Отправлено: 21.11.12 09:34. Заголовок: Любовь и ревность

27 августа, Лувр.

 Отправлено: 21.11.12 09:35. Заголовок: Утро было добрым, де..

Утро было добрым, день жарким. Что готовился принести вечер? Это еще никому не было известно. Но не такой была Рене де Рье, чтобы сидеть и ждать милостей от природы. Она предпочитала сама делать свои дни, вечера и особо - ночи.
План небольшой (или большой? впрочем, какая разница?) мести Монсеньору был готов. Словно хороший стратег, мадемуазель де Шатонеф разбила свой план на пункты и начала их выполнение.

В покоях анжуйцев, куда пожаловала Рене, она первым делом лучезарно улыбнулась встретившему ее слуге и приказала немедленно доложить графу де Келюсу, что мадемуазель де Шатонеф желает поговорить об очень важном для господина графа деле. Ответ оказался для фрейлины совершенно неожиданным.
- То есть как в постели? Что, совсем в постели? Один?

Получается, заступничество не прошло для храбреца Келюса даром. Такого поворота Рене никак не ожидала. Но, быстро подумав, она решила, что это даже к лучшему.
- Несчастный граф! Он очень страдает? Он потерял много крови? Я немедленно должна его увидеть!

Не обращая больше внимания на возражения, она решительно отодвинула занавеску и вошла в покои Жака де Леви.
- Месье! Какое несчастье! Я только что узнала и немедленно поспешила прямо к вам!
В действительности дело обстояло как раз наоборот, но кто же посмеет возражать женщине, когда она проявляет такую заботу и такое сочувствие!

 Отправлено: 21.11.12 09:35. Заголовок: После беседы с Монсе..

После беседы с Монсеньором граф возвратился в свои покои и снова лег в постель. Друзья уже прознали от болтливого слуги о том, что Келюс ранен. Ему очень хотелось разыскать Можирона с д`Эперноном, поделиться новостями об их с герцогом задумке и навестить владельца "Рога изобилия", но, к сожалению, лекарь безрассудного юноши настоял на том, чтобы он берег свои силы. Поэтому Келюсу пришлось остаться и теперь он проводил время, лежа на кровати и лениво перелистывая страницы «Песни о Сиде» - средневековой испанской поэмы, проникнутой духом героизма и рыцарства. И вот уж никак не ожидал Жак де Леви, что как раз в этот момент к нему решит заглянуть милая фрейлина, за которую он вчера заступился. Поскольку граф был погружен в свои мысли и страницы поэмы, он не услышал ни требовательный голосок Рене де Рье, ни молящего голоса своего слуги, который настаивал на том, что его господину нужен покой. Именно поэтому он не успел принять надлежащий вид и, когда гостья переступила порог покоев, ее взору предстал анжуец, валявшийся на кровати в одной лишь сорочке и штанах. Келюс от неожиданности чуть ли не подпрыгнул на своем ложе.

- Дьявольщина! - невольно воскликнул он, а затем быстро отбросил книгу в сторону и, несмотря на свою рану, проворно вскочил на ноги, забыв, впрочем, обуться. Разумеется, граф узнал прелестницу, - М...мадемуазель де Шатонеф? - юноша даже немного смутился и бледные щеки его слегка покраснели, - Чем обязан столь внезапному и приятному визиту? Вы простите, что я встречаю вас в таком виде... Меня не предупредили о том, что вы намерены посетить мою скромную обитель.

Граф почтительно поцеловал даме руку, задержав, однако, свои губы на ее нежных пальчиках дольше положенного.

 Отправлено: 21.11.12 09:35. Заголовок: - Я же просила вашег..

- Я же просила вашего слугу предупредить, но он так нерасторопен! Он предупредит вас о моем приходе, наверное, когда я соберусь уходить. Да Бога ради, дорогой граф! Наденьте ваши туфли! Вы так бледны... - Рене провела рукой по светлым волосам юноши, щеки которого, надо признать, скорее напоминали цвет алой розы, нежели болезненную бледность, - вы же подхватите лихорадку!

Мадемуазель быстрыми шагами подошла к кровати, наклонилась, подняла туфли Жака де Леви, поднесла их и поставила у ног их хозяина:
- Пожалуйста, немедленно обуйтесь! И вам необходимо лечь! Ну или по крайней мере сесть.

Следуя сама своему милостивому соизволению, Рене опустилась в мягкое кресло, стоявшее около небольшого столика, и предложила Келюсу сделать то же самое, словно бы она, а не Жак де Леви, была тут хозяйкой.
- Я пришла сказать вам спасибо, мой дорогой спаситель, - при этих словам мадемуазель сама зашлась румянцем и опустила глаза. - Но я вижу, для вас эта история закончилась весьма и весьма плачевно? Расскажите же мне! Я хочу знать все!

 Отправлено: 21.11.12 09:36. Заголовок: Рене де Рье, напомин..

Рене де Рье, напоминающая сейчас графу хорошенькую щебечущую пташку, говорила так быстро, что бедный юноша, еще не до конца пришедший в себя от ее внезапного визита, молча стоял на месте и, моргая, смотрел на фрейлину, не зная, что ответить. Наконец, он встрепенулся, быстро вставил ноги в туфли, забыв, правда, поблагодарить свою гостью за то, что она их ему принесла, и громко крикнул:

- Эй, Клод, живо принеси сюда вина и два бокала! - после чего весело улыбнулся мадемуазель де Шатонеф, - Вы же не откажитесь со мной выпить, сударыня?

Даже несмотря на то, что своенравная девушка уселась в кресло прежде хозяина покоев, Келюс не обратил на это никакого внимания, а сам остался стоять. Юноша слегка прищурился. Кажется, мадемуазель не знает о его ране. А значит, не следовало проявлять слабость. Келюс скорее сразился бы еще с тремя поляками, чем раскрыл Рене свою маленькую неудачу. Он приосанился в подтверждение своих мыслей.

