Отправлено: 07.11.13 14:15. Заголовок: Долги, которые приятно возвращать

1 марта 1575 года. Лувр.

 Отправлено: 07.11.13 17:02. Заголовок: - Ну что, друг мой, ..

- Ну что, друг мой, придется тебе встретить нашу гостью и доставить ее в Париж!
Генрих Валуа аккуратно сложил лист, исписанный изящным женским почерком, и положил его отдельно от других бумаг, дожидавшихся внимания короля Франции, или уже просмотренных им. Красная сафьяновая папка скрыла и письмо от венецианской красавицы Вероники Франко, и, вместе с ним, приятные воспоминания, связанные у Генриха с его недолгим пребыванием в Венеции. Тогда он пообещал монне Веронике, что если той захочется посетить Францию, она будет желанной гостьей, и вот мадонна надумала предпринять небольшое путешествие, и напомнила королю Генриху о его обещании. Что же, он был совсем не против отдать этот галантный долг прекрасной даме. Конечно, она не могла быть принята при дворе, но такая женщина, как венецианская куртизанка, в этом и не нуждалась. Поклонники слетятся к ней как мотыльки на огонь, стоит только ей появиться во Франции.

Раздумывая, кого послать за дамой и кого обременить ее прелестным обществом, Генрих колебался между Жаком де Келюсом и Ногарэ, помнится, они оба были очарованы умом и красотой куртизанки. Но Ногарэ куда-то пропал, не соизволив предупредить короля о своем отсутствии, так что честь и удовольствие встретить монну Веронику выпала графу де Келюсу. Не отправлять же навстречу красавице Людовика. Генрих усмехнулся, представив себе, как расфыркался бы Луи, предложи он ему в шутку такой вояж.

- Перед тем, как отправляться в дорогу, позаботься, чтобы у дамы в Париже было достойное жилье, не можем же мы поселить ее в Лувре, мадам Катрин хватит удар, а ее фрейлины объявят нам войну. Вопросы, предложения, просьбы будут, граф де Келюс? Если нет, отправляйся с богом!
Его Величество дружески улыбнулся своему фавориту, не сомневаясь, что для того поручение будет, скорее, развлечением, нежели тяжкой обязанностью.

 Отправлено: 13.11.13 05:00. Заголовок: Насвистывая себе под..

Насвистывая себе под нос веселую песенку об одном разгульном кельтском короле, Жак де Леви развалился на стуле в кабинете своего государя, облокотившись на спинку и болтая одной ногой, которая вальяжно была закинута на другую. Время от времени он подносил к своим губам бокал с вином, который находился на краю стола, где с противоположной его стороны за кипой бумаг восседал сам Генрих де Валуа. В таком положении миньон коротал время, убивая скуку и периодически бросая на Его Величество задумчивые взгляды из-под опущенных ресниц в ожидании, когда король, наконец, закончит подписывать свои документы и соизволит сообщить Келюсу, зачем вызвал его к себе. Граф уже приступил к финальному куплету насвистываемой им мелодии, когда Генрих, отложив деловые бумаги, вдруг обратился к своему другу и показал ему письмо, присланное из Венеции. Миньон лениво взял двумя пальцами протянутый государем лист и пробежался глазами по содержанию. При упоминании о том, что письмо прибыло из Венеции, Жак улыбнулся. С этим государством у него было связано много приятных воспоминаний. Каково же было удивление молодого человека, когда он прочел первые строки, нанесенные на бумагу изящной женской рукой. Келюс ощутил, как его сердце учащенно забилось. После чего подпрыгнуло, замерло и продолжило свой быстрый ход, едва миньон прочел подпись. Вероника Франко собиралась посетить Францию! И именно ему, Жаку де Леви, государь поручал встретить ее и привезти в Париж! Пожалуй, за последнее время это было самой радостной новостью, которую ему приходилось слышать. А только что полученное им задание, как правильно и полагал Генрих, будет для него только развлечением. Впрочем, нет. Не только. Еще, к тому же, огромнейшим счастьем. С тех пор, как Генрих де Валуа и его друзья покинули Венецию, которую посещали во время своего бегства из Польши по пути на родину, Келюс очень часто возвращался мыслями к той ночи, когда они посетили славное заведение одной высокочтимой куртизанки. Вероники Франко. Молодой человек вспоминал то чувство, которое испытал, впервые увидев ее. Заглянув в ее чарующие, лукавые черные глаза, ощутив аромат, исходивший от ее вьющихся каштановых волос с золотистым отливом, почувствовав прикосновение к ее нежной коже ее рук, которых сраженный миньон благоговейно касался своими губами. Вероника Франко... Да, вспоминая ту ночь, Келюс часто повторял про себя это имя, словно смакуя, пробуя на вкус. Эта дама произвела на графа неизгладимое впечатление, поселив в его душе не только память, но и тоску по ней. И вот теперь ему выпал шанс вновь увидеть ее. Заговорить с ней. Коснуться ее. Разумеется, он не собирался упускать этот шанс. Похоже, Фортуна обратила свой благосклонный взор на Жака де Леви, раз сделала ему такой подарок. Возвратив обратно королю письмо, которое тот бережно сложил и убрал в папку из красного сафьяна, миньон тут же вскочил на ноги и восторженно посмотрел на своего сюзерена. Вопросы? Какие тут могут быть вопросы?

