Отправлено: 05.08.14 17:21. Заголовок: Ложка дегтя в бочке меда

17 марта 1576 г. Полдень.
Тулуза. Дом наместника Лангедока (и далее).

 Отправлено: 22.09.14 15:41. Заголовок: Первым порывом Дианы..

Первым порывом Дианы было идти, а вернее сказать бежать в сад, туда, где она рассталась с Генрихом Наваррским, но уже на лестничной площадке повернула и пошла в сторону подсобных помещений. Почему мэтр Люпэн появился в гостиной? Именно этот вопрос и хотела задать графиня своему слуге.

Уже у самой кухни ее догнал тот, кто должен был остаться в гостиной. Это был, словно другой человек. И взгляд и интонации в голосе. То, что он сказал ей, звучало скорее не как просьба, а как приказ. Диана даже не нашла что ответить.

- Да, да, проводите господина де Монморанси нужно проводить в столовую, рассеянно подтвердила слуге графиня слова своего гостя, не веря своим глазам, как быстро тот снова изменил свои манеры, словно надев, или наоборот, скинув маску.
На кухне все было как обычно, каждый был занят своим делом. Но увидеть среди своей челяди первого дворянина Гаскони, мадам де Гиш никак не ожидала.
- Сир, - в присутствии прислуги, на никогда не называла короля Наварры по имени, - меня просили передать Вам нечто важное. – Не обращая внимания на прислугу, мадам де Грамон прошла в смежную буфетную комнату.

У нее сейчас не было никаких угрызений совести, что она без ведома супруга принимает у себя Наваррского. Но вот почему господин де Монморанси приехал для встречи с королем именно сюда и сейчас? Если по делу, то почему он ищет его тут, а не в Нераке?

- Генрих, приехавший гость просил передать, что с не меньшим нетерпением, чем встречи с моим супругом, с Вами ждет встречи Гийом де Монморанси. Он просил передать, что Вы должны знать кто он. – Диана с беспокойством всматривалась в лицо своего венценосного друга. – Генрих, почему он приехал сюда? Вы можете уехать, если сочтете нужным. Никто из моих слуг не обмолвится, что Вы были сегодня тут. И я тоже. Я не хочу быть причиной неприятностей для Вас. – Молодая женщина в смущении опустила глаза вниз. И почему она раньше не задумывалась о том, что о довольно частые визиты Генриха могут заинтересовать кого-то. А что скажет граф де Гиш? Что она скажет мужу?
- Мэтр Люпэн спрашивал тот ли гость приехал, кого мы ждали и на сколько персон накрывать стол. Он получил указание накрывать на две персоны, но быть готовым добавит один или два прибора. И месье де Монморанси сказал, что у него важные документы для графа де Грамон.

 Отправлено: 25.09.14 23:36. Заголовок: Генрих слышал властн..

Генрих слышал властный мужской голос, раздавшийся у самых дверей, ведущих в кухню, и звенящий голосок своей прекрасной Коризанды, что-то рассеянно отвечающий ему. На миг он испугался: не войдет ли бесцеремонный гость прямо сюда, чтобы застать короля Наваррского врасплох? Но потом беарнец снисходительно улыбнулся своей наивности.

Даже если этот пронырливый Монморанси оказался слишком умен и разгадал его присутствие в доме сенешаля, а стало быть и трюк с поваром, то он в таком случае должен хорошо понимать и всю остальную затеянную сыном Жанны д’Альбре игру. Скорее всего, в намерения посетителя не входит расстраивать планы юного Бурбона. Напротив, ему необходимо с ним о чем-то поговорить. Поговорив же, попытаться извлечь для себя наибольшую выгоду из тех сведений, что каким-то образом очутились в его хватких руках.

Значит, выставлять Наварру в невыгодном для него свете тот не станет. По крайней мере, слишком уж наглядно. Но вот продемонстрировать будто ненароком и свою проницательность, и свою дерзость – это пожалуйста. Это сколько угодно! Вот и демонстрирует…

«Лишь бы Диана не пострадала… Лишь бы ее не вовлечь в жестокие политические дрязги!» - Промелькнуло в мозгу первого дворянина Гаскони несколько взволнованных и тревожных мыслей. В этот самый миг хозяйка дома самолично вошла во владения доброго мэтра Люпэна.