- Вам не за что благодарить меня, сударыня, - отмахнулся Жак де Леви, - Любой поступил бы на моем месте точно так же... Ну, где ты там, черт тебя подери?! Простите, мадемуазель, - Келюс кашлянул и пристыдил себя за то, что сквернословит в присутствии дамы.

Грозный клич, разумеется, предназначался нерадивому слуге, которому его хозяин дал самое простое задание. Это воззвание, видимо, подействовало, и пресловутый Клод, быстро семеня, забежал в комнату, поставил на стол, возле которого восседала мадемуазель де Шатонеф, два бокала и графин отменного Шабли, а затем так же поспешно ретировался за дверь. Келюс разлил вино по бокалам и передал один из них своей гостье.

- Почему же плачевно? Как видите, я жив, - засмеялся граф, - Вам совершенно не о чем волноваться, сударыня. Я без особого труда расправился с вашим обидчиком.

И Келюс, активно жестикулируя и даже исполняя на полу фехтовальные движения, в одной руке держа бокал с вином, а другой якобы сжимая невидимую шпагу, принялся в подробностях описывать свою схватку с поляком, не забыв красочно приврать. О ране он, конечно, умолчал. От быстрых действий, которые производил граф, несколько капель вина, находившихся в бокале, попали ему не белый рукав сорочки, однако юношу это нисколько не беспокоило. Беспокоило его то, что от столь резких движений после полученной раны и недавнего подъема с постели он начал уставать, а колени стали слегка подрагивать. Впрочем, он рассчитывал, что мадемуазель этого не заметит.

- И, пользуясь случаем, - с энтузиазмом провозгласил Келюс, почувствовав, что в горле несколько пересохло, - Хочу поднять бокал за красоту, которую следует оберегать, наказывая всех, кто ее не уважает!

Отсалютовав мадемуазель де Шатонеф, анжуец осушил свой бокал и принялся снова наливать в него бодрящую жидкость рубинового цвета.

 Отправлено: 21.11.12 09:37. Заголовок: Граф двигался столь ..

Граф двигался столь быстро и резко, живописуя свою дуэль с поляком, что мадемуазель начала всерьез опасаться за его здоровье. Если он ранен - он же сейчас измучает самого себя! Но отказать себе в удовольствии досмотреть этот спектакль до конца Рене не смогла. Рассказ Келюса то и дело прерывался ее восклицаниями "Не может быть!", "О, это удивительно!", "Невероятно!" После очередного выпада графа де Леви с воображаемой шпагой в руке, протыкающей воображаемого же противника и закончившегося появлением бордовых пятен на рукаве рубашки юноши, она встала и подошла к нему, запыхавшемуся, видимо, от столь резких движений и тяжело дышащему:
- Это было великолепно! Жаль, что я не видела этого своими глазами! Но, кажется, у вас кровь? – она взялась за рукав сорочки Жака, испорченный пятнами Шабли. – Ваш слуга сказал, что вы ранены, и я вижу, что он не солгал!

Пятна на белоснежной ткани и в самом деле можно было принять за кровавые.
- Нет, нет, я не позволю вам страдать больше, чем вы уже вынесли из-за меня! Я настаиваю, чтобы вы немедленно сели! Разве можно быть таким безрассудным?
Она мягко забрала у него бокал вина, поставила его на стол и почти силой заставила молодого человека опуститься в кресло.
- И я соглашусь выпить с вами, только если вы пообещаете мне сидеть здесь смирно и не бередить вашу рану! Вы обещаете, граф? И вас же надо срочно перевязать! Ну-ка, дайте вашу руку!

 Отправлено: 21.11.12 09:37. Заголовок: - Мне тоже жаль, мад..

- Мне тоже жаль, мадемуазель, - ответил Келюс, а затем лукаво улыбнулся, - Хотя, возможно, это и к лучшему. Если бы вы присутствовали на поединке, я смотрел бы только на вас, и мой противник мог бы этим воспользоваться.

Граф уже почти поднес наполненный бокал ко рту, когда ловкая фрейлина выхватила его прямо из руки юноши. Келюс даже не успел ничего ответить, так быстро говорила и действовала эта женщина. Сколько же в ней энергии! Хватило бы на целый легион красоток из эскадрона Королевы-Матери.

- Господи, сударыня, да это же просто вино! - сказал Келюс, падая в кресло стараниями мадемуазель де Шатонеф и протягивая ей руку, - Видите? Я только что случайно пролил его себе на рукав. А мой слуга горазд на выдумки, и еще поплатится за то, что заставил вас тревожиться попусту.

 Отправлено: 21.11.12 09:37. Заголовок: При словах Жака "..

При словах Жака "смотрел бы только на вас" Рене зашлась румянцем - о, это она хорошо умела!
- Ну уж нет, я бы не позволила вам смотреть на меня и тем самым лишить меня же столь драгоценной вещи - вашей жизни! - произнесла она, беря юношу за руку и осматривая пятна на его рукаве. - Кажется, вы правы... это действительно всего лишь вино.

Не желая доверять обманчивому цвету пятен на ткани, мадемуазель де Шатонеф закатала рукав рубашки и внимательно осмотрела руку графа, убедившись, что она цела и невридима. Но что же тогда наговорил ей слуга? "Господин граф в постели, он очень страдает, он тяжело ранен, его нельзя беспокоить"?

Мадемуазель де Шатонеф не была столь глупа, чтобы не понимать: если Клод не обманул ее, то граф де Леви наверняка предпочел скрыть от всех свою рану, дабы не быть обвиненным в убийстве польского дворянина. Что ж, она всячески была готова этому способствовать. Но любопытство все же разбирало фрейлину: так был ли ранен молодой человек или же нет? Ведь вряд ли Келюс провел полдня в постели просто так, ради собственного удовольствия или же из-за внезапного приступа лени.

