Отправлено: 25.06.13 18:25. Заголовок: Короли платят дважды

20 июля 1573 года, Лувр.

 Отправлено: 25.06.13 18:26. Заголовок: Возвращение Генриха ..

Возвращение Генриха Валуа в Париж не было победоносным, но все же оно меняло многие судьбы. Выстоявшие ларошельцы получили мир, Монсеньору предстояло стать королем Польши, а Генриху Наваррскому ответить перед королем за себя и за сбежавшего принца Конде. Рана герцога Анжуйского заживала, но куда медленнее затягивалась рана, нанесенная его гордости.

Наваррского в Париж конвоировали со строгостью, уместной для государственного преступника. С Маргаритой, чье предательство принцем ощущалось куда болезненнее, чем он показывал, тоже обошлись довольно сурово. Не смотря на все мольбы, ей не было дозволено увидится с мужем, принять сестру Генрих так же отказался, сообщив ей, что судьбу короля Наваррского и ее собственную судьбу будет решать король. И сейчас она была препровождена в свои покои, под должной охраной. Генриху же предстояло объясниться с братом...
И вот теперь он шел в покои Его Величества, как был, в дорожной одежде, позади него под стражей вели короля Наваррского, и принц гадал про себя, как встретит их Карл, предупрежденный обо всем случившимся письмом. Времени было достаточно, чтобы принять решение, но вот каким оно будет?

Генрих усмехнулся. Любопытно, во что оценит король кровь родного брата? Его наряд, собравший на себя пыль долгой дороги, лицо, побледневшее от усталости и раны, весь облик, так не вязались с пышным двором Его Величества короля Франции, что Монсеньор прямо таки наслаждался этим контрастом, едва отвечая на поклоны придворных. После Ла-Рошели, воздух в Лувре казался ядовито-приторным.
В кабинете короля вдруг стало многолюдно. Монсеньор, король Наваррский, стражники, сомкнувшие вокруг мужа Маргариты свои ряды…
- Сир!
Герцог Анжуйский отвесил брату глубокий поклон, не скрывая ироничной усмешки. Уж он не забыл их беседы здесь же, где Карл красноречиво дал понять, что за жизнь Наваррского он отвечает жизнью Людовика. Посмотрим, что вы скажете теперь, братец.

 Отправлено: 25.06.13 18:54. Заголовок: Карл почти съел свой..

Карл почти съел свой собственный ус. Гонцы регулярно докладывали о том, что Генрих Анжуйский возвращается в Париж. Когда доложили о том, что Монсеньор вступил в столицу Франции, Шарль-Максимильен опрокинул в себя кубок вина. Он с удовольствием бы избежал встречи с братом. Причиной к тому был Генрих Наваррский. Именно Шарль его и Конде сам навязал Анжу в компанию под Ла Рошель. И именно они стали причиной ранения Генриха. Но рано или поздно им придется поговорить. И лучше уж сразу.

Король отер выступившую испарину на лбу, сидя в кресле своего кабинета. Как бы он не относился к своему брату, иногда откровенно завидуя ему, кровь Валуа была пролита. Посягнуть на Монсеньора, на наследника французского престола, это посягнуть на власть, на правящую династию, а к этим вопросам Карл относился более, чем щепетильно. Одно дело, когда братья между собой делят игрушки, другое, когда в эту борьбу вмешиваются другие. Тогда требовалось сомкнуть ряды и дать отпор посягнувшим. Чтобы потом опять делить свое добро.

- Я рад вас видеть, Генрих, во здравии и благополучии, - Его Величество поднялся навстречу брату, осматривая его. Возможно, он бы и поморщился в другой раз, отметив, что герцог мог бы и переодеться и привести себя в должный месту вид, а не трясти дорожную пыль с одежды на убранство Лувра. Но не сейчас. Сейчас, государь, деланно не обращая внимания на конвоируемого и его охрану, дружески положил руку на плечо своего Главнокомандующего.
- Я знаю, брат мой, вы сделали все, что могли, и пролили кровь на полях битвы. Пусть Ла Рошель, Монтблан и Ним молятся, как им нравится. Пока. Они не стоят жизни Валуа, - Карл воздержался от братских объятий, но миролюбиво улыбнулся Генриху. В сторону Анрио ему даже смотреть не хотелось.
- Но что за свиту вы притащили ко мне, Ваше Высочество? – задавая вопрос, ответ на который был очевиден, король давал право высказаться раненному Анжу.

 Отправлено: 26.06.13 15:11. Заголовок: - Благодарю вас за т..

- Благодарю вас за теплые слова, Ваше Величество. Мой долг отдать за вас жизнь, если это будет необходимо, и, поверьте, я готов его исполнить.
Другой бы сказал – исполнить с радостью, но Генрих Валуа был честен, радости в его отношениях со старшим братом никогда не было места. Но даже нелюбимый и непонятый, старший брат был его королем. Только одно способно было поколебать чувство долга Монсеньора по отношению к короне. Если кто-то из его семьи попытается, нет, даже допустит такую мысль - причинить вред Луи де Можирону. Но сейчас они с Карлом играли безупречный спектакль для посторонних, и еще один, не заметный для чужих глаз, друг для друга.

- Свиту? Ах, это… - Генрих тонко улыбнулся и сделал шаг в сторону, словно желая представить королю Франции его отнюдь не верного подданного. – Простите, сир, что обременяю вас этим, но мне хотелось до конца выполнить свой долг, и передать вам из рук в руки короля Наваррского, дабы вы сами решили его судьбу. О том, что случилось, я известил вас. Ваш зять, сир, отплатил преступной неблагодарностью за вашу доброту, попытавшись бежать.
Генрих в последнее мгновение передумал обвинять Маргариту в помощи беглецам. Не потому, что сомневался в ее вине, но опасаясь, что Карл воспользуется этой лазейкой, чтобы перенести весь свой гнев на сестру, и драгоценный Анрио окажется безнаказанным.

 Отправлено: 28.06.13 11:30. Заголовок: Брови Карла поползли..

Брови Карла поползли вверх.
- Мой зять, Ваше Высочество? – король разыграл истинное недоумение, словно слышал такое слово впервые и хотел спросить «Что это?» Ему была неприятна даже сама мысль, что он так ошибся в Анрио. Что его желание уберечь мужа Маргариты от козней Екатерины Медичи, используют для попытки побега. Хотелось повернуться к Беарнцу и спросить, какого дьявола ему неймется, что так то он ценит дружбу короля, что при подвернувшемся моменте пытается бежать, выставляя монарха идиотом на торжество остальным.

