Отправлено: 21.11.12 09:34. Заголовок: Любовь и ревность

27 августа, Лувр.

 Отправлено: 21.11.12 09:45. Заголовок: Жак де Леви все боль..

Жак де Леви все больше убеждался, что быть раненым - не так уж и плохо. Конечно, ощущения от боли в ране были не совсем приятными. Однако в данный момент ощущения...несколько иного характера кружили голову анжуйца, заставляли кровь быстрее струится по жилам, а колени - слегка подрагивать. Интересно, в чем же проявится благодарность этой прелестной плутовки? Уж поди не на простых словах. Сердце Келюса неистово стучало. Неотрывно глядя в синие глаза Рене, он словно окунался во время жары в чистое и холодное озеро, не собираясь оттуда выныривать. Он видел, что в ее глазах плясали чертики. Почти так же, как и в его собственных. О, юноша прекрасно понимал, что означает это демоническое сияние. Он ведь чувствовал это. Быть может, он и мог неправильно истолковать блеск в ее глазах, но сейчас он не верил ни во что другое, кроме как в то, что блеск сей принадлежит лишь ему.

- Вы самый лучший лекарь из всех, кого я встречал в своей жизни, сударыня, - прошептал юноша и, не в силах больше сдерживать себя, вдруг резко подался вперед и впился в губы белокурой фрейлины неистовым и жадным поцелуем, поцелуем хищника, который, наконец, настиг свою жертву в вековечном лесу.

Одна рука Келюса обвила талию женщины, а другая легла на ее хорошенькую головку и принялась, слегка сжимая, поглаживать ее светлые волосы и пропускать вьющиеся пряди между пальцев...

 Отправлено: 21.11.12 09:49. Заголовок: После беседы с сестр..

После беседы с сестрой Маргаритой, и беседы очень волнительной, Генрих вспомнил о том, кому, собственно был обязан всей сегодняшней суетой. Равно как и срыву переговоров о польской короне. Упрекнув себя за такое невнимание к графу де Келюсу, принц направился к его комнате, решительно настроенный, если потребуется, всю ночь просидеть у постели больного друга, развлекая его беседами.

«Бедняга Келюс, наверняка, скучает в одиночестве, эти ветреники Можирон и д’Эпернон, гоняются за фрейлинами или пьют где-нибудь, до раненого им и дела нет», - рассуждал герцог Анжуйский решительно, на правах хозяина, входя в спальню графа де Келюса.

Старый слуга поднялся было со своего стула, дрожа и пытаясь что-то сказать, но Монсеньор с сердечной улыбкой приложил палец к губам.
- Дорогой мой граф, я пришел удостовериться, что с вами все хорошо, - жизнерадостно объявил он, одергивая занавесь. И застыл, словно громом пораженный. В объятиях его друга нежилась – кто бы вы думали, его, принца, любовница, и по виду было не похоже, будто Рене де Рье сильно страдала от такой пропозиции. Наоборот, глаза ее сияли, как у кошки, проглотившей вкусную канарейку, а легкий беспорядок в прическе красноречиво указывал на то, что страстный дуэт продолжается уже некоторое время, хотя только сейчас обрел зрителя в лице герцога Анжуйского.

Генриха затопила холодная ярость. Но не на Келюса – тот выглядел таким бледным, растерянным, что сердце принца дрогнуло от жалости, а на Рене де Рье, эту коварную соблазнительницу, не пощадившую самое святое и чистое – мужскую дружбу.
- Я смотрю, вы не скучаете, - усмехнулся он, недобро рассматривая замерших участников любовной сцены. – Мадемуазель де Шатонеф, жаль лишать вас такого утешения, но нам с графом необходимо кое о чем поговорить. Потрудитесь оставить его в покое. Граф, а вам лучше лечь, друг мой, я не хочу, чтобы ваша рана открылась.

Взглядом Монсеньор красноречиво указал на дверь той, кого еще этим утром называли его фавориткой. Изменчивый, как ветер, страстно увлекающийся, Генрих тем не менее не настроен был прощать ветреность и измену своим любовницам. Иными словами, в ближайшее время мадемуазель де Шатонеф должна была почувствовать на себе всю тяжесть его опалы.

 Отправлено: 21.11.12 09:52. Заголовок: О небеса! Вы услышал..