Рене подошла совсем близко с Келюсу и милостиво протянула ему только что отобранный бокал Шабли:
- В таком случае давайте выпьем за вашу храбрость, дорогой граф! Право, вы так ловко разделались с этим ужасным человеком, не позволив ему задеть себя! И ведь подумать только, ваш слуга только что уверял, что вы чуть ли не при смерти! А ему еще поверила! Как же я могла так усомниться в ваших талантах?

 Отправлено: 21.11.12 09:39. Заголовок: - Жизнь, сударыня, г..

- Жизнь, сударыня, гораздо менее драгоценна, чем честь, - юноша посмотрел Рене в глаза и слегка улыбнулся, - В особенности, честь женщины. В особенности, если эта женщина так же прекрасна, как вы.

Когда фрейлина стала осматривать красные капли на белой ткани, Келюсу, не отрывавшему своего взгляда от красивого лица белокурой дамы, внезапно захотелось резко притянуть ее к себе и почувствовать вкус ее губ. Однако он не позволил себе этого, ограничившись приятным ощущением мягкого прикосновения ее изящной ручки. Графа злило, что Клод все разболтал мадемуазель де Шатонеф. Разумеется, он желал для своего господина только добра и пытался охранять его покой, но "при смерти" - это уж слишком! Не так уж и тяжело его ранили. Болезненно, конечно, но не очень опасно. К тому же, Келюс знал, что на нем все заживает, как на собаке, и силы возвращаются довольно быстро. А в присутствии Рене де Рье - тем более.

- Я не против! - граф весело рассмеялся и резко вскочил с кресла, не желая долее сидеть, пока стоит дама, особенно если она поднимает такой тост. Тщеславной натуре Жака де Леви очень льстили слова прелестной фрейлины, - И счастлив тем, мадемуазель, что моя храбрость, равно как и мои таланты, были использованы мною ради вас.

Последние слова юноша произнес тихим и мягким голосом. Молодые люди сейчас стояли почти вплотную друг к другу. Келюсу стоило только чуть-чуть приблизить свое лицо и... Но и на сей раз он сумел совладать с собой, принял протянутый Рене бокал, чокнулся с ней и выпил до дна. Поставив бокал на стол, он уже потянулся к графину, чтобы налить себе еще, как вдруг резкий приступ боли заставил графа вспомнить о полученной ране. Келюс издал слабый стон, а тянувшаяся к графину рука непроизвольно легла на левый бок. Анжуец поморщился от очень неприятных ощущений и сжал зубы от досады. Вот проклятье! Теперь она наверняка заметит!

 Отправлено: 21.11.12 09:39. Заголовок: - О Боже праведный! ..

- О Боже праведный! Что с вами?
От неожиданности Рене чуть не выронила из рук бокал с вином. Тонкая струйка все же потекла прямо на ее роскошное платье, но мадемуазель этого даже не увидела. Келюс так резко побледнел и осел, что Рене не на шутку испугалась. Она только что расспрашивала его про рану всего лишь любопытства ради, да и почти уверилась, что на ее защитнике могут быть лишь царапины!

- Сядьте, сядьте же немедленно! – только сейчас она заметила, что держит в руках бокал Шабли, и бордовая жидкость оставляет ажурный след на ее светло-зеленом платье. Злосчастный бокал был немедленно со стуком водружен на стол.

Так значит, поляк все же серьезно ранил графа де Леви, а это, в свою очередь, означало, что его запросто могут обвинить в убийстве. А поскольку Жак был человеком герцога Анжуйского, то из всего этого следовало... Да ничего хорошего для Генриха из этого не следовало!

Все эти мысли вихрем пронеслись в головке Рене, а руки ее тем временем снова - уже во второй раз - настойчиво усаживали молодого человека в кресло и расстегивали его рубашку:
- Дайте мне взглянуть на вашу рану, и сидите смирно! Вам нельзя шевелиться! Вас нужно немедленно перевязать, кажется, я вижу кровь! Да где же этот ваш бездельник? Клод! Клод!

 Отправлено: 21.11.12 09:41. Заголовок: Келюс и в самом деле..

Келюс и в самом деле почувствовал, что лучше сесть. От внезапно пронзившей его тело боли он начинал терять силы. Если бы граф не последовал настойчивому требованию мадемуазель де Шатонеф, которое она подкрепила усиленным нажатием на его плечи, он вполне мог бы упасть на пол прямо к ее ногам. Не то чтобы ему не нравилась подобная перспектива, но... Все же Жаку де Леви не хотелось, чтобы белокурая фрейлина сочла его изможденным страдальцем. Показывать свою слабость - вот что являлось самым страшным для любимчика герцога Анжуйского.
- Все в порядке, мадемуазель, - Келюс на миг прикрыл глаза и сделал глубокий вдох, - Сам не знаю, что со мной произошло...

Однако увиливать на сей раз было просто глупо. И бедный юноша устыдился того, что лгал Рене. Вот уж воистину - всякая тайна однажды становится явным. Келюс очень злился. Злился на Клода за то, что все разболтал мадемуазель де Шатонеф, хотя его и можно было понять. Злился на фрейлину за то, что теперь, окончательно осведомленная обо всем, она наверняка станет тревожиться и упрекать его. Злился на себя за то, что скрыл правду из-за своего мальчишеского бахвальства. Между тем, ловкие пальцы женщины уже расстегнули рубашку на теле раненого, обнажая рельефную грудь и стройный живот, на котором, обтянутые кожей, лениво перекатывались бугорки мышц. Нижняя часть торса была крепко перевязана. На левой стороне бинта запеклось алеющее пятно засохшей крови. Вот и все... Сейчас милая блондиночка точно осыпет его потоком справедливых укоров. И будет совершенно права. А появившийся в покоях Клод, который прибежал на зов Рене де Рье, был тут, ну, совсем уж не к месту. Келюс сделал жест рукой, который означал - "Пшел отсюда". И для пущей убедительности грозно сдвинул брови. Слуга тотчас ретировался обратно за дверь. Самому же графу, удостаивавшемуся в эту минуту особому вниманию фрейлины, захотелось снова вскочить, прокричать ей в лицо, что ему не нужна ее забота и что пусть она возвращается к своей королеве, а его оставит в покое. Юноша опустил взгляд и даже сжал кулаки, да так сильно, что ногти больно впились к ладони. Однако постыдный самолюбивый порыв быстро отпустил Жака де Леви, и он расслабился.