- Я так полагаю, Монсеньор, в этой комнате только один мой родственник, готовый защищать мои интересы и повинующийся моей воле. И это вы, брат мой. Поверьте, Генрих, я это очень ценю. Позже мы с вами вместе рассмотрим, что предлагают нам поляки за то, чтобы их король был Валуа, а сейчас ступайте и заберите своих людей. Ступайте и отдохните. Стараниями матушки в ваших покоях уже с утра топчется Амруаз Паре, - Его Величество понимающе улыбнулся принцу. С дальней дороги тому, наверно, меньше всего хотелось подвергаться осмотру лекаря. Но материнская забота – еще то бремя.

А у короля предстоял непростой разговор с Генрихом Наваррским. Можно было бы отправить его без разбирательств в заключение, но Карл желал знать почему? Вечный вопрос, на который всегда хочется услышать то, что хочется услышать.

 Отправлено: 29.06.13 11:25. Заголовок: Монсеньор поклонился..

Монсеньор поклонился Его Величеству королю Франции, не удостоив короля Наваррского и взгляда. Удивительно, но торжества он не чувствовал, хотя, казалось бы, имел право. Судя по приему, муж Маргариты получит хороший урок, хороший урок получил и Карл. Его любимец вернулся с войны целым и невредимым, но уже в качестве преступника и предателя. Но Генрих, чья душа за истекший неполный год научилась чувствовать, понимал, что, возможно, его брат потерял того, к кому позволил себе искренне привязаться, единственного друга, кроме Мари Туше и своих собак.

- Если я понадоблюсь вам, сир, я буду ожидать ваших приказов в своих покоях. Если, конечно, мэтр Паре с матушкой не изведут меня своей заботой и лечением, - искренняя улыбка, редкое явление между двумя братьями, осветила лицо герцога Анжуйского. Редкое, и недолговечное.

Еще раз поклонившись, Генрих, в сопровождении стражи, удалился. Двум королям, судя по всему, предстоял нелегкий разговор.

 Отправлено: 03.07.13 01:55. Заголовок: Все время, что корол..

Все время, что король и его брат обменивались приветствиями и благодарностями - Генрих не мог не усмехаться про себя, размышляя, кто же из них проявит в этом деле больше усердия, - король Наваррский стоял, скрестив руки и опустив голову, внешне довольно безучастный к разговору двух Валуа. Лишь один раз поднял он глаза и взглянул на Карла - когда тот заговорил о находящихся в этой комнате родственниках. "Как же вы самонадеянны, мой дорогой кузен, - проговорил про себя Генрих, - будьте осторожнее, оценивая таланты своих родственников. Особенно самых близких".

Всю дорогу, с того самого момента, как д'Эпернон столь грубым образом помешал столь многообещающе начинавшемуся побегу, Беарнец хранил молчание. Пока его везли под конвоем в Париж, он не проронил ни одного слова более дежурных "благодарю вас" и "вы очень любезны". Он хотел видеть Маргариту, но его лишили и этого удовольствия. Был бы рядом Конде, он бы обязательно высказался в стиле "я же вам говорил, что вашей жене верить нельзя" - и наверняка бы объяснил отсутствие королевы Наваррской ее предательством. Но Конде при удачном стечении обстоятельств уже должен был мерить своими сапогами улицы Лондона - и король Наваррский мог лишь молиться о том, чтобы так оно и было.

Генрих поднял голову, медленно отвесил королю Франции почтительный поклон:
- Вы наверняка ждали меня назад не в таком виде, государь, - произнес он, оглядывая свой весьма плачевно выглядящий наряд. - Увы, теперь я лишен чести назвать себя вашим братом. Я ваш узник.

 Отправлено: 05.07.13 11:43. Заголовок: Карл задумчиво прово..

Карл задумчиво проводил Монсеньора и его людей взглядом. Анжу любили, Гиза уважали, а что оставалось ему, королю? Оставалось, чтобы его боялись. Раз уж его доброе отношение ничего не стоило.

- Анрио, вы, похоже, лишились не только наряда и чести называть себя моим братом, но и хороших манер, - проведя ладонью по лицу, пытаясь согнать раздражение, Его Величество посмотрел в глаза пленного.
- Или вас подводит память, и вы забыли, что здесь первым всегда говорю я? – Шарль усмехнулся в лицо Беарнцу и подошел к столу, где начал одну за другой перебирать бумаги, ища среди них определенную. Ему было трудно сдерживать подступающий приступ ярости и кончики его пальцев дрожали. Однако голос монарха продолжал звучать ровно.

- Как впрочем, видимо, забыли и то, что когда-то были почтены и моей заботой, - найдя то, что требовалось, государь откинул в сторону остальные документы. Он сунул бумагу в руки сыну Жанны д'Альбре небрежным жестом и, переплетя руки на груди, с интересом уставился на коллекцию своих аркебуз.

– Это приказ, датированный 28 августа 1572 года, о вашем аресте. Я отдал его, но, оценив ваше мужество, и, как мне показалось, любовь ко мне, - горькая улыбка скривила губы короля, - решил не допустить этого ареста и увел вас из Лувра. Более того, я написал другую бумагу, вы знаете, где она хранится, которая сохранит вам жизнь. Так что ж, Анрио, юбки Бесс вам показались более надежными, чем мое слово? Или… - Его Величество снял со стены аркебузу. Ту самую аркебузу, из которой он в ночь Святого Варфоломея, доведенный до исступления, отстреливал из окна гугенотов, не желая при том стрелять в своего зятя. – Или стоило со всем покончить гораздо раньше, а Анрио?

 Отправлено: 07.07.13 01:00. Заголовок: - Прошу меня простит..

- Прошу меня простить, государь, - Генрих еще ниже склонил свою голову перед французским королем, - но там, откуда меня привезли к вам, о хороших манерах, увы, быстро заставляют забыть.
28 августа 1572 года. Король Наваррский почувствовал легкий укол в сердце. О, об этой дате он не забыл. Он даже слишком хорошо помнил ту ночную прогулку в обществе Карла XI, визит в маленькую хибарку мэтра Кабоша, бумагу, которую король передал на хранение… Значит, приказ об аресте все-таки был. Теперь он понял до конца. что заставило Карла так спешно вывести своего кузена из Лувра и отправиться на ночную прогулку. Ведь если бы он остался в своих покоях… Да, не из-за простого желания покутить, не из-за обычной прихоти увел тогда король своего кузена из Лувра. А впрочем, не прихоть ли королей и это – казнить и миловать? Ставить любые знаки препинания? Прервать чью угодно жизнь, равно как и спасти ее?

