объявившего о том, кто он есть, ждала иная участь, участь пленника в Мадриде. Он просил своих тюремщиков дать знать о его судьбе в Париж, уверял, что король заплатит за него любой выкуп. Но тщетно, испанцы притворялись глухими и немыми. Возможно, король Филипп желал использовать французского дворянина для каких-то своих закулисных интриг, а может быть, о нем просто забыли. И это было самое страшное. Гасконец знал, как легко забывают о тех, кто сидит в тюрьме, а для узников каждый день в застенках равен году на свободе. И все, что остается в их власти, это молиться или проклинал.

Жан-Луи де Ногарэ и проклинал, и молился, и что-то из этого было услышано. Двери его темницы распахнулись. С какой-то торопливой суетой его отдали в руки цирюльника, а в это время портной подгонял по фигуре черный бархатный дублет и штаны. Затем его осадили на лошадь, и в сопровождении двух всадников он отправился… куда?
- Куда мы едем, - спросил он на испанском, ставшим уже привычным.
- В Эскориал, - был ответ.
Экориал. Сердце фаворита Генриха III забилось с невероятной силой. Но на остальные вопросы испанцы отказались отвечать, а лишь пришпорили коней.
Вот и величественный дворец испанского монарха, и шаги по гулким коридорам, а потом вдруг обилие света, звуков, голосов и лиц, и среди этого обилия лица тех, кого Ногарэ уже не чаял увидеть в этой жизни.
- Господа, - поклонился он герцогу де Невер и герцогу де Гонди, светло и радостно улыбнулся честному Шомбергу, и даже Ливаро готов был обнять как родного. Сев за стол, он тихо спросил:
– Это вам я обязан чудом вновь оказаться на свободе?
В глазах Жана-Луи стояли слезы, и он их не стыдился.

 Отправлено: 03.07.16 16:23. Заголовок: - Почитание женской ..

- Почитание женской красоты не мешает моей службе Его величеству, ответил Шомберг, удержавшись от встречного вопроса не посчитает ли этот лис Анжуйский миссию своего свитского в Испанию изменой своей особе. Хотя с Его высочества может статься поручить де Ла Бати быть в курсе дел своего венценосного брата и получить потом информацию о том, как прошел визит послов ко двору короля Филиппа из первых рук. – Кроме того, король Генрих умеет ценить тех, кто верно ему служит, оказывая честь называть их своими друзьями, - с достоинством ответил Жорж.
- Сравнивать тут нечего, - Согласился немецкий фрайгер, пробуя вино и закуски. С одной стороны, Жорж не был тонким гурманом. Еда есть еда, когда она есть. И еда должна быть свежей и вкусной, а главное сытной. Вот, к примеру, у мэтра Бономе можно поесть от души и провести нескучно вечер за беседой с друзьями. А тут? Тут все иное и сравнивать это дело бесполезное. Здесь они не для развлечения, это Шомберг напоминал себе не раз. Не один раз ему перед поездкой твердил это и его старший брат. Гаспар де Шомберг являлся советником короля по вопросам внешней политики, поэтому все промашки младшего брата в Испании могут негативно отразиться и на старшем. Жорж помнил это, и можно поклясться Святой Пятницей, он старался соответствовать своему статусу сопровождающего послов короля Франции в Испанию.

- Вы никак в свахи записались, милейший барон, - рассмеялся Шомберг на тираду Ливаро и с силой стиснул зубы, почувствовав боль в ноге. Черты его лица исказились, но миньон сдержался от бранных слов, готовых уже непроизвольно сорваться с губ. – Если еще раз, барон, Вы проявите свое остроумие, как сейчас, то я сверну Вам шею и скажу, что так и было. Я не сомневался, что окружению принца недостает хороших манер и сейчас Вы явное тому свидетельство. – В старые добрые времена в Париже они бы уже достали шпаги, будь это дело в трактире, или назначили место встречи, случись это при дворе. Келюсу, наверное, сейчас икнулось за воспоминание о его предупреждении держать шпаги в ножнах до возвращения во Францию. Но Жак де Леви прав, долг перед Его Величеством и служба отчизне - превыше всего. Превыше даже личных обид и неприязни.
Черт побери весь этот прием, черных как ворон испанцев, надменных красавиц, тоже мало чем отличавшихся от ворон. Шомберг поклялся, что отстоит службу во дворцовой церкви за благополучное возвращение во Францию, за встречу с друзьями, за доброе пиво и жаренные колбаски в «Роге Изобилия», за придворных дам французского двора. Хотя, если строго судить, барон де Ливаро был не так уж и плох, как товарищ, в этом за время их путешествия уже убедился Жорж.