- Простите меня, сударыня, - неожиданно прошептал он, подняв свои ясные голубые глаза на красивое и встревоженное лицо мадемуазель де Шатонеф.

 Отправлено: 21.11.12 09:41. Заголовок: - И это вы называете..

- И это вы называете "в порядке"? Это полный беспорядок!
Быстрыми и уверенными движениями Рене освободила молодого человека от рубашки, кликнула Клода - бедняга наверняка уже намучился ходить туда-сюда, но что он мог поделать? - и велела немедленно сменить повязку господина графа, насквозь пропитанную кровью.

- Вы просто безрассудны, граф! Ну разве можно с такой раной вести себя столь легкомысленно! Послушайте, вам нужен лекарь. У вас был лекарь? Впрочем, у меня есть прекрасное средство! Моя тетушка - я только что гостила у моей тетушки - дала мне отличный бальзам. Я пришлю вам его немедленно! И не возражайте!

Мадемуазель помогла Жаку устроиться поудобнее, а затем присела сама на ручку кресла.
- Вы будете прощены, месье, если расскажете мне все как есть, честно до последнего слова, - тоном, не допускающим возражений, произнесла она. - И не утаивайте от меня ничего. Если вас ранил поляк, мы должны будем приложить все усилия, чтобы об этом не стало известно. Говорите: ведь это его работа?

 Отправлено: 21.11.12 09:42. Заголовок: - Ну разумеется, у м..

- Ну разумеется, у меня был лекарь, сударыня, - обреченно вздохнул граф де Келюс, когда фрейлина вновь начала причитать, - И я повторяю: вам совершенно не о чем беспокоиться.

Анжуец поудобнее откинулся в кресле, когда в комнату опять вбежал запыхавшийся Клод. Была бы на то воля Келюса, он бы его снова прогнал. Нет, Жак де Леви ничего не имел против того, чтобы сидеть перед мадемуазель де Шатонеф обнаженным по пояс - стесняться ему было нечего. Но вот открывать нежному взору женщины свою рану ему не очень хотелось. Однако удостаиваться ее грозного взгляда в случае отказа ему хотелось еще меньше, поэтому он позволил слуге остаться и делать свою работу.

- Да, будь он проклят! - откликнулся граф на вопрос Рене, снова распаляясь и не обращая внимания непристойность некоторых своих выражений, - И хоть эта скотина заплатила мне за все сполна, но все же успела изловчиться и нанести мне удар своей саблей. Порез довольно глубокий, но не очень опасный, и уж тем более не смертельный. Так что, как я уже сказал, не стоит беспокоиться... Мадемуазель, вы не могли бы налить мне немного вина, а то в горле пересохло? - юноша кивком головы указал на столик, где еще стояли наполовину полный графин и два бокала, и затем продолжал, - Что же касается возникшей проблемы... Мы с Монсеньором уже успели поговорить на эту тему. Если возникнут подозрения, я поведаю всем истинную историю своего ранения. Правда, боюсь, она мало кого заинтересует.

Жак де Леви хитро улыбнулся, вспомнив веселую проделку, которую он в скором времени собирался осуществить вместе со своими друзьями. Пока граф объяснялся мадемуазель де Шатонеф, услужливый Клод уже успел сменить повязку и вновь удалиться в надежде, что теперь его нескоро позовут.

- Что касается бальзама... Я не стану возражать, но только при одном условии, - голубые глаза юноши весело блеснули.

 Отправлено: 21.11.12 09:42. Заголовок: Рене встала и наполн..

Рене встала и наполнила бокал графа, при этом обратив наконец внимание, что вино из ее собственного бокала оказалось на ее платье.
- Ну вот, только взгляните! - со смехом расправила она юбку, на которой алели несколько пятен. - Теперь это всего лишь грязное тряпье! И как же я теперь вернусь назад?

Она поднесла бокал Жаку де Леви, при этом не упустив возможности оценить его мужественную фигуру, крепкие мышцы, сильные руки, и опустилась в кресло рядом, стряхивая со своего платья остатки вина.
Значит, герцог Анжуйский уже виделся со своим любимцем. И они придумали, как уберечь графа от неминуемого гнева Его Величества. Интересно, и что же они там изобрели? Двое мужчин?

В глубине души мадемуазель де Шатонеф нисколько не сомневалась, что ум одной лишь женщины способен по своей изобретательности превзойти усилия любого количества мужчин, но, разумеется, свои мысли по этому поводу она предпочитала оставлять при себе.
- И какое же условие вы мне поставите? - глаза Рене де Рье весело сверкнули, и она наклонилась поближе к Келюсу. - Право, я теряюсь в догадках!

 Отправлено: 21.11.12 09:43. Заголовок: - И поскольку мой га..

- И поскольку мой гардероб не может предоставить выбор женских нарядов, вам придется быть моей узницей, пока я не распоряжусь, чтобы вам доставили новое платье из ваших покоев, - усмехнулся Жак де Леви, - Как вам такая перспектива?

Юноша принял бокал, скользнув пальцами по запястью фрейлины, и с удовольствием принялся потягивать отменное Шабли. Чем дольше граф смотрел на мадемуазель де Шатонеф, тем больше в его буйную голову закрадывались мысли, не предназначенные для того, чтобы их описывало перо. Да и вино методично оказывало свое воздействие... Женщина наклонилась к нему, но Келюсу этого показалось мало. Мягко взяв Рене за предплечье, анжуец неожиданно резко притянул ее к себе. Ее лицо теперь было в паре сантиметров от его собственного. Юноша смотрел белокурой красавице прямо в глаза.