- Можете не сомневаться, государь! - полным решимости тоном воскликнул Келюс, даже не пытаясь скрыть свою радость, - Я с превеликим удовольствием составлю компанию нашей гостье и окружу ее всеми удобствами по пути в Париж. И постараюсь предоставить ей лучшие апартаменты, которые смогу найти, - поднеся бокал к губам, молодой человек залпом осушил остававшееся там вино и со смачным стуком поставил его обратно на стол, - Кстати, что касается просьбы, Ваше Величество, - миньон коротко облизал влажные губы и, причмокнув ими, хитро сверкнул ясными голубыми глазами, - Я собираюсь отправиться немедленно, а потому не уверен, что у меня хватит времени разыскать и предупредить об этом наших друзей. Так что не забудьте сообщить им о моем отъезде. В особенности, господину д`Эпернону.

Ухмыльнувшись, Келюс весело подмигнул королю, развернулся и почти что вылетел из его покоев. Мысль о том, как будет завидовать и кусать локти Ногарэ, большой охотник до женских прелестей, которому тоже весьма приглянулась монна Вероника, еще больше подняла молодому человеку настроение. Впрочем, возможно, Ла Валетт даже успеет по нему соскучиться. Как-никак, а его друг будет отсутствовать достаточно продолжительное время. Ведь ему предстояло совершить путешествие в Лион. Именно в этом городе встречают почетных гостей, впервые прибывших или вернувшихся во Францию. Там же их вместе с Генрихом встречала королева-мать. И там же Келюс встретит Веронику Франко.
Пока еще утро... Следует выехать сегодня сразу после обеда. Но перед этим - собраться в дорогу и присмотреть дом для прекрасной венецианки, который будет дожидаться ее прибытия, как и сам французской монарх.

 Отправлено: 17.11.13 14:51. Заголовок: Днем позже. Франция,..

Днем позже. Франция, Лион. Придорожный трактир. Утро.

Поездка Вероники во Францию вовсе не была «поездкой» как таковой. Это был побег. Монна Франко бежала от чумы, от обвинений, от собственной гибели. Бежала, оставив за спиной все, что у нее было. Бежала, не оглядываясь.
Она провела день в Вероне, дожидаясь письма от матушки, чтобы удостовериться, что с ней после отъезда дочери ничего не стряслось. И только удостоверившись в ее благополучии, продолжила свой путь навстречу Франции, навстречу судьбе и новой жизни.
Нельзя сказать, что такие перемены ее радовали. Во-первых, она боялась. Боялась погони, которая мерещилась ей за спиной, боялась судебного преследования, а потому покинуть страну торопилась. Но весенний дождь размывал дороги, колеса дормеза будто нарочно утопали в грязи, лошади быстро уставали, путь преодолевался медленно.
Во-вторых, Вероника любила свою жизнь и не хотела в ней ничего менять. Не хотела расставаться с матушкой, с холеным домом и горячо любимым городом. Стоило ей покинуть Венецию, как она тут же начала скучать по ней…
Но выбора у Вероники не было. Единственный путь простирался вперед – прочь из страны, и она смиренно принимала его…
В Лионе Вероника остановилась, чтобы переночевать, сменить лошадей и подготовиться к пути в Париж. Ее сопровождала служанка и проводник – оба служили Веронике уже многие годы, оба были людьми, которых она любила и которым доверяла.
- Монна Франко…
Вероника лишь беспокойно мотнула головой, лежа на кровати. После всего, что она пережила в Венеции, ей снились дурные сны, мешающие спать. Комната на верхнем этаже трактира, которую она сняла на ночь, была маленькой, невзрачной, зато теплой. Берта, служанка Вероники, коснулась ее плеча, чтобы разбудить.
- Монна Франко, - уже громче повторила она, и Вероника распахнула глаза, глядя на нее так, будто вовсе не спала. – За Вами прибыли, - доложила Берта, выпрямившись и улыбнувшись.
- Что значит прибыли?! – Вероника спросонья резко села на кровати, широко раскрыв глаза и чувствуя, как сердце в груди забило частую дробь.
- Сам фаворит Его Величества прибыл, чтобы встретить Вас и проводить в Париж! – радостно ответила служанка, лучезарно улыбаясь.
- Берта! С этого надо было начинать! – осуждающе воскликнула монна и плюхнулась обратно на кровать, пытаясь унять сердцебиение. – Господи! – она воздела руки к потолку и продолжила громко, не боясь, что ее может кто-то услышать. – Благослови Францию, короля Генриха де Валуа и его гостеприимство!
Она не ожидала увидеть знакомые лица до самого Парижа, невозможно описать каково было ее удивление, что ее встречали здесь, в Лионе, у самой границы Франции и Италии, чтобы проводить в столицу. И не какой-нибудь провожатый, а миньон короля. Воистину французское гостеприимство было безгранично!
- Берта! – Вероника весело перевернулась на бок, подперла голову согнутой в локте ручкой и впервые за несколько последних дней искренне улыбнулась. – А кто именно из фаворитов короля прибыл за мной?
- Он назвался графом де Келюсом.

Пришел конец страхам и беспокойствам. Вероника была во Франции под защитой самого короля, она впервые ощутила себя в безопасности, осталось только встретиться с графом де Леви, чтобы до самого Парижа не отходить от него ни на шаг.
Вероника наказала Берте собирать вещи, а сама быстро оделась в свое дорожное платье и прибрала волосы на затылок. О лошадях для дормеза она вовсе не беспокоилась, будучи уверенной, что об этом уже позаботился ее новый спутник. Оставалось найти его самого.
Спустившись вниз, Вероника приятно зажмурилась от льющегося через большие окна утреннего света – солнышко, такое долгожданное и ценное сейчас, должно было подсушить разбитую дождем дорогу и сделать путь быстрее и приятнее. Трактирщик позвал Веронику и ее людей завтракать, монна в ответ сказала, что людей за завтраком будет больше и попросила это учесть.
Самого графа она нашла там же, в одной из трапезных. Она подошла к нему отчасти робко, отчасти воодушевленно, первое выдавал платок, который она теребила пальчиками, второе – светящийся взгляд и легкая ненавязчивая улыбка.
- Господин де Келюс, - позвала его она, чтобы обратить на себя внимание. – Как я рада Вас лицезреть! – растягивая губы в улыбке и подавая графу ручку. – Вы, верно, ехали верхом всю ночь и утомились, - заботливо предположила монна, теперь не боясь где-либо задерживаться, а потому тут же смело предложила, - если пожелаете, мы можем выехать завтра, чтобы Вы успели отдохнуть.