Заметив Анрио среди прислуги, мудрая госпожа де Гиш ничем не выдала своего удивления. Деловито проследовав в смежную с кухней буфетную (в настоящее время пустовавшую), она обеспокоенно и вместе с тем с трогательной заботой обратилась к нему,в нескольких словах рассказав все, что ей удалось узнать от незванного посетителя.

- Стало быть, Гийом… - Задумчиво констатировал его величество, меряя крошечную комнатенку стремительными шагами. – Я не ошибся – это приятно. Диана, милая… Можно попросить Вас? – Говоря, супруг Маргариты остановился напротив графини и с нежностью заключил ее маленькие ручки в свои горячие ладони. Вопросительно и одновременно настойчиво-требовательно заглянул в ее теплые карие глаза. – Берегитесь этого человека. Простите меня! Я должен был сразу Вам признаться, что этот дом – он обвел широким жестом весь особняк, - стал для меня настоящим домом. И как всякий настоящий дом, открыл своему обитателю некоторые свои тайны…

Замявшись и немного смутившись, молодой государь нервно покусал губу прежде, чем продолжить свою столь неожиданную и, наверное, несвоевременную исповедь.

- Словом, я все видел и слышал. Простите… Еще раз прошу Вас, простите! – Ничуть не смущаясь ни места, ни наличия возможных свидетелей этой поразительной сцены, он опустился перед Дианой на одно колено и покрыл тысячей поцелуев хрупкие пальчики любимой женщины. – Гийом Монморанси – младший брат наместника Лангедока, вот почему он прибыл без свиты и без предупреждения о своем визите. Он намерено желал ввести Вас в заблуждение, представившись «господином Монморанси» - эта фамилия и правда принадлежит ему, но… Он не совсем тот, о ком Вы подумали. Диана! Поклянитесь мне, умоляю, что будете с этим человеком настороже, что не позволите ему вовлечь Вас в свою грязную игру? Улыбайтесь ему. Будьте спокойны, радушны и… Равнодушны. Не позволяйте ему насладиться Вашим смятением, страхом или отвращением, которое невольно возникает при одном его взгляде или грубых словах…

Первый дворянин Гаскони говорил быстро, порывисто и жарко. Поднявшись с колен, смотрел прямо в глаза своей ненаглядной и будто боялся отпустить ее; словно стоит ему разъединить их прикосновение, как с ней тут же произойдет что-нибудь плохое.

- За обедом будьте непринужденны. Бумаги – всего лишь предлог. Вероятно, они совсем не так важны, как говорит о том синьор де Торе. – Продолжил приятель д’Обинье. – И не бойтесь, не сомневайтесь… Я буду рядом и появлюсь сразу, как только сочту момент подходящим. Ему необходимо встретиться со мной, а значит, он не оставит нас в покое. Лучше решить все прямо теперь. Идите… Не вызывайте ненужных подозрений у этого изворотливого и дьявольски прозорливого человека. И не ругайте месье Люпэна – это я послал его, чтобы предупредить Вас об опасности и о том, что я рядом и никогда… Слышите, никогда в жизни не оставлю Вас в трудную минуту!

Быстро, будто опасаясь самого себя и того, что он делает, Наварра наклонился к Диане и прижался губами к ее губам – так страстно и так настойчиво, как не позволял себе никогда.

 Отправлено: 03.10.14 10:43. Заголовок: Ужин начался и потек..

Ужин начался и потек своим чередом. Гийом, уже обнаруживший свою личность и свои истинные намерения вел себя еще более непринужденно, чем прежде. Он спокойно вкушал блюда, к слову сказать отличные, приготовленные простоватым и неуклюжим на вид поваром графини де Гиш. Пусть он и не ахти как справился со своим выходом в гостиную, но дело свое знал хорошо. Пожалуй, даже у братца в Тулузе не кормили столь славно. Де Торе умел воздавать должное, если почитал это уместным.

- А он ничего, этот ваш царь кухни, - ухмыльнувшись Диане, Монморанси подхватил пальцами мелко наструганное и обжаренное мясо и стал отправлять ароматные кусочки в рот, один за другим, неторопливо их пережевывая. – Надо будет передать наместнику Лангедока, что в доме господина де Грамона скрываются воистину сокровища, - облизнув губы от жира, де Торе не удержался и еще раз окинул взглядом светлый лик Дианы и ее формы. Раз уж Анрио Наваррский решил довести свою партию в этой сцене до конца и не торопился обнаруживать свое присутствие, то нужно было себя чем-то развлекать. И Ги не стеснялся. Получал, так сказать, и хлеб, и зрелище.