- Вы сами нанесете его на мою рану, - выдохнул он ей в самые губы, - Я слышал, что бальзам проявляет свои чудодейственные свойства только в том случае, если оказывается в самых нежных руках. Услуга за услугу, сударыня? Я помог вам. Так не дайте же мне погибнуть!

Улыбнувшись и все еще удерживая женщину одной рукой, Келюс поднес другую руку, в которой был зажат бокал с вином, к своему рту и еще немного пригубил рубиновую жидкость. После чего, легонько качнув бокалом в сторону лица мадемуазель де Шатонеф, красноречивым взглядом предложил ей сделать то же самое.

 Отправлено: 21.11.12 09:43. Заголовок: Рука Рене оказалась ..

Рука Рене оказалась неожиданно в цепких пальцах Жака де Леви, глаза его - напротив ее глаз, а на своих губах она почувствовала его горячее дыхание. От неожиданности она даже охнула, но быстро овладела собой и лукаво улыбнулась.
Какая жалость, что рядом не было Монсеньора!

Мадемуазель де Шатонеф мягко забрала свободной рукой бокал у Келюса, по-прежнему глядя ему прямо в глаза:
- Я согласна на ваше условие, - так же, горячим шепотом выдохнула она в ответ. - Я добавлю к чудодейственным свойствам моего бальзама мою благодарность вам. И пусть все лекари подождут.

Не отрывая взгляда от голубых глаз Жака де Леви, фрейлина пригубила вина из бокала графа. Ее собственные глаза сияли. Итак, первый пункт плана под названием "Месть", похоже, начал весьма успешно осуществляться.

 Отправлено: 21.11.12 09:45. Заголовок: Жак де Леви все боль..

Жак де Леви все больше убеждался, что быть раненым - не так уж и плохо. Конечно, ощущения от боли в ране были не совсем приятными. Однако в данный момент ощущения...несколько иного характера кружили голову анжуйца, заставляли кровь быстрее струится по жилам, а колени - слегка подрагивать. Интересно, в чем же проявится благодарность этой прелестной плутовки? Уж поди не на простых словах. Сердце Келюса неистово стучало. Неотрывно глядя в синие глаза Рене, он словно окунался во время жары в чистое и холодное озеро, не собираясь оттуда выныривать. Он видел, что в ее глазах плясали чертики. Почти так же, как и в его собственных. О, юноша прекрасно понимал, что означает это демоническое сияние. Он ведь чувствовал это. Быть может, он и мог неправильно истолковать блеск в ее глазах, но сейчас он не верил ни во что другое, кроме как в то, что блеск сей принадлежит лишь ему.

- Вы самый лучший лекарь из всех, кого я встречал в своей жизни, сударыня, - прошептал юноша и, не в силах больше сдерживать себя, вдруг резко подался вперед и впился в губы белокурой фрейлины неистовым и жадным поцелуем, поцелуем хищника, который, наконец, настиг свою жертву в вековечном лесу.

Одна рука Келюса обвила талию женщины, а другая легла на ее хорошенькую головку и принялась, слегка сжимая, поглаживать ее светлые волосы и пропускать вьющиеся пряди между пальцев...

 Отправлено: 21.11.12 09:49. Заголовок: После беседы с сестр..

После беседы с сестрой Маргаритой, и беседы очень волнительной, Генрих вспомнил о том, кому, собственно был обязан всей сегодняшней суетой. Равно как и срыву переговоров о польской короне. Упрекнув себя за такое невнимание к графу де Келюсу, принц направился к его комнате, решительно настроенный, если потребуется, всю ночь просидеть у постели больного друга, развлекая его беседами.

«Бедняга Келюс, наверняка, скучает в одиночестве, эти ветреники Можирон и д’Эпернон, гоняются за фрейлинами или пьют где-нибудь, до раненого им и дела нет», - рассуждал герцог Анжуйский решительно, на правах хозяина, входя в спальню графа де Келюса.

Старый слуга поднялся было со своего стула, дрожа и пытаясь что-то сказать, но Монсеньор с сердечной улыбкой приложил палец к губам.
- Дорогой мой граф, я пришел удостовериться, что с вами все хорошо, - жизнерадостно объявил он, одергивая занавесь. И застыл, словно громом пораженный. В объятиях его друга нежилась – кто бы вы думали, его, принца, любовница, и по виду было не похоже, будто Рене де Рье сильно страдала от такой пропозиции. Наоборот, глаза ее сияли, как у кошки, проглотившей вкусную канарейку, а легкий беспорядок в прическе красноречиво указывал на то, что страстный дуэт продолжается уже некоторое время, хотя только сейчас обрел зрителя в лице герцога Анжуйского.

Генриха затопила холодная ярость. Но не на Келюса – тот выглядел таким бледным, растерянным, что сердце принца дрогнуло от жалости, а на Рене де Рье, эту коварную соблазнительницу, не пощадившую самое святое и чистое – мужскую дружбу.
- Я смотрю, вы не скучаете, - усмехнулся он, недобро рассматривая замерших участников любовной сцены. – Мадемуазель де Шатонеф, жаль лишать вас такого утешения, но нам с графом необходимо кое о чем поговорить. Потрудитесь оставить его в покое. Граф, а вам лучше лечь, друг мой, я не хочу, чтобы ваша рана открылась.

Взглядом Монсеньор красноречиво указал на дверь той, кого еще этим утром называли его фавориткой. Изменчивый, как ветер, страстно увлекающийся, Генрих тем не менее не настроен был прощать ветреность и измену своим любовницам. Иными словами, в ближайшее время мадемуазель де Шатонеф должна была почувствовать на себе всю тяжесть его опалы.

 Отправлено: 21.11.12 09:52. Заголовок: О небеса! Вы услышал..