*согласовано с Жаком де Келюсом

 Отправлено: 29.11.13 05:22. Заголовок: Как Жак де Леви запл..

Как Жак де Леви запланировал, так он и сделал. Собрав в дорогу все необходимые вещи, граф наскоро пообедал, оседлал Нарцисса и отправился в путь. Перед тем, как выехать из Парижа, миньон заприметил на Гревской площади один из дорогих особняков, принадлежащих Генриху де Валуа. Высокий, роскошно обставленный, выполненный по последнему архитектурному слову и с балконом, выходящими прямо на место казни (любоваться подобными зрелищами с таким комфортом и с такого места могли позволить себе либо очень высокородные, либо очень состоятельные особы). Зачем долго думать, если можно сразу выбрать лучшее? Да еще и то, за что тебе не придется платить. Келюс готов был биться об заклад, что венецианская красавица придет в восторг от приготовленного для нее жилища. Впрочем, молодой человек надеялся, что его собственному обществу монна Вероника тоже обрадуется.
Ровно в час пополудни он выехал за городские ворота и какое-то время ехал средним аллюром. Жак де Леви был хорошим наездником и весьма грациозно держался в седле бегущего рысцой белого коня. Дорожный костюм миньона выглядел элегантно, но без излишней помпезности. На молодом человеке были надеты кожаный дублет бежевого цвета, светло-серые штаны, коричневые сапоги и расшитые золотом перчатки из буйволиной кожи. На голове Келюса красовался бежевый берет с развивающимся на ветру коричневым пером. Подстегнув Нарцисса и издав лихой свист, миньон заставил своего скакуна нестись бешеным галопом. В Лион. Навстречу Веронике Франко. От этой мысли на сердце у графа стало легко и радостно, а лицо осветила счастливая улыбка.

На следующее утро Жак де Леви уже был в Лионе. Расстояние, отделявшее этот город от французской столицы, составляло около девяносто лье. Быстрым галопом и без длительных остановок такой путь можно преодолеть примерно за двадцать часов. Но ближе к ночи Келюс уже слишком загнал бедного Нарцисса. Тот нуждался в отдыхе. Впрочем, как и его хозяин. Находиться в седле столь длительное время без перерывов было отнюдь не приятно, и удовольствие от езды верхом с каждым мгновением постепенно превращалось в пытку. Особенно при том темпе скачки, которую задал королевский фаворит. Поэтому Келюсу пришлось остановиться на ночь в весьма кстати подвернувшемся на дороге постоялом дворе, где он хорошо выпил, неплохо закусил и опрометчиво проигрался в кости на целых пять экю серебром. Однако, в виду грядущей встречи с очаровательной зарубежной гостьей, граф не расстроился и спокойно отправился спать. А, проснувшись с рассветом, оседлал также восстановившего свои силы и поевшего Нарцисса и продолжил свой путь. В центральную гостиницу города Лиона "Под знаком креста" Жак де Леви прибыл как раз к позднему завтраку. В животе у миньона урчало от голода. Но прежде, чем утолить его, он прошел на конюшню и попросил подготовить свежих лошадей для кареты, в которой ему предстояло ехать вместе с венецианкой. Он решил, что Нарциссу, и так недурно исполнившему свои обязанности и домчавшему своего хозяина в Лион подобно ветру, допустимо отдохнуть и погарцевать рядом с каретой какое-то время. Нельзя же, в конце концов, упускать возможность уединиться с монной Вероникой... С этими приятными мыслями и с веселой ухмылкой Келюс и вошел в трапезную, где заказал себе яичницу с жареной колбасой и стакан бургундского. После чего сел на скамью и снял перчатки, бросив их на край стола. Лениво оглядываясь по сторонам, миньон блуждал по помещению задумчивым взглядом. Трапезные везде были одинаковы. Вкусный запах готовящейся еды, от которого сводило желудок в те моменты, когда ты еще не получил свое блюдо. Громкий шум оживленно спорящих и шутящих друг с другом посетителей. Ничего не менялось. И это к лучшему. В ожидании своего завтрака Келюс нетерпеливо постукивал по столу кончиками пальцев и не заметил подошедшую к нему сзади венецианку. Но, как только она окликнула его, граф почувствовал, как сердце его на один короткий миг замерло, а потом быстро-быстро забилось. Справившись с охватившим его легким волнением, миньон постарался придать своему лицу самый беззаботный вид и с непринужденной улыбкой развернулся к монне Веронике.