- Но если я забыл манеры, государь, то позвольте вас заверить – я помню главное. И это главное – кому принадлежит моя жизнь. А она принадлежит вам, ваше величество.
Генрих мрачно взглянул на аркебузу, что взял сейчас в руки король Карл – оружие, опять оружие. Шпаги, аркебузы, кинжалы – или просто яд. Все годилось, когда речь шла о самом главном – о власти.
- Не переоценить того, что ваше величество для меня сделали. Я помню ту бумагу, что вы отдали на хранение мэтру Кабошу – если мне позволено будет выразить свои чувства, то я скажу, что безраздельно благодарен вам за нее, сир, и эта благодарность заставляла меня думать, что моя жизнь дорога вашему величеству.

Взгляд Генриха Наваррского стал еще более печальным, а в голосе сквозила тщетно скрываемая горечь:
- Но вы можете покончить со всем этим немедленно. Вы вольны исправить эту ошибку, сир, если моя жизнь не кажется вам таковой! Но видит Бог - не будь я уверен в обратном, я никогда не предпринял бы той попытки, за которую пойман и приведен к вам, словно последний предатель!

 Отправлено: 07.07.13 09:23. Заголовок: Итак, Наварра схваче..

Итак, Наварра схвачен и привезен под стражей! Для Медичи не было бы вести слаще и долгожданнее, если бы не известие о ранении Генриха. Но она утешала себя тем, что за выстрел Конде Наваррский тоже заплатит. Оставалась, правда, мизерная возможность, что Карл и на этот раз сумеет защитить своего любимчика, ограничившись формальным наказанием, но королева-мать решила, что сделает все, чтобы не допустить этого. Посему, как только ей стало известно, что Монсеньор с пленником вернулись в Лувр, первым делом она отправилась в покои короля Карла. Видит бог, она истосковалась по своему Генриху, по своему храброму мальчику, но сейчас королева должна была занять место матери.

Картина, открывшаяся глазам Флорентийки, несколько успокоила ее тревоги. Аркебуза в руках короля, ярость в его глазах… Пока что о помиловании не было и речи.
- Вы и есть предатель, - бросила она Наваррскому. – Вам подарили жизнь, и вот так вы отплатили за доброту Его Величества? Сир! Я, ваша мать, молю вас о справедливости и правосудии. Предатели попрали вашу власть и свою честь, они пролили кровь вашего брата. Да не окажутся они безнаказанными. Мы не можем призвать к ответу Конде, но и он понесет заслуженную кару. Пусть же судьба его сообщника будет уроком для всех, кто только вынашивает планы мятежа против вас!

Медичи сжала руки в непритворном волнении. Она прекрасно знала, как переменчив Карл, как важно не упустить мгновения. Смерть – это то, чего она желала для зятя! Сейчас король в гневе, чувствует себя преданным, должно быть. Сколько раз она предупреждала сына о том, что Наварра – змея, пригретая на груди. Наконец-то он убедился в этом сам!

 Отправлено: 08.07.13 12:57. Заголовок: - Генрих, вы так гор..

- Генрих, вы так горячо и путано говорите, что вам вести переговоры какие бы то ни было противопоказано. Они будут заведомо проиграны, - Карл скрипнул зубами и любовно погладил резной приклад. Взяв прицел сначала на зятя, потом на камин, он недобро улыбнулся. – Хорошее оружие, - философично заметил король, не обозначая о чем он - о пылкости Наваррского или о своей игрушке.

Влетевшая в его кабинет, подобно разъяренной фурии, Екатерина Медичи, заставила дрогнуть руки монарха. Он опустил аркебузу и метнул на нее разъяренный взгляд, тут же опустив глаза и сделав глубокий вдох.
- А… Это вы матушка, - под этими словами отчетливо звучало «только вас то мне и не хватало!» - Вы, как всегда вовремя, чтобы выступить в роли обличительницы преступников, - усмехнувшись, Шарль подошел к матери и встал рядом, словно лицезрел с ней вместе некую картину неизвестного художника, а не особу Беарнца.

- И какое же наказание вы находите приемлемым для такого предательства? – в своей ненависти к Анрио Наваррскому, мадам Катрин всегда забывала, что, чем больше ее давление на сына, тем меньше она получит от него. Сама того не ведая, и уж тем более явно не желая, она только что притушила гнев государя.

 Отправлено: 09.07.13 11:40. Заголовок: О, нет, в эту ловушк..

О, нет, в эту ловушку она не попадется, благодарю покорно, милый сын. Пусть Наварра сам роет себе яму и дальше, она же проследит за тем, чтобы яма была достаточно глубока, чтобы похоронить и его, и его надежды. Аркебуза, очевидно не выстрелит… жаль, очень жаль. Но топор палача вполне может доделать эту нехитрую работу. Но начни она сейчас требовать и настаивать – игре конец. Карл из упрямства, из нелюбви к матери и брату пойдет наперекор справедливости, здравому смыслу, самой судьбе, толкающей Наварру на эшафот.

- В роли обличительницы? Полноте, сир, стоит ли мне трудиться? Преступление есть, преступник тоже… но если вы считаете меня пристрастной, давайте спросим короля Наваррского, какое наказание он считает для себя заслуженным? Я не говорю, сын мой о доверии, которое он обманул, за это не судят, за это презирают. Но побег? Убийство вашего верного слуги, Антуана де Крюссоля, который был отмечен доверием еще вашего отца? Вам выносить приговор. Мне только хотелось бы узнать, насколько строго судит себя ваш зять, сир!

Медичи чуть поклонилась королю, словно говоря, подобно Пилату: «Я умываю руки».

 Отправлено: 12.07.13 02:39. Заголовок: Печально улыбаясь, Г..

Печально улыбаясь, Генрих отвесил Екатерине Медичи учтивый поклон:
- Я рад видеть вас в добром здравии, ваше величество.
А жизнь, как выяснялось, всегда имела про запас к самому плохому еще худшее. Явление мадам Змеи в тот самый момент, когда Генрих меньше всего ожидал ее появления, было ярким тому подтверждением. Уж она-то явно разочарована, увидев своего зятя живым. С гораздо большим наслаждением она любовалась бы его могилой.