О небеса! Вы услышали мои мольбы!
К огромному удивлению Рене де Рье, пункт ее плана под номером два неожиданно осуществился гораздо быстрее, чем она сама предполагала. Более того, два первых пункта так внезапно слились в один, что мадемуазель де Шатонеф пришлось быстро и срочно перекраивать всю свою стратегию.

Меньше всего она ожидала, что Генрих Анжуйский пожалует сюда прямо сейчас. Она рассчитывала, что он узнает о ее визите сюда совсем по-другому, но раз уж так произошло - хвала небесам!
Рене медленно выпрямилась, повернулась к герцогу и повела белоснежным плечом:
- Господин граф тяжело ранен, - сообщила она, глубоко вздыхая, - Его все оставили, его, несчастного раненого, нуждающегося в поддержке и утешении! Вы не хуже меня понимаете, Монсеньор, чем чревато для господина де Келюса его ранение. Я пришла сюда, чтобы позаботиться о том, кого оставили все, о том, кто сегодня храбро защитил мою честь, честь... - слова "вашей любовницы" Рене произнесла одними губами, так, что Жак не слышал ничего, а затем громко добавила: - фрейлины Ее величества! И вы видите, что господин граф очень слаб. Ему вредны сейчас разговоры о делах. Монсеньор, я очень прошу вас дать господину графу отдохнуть.

Рене смиренно склонила голову и присела перед принцем в глубоком реверансе.
- К тому же я не могу покинуть эти покои прямо сейчас. Мое платье испорчено вином, которое слабеющая рука господина графа расплескала, не в силах удержать бокал, когда я поднесла ему этот живительный напиток..

 Отправлено: 21.11.12 09:52. Заголовок: Мадемуазель Рене заб..

Мадемуазель Рене забылась. Мадемуазель Рене забыла кто она и кто перед ней. Он – герцог Анжуйский, в его власти отправить дерзкую де Шатонеф завтра же прочь от двора. Даже не за измену – не хватало еще ревновать к матушкиной «пташке», которая чирикает и ласкает по приказу. Нет, за поведение, недопустимое в присутствии принца крови.

Не удостоив щебечущую фрейлину даже взглядом, Монсеньор обратился к раненому.
- Даю вам полчаса, граф, чтобы закончить начатое с фрейлиной Ее Величества, - в голосе Генриха звучала снисходительная насмешка. – Если вы достаточно сильны, чтобы ответить на пылкий призыв этой красавицы, значит сможете и дойти до моего кабинета. Не торопитесь, у меня нет желания портить вам вечер, клянусь честью. Да и выбор ваш на редкость удачен, могу подтвердить вам это как дворянин дворянину, мадемуазель де Шатонеф щедра… весьма щедра. Расскажете мне потом, как она вам показалась, а я расскажу, как она показалась мне.

Отвесив мадемуазель де Шатонеф издевательский поклон, герцог Анжуйский направился к двери, ничем не показывая того, как кипит кровь в его жилах. О, Келюс ему слишком дорог, и вполне возможно он только брал то, что ему предлагали. А вот Рене де Рье поплатится. Не за измену. За дерзость.

 Отправлено: 21.11.12 09:54. Заголовок: Порыв пылкой страсти..

Порыв пылкой страсти прервался почти так же стремительно, как начался. Едва только юноша начал распаляться, как дверь его покоев открылась и на пороге возник тот, кого граф сейчас меньше всего ожидал увидеть. Его господин и друг, герцог Анжуйский. Келюс не понял, кто первым отстранился - он или Рене. Впрочем, это не имело значения. Кажется, они оба сейчас в равной ситуации ощущали себя, как нагие Адам и Ева перед строгим взглядом Господа. Он не знал, что чувствовала мадемуазель де Шатонеф, но сам граф ощущал стыд. Вместо того, чтобы лежать сейчас в постели, как и предписано, он развлекается с фрейлиной королевы-матери, пренебрегая беспокойством своего господина и своим собственным здоровьем. Однако, вместо того, чтобы последовать совету герцога немедленно лечь в постель, юноша, не думая о последствиях очередных резких движений, проворно вскочил с кресла и низко поклонился Его Высочеству.

- Мон...сеньор, - запнувшись, произнес граф, опасаясь поднимать на него свой взгляд.

Герцог был прав. Его фаворит действительно был бледен и растерян. Это произошло с ним только что, при появлении его сюзерена. По мере того, как он слушал Генриха и мадемуазель де Шатонеф, переводя взгляд с одного на другую, он становился еще бледнее. Что имел в виду герцог, когда упомянул о "щедрости" этой женщины? Что означают этот гневный взгляд и язвительный тон принца? В душу графа начали закрадываться смутные и нехорошие подозрения. Принц проводил с ней время, доверительно общался с ней, она близка ему... Неужели Рене?.. Нет! Этого не может быть! Это не так! Келюс не верил в это. Прелестная мадемуазель не может быть так вероломна. Скорее всего, Его Высочеству просто не понравилось, что граф не только не соблюдает предписанный ему режим, но и не соблюдает его самым возмутительным образом с одной из фрейлин. Однако подозрения все еще не оставляли Келюса... Что если самая страшная правда заключалась в том, во что он категорически отказывался верить? Внезапно слова «дорогой граф, я пришел, чтобы удостовериться, что с вами все хорошо» болезненно кольнули юношу. Герцог явился сюда из искренней заботы о своем друге, а застал того за нежными объятиями с женщиной, которая, возможно, ему небезразлична, близка... В данный момент Жак де Леви страдал душой так же, как и телом. Хотя нет. Душой, наверное, больше. Принц уже покинул покои анжуйцев, а Келюс молча стоял на ватных ногах и тупо смотрел в дверной проем, за которым скрылся Генрих. Наконец, граф снова медленно опустился в кресло, правда, на сей раз уже не привлекая к себе мадемуазель де Шатонеф. Поставив локоть на подлокотник, он подпер рукой щеку.