- Счастлив приветствовать вас во Франции от имени короля и от своего лично, мадонна, - ясные голубые глаза встретились с озорным взором карих очей женщины. Мягко взяв в свою ладонь протянутую ему ручку, он поднес ее к губам и коснулся ими нежных женских пальчиков, задержав учтивый поцелуй дольше положенного, - Смею вас уверить, что моя радость взаимна, - Келюс нисколько не лукавил. Он не просто рад, но и счастлив был вновь увидеть Веронику Франко. Глядя на нее, он подумал о том, что запомнил ее несколько другой, хотя столь притягательные черты остались прежними. Но что-то все-таки изменилось в ее поведении. Что-то едва заметное, но придающее этой женщине необъяснимый шарм. При словах об усталости миньон, однако, лишь самодовольно усмехнулся и вскинул голову, похожий на павлина, демонстрирующего свой пышный хвост недоверчивым зрителям, - Нет, сударыня. Вы ошибаетесь. Я предусмотрительно ехал весь день, а потому ночью имел возможность вдоволь насладиться отдыхом и сейчас в нем не нуждаюсь. К тому же, усталость - в принципе не мой спутник. А! Вот и принесли завтрак, - Келюс удовлетворенно посмотрел на приближающегося с подносом хозяина, который поставил перед графом его яичницу и стакан с вином. Молодой человек поблагодарил, но задержал хозяина у своего стола, после чего обратился к монне Веронике, жестом приглашая ее присоединиться, - Присаживайтесь, сударыня. Не хотите чего-нибудь перекусить? Дорога трудна на пустой желудок.

 Отправлено: 30.11.13 14:39. Заголовок: - Всенепременно, - н..

- Всенепременно, - на секунду прикрыв глазки, Вероника счастливо согласилась позавтракать вместе с графом. Теперь она могла завтракать хоть сутки напролет – ее ничто не торопило. Разве что желание увидеть скорее Париж…
Еда была горячей, на нее приходилось дуть, прежде чем положить кусочек в рот. Вино Вероника попросила разбавить, но даже в таком виде оно восхитило ее привыкший к легким итальянским винам язычок своей терпкостью. Настолько, что она купила пару бутылей в дорогу.
Перед выходом Вероника не могла не найти минутку, чтобы черкнуть пару строк для матушки и отправить ей письмо с радостными вестями о том, что беглянку встретили, тепло приняли и повезли в столицу, опекая и оберегая.
В дормез уже были впряжены два тяжелых бурых коня, которые месили размякшую от дождей грязь под ногами широкими подбитыми порядком поржавевшими подковами и фыркали влажными носами, отгоняя от них проснувшуюся по весне мошкару. Скакуны из них были дурные, но для груженой кареты такие лошади подходили лучше остальных, были выносливы и неприхотливы, хоть и вызывали брезгливость одним своим видом. Вероника, вышедшая на улицу с двумя небольшими яблочками в руках, поглядела на лошадей, поджав губки и сомневаясь в своем решении подойти к ним и угостить – такие и цапнуть могут. Сомнения ее развеял другой, куда более приятного вида конь, оставленный на привязи позади дормеза в одиночестве. Так и познакомилась Вероника с Нарциссом, имя которого назвал ей его хозяин, вышедший как раз в тот момент, когда монна гладила скакуна между ушек и о чем-то с ним беседовала. Тогда Верника назвала Нарцисса хорошим красивым мальчиком, поблагодарила за то, что он так быстро, а потому вовремя привез к ней графа, и скормила трудяге в качестве подарка оба яблока подряд.
Воодушевленная после общения с лошадью, улыбающаяся и светящаяся Вероника забралась в дормез, села в привычный для себя уголок и указала графу де Леви пальчиком на сидение напротив. Лошади тронулись, набирая скорость по мере удаления от Лиона, который совсем скоро исчез из виду – ехать в объезд города было быстрее и спокойней, дома мигом сменились деревьями, а голоса людей утренним птичьим пением. Дормез мягко качался на ремнях, одно из колес едва слышно поскрипывало, солнечные лучи пробирались в карету через окна, Вероника отдернула шторки в стороны, чтобы пустить свет.
Чтобы спрятаться от пронизывающей зябкостью сырости, монна закуталась в теплый зимний плащ, который дожидался ее на сиденье в дормезе. Перебирая пальчиками меховую подбивку, она, лукаво щурясь, в молчании разглядывала черты лица своего спутника. Дормез был тесным, сидения стояли близко, потому качающиеся в стороны от качки укрытые плащом колени Вероники едва не касались его собственных коленей. С разговорами о погоде и дороге было покончено, пауза затянулась, а Вероника все никак не определялась каким именно предложением нарушить эту затянувшуюся тишину.
- Граф де Келюс! – бойко обратилась она, будто встрепенувшись, все также не отрывая взгляда от его голубых глаз. – А давайте поиграем, сударь! Я хочу предложить вам одну… детскую забаву! Дабы скоротать время… – Вероника выделила интонацией слово «детскую» таким образом, чтобы было понятно, что она сомневается в том, насколько такая игра является детской. – И игра эта называется «Гляделки»… - тут взор ее темных глаз сверкнул игривостью, а губы растянусь в улыбке, рождая ямочки на щеках. – Правила ее заключены в том, что нужно смотреть в глаза оппоненту. И проигрывает тот, кто первый взгляд отводит. Замечательная игра, Вы не находите? И давайте, сударь, сразу же обсудим приз для победителя! Признаюсь Вам, я опытный игрок и поддаваться не в моих интересах. Что бы Вы сочли достойным меня подарком? – без единого сомнения в проигрыше вопросила Вероника, неотрывно глядя графу в глаза. Она желала сейчас получить длинный список предложений для приза, из которого намеревалась выбрать самый ценный и интересный, а по приезду в Париж потребовать его от будущего проигравшего.

 Отправлено: 11.12.13 03:49. Заголовок: Жак де Леви учтиво д..