- Я думаю, что только знание того, что месье Филибер обладает чем-то необыкновенным, заставит его светлость оторвать свой зад от подушек, усадить его на коня и примчаться сюда, сломя голову, чтобы лично убедиться, что я ничуть не преувеличил ничего.

Про себя Данжю рассудил следующим образом – приехать он сюда приехал, в том что Наварра где-то рядом, как пресловутая истина, вечно не дающая покоя лжецам, он убедился и уверился, торопиться, собственно, было некуда, общество было преприятным, да еще и накормили… Для человека, познавшего скитания и лишения, голод и отсутствие крова, привыкшего рассчитывать лишь на силу своих мышц, умение владеть шпагой и изворотливость ума, этого было более чем достаточно. Поэтому водрузив локоть на стол, а ладонью подперев щеку, синьор Анделус неспешно грешил чревоугодием и ублажал свой взор, любуясь на хозяйку дома. А Наваррский… А что Наваррский? Рано или поздно появится. Ну а если нет, поищем его потом в другом месте, зато вечер будет проведен приятно.

 Отправлено: 03.10.14 15:17. Заголовок: Когда события начина..

Когда события начинают происходить, обычно, они принимаются нестись вскач, как порядком ошалевшая лошадь – не разбирая дороги и не считаясь с мнением, планами и рассчетами тех, кто пытается удержать поводья в своих руках и наивно полагает, будто способен контролировать это хаотическое движение. Именно так обстояло дело с королем Наваррским, застигнутым приездом синьора де Торе в доме у графини де Гиш. Снежный ком случайностей, намеков и каверзных подначек судьбы набирал обороты и рос, как на дрожжах. Впрочем, сам Анрио еще и не подозревал о том, что за потрясения ждут его впереди.

Его величество благодушествовал на кухне, пробавляясь то пончиком с повидлом, то хрустящим перепелиным крылышком в ожидании своего выхода на импровизированную сцену – в столовую сенешаля де Грамон, где за столом уже сидели Диана и господин Гийом де Монморанси. Появиться слишком рано, как и слишком поздно – дурной тон. Важно правильно выбрать момент: когда уже почти никто не ждет, все расслабились и успели насытиться и осушить несколько бокалов превосходного вина. О ходе ужина беарнца уведомляла все та же доброжелательно настроенная к нему прислуга, потому он не боялся упустить нужное время.

Наконец, сын Жанны д’Альбре счел, что пора. Легко поднявшись, отряхнул с коленей крошки и сполоснул руки в расторопно поданной ему чаше с ароматизированной водой. Через черный ход вышел во двор, где его будто бы невзначай встретила Ивон – служанка Дианы. Лукаво переглянувшись с вострогллазой девицей, он взглядом указал ей на дом. Та кивнула и быстро прошмыгнула в дверь, чтобы через несколько минут войти в столовую с запыхавшимся видом и доложить хозяйке, что прибыл гость, о котором их предупреждали нынче утром. Дескать, велите звать?

Впрочем, не успела она закончить свой доклад, как и сам посетитель изволил явиться пред светлы очи госпожи де Грамон и ее незванного гостя. Галантно и подчеркнуто вежливо раскланявшись с графиней и куртуазно поцеловав ей руку (при этом его пальцы чуть крепче, чем следовало, пожали хрупкие пальчики женщины, давая понять, что он с ней и волноваться не о чем), юный Бурбон обратился к присутствующим с непринужденностью светского человека, обученного говорить о чем угодно и с кем угодно.

- Добрый вечер, мадам. Доброго здоровья, господин…. – Он на миг замялся, будто не зная, как обратиться к незнакомцу и рассчитывая, что тот сам представится.

- Сударыня, Вы прекрасны, будто розовый бутон! Я завидую Вашему супругу и сожалею, что до сих пор не имел счастья видеть Вас при дворе в Нераке. Не сомневаюсь, Вы бы затмили там всех! – Проговорил он, обернувшись к Диане и пытаясь поймать ее карий взгляд, чтобы сказать одними глазами: «Держись! Все просто замечательно! Скоро мы отправим синьора Данжю спать, а сами придумаем тысячу новых развлечений!»