- Боюсь, сударыня, нашу приятную беседу придется завершить, а целебную процедуру оставить на следующий раз, - довольно угрюмым тоном произнес Келюс, который внезапно стал мрачнее тучи, - Его Высочество требует меня к себе. Я не хочу заставлять его ждать. Клод, помоги мне одеться!

Слуга, который убедился в том, что ему на сегодняшний день не будет никакого покоя, вбежал в помещение. Однако при одном взгляде на бледное лицо своего хозяина, на его хмурый взгляд, на дрожащие руки и на слабость в ногах, немедленно бросился исполнять приказ, начисто выбросив из головы все мысленные недовольства.

 Отправлено: 21.11.12 09:54. Заголовок: - Если я останусь зд..

- Если я останусь здесь еще хотя бы на миг, целебная процедура может уже понадобиться не только вам, - быстро произнесла Рене, оправляя юбку, о пятнах на которой она тут же забыла. - Я должна вас покинуть, граф.

Фрейлина вылетела из покоев Жака де Леви, словно разъяренная фурия. Ах вот как? Он смеялся над ней? "Как дворянин дворянину"? "Мадемуазель де Шатонеф щедра"? "...а я расскажу, как она показалась мне"? Так, значит, все, что он говорил ей... все, в чем он убеждал ее, в чем признавался минувшей ночью - это лишь насмешки? И все ее усилия закончились ничем? Значит, рано она праздновала победу?

Рене, желавшая заставить Монсеньора ревновать к своему придворному, теперь сама вся кипела от злости и негодования. И ведь на его не отразилось ни удивления, ни сожаления! Она видела лишь насмешку.

Подлый обманщик! А она-то поверила, что его сердце снова принадлежит лишь ей! Но герцог Анжуйский, как сейчас оказывалось, с большим удовольствием делится впечатлениями о жарких ночах со своими придворными! Она не замечала, что почти бежит, и догнала Генриха, пока он еще не успел выйти в коридор.
- Монсеньор! – срывающимся голосом произнесла Рене, почти загораживая ему путь и, тяжело дыша, приседая в реверансе.

 Отправлено: 21.11.12 09:55. Заголовок: Генрих Анжуйский сов..

Генрих Анжуйский совсем не удивился, услышав за своей спиной шаги, шорох платья и голос мадемуазель де Шатонеф. Бедняга Келюс, похоже, остался на ночь без сладкого. Десерт сбежал, бросив того, кого только что с таким пылом выхаживал. Воистину, женщины, вы постоянны только в своем непостоянстве.

- Что я вижу, мадемуазель, - изумился он, осматривая Рене с ног до головы, словно видя впервые. – Вы покинули господина де Келюса? Хотя только что просили меня дать ему покой? Странные у вас способы лечения больных, не уверен, что мэтр Паре с ними согласился бы. Вернитесь, прошу вас. Граф дорог моему сердцу куда более… других. Доставив ему удовольствие, вы доставите удовольствие мне, мадемуазель.

 Отправлено: 21.11.12 09:56. Заголовок: При последних словах..

При последних словах Рене быстро выпрямилась и взглянула прямо в глаза Генриху. Она не читала в них ревности, на что рассчитывала. Она читала в них лишь злость.
Что ж, Монсеньор… раз так, вы увидите, что с Рене де Рье нельзя поступать, как с игрушкой.
- Да, Монсеньор. Я покинула графа. Потому что ему сейчас действительно нужен покой. И мэтр Парэ в этом со мной бы согласился. Я не лекарь, Монсеньор. Но я умею испытывать благодарность.

Рене остановилась, чувствуя, как перехватывает горло и как тяжело становится дышать.
- Вы осуждаете меня за то, что я пришла выразить эту благодарность человеку, который спас мою честь, который дрался за меня, - продолжила она, не отводя взгляда от смотрящих сейчас холодно и жестко глаз своего любимого. - И который – позвольте мне вспомнить об этой важной вещи, Ваше высочество, - который помог и вам. Я всего лишь просила у вас милости для графа, обессилевшего и потерявшего много крови, но что я получаю? Рана господина де Келюса начала кровоточить, и я лишь поднесла бокал вина к его губам. Вы находите этот поступок предосудительным? Выполнить просьбу страдающего раненого о бокале вина? Что ж, тогда я не побоюсь сказать вам, что у вас… - глубокий вырез платья вдруг показался ей тяжелой, сдавливающей грудь веревкой, – … у вас совсем нет сердца, Монсеньор. Нет сердца и нет сострадания к несчастному, который дрался за меня, отстаивал мою честь и оказывал вам услугу. Но у меня сердце есть.

Мадемуазель де Шатонеф повернулась и быстро зашагала прочь. Сейчас ей нечего больше было сказать. Но в душе у нее кипел пожар.
Жертвой этого пожара стала ее служанка, на которую посыпались упреки и претензии ко всем на свете мелочам, а также подушки, разлетевшиеся по разным углам комнаты. Но этого герцог Анжуйский уже не увидел.

 Отправлено: 21.11.12 09:56. Заголовок: С помощью Клода, ко..