О небеса! Вы услышали мои мольбы!
К огромному удивлению Рене де Рье, пункт ее плана под номером два неожиданно осуществился гораздо быстрее, чем она сама предполагала. Более того, два первых пункта так внезапно слились в один, что мадемуазель де Шатонеф пришлось быстро и срочно перекраивать всю свою стратегию.

Меньше всего она ожидала, что Генрих Анжуйский пожалует сюда прямо сейчас. Она рассчитывала, что он узнает о ее визите сюда совсем по-другому, но раз уж так произошло - хвала небесам!
Рене медленно выпрямилась, повернулась к герцогу и повела белоснежным плечом:
- Господин граф тяжело ранен, - сообщила она, глубоко вздыхая, - Его все оставили, его, несчастного раненого, нуждающегося в поддержке и утешении! Вы не хуже меня понимаете, Монсеньор, чем чревато для господина де Келюса его ранение. Я пришла сюда, чтобы позаботиться о том, кого оставили все, о том, кто сегодня храбро защитил мою честь, честь... - слова "вашей любовницы" Рене произнесла одними губами, так, что Жак не слышал ничего, а затем громко добавила: - фрейлины Ее величества! И вы видите, что господин граф очень слаб. Ему вредны сейчас разговоры о делах. Монсеньор, я очень прошу вас дать господину графу отдохнуть.

Рене смиренно склонила голову и присела перед принцем в глубоком реверансе.
- К тому же я не могу покинуть эти покои прямо сейчас. Мое платье испорчено вином, которое слабеющая рука господина графа расплескала, не в силах удержать бокал, когда я поднесла ему этот живительный напиток..

 Отправлено: 21.11.12 09:52. Заголовок: Мадемуазель Рене заб..

Мадемуазель Рене забылась. Мадемуазель Рене забыла кто она и кто перед ней. Он – герцог Анжуйский, в его власти отправить дерзкую де Шатонеф завтра же прочь от двора. Даже не за измену – не хватало еще ревновать к матушкиной «пташке», которая чирикает и ласкает по приказу. Нет, за поведение, недопустимое в присутствии принца крови.

Не удостоив щебечущую фрейлину даже взглядом, Монсеньор обратился к раненому.
- Даю вам полчаса, граф, чтобы закончить начатое с фрейлиной Ее Величества, - в голосе Генриха звучала снисходительная насмешка. – Если вы достаточно сильны, чтобы ответить на пылкий призыв этой красавицы, значит сможете и дойти до моего кабинета. Не торопитесь, у меня нет желания портить вам вечер, клянусь честью. Да и выбор ваш на редкость удачен, могу подтвердить вам это как дворянин дворянину, мадемуазель де Шатонеф щедра… весьма щедра. Расскажете мне потом, как она вам показалась, а я расскажу, как она показалась мне.

Отвесив мадемуазель де Шатонеф издевательский поклон, герцог Анжуйский направился к двери, ничем не показывая того, как кипит кровь в его жилах. О, Келюс ему слишком дорог, и вполне возможно он только брал то, что ему предлагали. А вот Рене де Рье поплатится. Не за измену. За дерзость.

 Отправлено: 21.11.12 09:54. Заголовок: Порыв пылкой страсти..

Порыв пылкой страсти прервался почти так же стремительно, как начался. Едва только юноша начал распаляться, как дверь его покоев открылась и на пороге возник тот, кого граф сейчас меньше всего ожидал увидеть. Его господин и друг, герцог Анжуйский. Келюс не понял, кто первым отстранился - он или Рене. Впрочем, это не имело значения. Кажется, они оба сейчас в равной ситуации ощущали себя, как нагие Адам и Ева перед строгим взглядом Господа. Он не знал, что чувствовала мадемуазель де Шатонеф, но сам граф ощущал стыд. Вместо того, чтобы лежать сейчас в постели, как и предписано, он развлекается с фрейлиной королевы-матери, пренебрегая беспокойством своего господина и своим собственным здоровьем. Однако, вместо того, чтобы последовать совету герцога немедленно лечь в постель, юноша, не думая о последствиях очередных резких движений, проворно вскочил с кресла и низко поклонился Его Высочеству.

- Мон...сеньор, - запнувшись, произнес граф, опасаясь поднимать на него свой взгляд.