- Какое наказание? Мадам, а какое наказание вы сочли бы достойным для того, кто виноват лишь в том, что старался избежать смерти?
Молодой король – нет, теперь лишь узник, - поднял голову и посмотрел на мать и сына, стоявших сейчас рядом. Одна только и ждала, чтобы отправить его на виселицу. А второй? Насколько она уже успела за время отсутствия Генриха настроить против него Карла?

- Однажды я спас вашу жизнь, сир, и тем самым нажил себе врагов. От их мушкетов, от их кинжалов я бежал. Обвините ли вы несчастного, старающегося лишь спасти свою собственную жизнь? Ту жизнь, которую, как я полагал, лишь ваше величество вправе забрать, которую я полагал дорогой для вас, сир, и для вас, матушка?

 Отправлено: 15.07.13 08:39. Заголовок: Карл прикусил губу и..

Карл прикусил губу изнутри, стараясь саркастически не рассмеяться. Вышла кривая усмешка, адресованная обоим его родственничкам.
Они были достойны друг друга. Его зять и его матушка.
Если представить себе турнир, где вместо копий острые слова, а вместо щитов колючие замечания, то Шарль воздержался бы от ставок, окажись на ристалище эти двое.

Однако, Беарнец забывался.
- Вы, кажется, запамятовали гораздо больше, чем я думал, Анрио, - глаза короля сощурились, вперившись в глаза пленника Анжу. – Вам предоставили возможность делить со мной кров, направили на путь к истинной вере, в конце концов, вы имели честь пролить свою кровь на благо Франции и своего короля. А что вы сделали, Генрих? Что? – словно забыв о присутствии матери, монарх выплевывал обвинения одно за другим.
– Вы пролили кровь одного из моих верноподданных, вы вступили в сговор с человеком, посягнувшим на жизнь наследного принца - моего брата, вы нарушили мою волю, вы забыли о своем долге мужа, попытавшись бросить свою жену, вы даже вырядились в женские тряпки, поправ тем самым достоинство мужчины. Так что вы там спасали, Генрих? Жизнь? – человек, в чьих жилах текла королевская кровь, помазанник божий, дворянин от макушки головы до пальцев на ногах, Шарль-Максимильен не стал скрывать свое презрение и брезгливость, выражавшихся сейчас в каждой черте его лица.

- Мадам, господин де Нансе нынче в Лувре, вы, случаем не в курсе? – король и без ответа Медичи знал, что командир его охраны всегда в Лувре, если не выполняет приказы Его Величества. А приказов ему Карл с утра не отдавал.

 Отправлено: 21.07.13 07:46. Заголовок: Каждое слово короля ..

Каждое слово короля отзывалось в душе Генриха погребальным звоном. Каждое новое обвинение представлялось ему очередным гвоздем, вбитым в крышку его гроба. И, тем не менее, беарнец не был готов поручиться за то, что эта партия им проиграна. Да, тучи сгустились нешуточные, и гроза вот-вот разразится. Но стоит ли отчаиваться, если под этими "разверзшимися хлябями небесными" тебе предстоит лишь вымокнуть и, быть может, подхватить насморк? В сравнении с перспективой отправиться прямиком в умелые руки мэтра Кабоша - это сущие пустяки. Важно только усмирить назревающий ураган, потому что если поднимется буря, то это может закончится для одного чрезмерно самонадеянного юноши печальным исходом.

Имя господина де Нансея прозвучало. И все же отзвук имени - это еще не сам начальник королевской стражи, входящий в двери покоев Карла IX. В том, что сей достойный служитель порядка нынче пребывает в Лувре, сомнений у Наваррского не было. То, что "любезный братец" до сих пор не отдал прямого приказа об аресте и заключении в Бастилию, наводило на определенные и весьма обнадеживающие раздумья. Оставалось избрать единственно верную тактику поведения в столь щекотливой ситуации. И Анрио, наделенный острым чутьем хищного зверя загнанного в угол, принялся осторожно нащупывать почву под ногами: не дрогнет ли? Не провалится?

- Ваше величество, - зазвучал под сводами дворца звонкий голос сына Жанны д'Альбре, - Вы в праве осуждать и презирать меня за совершенные мною поступки, тяжесть и греховность коих я - ныне верный христианин - не могу и не стану отрицать. Моя благодарность Вам, - тут гасконец низко поклонился монарху, - и Вашей матушке, - еще один глубокий, изящный поклон, - воистину безгранична.
Молодой человек перевел дух и тряхнул головой, от чего его жесткие, непокорные волосы немедленно встали дыбом.
- Несмотря на трагические обстоятельства, сопутствовавшие моему появлению при французском дворе, здесь я нашел истинную любовь, понимание и теплые семейные узы, накрепко связавшие меня с Вами, сир, и моей дорогой матушкой. И потому навязчивое желание удержать меня каким-либо иным способом подле Ваших и без того ценных для меня особ, право, вызывает в моем сердце недоумение и обиду. Да-да! Именно обиду на то, что мой дальновидный сюзерен и неизменно вызывающая во мне восхищение благоразумием и практичностью ума мадам Екатерина склонны полагать Генриха Бурбона человеком неблагодарным и способным на предательство тех, чей дом стал и его домом, чья сестра стала ему верной и любимой супругой.

Наварра умолк, давая сюзерену и вдовствующей королеве время переварить сказанные им слова; проникнуться их сутью настолько, чтобы уяснить - это скорее исповедь, нежели претензия или обвинение. Он смиренно опустил взгляд, и тени длинных густых ресниц легли на его смуглые скулы. Лицо сразу стало выглядеть умиротворенным и почти детским. Когда этого требовали обстоятельства, беарнец умел надевать маску воистину невинного младенца.

- Что же, если Вы ныне отвернулись от меня, лишили своего покровительства и наградили презрением, я готов отдать себя на Ваш строгий и беспристрастный суд. Не дрогнув, приму любую кару, которую Вы сочтете достойной Вашего родича и верного друга.

Анрио выпрямился. Его взгляд загорелся вдохновенным огнем. Ярость, боль, отчаяние, надежда и мольба кипели в этом адском котле, грозясь пролиться во внешний мир неистовым взрывом. Однако пролились лишь словами, впрочем, столь же неистовыми и раскаленными, пропитавшимися насквозь теми противоречивыми чувствами, которые так старательно демонстрировал несчастный пленник:
- Об одном только хочу сказать перед тем, как покорно выслушаю Вашу волю, государь. Перед Вами стоит узник, доставленный к Вашим ногам, как трофей. В Вашей власти казнить меня за то, что я стремился служить Вашему величеству по велению совести, а не по принуждению; Вы можете унизить меня публично, ибо унижение и так не страшно тому, кого здесь никогда не воспринимали всерьез. Вы вольны поглумиться и опозорить мужа Вашей сестры - члена королевской фамилии, невзирая на то, что это станет еще одним несмываемым пятном на чести дома Валуа. Но не Вам посягать на мою честь и достоинство дворянина, мои помыслы и устремления, в коих не было и никогда уже не будет ни единой мысли о предательстве.