Жак де Леви учтиво дождался, пока хозяин принесет заказанный завтрак для монны Вероники и еще один стакан, дабы молодой человек мог разделить с венецианской гостьей бургундское. После чего, не думая о том, что напротив него сидит изысканная дама, принялся жадно и без всякого приличия уплетать за обе щеки горячую еду, которая, надо сказать, за время ожидания успела немного поостыть. Но от того не стала менее вкусной. Келюс быстро и беспощадно расправился с ней и с вином, украдкой поглядывая на то, как кушает Вероника Франко, и как очередной кусочек поджаренной колбасы исчезает в ее очаровательно раскрывавшемся и закрывавшемся ротике. После завтрака миньон вышел на улицу, дабы проверить запряженных в дормез и готовых к длинной дороге скакунов, и подождать, пока венецианка закончит свои последние приготовления и спустится вниз. Внимательно осмотрев упряжь и удовлетворительно кивнув, граф отошел расплатиться с хозяином гостиницы за предоставленные им услуги. Когда он вернулся, то, к радости своей, обнаружил монну Веронику уже стоящей рядом с каретой и знакомящейся с Нарциссом. Тот поначалу настороженно фыркал и бил копытом, а потом, звонко клацая зубами и чавкая, стал хрустеть яблоками, которыми его угостила заботливая девушка. С удовольствием прикончив лакомство и выслушав ласковые слова, нашептываемые ему венецианской красавицей, бравый белый конь мягко ткнул ей в лицо своим влажным носом и с грациозной настойчивостью подставил ей свою шею, весьма прозрачно намекая на то, чтобы его погладили по холке.

- Осторожнее, сударыня! - приближаясь к дормезу, со смехом воскликнул Келюс, - Не избалуйте его! Иначе он потом не даст вам проходу. А еще, чего доброго, привыкнет и будет требовать от меня такого же обращения, - подойдя к Нарциссу, молодой человек попытался с нравоучительной суровостью заглянуть ему в глаза, но тот, будто бы услышав и прекрасно поняв слова своего хозяина, нарочито отвернул голову в сторону и сделал вид, что не замечает его. Впрочем, возможно, умное животное действительно все понимало. Жак де Леви лишь покачал головой и открыл дверцу кареты, учтивым жестом предлагая венецианке последовать внутрь первой, - Прошу вас, сударыня. Устраивайтесь поудобнее. Нам предстоит долгий путь. Но я надеюсь, вы не будете скучать.

Как и рассчитывал миньон, Вероника Франко оправдала его ожидания, пригласив расположиться напротив нее. Приказав слуге венецианки, сопровождавшему дормез верхом на отдельной лошади, повести за собой Нарцисса, молодой человек тоже забрался внутрь и сел возле окна супротив того места, где устроилась его спутница. Граф незамедлительно воспользовался предоставившейся возможностью изучить монну Веронику с еще более близкого расстояния. И делал это без всякого стыда и смущения, блуждая острым взглядом по ее выразительному лицу и фигуре. Заслышав предложение об игре, Келюс усмехнулся, закинул ногу на ногу и сложил руки на груди. Подобная поза была для миньона самой естественной. Особенно в те моменты, когда он готовился показать свою важность или первенство. Веронике Франко не чужда была детскость и игривость. Это как нельзя более устраивало и располагало к ней Жака де Леви, который тоже в какой-то степени обладал этими качествами. Это в первую очередь, по его мнению, придавало даме шарма. И во-вторых, это означало, что в дороге ему не придется скучать.

- Достойным вас может быть только тот подарок, который сможет подчеркнуть или отразить на себе вашу красоту, - галантно ответствовал королевский фаворит, лукаво поглядывая на Веронику Франко, - Но хоть я не уверен в том, что он в принципе может существовать, обещаю сделать все, что в моих силах, дабы отыскать его. И все же... - ясные, цвета летнего неба глаза Келюса сощурились, - Что будет, если предположить почти невозможное? А именно то, что победу одержу я.

Ухмылка не сходила с лица молодого человека. Дорога в Париж обещала быть занимательной.

 Отправлено: 11.12.13 18:14. Заголовок: - Ох, как мне сейчас..

- Ох, как мне сейчас стало жаль, что мы едем в Париж, а не в Венецию! В своем городе я бы посоветовала отличного мастера, делающего изысканные рамочки для зеркал, - здесь Вероника весело подмигнула графу де Келюсу, не оторвав, впрочем, от его глаз взгляда.
А что лучше зеркала могло передать ее красоту? Впрочем, что бы это ни было – Веронику устраивало предложение будущего проигравшего.
- А что касается вас… - она прищурилась, перебирая пальчиками меховой воротник плаща, в который была укутана. – Пусть я и вовсе не допускаю возможности своего фиаско, для формальности пообещаю вам, сударь, в случае вашей победы подарить вам книгу. Книгу, которая придется вам по вкусу…
Еще прошлая встреча подарила им возможность обсудить литературное искусство, потому фантазия и наблюдательность Вероники сразу же подсказали ей идею для подарка. Хотя идея была бесполезной – монна все равно одержит победу. Во что бы то ни стало. Ведь перед ней сидел мужчина. Мужчина, в котором она видела схожесть с собой: игривость, бунтарство, гордость, приправленную самолюбием. Все это было и в ней, и в нем, все это густым терпким варевом кипело на дне карих и голубых глаз. Такие люди, как они, не умели поигрывать. А если и умели, то делали это либо нарочно, либо после битвы до последней капли крови… Но у Вероники был туз в рукаве. Туз, который принесет ей победу.