С помощью Клода, который слегка поддерживал своего хозяина, дабы он не упал, Жак де Леви достаточно быстро оделся. Причем, его, как всегда изысканный, наряд на сей раз сильно контрастировал с необычайной болезненной бледностью лица и хмурым взглядом. Несмотря на то, что двигаться следовало бы как можно осторожнее и не торопясь, чтобы сэкономить силы, Келюс торопился. Пристегнув шпагу, граф отпустил Клода, небрежно махнув рукой на его замечания и предостережения, и направился к выходу из своих покоев. Прежде, чем юноша успел выйти в коридор, он услышал доносящиеся до него голоса Монсеньора и мадемуазель де Шатонеф. Келюс благоразумно решил подождать здесь, притаившись, окончания их разговора. Обрывки слов, которые произносили герцог и Рене, долетали до ушей анжуйца. Он не вполне понимал, что у них там происходит, но заботливые слова фрейлины грели ему душу. Хотя с другой стороны он очень сожалел, что она покинула его. Он много не успел... Ничего. Еще будет время. Но что если все-таки эта женщина связана с Монсеньором не просто как доверенное лицо (с кем же еще можно обсуждать исход дуэли с поляком и возможные последствия)?.. Жак де Леви вздохнул. Нет, это не так. Мадемуазель де Шатонеф слишком нежна и красива, а в ее взгляде было столько заботы и тревоги о раненом, что разум просто отказывался верить в это. Келюс пообещал себе, что если в разговоре с ним Монсеньор начнет упрекать ее в чем-нибудь, то он вновь станет отстаивать ее честь. Он защитит эту женщину. В конце концов, инициатива исходила именно от него. Решив так и поступить, если разговор все-таки зайдет о том, что произошло в покоях анжуйцев, граф выбежал в коридор.

- Я к вашим услугам, Монсеньор, - поклонился Келюс, когда догнал принца.

 Отправлено: 21.11.12 09:57. Заголовок: - А моя любовница, г..

- А моя любовница, граф, к услугам всех, - безмятежно ответил Монсеньор, беря де Келюса под руку. – Так что не смущайтесь. Мой гнев был вызван тем, что мадемуазель де Шатонеф потревожила вас, а вовсе не тем, что решила поделиться своими прелестями. Я не жаден, да и, по правде говоря, эта связь порядком затянулась. Если любовница становится дерзкой – значит она уверена в своей власти. Когда-нибудь я стану королем, граф, вам я говорю это без страха и утайки. Я не могу позволить, чтобы какая-то фрейлина моей матушки похвалялась перед всем двором тем, что открыто наставляет мне рога. К тому же слухи о том, что Рене снова вернула себе мои милости, наверняка расстроили Мари, этого ангела чистоты и кротости. Так что решено… если мадемуазель де Шатонеф пришлась вам по вкусу – забирайте ее вместе с моим благословением.

Дружески улыбнувшись бледному де Келюсу, Монсеньор с почти братской заботой довел его до своих покоев.
- Сегодня вы ночуете в моей спальне, граф. Так будет спокойнее мне и вам. Не доверяю я Гонти, этому старому лису моей матушки. Сегодня он уже расспрашивал меня о Вишневецком, не хочу, чтобы он тревожил вас, а от него можно ожидать всего. Не думайте ни о чем, друг мой, и ни о чем не волнуйтесь. Вы дороги мне и я не позволю, чтобы хоть волос упал с вашей головы.

 Отправлено: 21.11.12 09:58. Заголовок: Если и возможно было..

Если и возможно было окончательно добить и без того настрадавшегося юношу, то у герцога Анжуйского это только что получилось. Келюс опустил голову после первых же слов Монсеньора и слушал его теперь довольно рассеянно. Все-таки мадемуазель де Шатонеф была его любовницей. Теперь, наконец, все прояснилось. И гнев Монсеньора, и оправдывающийся тон Рене, и ее попытка догнать принца. Все приобрело смысл и логическое объяснение. Слова «моя любовница», произнесенные герцогом, вошли в сердце Келюса подобно ножу, проходящему сквозь масло. А ты и ушли развесил, дурак. Глаз положил на любовницу твоего господина. Но какова эта женщина... Как глаза светились, а как щебетала... И при этом... Келюс не мог унять свой внутренний голос, терзавший его душу больнее, чем рана - его тело. Одна рука легла на рукоять шпаги и так сильно сжала ее, что побелели пальцы. А другая рука юноши просто дрожала. Жак де Леви сделал над собой усилие, чтобы не упасть. Она любовница герцога! И она ему ничего не сказала! Зачем она пришла к нему? Действительно из заботы о нем, о человеке, который спас ее честь? Или просто потому, что такова была ее прихоть? Потому что, помимо Монсеньора, она захотела в свою коллекцию и его верного друга? А потом разнести об этом сплетню, да еще и так, чтобы заставить Монсеньора ревновать? Келюс вспомнил, как фрейлина близко подсела к нему, вспомнил горячий шепот на своих губах, вспомнил поцелуй... Она даже не остановила его. Даже не подумала об этом. О, женщины, воистину, вам имя - вероломство. А он так легко позволил обвести себя вокруг пальца? А теперь еще и страдает? Наивный мальчишка! Глупец! И можно после этого называть себя мужчиной?! Граф, наконец, поднял полные ярости, ревности, терзаний, едва заметно увлажненные голубые глаза на принца. Его слова о том, что Келюс может "забирать себе мадемуазель с его благословением" глубоко оскорбили юношу. Ему захотелось ударить Анжуйского. Даже не взирая на то, что он был его другом. Если бы на его месте в данном случае были Можирон или д`Эпернон, граф так бы и сделал. Но перед ним стоял человек, который был его господином. И Келюс не мог позволить себе этого. Впрочем, он быстро осадил себя. Нет. Генрих здесь не причем. Во всем виноват он сам, Жак де Леви, за то, что позволил этой женщине вскружить ему голову и играть с собой. А ведь она ему так понравилась, граф даже подумал, что начал влюбляться... Глупец. Глупец. Глупец.
Когда они приблизились к покоям Монсеньора, граф, прежде чем войти, остановился и, повернувшись, в упор посмотрел на принца. Одна его рука все еще покоилась на эфесе. Внезапно из всего разговора на память Келюсу отчетливо пришли слова «когда-нибудь я стану королем». Герцог сказал сейчас очень много. Настолько, что в голове графа вертелись сотни пылких ответов на каждую его фразу. Но ни на что из сказанного юноша ему так и не ответил. Лишь тихо произнес единственное:

- Вы будете хорошим королем, Ваше Высочество, - он слабо улыбнулся Генриху, - И я всегда буду рядом с вами.

Эпизод завершен.