Окончив свою пламенную речь, Анрио ненадолго умолк, будто бы собираясь с духом. Закусил губу, хрустнул пальцами и, наконец, решившись, произнес:

- Теперь все. Я готов принять Вашу волю, государь, какой бы она ни была. Моя шпага и мое сердце по-прежнему у подножия Вашего трона. А ныне я кладу туда и свою жизнь.

 Отправлено: 21.07.13 08:22. Заголовок: Разумеется, Медичи н..

Разумеется, Медичи не верила в искренность раскаяния Генриха Наваррского, разумеется, ее не тронул его покорный вид, но следовало признать, муж Марго глупцом не был и еще раз это доказал. Королева хрустнула пальцами в досаде. Все происходящее все больше напоминало семейную сцену, а не суд. Обвинение, раскаяние, того и гляди начнутся слезы и братские объятия.

- Все, что вы говорите, Генрих, очень умно и правильно, - сухо заметила она. – Вот только дела ваши расходятся со словами. Вы пытались бежать, и были схвачены, хотя клялись в верности вашему королю. Что это, если не предательство? И как мы можем теперь вам верить?
Медичи покачала головой, всем своим видом показывая, что уж она такую ошибку не совершит.

- Сир, король Наваррский только что вспоминал о том, что он член нашей семьи, хотя это не остановило его под Ла-Рошелью. Это правда. Он муж моей дочери и вашей сестры. Тем страшнее его вина, и тем суровее должно быть наказание. И если бы Маргарита была хорошей сестрой, она должна была бы молить вас о том же, сгорая от стыда за своего мужа.

 Отправлено: 21.07.13 09:03. Заголовок: - Но Маргарита молит..

- Но Маргарита молит вас о милосердии, сир!
Королева Наваррская стояла в дверях, едва дыша от волнения, от спешки, с которой она, только оказавшись во дворце, бросилась на поиски мужа, зная, что уж теперь ее матушка не успокоится, пока не избавится от ненавистного зятя.

Маргарита поклонилась брату, матери и решительно встала рядом с Генрихом. Холодные от переживаний пальцы молодой женщины нашли и сжали на мгновение пальцы мужа, в попытке поддержать и ободрить. Темные прекрасные глаза юной королевы, полные отчаяния, были обращены к брату, в попытке найти на его лице хотя бы тень снисходительности.
- Сир, брат мой, любому существу свойственна жажда жизни и страх перед смертью. Не неблагодарность, не низость или трусость подтолкнули моего мужа к бегству. А только страх за свою жизнь. Разве можно его за это винить, Ваше Величество? Вы, своим покровительством, защитили короля Наваррского от недругов явных, но есть и другие, - Маргарита смело взглянула на мать, давая той понять, что знает обо всех ее кознях против Генриха. – Простите же моего мужа, и меня за то, что я не могу его осуждать и не желаю быть вдовой.

Королева Наваррская склонилась перед братом с горделивым смирением. Сердце ее выпрыгивало из груди. Всю дорогу Маргарита думала над тем, как теперь сложится ее судьба. Если ее обвинят вместе с мужем, то монастырь – это еще не самое страшное, что может ее ожидать. Мать никогда не простит ей ранения Генриха принцем Конде, да и сама Маргарита извелась от тревоги за брата. Несколько раз она пыталась поговорить с герцогом Анжуйским, но тот не желал ее больше знать. Неосторожно и очень рискованно было именно сейчас открыто заступаться за мужа, но Маргарита помнила о своем обещании, данном Генриху Наваррскому и намерена была его сдержать.

 Отправлено: 21.07.13 21:52. Заголовок: Красная пелена бешен..

Красная пелена бешенства перед глазами, что уже вовсю охватывало короля, через которую Карл уже все хуже и хуже видел окружающее и готов был не только отдать приказ об аресте Беарнца, но и тут же подписать его смертный приговор, начала спадать, уступая место любопытству. Наваррский всегда много говорил, и государь зачастую полагал, что из Генриха вышел бы неплохой оратор или поэт, потрудись тот произносить речи или писать стихи.

Генрих говорил пылко, и Шарль-Максимильен уже был даже поверить в его искренность (ему очень хотелось поверить), но если брать деяния и слова, то пусть первых мало, а вторых много, деяния всегда перевешивали. А Анрио пытался бежать. И, кто знает, быть может, найдя приют в юбках Бесс, они нашли бы общий язык и силы, и завтра, Наварра, вскормленная английским молоком, запылала бы, зажигая собой и другие провинции. А послезавтра переодевание Генриха де Бурбона в женское шмотье закончилось бы гражданской войной для и без того обескровленной почти год назад Франции.

- Вы сами запятнали свою честь, Генрих, устроив маскарад на поле боя, - Карл заговорил, все еще кипя негодованием, но его голос звучал уже скорее устало, чем гневно. Голова начинала болеть. Хотелось оказаться в спальне и почувствовать на своих волосах нежные пальчики мадам де Невер.
- Вы сами дали право мне, да кому угодно, черт возьми, посягнуть на ваши помыслы и усомниться в благородности ваших устремлений. И здесь вы только благодаря проворности людей моего брата Анжу, на жизнь которого ваш кузен посмел посягнуть. И, быть может, это чистая случайность, что не ваша рука отправила пулю в наследного принца Франции, нет?

- Мадам, я слышу вас, вы призываете меня сурово наказать нашего родственника, - обернувшись к матери, он тихо шепнул ей на ухо: - А вы не думаете, что в этом и есть его суровое наказание, сударыня?
Потерев виски пальцами, монарх хотел было сам двинуться к двери, чтобы все-таки позвать господина де Нансе. Нужно было отдать распоряжения. Но он не успел сделать и шага, как дверь отворилась и в кабинет влетела Маргарита Наваррская.