Прошло больше трех часов.
За это время монна Франко и граф де Леви успели поговорить и об искусстве, и о политике, и о погоде, которую, увы, они в силу своей игры не могли наблюдать. Иногда Вероника, бурно повествуя собеседнику о чем-то, вовсе забывала о правилах игры. И смотрела на него так, будто это не было их прямой целью сейчас. Смотрела, как смотрела бы и без игры совсем. Смотрела с интересом, с любопытством и почти детской наивностью. Смотрела с теплой привязанностью, которая напоминала ей о ее глубочайшей благодарности за такую встречу.
Но она быстро вспоминала о том, что пока она не выиграла. Но собиралась. А проиграть случайно было вовсе недопустимо и постыдно!
- Знаете, мой дорогой друг, - однажды молвила она, стянув с плечиков плащ – солнышко уже высоко поднялось, нагрев весенним теплом и землю, и дормез, - я проигрывала в «Гляделки» единожды, - она отложила плащ в сторону и откинулась на спинку своего сидения, - тогда я играла с девочкой лет десяти, у нее были поднебесного цвета глаза, почти как у вас... Мы играли с ней, сидя в саду, вокруг нас пели птицы, и летний ветер нес по воздуху пух с тополей… А знаете ли вы, как сложно усидеть на месте ребенку? Ребенок не может сидеть на месте – ему нужно бегать и резвиться. А когда он долго скучает – начинает грустить и тосковать… И чтобы унять эту скуку в больших и светлых детских глазах, становишься способным не только поддаться, но и подарить полмира в придачу!
И это было чистейшей правдой. С тех самых пор Вероника играла в «Гляделки» только с мужчинами, чтобы обеспечить себе тем самым победу.
Дорога, как и предполагала Вероника, подсохла, путь преодолевался быстрее, хоть тряска и усилилась. Спустя три с лишним часа путники достигли перепутья Бальбиньи, что на середине пути к Клермон-Феррану, в который по расчетам должны были прибыть уже к ночи. А в Бальбиньи следовало перекусить и дать передышку лошадям.
- Монна Франко? – раздалось вопрошающе, когда двери дормеза отворились слугами и несколько пар глаз устремились на смотрящих друг на друга мужчину и женщину.
- Мы сделаем остановку позже, - не глядя на них, отозвалась Вероника и махнула им ладошкой. – Поехали, поехали!
Слуги затворили дверцу также аккуратно, как и отворили. Лишь переглянулись между собой, пожали плечами, и вновь продолжили путь к Клермон-Феррану, как пожелала мадонна. Капризы господ не подлежали обсуждению, и уж тем более осуждению.
Монна рассчитывала на то, что голодный мужской желудок потребует обеда. Или хотя бы перекуса. Это женщины едят как птички, а мужчинам нужна регулярная горячая еда – Вероника прекрасно об этом знала. Но ее план не сработал – упрямец напротив не сводил с нее глаз.
- Граф де Келюс! – она нетерпеливо топнула каблучком, когда они уже довольно далеко отъехали от Бальбиньи и окончательно пропала надежда на то, что миньон предложит развернуться. – Сдавайтесь, наконец, сударь, прошу вас! Ваше поражение, уверяю, неизбежно! Или… - ее пальчики потянулись к шнуровке платья, тянувшейся спереди по мягкому корсету до самой груди, шнуровка увенчалась сверху бантиком из белых тонких лент, одна петелька которого упала за корсет в ложбинку груди; именно эту петельку Вероника нащупала и ухватила; чуть прищурилась, будто смущенно глядя в лучезарные глаза графа перед собой, принялась медленно накручивать белую ленточку на свой указательный пальчик и продолжила. – Вы вынудите меня пойти на крайние меры…

 Отправлено: 23.12.13 06:05. Заголовок: - Поверьте моему сло..

- Поверьте моему слову, сударыня, в Париже я знаю, как минимум, трех таких мастеров, - парировал молодой человек, подмигнув сидящей напротив него красавице, - И даже парочку хороших зеркальщиков.

Когда венецианка упомянула книгу, он с улыбкой вспомнил томик Пьетро Аретино, который ему выпало удовольствие читать в салоне Вероники Франко. И пришел к выводу, что похожий подарок придется весьма кстати и вызовет у него бурный восторг. Дорога, как и предполагал Келюс, оказалась совсем не скучной. Время летело незаметно. Три часа могли показаться кратким мигом. Беседовать с монной Вероникой, неотрывно глядя в ее глубокие и блестящие озорством черные глаза, явилось для графа истинным наслаждением. Венецианка, как и в прошлый раз, когда миньон вместе со своими друзьями гостил на ее родине, демонстрировала недюжинный ум, серьезную начитанность и безграничное обаяние. Жак де Леви остро чувствовал свое влечение к этой женщине. Легкий аромат ее духов, витавший в воздухе, долетал до носа графа, сидевшего близко к своей спутнице, и кружил ему голову. "Мой дорогой друг"... Так, кажется, она меня назвала? Молодому человеку было необычайно радостно от того, что Вероника Франко не скучает с ним, а, напротив, проявляет живейший интерес ко всему, что он ей рассказывает. Они беседовали на совершенно различные темы. Но, кроме того, успели поведать друг другу немного о своих собственных жизнях, о своих мечтах и стремлениях. Келюс рассказал венецианке часть своей биографии. О том, как он попал на службу к Генриху, о том, как обрел своих верных друзей, о том, сколько всего им пришлось пройти вместе. Вероника, в свою очередь, рассказала своему спутнику о своем детстве, о своей юности, о падениях и взлетах, о трудностях, которые приходилось преодолевать, и победах, которых удавалось достигать. Было среди всего этого место и для разговоров шутливых, почти ребяческих. Келюс относился к этому снисходительно. Тем более, что подобная детскость лишь дополняла великолепный образ венецианки и придавала ей особый шарм. И он слушал ее с улыбкой.

- Должен сказать, я никогда не умел проигрывать нарочно, сударыня, - признался Жак де Леви, - Да и с детьми, если честно, не особо ладил. Если бы вы только знали, какие у нас надоедливые пажи...