- Право, сегодня чудесная погода! И я нисколько не удивлен, Ваше сиятельство, что застал Вас в обществе гостя. Нынче замечательное время для путешествий. – Прибавил зять Екатерины Медичи с самой невинной из своих улыбок.

Получив от хозяйки приглашение присоединиться к трапезе, Наварра с видимым удовольствием опустился на стул по левую руку от графини и тут же поднял сноровисто наполненный слугой бокал с вином.*

- Сударыня, позвольте выпить за Вас и гостепреимство этого дома! – Торжественно провозгласил первый дворянин Гаскони, салютуя сотрапезникам сосудом с виноградной кровью.

Согласовано с Дианой де Грамон

 Отправлено: 03.10.14 20:00. Заголовок: Ужин был подан поист..

Ужин был подан поистине королевский. Мэтр Люпэн не ударил в грязь лицом, даже гость отметил мастерство повара. Диана вела себя в точности, как посоветовал ей Генрих Наваррский. Весело и непринужденно поддерживала разговор за столом, улыбалась гостю, но ни на минуту не забывала, что рядом тот, кто обещал ей защиту и поддержку. Письмо графу де Гиш о прибытии Гийома де Монморанси было написано и отправлено с нарочным тотчас, как она поднялась к себе в комнату после разговора с Наваррским.

Воспоминания о том, то должен позднее присоединиться к трапезе бередили душу и заставляли учащенно биться ее сердечко. Казалось, что она до сих пор ощущает на губах тот внезапный и страстный поцелуй Генриха в буфетной. Тогда ей казалось, что она опять взмывает на качелях вверх, ощущая головокружение. И было без разницы, что туда может в любой момент войти прислуга.

- Мы с графом де Грамон всегда будем рады принять у себя наместника Лангедока. Мне как хозяйке этого дома очень приятно, что Вы оценили старание мэтра Люпэна. Но Вам еще больше понравится десерт. – Сама графиня просто заставляла себя участвовать в трапезе. Перепелка в медовом соусе, лежавшая у нее на тарелке, была едва тронута. Прошла уже вторая перемена блюд, и Диана начала волноваться, не передумал ли король Наварры присоединиться к ним за столом. Требовалось сохранять спокойствие и непринужденность, а актрисой она была неважной. Впрочем, ее волнение всегда можно списать на присутствие незнакомого ей ранее гостя. И, кроме того, сеньор де Торе не отказывал себе в удовольствии рассматривать ее формы, и Диана чувствовала неловко наедине с ним. Слуги еще раз сменили приборы, как вбежавшая ее горничная Ивон поспешила доложить о прибытии еще одного гостя.

Бросив извиняющийся взгляд на Гийома де Монморанси, она встала из-за стола, и отложив салфетку поспешила сделать несколько шагов навстречу вошедшему Генриху Наваррскому.
- Добрый вечер, сир, - она опустилась в реверансе, - позвольте Вам представить Гийома де Монморанси. Он прибыл с важными бумагами для графа де Грамон. Сам граф еще не вернулся, но я послала нарочного известить его. – Диана так же незаметно пожала руку короля Наварры, когда он сжал ее пальчики в своей руке. Как же было приятно видеть Генриха сейчас рядом. Да, именно сейчас графиня де Гиш поняла, что нуждается вот в такой дружеской поддержке за этим ужином. Встретившись взглядом со своим сюзереном, она поспешила опустить глаза, что бы не выдать себя перед другим гостем. То, что он не так прост, и его нужно опасаться она помнила.
- Окажите нам честь, Ваше величество, позвольте пригласить Вас разделить с нами домашний ужин.

Генрих Наваррский занял место за столом по левую от нее руку и произнес тост в ее честь, что было вполне уместно, так как она была единственной дамой за столом.
- Благодарю Вас, сир, - графиня также подняла бокал, и, отпив глоток, поставила обратно на стол, как бы невзначай задев рукавом руку Анрио. Мысли ее путались, Диана не могла понять, зачем господин де Монморанси искал встречи одновременно и с ее мужем и с Генрихом Наваррским. Еще вчера граф писал ей из Бержерака, куда отправился по делам. Застанет ли там его курьер или нет, Диана не могла утверждать. От размышлений ее отвлек вошедший камердинер с докладом, что граф де Гиш де Грамон прибыл в Бордо.