- А вот и вы, Марго. Вы, как всегда, вовремя. Вовремя для того, чтобы в тихом семейном кругу рассказать нам, покаяться, подобно вашему мужу, в чем ваша роль была в этом замечательном действе под названием «Неудавшийся побег короля Наваррского из-под ока любящего брата»? – осмотрев все дивное семейство почти в полном сборе, государь остановился. Аркебуза все еже лежала в его руке, взгляд все еще пылал, но всем иным гримасам на смену его лицо морщилось от набата, звучащего в висках. Марго уже не раз защищала своего мужа. И тут в Карле, несмотря на головную боль и жгучее желание прекратить весь этот фарс, проснулся интерес – а будет ли Генрих защищать свою жену?

В письме Монсеньора, полученного из-под стен Ла Рошели, не было ни одного прямого обвинения Маргариты, но оно читалось между строк. Сегодняшнее умолчание о том же тоже были весьма красноречивым. Лишь братская любовь и рыцарское воспитание, похоже, не дали Анжу рассказать о том, какова была сцена их сестры в этом спектакле.
Теперь у супругов есть возможность рассказать о том самим.

 Отправлено: 22.07.13 13:14. Заголовок: Генрих, внутренне тр..

Генрих, внутренне трепеща, но внешне продолжая сохранять покаянный вид, ожидал приговора. Он прекрасно осознавал, насколько тонкая и непрочная грань отделяет его сейчас от топора палача. Произнесенная им пламенная речь, конечно, давала определенные надежды на относительно благополучный исход, однако стопроцентной уверенности у него не было. Как догадаться, попал ли он в правильную струю? Сумел ли в очередной раз прочувствовать и проникнуться настроением переменчивого монарха?

Упоминание имени супруги и ее внезапное появление на авансцене заставили Наваррского пережить несколько особенно неприятных мгновений. Он был искренне благодарен Маргарите за оказанную помощь и всестороннюю поддержку. Впрочем, будучи, несмотря ни на что, рыцарем до мозга костей, вмешивать женщину в опасную свару ему категорически не хотелось. Она же сама, верная данному обещанию, буквально лезла в петлю. Теперь Анрио предстояло отдуваться не только за свои проступки, но и выгораживать очаровательную королеву Наваррскую. Разумеется, наказание для нее не будет столь суровым. Беарнец всего лишь случайный родственник, тогда как Марго единокровная сестра короля и дочь Екатерины Медичи. И все же...

Изящные пальчики жены сомкнулись на его ладони. Молодой человек ответно пожал их, внушая юной прелестнице уверенность и спокойствие, которых сам не испытывал. Скосив глаза на точеный профиль Марго, наследник дома Бурбонов улыбнулся самыми краешками губ - так, чтобы этот знак внимания и признательности заметила лишь та, кому он предназначался.

Слова королевы-матери и ее венценосного сына, с одной стороны, успокоили Наварру - судилище политического противника и коварного смутьяна превратилось почти что в домашний скандал; с другой, заставили учащенно забиться горячее сердце - Карл IX, так легко и непринужденно переходящий от гнева к благодушию, на этот раз решил проявить весьма несвоевременное любопытство. Или это еще один просчитанный заранее ход в задуманной комбинации под названием "Как уничтожить сына Жанны д'Альбре, не вызывая подозрений и пересудов?"

Последнее предположение показалось беспечному гасконцу даже смешным, и он позволил себе более откровенно стрельнуть глазами в стоящую рядом красавицу. При этом в его голове яркой искрой пронеслось едва осознанное понимание: "Пускай лучше остаются в неведении! Пусть продолжают думать, что он все тот же наивный провинциал, падкий на женские ласки. И перед лицом обаяния придворных дам готов забыть обо всем - вплоть до собственной безопасности".

- Ваше величество, - заговорил Генрих после короткой паузы, во время которой взял супругу за руку и запечатлел на хрупком запястье, дурманяще-сладко пахнущем благовониями, страстный поцелуй, - Вы вправе обвинять меня в предательстве, ибо мой побег, с Вашей точки зрения, именно так и выглядел. Однако Вам, очевидно, известны не все обстоятельства, побудившие меня на столь отчаянный шаг. О некоторых из них уже осмелилась упомянуть моя дорогая жена.

Говоря это, молодой король нежно коснулся плеча Маргариты. Этим жестом он одновременно предостерегал ее от опрометчивых речей и демонстрировал теплые чувства.

- Перед лицом Господа нашего и Вашим, государь, - Анрио специально так высоко превознес сюзерена, руководствуясь правилом о том, что "кашу маслом не испортишь, а лестью короля не оскорбишь", - я виноват лишь в том, что не смог удержать привычную к сражениям руку от этого рокового выстрела. Поверьте, сир, я вместе с Вами глубоко скорблю о смерти Вашего верноподданного. И ни в коей мере не оправдываю его высочества принца Конде, в угоду обуревающим его эмоциям совершившего ужасное деяние, заслуживающее куда более жестокой кары - попытку покушения на жизнь герцога Анжуйского. Право, моего кузена можно понять, но нельзя простить! - воскликнул беарнец жарко, складывая руки в молитвенном жесте перед собой. - Ибо не пристало дворянину и верному католику нарушать заповедей Господних в угоду оскорбленным чувствам и попранной чести.

С этими словами Наварра истово перекрестился, словно бы снимая с себя сеть обвинений и подозрений, обрушенных на него вдовствующей королевой и самим Карлом.

Лицемерием было бы сказать, что этот жест вызвал в душе новообращенного католика какие-то сильные переживания. Темпераментный уроженец южных земель относился к той счастливой категории людей, которые безо всякого зазрения совести готовы жонглировать религиозными клятвами, если от этого им будет хоть сколько-нибудь ощутимая выгода. Давно канули в Лету те времена, когда он - невинный и неопытный - был готов ценой собственной жизни отстаивать свою веру и свои убеждения.

Пребывание при дворе французского монарха, пережитые здесь опасности, унижения и явное пренебрежение научили короля Наваррского хитрить, изворачиваться, лукавить. Великолепная школа притворства, пройденная им за столь короткий срок и сданные экстерном экзамены, пошли ему впрок. Сейчас перед семейством Валуа стоял не безответный и восторженный мальчишка, но мастер лицедейства, чуткий и ловкий хищник, чей нос всегда повернут по ветру.

- Увы, Ваше величество, - печально развел руками Анрио, опуская взгляд в отлично разыгранном жесте смирения, - мне нечего ответить на Ваш вопрос, и это, без сомнений, еще один повод к тому, чтобы усилить предназначенное мне наказание. Желание королей - закон для любого подданного. Я же бессилен предоставить Вам интересующие Вас сведения об участии моей супруги и Вашей сестры в случившемся под Ла Рошелью.