Герцог был прав. Его фаворит действительно был бледен и растерян. Это произошло с ним только что, при появлении его сюзерена. По мере того, как он слушал Генриха и мадемуазель де Шатонеф, переводя взгляд с одного на другую, он становился еще бледнее. Что имел в виду герцог, когда упомянул о "щедрости" этой женщины? Что означают этот гневный взгляд и язвительный тон принца? В душу графа начали закрадываться смутные и нехорошие подозрения. Принц проводил с ней время, доверительно общался с ней, она близка ему... Неужели Рене?.. Нет! Этого не может быть! Это не так! Келюс не верил в это. Прелестная мадемуазель не может быть так вероломна. Скорее всего, Его Высочеству просто не понравилось, что граф не только не соблюдает предписанный ему режим, но и не соблюдает его самым возмутительным образом с одной из фрейлин. Однако подозрения все еще не оставляли Келюса... Что если самая страшная правда заключалась в том, во что он категорически отказывался верить? Внезапно слова «дорогой граф, я пришел, чтобы удостовериться, что с вами все хорошо» болезненно кольнули юношу. Герцог явился сюда из искренней заботы о своем друге, а застал того за нежными объятиями с женщиной, которая, возможно, ему небезразлична, близка... В данный момент Жак де Леви страдал душой так же, как и телом. Хотя нет. Душой, наверное, больше. Принц уже покинул покои анжуйцев, а Келюс молча стоял на ватных ногах и тупо смотрел в дверной проем, за которым скрылся Генрих. Наконец, граф снова медленно опустился в кресло, правда, на сей раз уже не привлекая к себе мадемуазель де Шатонеф. Поставив локоть на подлокотник, он подпер рукой щеку.

- Боюсь, сударыня, нашу приятную беседу придется завершить, а целебную процедуру оставить на следующий раз, - довольно угрюмым тоном произнес Келюс, который внезапно стал мрачнее тучи, - Его Высочество требует меня к себе. Я не хочу заставлять его ждать. Клод, помоги мне одеться!

Слуга, который убедился в том, что ему на сегодняшний день не будет никакого покоя, вбежал в помещение. Однако при одном взгляде на бледное лицо своего хозяина, на его хмурый взгляд, на дрожащие руки и на слабость в ногах, немедленно бросился исполнять приказ, начисто выбросив из головы все мысленные недовольства.

 Отправлено: 21.11.12 09:54. Заголовок: - Если я останусь зд..

- Если я останусь здесь еще хотя бы на миг, целебная процедура может уже понадобиться не только вам, - быстро произнесла Рене, оправляя юбку, о пятнах на которой она тут же забыла. - Я должна вас покинуть, граф.

Фрейлина вылетела из покоев Жака де Леви, словно разъяренная фурия. Ах вот как? Он смеялся над ней? "Как дворянин дворянину"? "Мадемуазель де Шатонеф щедра"? "...а я расскажу, как она показалась мне"? Так, значит, все, что он говорил ей... все, в чем он убеждал ее, в чем признавался минувшей ночью - это лишь насмешки? И все ее усилия закончились ничем? Значит, рано она праздновала победу?

Рене, желавшая заставить Монсеньора ревновать к своему придворному, теперь сама вся кипела от злости и негодования. И ведь на его не отразилось ни удивления, ни сожаления! Она видела лишь насмешку.

Подлый обманщик! А она-то поверила, что его сердце снова принадлежит лишь ей! Но герцог Анжуйский, как сейчас оказывалось, с большим удовольствием делится впечатлениями о жарких ночах со своими придворными! Она не замечала, что почти бежит, и догнала Генриха, пока он еще не успел выйти в коридор.
- Монсеньор! – срывающимся голосом произнесла Рене, почти загораживая ему путь и, тяжело дыша, приседая в реверансе.

 Отправлено: 21.11.12 09:55. Заголовок: Генрих Анжуйский сов..

Генрих Анжуйский совсем не удивился, услышав за своей спиной шаги, шорох платья и голос мадемуазель де Шатонеф. Бедняга Келюс, похоже, остался на ночь без сладкого. Десерт сбежал, бросив того, кого только что с таким пылом выхаживал. Воистину, женщины, вы постоянны только в своем непостоянстве.

- Что я вижу, мадемуазель, - изумился он, осматривая Рене с ног до головы, словно видя впервые. – Вы покинули господина де Келюса? Хотя только что просили меня дать ему покой? Странные у вас способы лечения больных, не уверен, что мэтр Паре с ними согласился бы. Вернитесь, прошу вас. Граф дорог моему сердцу куда более… других. Доставив ему удовольствие, вы доставите удовольствие мне, мадемуазель.

 Отправлено: 21.11.12 09:56. Заголовок: При последних словах..