И граф принялся ворчливо повествовать своей спутнице о несносных мальчишках, коих можно повстречать на каждом углу в Лувре. О том, что одни из них чересчур резвы и бесшабашны, другие туго соображают, иные вообще лоботрясничают круглые сутки. Словом, делают все, что только может раздражать.
Однако карета, тем временем, подъехала к городку, названному в честь римского генерала Бальбиния. Королевский фаворит вовсе не был так голоден, как, возможно, предполагала монна Вероника. Но перекусить, выпить и слегка размять ноги он точно был бы не против. Тем не менее, не желая так позорно сдаваться, Жак де Леви упорно продолжал смотреть в глаза своей сопернице. Так же как и он, она, судя по всему, была твердо намерена победить. Карета отъехала от Бальбиньи уже на приличное расстояния, и обратный путь отныне был закрыт для графа. Не может же он выставить себя дураком, приказав развернуться и сделать остановку, когда они уже проехали от оставшегося позади городка мили две. Когда венецианка высказала свою угрозу, Келюс, разумеется, совершенно не воспринял ее всерьез. Однако, как только она начала приводить ее в исполнение, мигом вознес мысленную молитву всемилостивому Господу придать ему сил и сдержаться, чтобы не посмотреть вниз. Заставлять свой желудок терпеть голод - это одно. Но удерживать себя от возможности посмотреть на то, как открываются взору некоторая часть прелестей женщины, которая тебя притягивает, - совсем другое. Тем более, что это тоже был своего рода голод, гораздо более сильного толка. Все самодовольство графа как рукой сняло. Его взгляд стал напряженным и неуверенным. Монна Вероника не собиралась останавливаться на достигнутом и, лукаво улыбаясь своему спутнику, продолжала расшнуровывать верхние завязки корсета. Наконец, вольно или невольно, Келюс не выдержал и опустил глаза, посмотрев на изящные белые ключицы и мягкую ложбинку между грудей. Слишком поздно он понял, что оторвал свой взгляд от очей венецианки. Сглотнув слюну, Жак де Леви поднял глаза и несколько подавленно заглянул в лицо победительницы.

- Вот дьявольщина, - выругался он, представив себе, насколько смехотворным в данный момент выглядело его же собственное решение не останавливаться в Бальбиньи, и сколь трудным теперь покажется оставшийся путь до Клермон-Феррану.

 Отправлено: 29.12.13 04:11. Заголовок: Вероника рассмеялась..

Вероника рассмеялась, сжав плечи и подняв личико и взор наверх. Вкус победы, приторный и сладкий, радовал и веселил лучше любого подарка. Впрочем, подарка от графа Вероника тоже будет ждать с нетерпением. Он же проиграл!
- Ну почему же дьявольщина, мой милый Жак! – вновь заглянув в его поднебесного цвета глаза, воскликнула Вероника, впервые позволив себе назвать Жака де Леви по имени. – Это фиаско, сударь, сокрушительное и неизбежное! – и вновь рассмеялась проигравшему в лицо.
Завязки корсета, которые так медленно и испытующе развязывала Вероника, открывая ложбинку груди, были обратно завязаны ею гораздо быстрее. Бантик вновь стянул ленты, скрывая то, что должно быть скрыто.
- Теперь с вас, мой дорогой, - Вероника подалась вперед, приближая свое лицо к лицу графа и внимательно глядя в самые зрачки, уже такие знакомые, но до сих пор притягательные и чарующие, - подарок, - и с этим словом подняла руку и нажала указательным пальчиком на кончик носа мужчины.
Ее захватывало желание ласково обращаться к графу де Келюсу, и Вероника не пыталась это желание подавлять. Она называла его и милым, и дорогим, и очаровательным, и добрым. При этом обязательно добавляла перед этим слово «мой». Жак вызывал у нее очень теплые и родные чувства. Несмотря на то, что они плохо знали друг друга и пока совсем немного общались, он был «ее человеком», с которым всегда находились темы для разговоров, шутки, новые и новые общие интересы, с ним хотелось говорить взахлеб, хотелось смотреть на него и чувствовать на себе его взгляд. Вряд ли вообще возможно передать словами то, как радовалась Вероника, что этот серый, холодный, мрачный дормез сейчас освещало присутствие такого человека, как Жак. Дормез, в котором от скуки Вероника разглядела каждую щелочку. Дормез, в котором она пролила много слез. Дормез, который увозил ее от старой жизни в новую. А сейчас в нем звучал смех. Ее смех, который она дарила собеседнику и была этим счастлива.
В тот самый момент, когда монна Франко ослепительно улыбалась и касалась пальчиком носа графа де Леви, ее пустой голодный желудок решил подать сигнал бедствия. Бурление, сопровожденное неприятными ощущениями внутри, раздалось из ее живота. Звук, похожий на стон умирающего животного. Вполне естественный, от которого никто не защищен, но такой неприличный, постыдный, отвратительный… Он заставил Веронику ахнуть, резко выпрямиться и положить на живот обе ладошки, будто в попытке спрятать этот звук от чужих ушей, что было, естественно, невозможно. Но в то же мгновение, когда ее испуганный взор обратился к глазам человека напротив в ожидании возможной негативной реакции, Вероника внезапно поняла совершенно очевидную вещь – Жак не был из тех зануд, что следуют этикету до озабоченности. Кто, если не он, простит ей этот кошмар? Кто, если не он, поймет и посмеется?
- Вы слышали!? – монна вновь сменила взгляд испуганный на взгляд смеющийся и вновь звонко расхохоталась, показывая пальчиком на свой живот. – Он просит кушать!
Ее смех над самой собой просто излучал ее счастье, присущую ей непринужденность и ветреность. Она и правда была счастлива в этот момент. Пусть грустный от прощания с родиной, но такой светлый и радостный благодаря новому спутнику, что меркли все ее беды. И хотелось смеяться. Смеяться душой.
Вероника распахнула ближайшее окошко дормеза и выглянула наружу, блаженно ощущая лицом свежесть утреннего воздуха и тепло льющегося солнечного света.
- Разворачиваемся! – крикнула она мужчине, держащему поводья, он услышал ее и обернулся. – Едем обратно в Бальбиньи, обедать!
Тот громим смешным «пррр» дал лошадям знак остановки и натянул поводья. Дормез начал сбавлять скорость. Вероника вернулась на свое место и закрыла окошко.
- Мы ведь никуда не торопимся, - молвила она Жаку, улыбаясь.
Это фраза должна быть, наверное, вопросом. Но даже если так, то только риторическим. Конечно, раз человек напротив решил встретить Веронику и проводить до Парижа, он желал провести с ней время, а она с радостью отвечала ему в взаимностью. И если ей суждено прибыть в столицу хоть на месяц позже, пусть так оно и будет!