Юный Бурбон выдержал недолгую паузу, лаская Маргариту взором. При этом про себя он молился изо всех сил всем Богам сразу, чтобы она поняла его и не вмешалась раньше времени.

- Марго - ангел, ниспосланный небесами на Землю, дабы приносить утешение страждущим и благословлять счастьем всякий день того, кто окажется подле нее. И оскорбить ее подозрениями в неблаговидности совершенного или подозрениями в соучастии чужого позора, воистину кощунство и великий грех, который, я полагаю, христианнейший из монархов не осмелится возложить на свою душу...

 Отправлено: 24.07.13 10:29. Заголовок: В эту минуту Медичи ..

В эту минуту Медичи сожалела только об одном, что не потребовала держать Маргариту в ее покоях под стражей, покуда не выяснятся все детали дела. Генрих мог сколько угодно выгораживать жену, но королева-мать не сомневалась в том, что ее дочь приложила к случившемуся свою ловкую ручку.

По-своему Карл был привязан к Марго, и пожалуй, эта сцена трогательного супружеского согласия могла поколебать его решимость сурово наказать Наваррского. Сейчас Медичи с радость сослала бы дочь в какой-нибудь монастырь, доживать свой век под монашеским покрывалом. Мерзавка! С такой дерзостью объявить, что не желает становиться вдовой, почти в открытую обвинить ее, королеву-мать, в попытках убить Наваррского. Ничего, дорогая дочь, с тобой мы еще сочтемся.

- Какое согласие, - саркастически бросила она королю и королеве Наварры, стоящим рука об руку. – Маргарита, почему я не вижу стыда на вашем лице? Кровь родного брата для вас уже ничего не значит?

Медичи все еще пыталась играть своим последним козырем, но чувствовала, что дело приобретает совсем не тот оборот, которого она желала. Слишком много слов. За словами так легко спрятаться. В том числе и от королевского гнева.

 Отправлено: 24.07.13 19:35. Заголовок: Не смотря на всю сер..

Не смотря на всю серьезность, даже трагизм положения, Маргаритой овладела неуместная веселость. Как все это напоминало детскую игру в тряпичные куклы. Каждой изначально определялась какая-либо роль, благовидная или не очень, и бедняжке до конца своих дней приходилось быть злой королевой, милой принцессой, справедливым королем, прекрасным принцем. Пока яркие одежды не превращались в лоскутья, а расписные деревянные лица не тускнели, старея.

Она уже много лет не видела мать другой. Только строгость, осуждение и неодобрение, либо притворная доброта, которая была страшнее и неприятнее любого гнева. А дети ее один за другим выбирались из деревянного ящика и отказывались быть марионетками в ее умелых руках. Сначала Генрих предъявил всему миру свою нежную любовь, маркиза д’Ампуи, и матушке пришлось с этим смириться. Потом Карл послал в преисподнюю все ее наставления, приблизив к себе Анрио а потом и отдав сердце невестке Гиза. Если бы матушка поняла, что когда куклы начинают сами выбирать, какую роль им играть, они перестают быть куклами…

- Мадам, право же, я удручена, мое сердце полно тревоги за брата и мужа, но причем тут стыд? – Маргарита взглянула на мать с простодушным недоумением. Если Генрих решил, что мнимая искренность и напускное простодушие их лучшая защита сейчас, то так тому и быть. Мужу достался теплый, ласковый взгляд, вполне уместный в глазах тех, кто видел перед собой трогательную супружескую пару, разлученную и вновь воссоединившуюся. Сейчас королева Наваррская гордилась мужем. Он превосходно вел свою партию, и главным было, помогая ему, не взять фальшивую ноту.

- К тому же, разве я не следовала во всем вашим желаниям? Вы желали, чтобы я отправилась под Ла-Рошель, ибо место жены рядом с ее мужем, сказали вы мне, Мадам, и я послушалась. Теперь и послушание ставится мне в вину?
Маргарита пожала плечами, словно отказываясь понимать королеву Екатерину. Она готова была отдать половину своих дней за то, чтобы не случилось этого выстрела, чтобы Генрих не был ранен, она сожалела и мучилась осознанием своей пусть косвенной, но причастности к этому. Но стыдно ей не было. Анрио был ее мужем и выжить в эти дни они могли только поддерживая друг друга. А нужно было не только выжить, но и победить.

 Отправлено: 26.07.13 21:48. Заголовок: «Браво, Анрио! Браво..

«Браво, Анрио! Браво, Марго!», - думал Карл, слушая оправдания Беарнца и любуясь прекрасно сыгранной невинностью Марго. Как и любой из их семьи он был превосходным лицедеем и не мог не любоваться партиями, которые сейчас так умело вели супруги Наваррские. А вот матушка, хоть и не сдавала своих позиций, но уже и ей было с кем воевать. Перед ней уже были не наивный мальчишка, прятавшийся за юбки своей матери и не дочь, которая жмуриться от страха, боясь очередной оплеухи королевы. Они выросли, их голоса стали звонки, а речи убедительны.

Слушая Марго Валуа и Екатерину Медичи, Карл не отказал себе в удовольствии повернуться к ним спиной, чтобы повесить на место аркебузу. Голова болела все сильней, но хитрая усмешка то и дело касалась его губ. Стрелять в таких комедиантов – грешно убивать талант.
- О Боже! Какая высокопарность чувств, Анрио! Какая покорность, Марго! Давно ли? – он не удержался-таки от язвительно замечания, резко поворачиваясь к родственникам.
Надо было позвать Мадлон и попросить ее порасчесывать ему волосы, иначе мигрень грозила затянуться на неделю.

- Хватит! На сегодня хватит, - Шарль-Максимильен вскинул голову и огядел всех троих. Как бы ему не хотелось верить в преступные намеренья Генриха, его деяния говорили не в его пользу. А Маргарита… Ну что ж посмотрим, не будет ли его рык действеннее матушкиного шипения.
– Сударыня, - он редко обращался так к сестре, но сейчас не был настроен на сантименты, - Мы с вами проведем долго и много времени в разговорах в ближайшие дни, - король усмехнулся, - я так соскучился по вашему обществу. И вы мне объясните, как так получилось, что именно вместо ваших фрейлин в повозке оказались ваш муж и его кузен. Вы назовете мне имена тех, кто должен был ехать в ней на самом деле, и мы с матушкой с удовольствием пообщаемся с этими дамами. Не так ли, Ваше Величество? – этот вопрос и следующий взгляд были адресованы Флорентийке, и снова взгляд монарха обратился к сестре. - Если сговор имел место быть с ними, а не с вами, то их ждет тяжкое наказание в пособничестве нарушения моей воли. Ну или, быть может, вы мне другое что расскажите. Так ведь, мадам? У вас есть время подумать. А тем временем матушка пригласит всех ваших фрейлин к себе и сама пообщается с ними. Интересно, что они скажут. Вас ведь не затруднит, государыня? – это был не приказ, но Карл знал, что мать это исполнит со всем рвением.