Господь не посылает больше испытаний, чем может. Кто-то наверху счел, что Жорж достаточно проявил терпения, такта и христианского милосердия по отношению к Ливаро, поэтому, как награду послал ему еще одного товарища.
- Ногаре! Вот так сюрприз! Какими судьбами? – Жорж, позабыв про чопорность, от которой начинало сводить зубы, от души улыбнулся Жану Луи. Он был и рад, и удивлен видеть Ла Валетта. При дворе говорили о его дальней поездке чуть ли не в Новый свет, как будто во Франции не было уже дел. - Вновь на свободе? – шепотом переспросил Шомберг не переставляя удивляться. – Право никаких слухов о вашем заключении мне неизвестно. – И тут Жорж вспомнил о словах герцога де Невер что на пути во Францию к ним присоединиться еще один человек. Но, герцог не называл тогда никаких имен.
- Если Вы вновь обрели свободу, то обязаны этому королю Франции и его послам, - так же тихо, но уверенно ответил Жорж, глядя в сторону герцога де Невер. Кто знает какую цель имела миссия послов Франции в Испанию. Они с Ливаро лишь почетное сопровождение послов от имени короля Генриха. Сейчас все французы представляли здесь не только Францию, но и Генриха Валуа.
- Как бы то ни было, но я рад, что Вы с нами, Ногаре. Давайте поднимем кубки за славу и здоровье нашего короля Генриха.
- За короля! – сказал тост Жорж де Шомберг, ревностно следя дернется ли хоть в единой усмешке лицо барона де Ливаро.

 Отправлено: 05.07.16 17:05. Заголовок: - Ба, месье д’Эперно..

- Ба, месье д’Эпернон, - Ливаро чуть было не поперхнулся вином от удивления. – А Вы здесь какими судьбами? Весь Париж только и болтает, что Вы женились на крестьянке по какой-то там неведомой неземной любви, а король, храни Господь его душу, - набожно вставил де Ла Бати, - приревновал и отправил Вас в ту деревню, из коей родом Ваша супруга, дабы Вы осознали свою вину. – Ги громко икнул и, улыбнувшись во все свои тридцать два зуба дамам, которые смотрели на него, как на прокаженного, продолжал. – Еще говорят, что уж скрывать, и кто Вам поведает об этом, как не я, что супруга Ваша страшна, как все мои пригрешения вместе взятые, а Вы удобряете землю гусиным пометом и выращиваете какие-то невзрачные растения.

Д’Арсе громко отхлебнул из своего бокала, прищелкнул языком, оценивая вкус рубиновой жидкости. Благодаря вину и возможности вдоволь наговориться, прием уже не казался ему невыносимо скучным. А когда за одним столом с тобой сидят два миньона, вообще грех жаловаться на тоску.
- А король-то все же на Вас гневается до сих пор. – Ливаро сочинял на ходу, придумывая байки одна красочнее другой. Причем, ни разу не моргнув и не покраснев. – Я вот и месье Шомберга оберегаю от ошибки. Говорю ему, - Гийом погрузил в рот отменный кусок мяса, потому что умел превосходно работать языком и челюстями одновременно,- так вот, говорю ему, друг мой, хватит заглядываться на женщин, тем более на испанок, которые даже один взгляд могут приписать тому, что Вы их обесчестили. Придется жениться. А король не простит, вспомните месье д’Эпернона. И загубите Вы и карьеру Вашу, и светлые мечты о будущем. – Анжуец вздохнул так глубоко, что способен был разжалобить скалу. И не важно, что четверть часа назад сам подбивал саксонца приударить за дамами.

- Вот-вот, плен, а я о чем говорю, месье де Шомберг. Семейная жизнь – тот же плен, но гораздо беспощаднее. – Нравоучительно закончил свитский монсеньора герцога Анжуйского.
Саксонец предложил тост за короля и, что уж греха таить, достопочтенный сеньор де Ла Бати уже так разгорячился, а вино было просто отменным, что он готов был пить за кого и за что угодно. Однако забывать своего любимого покровителя не собирался. Если пить за короля, то непременно необходимо вспомнить и о его брате. Если пить за черта рогатого, то нужно вспомнить о принце двуносом. Ох, и хорош же был Его Высочество. Так бы Ливаро и любовался им постоянно, растянувшись на подушках в приемной принца. Монбиро подавил на этот раз искренний вздох. Что уж греха таить, соскучился он по родине, по друзьям, по герцогу. Но тоска приходила обычно к барону лишь на долю секунды. Поэтому д’Арсе отогнал от себя грустные мысли.
- Господа, - вскочил со своего места Ливаро, - Выпьем за здоровье Генриха Валуа – короля французского нынешнего. И за Монсеньора герцога Анжуйского – короля будущего.
Анжуец осушил свой бокал, от души радуясь произнесенному тосту. А где, как не на чужбине можно позволить себе такие вольности. А вот станет герцог Анжуйский королем и своему свитскому тепленькое местечко предложит. Вот тогда д’Арсе заживет. Господи, ну чего тебе стоит переложить корону с одной головы на другую. Ливаро так замечтался, что умолк на целых четверть часа. Ничего-ничего, вот только вернется во Францию, а там жизнь покажет, чего стоит потомок рыцаря Антуана.

Скрытый текст

Эпизод завершен