 Отправлено: 21.01.14 02:45. Заголовок: Негодование от сокру..

Негодование от сокрушительного поражения быстро улетучилось, стоило прелестной спутнице графа назвать его по имени и улыбнуться своей обезоруживающей, полной неиссякаемой теплоты и энергии улыбкой. Келюс улыбнулся в ответ и пожал плечами, как бы поясняя, что вовсе не печалиться по поводу своего фиаско. Воспользовавшись возникшей паузой, молодой человек призадумался над подарком, который мог бы понравиться Веронике, быть достойным ее и способным увековечить ее красоту. От размышлений миньона прервал весьма характерный звук, донесшийся из желудка сидящей напротив него венецианки, и возвещавший о том, что даме необходимо подкрепиться. Жак де Леви посмотрел в лицо своей спутницы. Казалось, они была ничуть не смущена этим маленьким происшествием. Напротив, она отнеслась к нему с присущей ей долей иронии. Келюс не мог не радоваться, глядя на нее. На эту искреннюю, детскую веселость и некоторое пренебрежение правилами приличия, которым иные замкнутые дамы следуют со скучной и безукоснительной строгостью. Каприз Вероники Франко, заключавшейся в ее пожелании повернуть назад и отобедать в Бальбиньи, весьма кстати пришелся Келюсу по душе. Ведь он до сих пор был совершенно не прочь хорошенько закусить и пропустить пару стаканчиков бургундского. После сытной трапезы, проходившей за приятной беседой, путники двинулись дальше. После Бальбиньи они решили остановиться в деревушке Монбелье. Затем путь их лежал в Турню и Сенсе-ле-Гран. Не успев нарадоваться обществу друг друга, обсудив все, что только можно, от Гая Юлия Цезаря до Плутарха и от священного писания до способов приготовления карпов, молодые люди миновали несколько постоялых дворов и гостиниц, и, наконец, добрались до славной французской столицы.
По прибытию в Париж Келюс вновь пересел на Нарцисса и поехал вперед, показывая кучеру монны Вероники дорогу к ее новому дому на Гревской площади. Поскольку он не договорился с королем о том, что их с венецианкой будут встречать, то решил, что куда уместнее будет позволить женщине отдохнуть с дороги, устроиться в новом жилище и привести себя в порядок. А уж потом представлять ее государю. Подъехав к одному из роскошных высоких особняков, принадлежавших Генриху III и выбранному его фаворитом пристанищем для заморской гостьи, граф спешился и открыл дверцу кареты, склонив голову и жестом приглашая венецианку выйти и проследовать в сторону дома. Проводив Веронику Франко до порога, миньон остановился. Ему многое хотелось сказать ей. Сказать, сколь быстро и незаметно для него пролетели эти счастливые мгновения, которые ему довелось провести, пока они ехали из Лиона в Париж. Сказать, как давно он не встречал женщины, так разительно отличающейся от всех остальных. Сказать, что для него будет честью показать ей город, если на то будет ее воля. Хотелось. Но он не сказал. Его неумолимо влекло к ней, но он не мог позволить себе разом выплеснуть все чувства наружу. В особенности, ровным счетом из-за своего серьезного отношения к монне Веронике он ни разу не воспользовался многочисленными возможностями разделить с ней ложе, когда они ночевали на постоялых дворах по дороге в Париж. Келюс сам настоял на том, чтобы они спали в разных комнатах. Потому что тем самым хотел показать не только своей спутнице, но и самому себе, что не относится к ней как к куртизанке. И вот теперь он не знал, что сказать ей на прощание. Хотя и понимал, что прощаются они совсем ненадолго и, скорее всего, уже сегодня увидятся снова, в Лувре. Повинуясь внезапному порыву, молодой человек обвил свою руку вокруг талии Вероники и, резко притянув к себе, прильнул губами к ее коралловым устам. Это был недолгий, но горячий поцелуй. Поцелуй, во время которого сердца графа подпрыгнуло и еще быстрее забилось в груди. Во время которого перестали слышаться звуки шумящей на улицах толпы и существовать слуги венецианки, терпеливо ожидающие, пока их госпожа не соблаговолит пройти в дом. Наконец, чары, длившиеся всего один короткий миг, прошли, и Келюс отстранился.

- Надеюсь, Париж не разочарует вас, мадонна, - промолвил Жак де Леви, заглянув в глаза венецианки и лукаво улыбнувшись, - Он полон прелестей и сюрпризов, - поднеся на прощание ее ручку к своим губам, граф прижался ими к нежным женским пальчикам, - Я рассчитываю на то, что вы задержитесь здесь и подарите мне возможность подольше наслаждаться вашим обществом.

Эпизод завершен