Распорядившись насчет женщин, нехотя Карл взглянул на гасконца.
- А вам, Анрио, до окончания нашего маленького семейного расследования придется немного подождать моего окончательного решения. И уж коли вам не мила одна крыша со мной, ожидать вы будете в Венсеннском замке. Покушение на принца крови, попытка побега в нарушение королевского приказа – это вам не пирушка с дракой в деревеньке под Пиренеями, Генрих .

Решение было принято, матушка могла быть уже довольна хотя бы тем, что, как и Анжу, ее старший сын разводил заговорщиков в разные стороны.

 Отправлено: 27.07.13 14:03. Заголовок: Генрих с удовлетворе..

Генрих с удовлетворением выслушал реплику вдовствующей королевы. По ее тону и прозвучавшим словам становилось понятно, что она уже проиграла это сражение. И сейчас только пытается отстоять занятые ранее позиции.

Речь Маргариты вызвала на губах Наваррского едва уловимую тень ласковой улыбки. Откровенно улыбаться в такой ответственный момент - значило погубить себя. Человек, насмехающийся над собственным страхом, унижает достоинство тех, кто ему этот страх пытается внушить. Этого допустить было нельзя. Карл Валуа - личность экспрессивная и непредсказуемая. Мало ли, что ему взбредет в голову при виде столь явного пренебрежения...

Когда король, наконец, заговорил, Анрио невольно скрестил пальцы "на удачу". Смешной, наивный детский жест. На лице беарнца при этом не дрогнул ни единый мускул. Взгляд оставался сосредоточенным и смиренным.

Приговор христианнейшего монарха пролился на душу юного Бурбона подлинным бальзамом. Молодой человек и не рассчитывал столь легко отделаться. Пускай своим решением Карл IX и давал понять, что разбирательство еще не окончено и дело еще не закрыто, в действительности, самая страшная гроза миновала. О ее последствиях теперь можно было не беспокоиться.

У Наварры будет много свободного времени, чтобы найти выход из сложившегося положения и вернуть себе утраченное доверие, чтобы совершить очередную попытку добиться власти, свободы и любви.

Единственное, что его по-настоящему тревожило: как сумеет избежать огласки подробностей истории под Ла Рошелью прелестная супруга. Предусмотрела ли она подобное развитие событий? Просчитала ли все ходы изворотливого и непостоянного ума дорогого братца? Есть ли у нее шанс выйти победительницей из этого поединка на интригах?

- Сир, - обратился сын Жанны д'Альбре к сюзерену, - разрешите прежде, чем Вы призовете стражу, дабы я мог с достойной свитой покинуть Ваше общество и отправиться к месту временного заключения, назначенного Вашей высочайшей волей, выразить Вам свою благодарность за ту сдержанность и воистину королевскую справедливость, которые Вы проявили в этом непростом деле. Я понимаю, насколько непростым будет Ваше окончательное решение и заранее прошу у Вас прощения за эти неприятные минуты.

С этими словами гордый уроженец южных земель низко склонил голову в знак покорности и уважения к мудрости правителя.

Бросив короткий, но полный благодарности и жгучей страсти взгляд на очаровательную Маргариту, смелый гасконец обернулся к венценосному родственнику:

- Ваше величество, я готов. Когда прикажете отбыть?

 Отправлено: 29.07.13 12:30. Заголовок: Венсенн не эшафот, н..

Значит, Венсенн... Венсенн, конечно, не эшафот, но и не Англия, где Маргарита надеялась видеть своего мужа. Но, пока Генрих жив, ничто не потеряно. Королева Наваррская намерена была и далее продолжать эту игру, которая была такой опасной, но и такой азартной. Жаль, что им с королем Наваррским так и не удалось переговорить наедине!

Угрозы брата не испугали королеву. Дамы, которые должны были сыграть роль парламентеров перед ларошельцами, ничего не могли поведать королю. Кроме того, что некто передал им, что планы Монсеньора изменились и в храбрости фрейлин больше не нуждаются. Так что, кроме догадок у короля Карла и королевы-матери ничего не будет.

- Как будет угодно Вашему Величеству, - ответила она, горделиво подняв голову и глядя королю в глаза. Нет, страха вы не увидите, дорогой братец! А вы, матушка, даже не мечтайте превратить королеву Наваррскую во вдову или монахиню. – Могу ли я попросить, как милости, возможность провести с мужем этот день и ночь? Или Венсенн рухнет, если короля Наваррского не приведут в его стены именно сегодня?

Рука Маргариты ласково легла на локоть Генриха, темные глаза посмотрели на мужа если не с любовью, то с нежностью, а кто поймет разницу?
- Мы не виделись с королем Наваррским так долго, сир, и я не знаю, когда теперь увидимся.

 Отправлено: 29.07.13 13:55. Заголовок: - Ведите себя присто..

- Ведите себя пристойно, Маргарита, раз уж вы притязаете называться королевой!
Медичи с негодованием воззрилась на дочь, чья дерзость перешла сегодня все мыслимые границы. Сначала она заступается за мужа, теперь еще просит о ночи с ним с таким томным видом, будто и правда исстрадалась в разлуке! Та самая Маргарита, которая даже слышать не желала о браке с Наваррским теперь его союзница! Нет, этих голубков надо разлучить и поскорее.

- Сын мой, я сделаю все, чтобы узнать правду о причастности королевы Наваррской к побегу мужа, какой бы грустной для нас с вами эта правда ни была, - заверила она Карла. - Что касается короля Наваррского, то я считаю ваше решение мудрым и справедливым.

Внсенн… Да, там будет куда легче присматривать за беспокойным сыном Жанны д’Альбре. Но связать беарнскому медведю лапы и посадить в клетку еще не значит обезопасить себя от его зубов!
«Ну да ничего. Пока что позаботимся о том, чтобы клетка была надежной и засовы прочными», - утешила себя Медичи.

Скрытый текст

Эпизод завершен