При последних словах Рене быстро выпрямилась и взглянула прямо в глаза Генриху. Она не читала в них ревности, на что рассчитывала. Она читала в них лишь злость.
Что ж, Монсеньор… раз так, вы увидите, что с Рене де Рье нельзя поступать, как с игрушкой.
- Да, Монсеньор. Я покинула графа. Потому что ему сейчас действительно нужен покой. И мэтр Парэ в этом со мной бы согласился. Я не лекарь, Монсеньор. Но я умею испытывать благодарность.

Рене остановилась, чувствуя, как перехватывает горло и как тяжело становится дышать.
- Вы осуждаете меня за то, что я пришла выразить эту благодарность человеку, который спас мою честь, который дрался за меня, - продолжила она, не отводя взгляда от смотрящих сейчас холодно и жестко глаз своего любимого. - И который – позвольте мне вспомнить об этой важной вещи, Ваше высочество, - который помог и вам. Я всего лишь просила у вас милости для графа, обессилевшего и потерявшего много крови, но что я получаю? Рана господина де Келюса начала кровоточить, и я лишь поднесла бокал вина к его губам. Вы находите этот поступок предосудительным? Выполнить просьбу страдающего раненого о бокале вина? Что ж, тогда я не побоюсь сказать вам, что у вас… - глубокий вырез платья вдруг показался ей тяжелой, сдавливающей грудь веревкой, – … у вас совсем нет сердца, Монсеньор. Нет сердца и нет сострадания к несчастному, который дрался за меня, отстаивал мою честь и оказывал вам услугу. Но у меня сердце есть.

Мадемуазель де Шатонеф повернулась и быстро зашагала прочь. Сейчас ей нечего больше было сказать. Но в душе у нее кипел пожар.
Жертвой этого пожара стала ее служанка, на которую посыпались упреки и претензии ко всем на свете мелочам, а также подушки, разлетевшиеся по разным углам комнаты. Но этого герцог Анжуйский уже не увидел.

 Отправлено: 21.11.12 09:56. Заголовок: С помощью Клода, ко..

С помощью Клода, который слегка поддерживал своего хозяина, дабы он не упал, Жак де Леви достаточно быстро оделся. Причем, его, как всегда изысканный, наряд на сей раз сильно контрастировал с необычайной болезненной бледностью лица и хмурым взглядом. Несмотря на то, что двигаться следовало бы как можно осторожнее и не торопясь, чтобы сэкономить силы, Келюс торопился. Пристегнув шпагу, граф отпустил Клода, небрежно махнув рукой на его замечания и предостережения, и направился к выходу из своих покоев. Прежде, чем юноша успел выйти в коридор, он услышал доносящиеся до него голоса Монсеньора и мадемуазель де Шатонеф. Келюс благоразумно решил подождать здесь, притаившись, окончания их разговора. Обрывки слов, которые произносили герцог и Рене, долетали до ушей анжуйца. Он не вполне понимал, что у них там происходит, но заботливые слова фрейлины грели ему душу. Хотя с другой стороны он очень сожалел, что она покинула его. Он много не успел... Ничего. Еще будет время. Но что если все-таки эта женщина связана с Монсеньором не просто как доверенное лицо (с кем же еще можно обсуждать исход дуэли с поляком и возможные последствия)?.. Жак де Леви вздохнул. Нет, это не так. Мадемуазель де Шатонеф слишком нежна и красива, а в ее взгляде было столько заботы и тревоги о раненом, что разум просто отказывался верить в это. Келюс пообещал себе, что если в разговоре с ним Монсеньор начнет упрекать ее в чем-нибудь, то он вновь станет отстаивать ее честь. Он защитит эту женщину. В конце концов, инициатива исходила именно от него. Решив так и поступить, если разговор все-таки зайдет о том, что произошло в покоях анжуйцев, граф выбежал в коридор.

- Я к вашим услугам, Монсеньор, - поклонился Келюс, когда догнал принца.

 Отправлено: 21.11.12 09:57. Заголовок: - А моя любовница, г..

- А моя любовница, граф, к услугам всех, - безмятежно ответил Монсеньор, беря де Келюса под руку. – Так что не смущайтесь. Мой гнев был вызван тем, что мадемуазель де Шатонеф потревожила вас, а вовсе не тем, что решила поделиться своими прелестями. Я не жаден, да и, по правде говоря, эта связь порядком затянулась. Если любовница становится дерзкой – значит она уверена в своей власти. Когда-нибудь я стану королем, граф, вам я говорю это без страха и утайки. Я не могу позволить, чтобы какая-то фрейлина моей матушки похвалялась перед всем двором тем, что открыто наставляет мне рога. К тому же слухи о том, что Рене снова вернула себе мои милости, наверняка расстроили Мари, этого ангела чистоты и кротости. Так что решено… если мадемуазель де Шатонеф пришлась вам по вкусу – забирайте ее вместе с моим благословением.

Дружески улыбнувшись бледному де Келюсу, Монсеньор с почти братской заботой довел его до своих покоев.
- Сегодня вы ночуете в моей спальне, граф. Так будет спокойнее мне и вам. Не доверяю я Гонти, этому старому лису моей матушки. Сегодня он уже расспрашивал меня о Вишневецком, не хочу, чтобы он тревожил вас, а от него можно ожидать всего. Не думайте ни о чем, друг мой, и ни о чем не волнуйтесь. Вы дороги мне и я не позволю, чтобы хоть волос упал с вашей головы.

 Отправлено: 21.11.12 09:58. Заголовок: Если и возможно было..

Если и возможно было окончательно добить и без того настрадавшегося юношу, то у герцога Анжуйского это только что получилось. Келюс опустил голову после первых же слов Монсеньора и слушал его теперь довольно рассеянно. Все-таки мадемуазель де Шатонеф была его любовницей. Теперь, наконец, все прояснилось. И гнев Монсеньора, и оправдывающийся тон Рене, и ее попытка догнать принца. Все приобрело смысл и логическое объяснение. Слова «моя любовница», произнесенные герцогом, вошли в сердце Келюса подобно ножу, проходящему сквозь масло. А ты и ушли развесил, дурак. Глаз положил на любовницу твоего господина. Но какова эта женщина... Как глаза светились, а как щебетала... И при этом... Келюс не мог унять свой внутренний голос, терзавший его душу больнее, чем рана - его тело. Одна рука легла на рукоять шпаги и так сильно сжала ее, что побелели пальцы. А другая рука юноши просто дрожала. Жак де Леви сделал над собой усилие, чтобы не упасть. Она любовница герцога! И она ему ничего не сказала! Зачем она пришла к нему? Действительно из заботы о нем, о человеке, который спас ее честь? Или просто потому, что такова была ее прихоть? Потому что, помимо Монсеньора, она захотела в свою коллекцию и его верного друга? А потом разнести об этом сплетню, да еще и так, чтобы заставить Монсеньора ревновать? Келюс вспомнил, как фрейлина близко подсела к нему, вспомнил горячий шепот на своих губах, вспомнил поцелуй... Она даже не остановила его. Даже не подумала об этом. О, женщины, воистину, вам имя - вероломство. А он так легко позволил обвести себя вокруг пальца? А теперь еще и страдает? Наивный мальчишка! Глупец! И можно после этого называть себя мужчиной?! Граф, наконец, поднял полные ярости, ревности, терзаний, едва заметно увлажненные голубые глаза на принца. Его слова о том, что Келюс может "забирать себе мадемуазель с его благословением" глубоко оскорбили юношу. Ему захотелось ударить Анжуйского. Даже не взирая на то, что он был его другом. Если бы на его месте в данном случае были Можирон или д`Эпернон, граф так бы и сделал. Но перед ним стоял человек, который был его господином. И Келюс не мог позволить себе этого. Впрочем, он быстро осадил себя. Нет. Генрих здесь не причем. Во всем виноват он сам, Жак де Леви, за то, что позволил этой женщине вскружить ему голову и играть с собой. А ведь она ему так понравилась, граф даже подумал, что начал влюбляться... Глупец. Глупец. Глупец.
Когда они приблизились к покоям Монсеньора, граф, прежде чем войти, остановился и, повернувшись, в упор посмотрел на принца. Одна его рука все еще покоилась на эфесе. Внезапно из всего разговора на память Келюсу отчетливо пришли слова «когда-нибудь я стану королем». Герцог сказал сейчас очень много. Настолько, что в голове графа вертелись сотни пылких ответов на каждую его фразу. Но ни на что из сказанного юноша ему так и не ответил. Лишь тихо произнес единственное:

- Вы будете хорошим королем, Ваше Высочество, - он слабо улыбнулся Генриху, - И я всегда буду рядом с вами.

Эпизод завершен.