- Месье де Монморанси, Вам повезло, Вы сможете решить Ваше спешное дело сегодня же. – Возможно, приезд графа домой было лучшим выходом из сложившейся ситуации, но с другой стороны, тут она взглянула не Генриха, чуть виновато улыбнувшись, еще никогда так не вовремя не возвращался хозяин дома и таким же несвоевременным был визит Монморанси.

 Отправлено: 03.10.14 22:03. Заголовок: Дорога домой… Скольк..

Дорога домой… Сколько философского смысла во все века вкладывалось в эти два слова. Трубадуры воспевали её в своих песнях, поэтично нарекая дорогой счастья, светлым путём, ведущем к домашнему очагу, теплу и уюту.

Но эту самую дорогу домой все преодолевали по-разному. Одному она казалась бесконечно длинной, и он, ёрзая в седле, нетерпеливо подгонял своего коня, снова и снова вонзая шпоры в бока благородного животного. От нетерпения всадник приподнимался на стременах, испытывающее глядя вдаль, чтобы разглядеть те заветные огоньки родного дома, которые, как маяк, указали бы ему на то, что он движется в правильном направлении.

Другой, отнюдь, наслаждался каждым отрезком этого пути, погружаясь в воспоминания и ностальгируя по давно минувшим дням. Опустив поводья, он погружался в свои мысли, а конь, предоставленный самому себе, изредка останавливался, чтобы пощипать траву на обочине дороги и продолжал путь только тогда, когда всадник, выйдя из задумчивости, брал поводья в руки и пускал в ход шпоры.

Молодой де Грамон граф де Гиш не относился ни к той, ни к другой породе людей. Возвращаясь в Бордо, он не впадал в меланхолию и поэтическое состояние и, в то же время, не обременял своего коня галопом, довольствуясь лёгкой рысью. Визиты в «семейное гнездо» он наносил скорее из вежливости и по необходимости, нежели от безумного желания увидеться с супругой.

Скучал ли он по Диане? Нет. Он писал ей письма, наполненные нежностью, которые отправлял с курьером. С удовольствием слушал её щебетание в те редкие часы, когда они оставались наедине. Де Гиш восхищался умом и великодушием этой женщины. Ну вот, в принципе, и всё. Филибер обычно наслаждался домашним уютом и обществом супруги первые несколько дней, потом он начинал скучать и, продержавшись ещё несколько дней, приказывал седлать коня, нежно прощался с супругой и, ссылаясь на важность дел, оставлял последнюю в одиночестве.

Диана для молодого де Гиша была скорее другом и советчиком, нежели женщиной, к которой он мог испытать страсть. Но это даже радовало графа, дабы он был любителем и любимцем слабого пола. И на фоне тех обольстительниц, коих было немало (да простит нас наша супруга!), образ Дианы выглядел чем-то идеальным. Пусть он не заставлял бурлить кровь, но именно к нему стремился де Гиш каждый раз, когда уставал от безумств влюблённости и огня страстей.

Так и в этот раз. Филибер возвращался домой с огромным желанием отдохнуть от суеты, любовных похождений, иными словами, как уставший зверь просто отлежаться в своей берлоге….
Время в пути летит незаметно, а путник погружается в раздумья, даже если до сих пор настойчиво от них отмахивался. Молодой де Гиш не был исключением. Сумерки опускались на землю, а в его голове мысли о Диане переплетались с мыслями о прелестнице (к сожалению, граф никак не мог вспомнить её имени), с которой он провёл несколько незабываемых часов. Так же он вспоминал о горячо любимом им короле. Де Гиш даже усмехнулся собственным мыслям. Ведь и правда, о Генрихе он вспоминал куда более чаще, чем о собственной супруге.

Филибер тряхнул головой, как будто отгоняя от себя мысли так дерзко посягнувшие на его сознание и пришпорил коня.
В ворота собственного дома он уже влетел галопом. Практически на ходу спрыгнув с седла, молодой Грамон еле заметно поморщился, отмечая про себя, что его дом больше похож на сонное царство, нежели на дом сенешаля.
Успокоив коня, разгорячённого галопом, Грамон кинул поводья подбежавшему привратнику.
-Вы нерасторопны, милейший! Какого чёрта я должен ждать?
Одарив привратника уничтожающим взглядом, граф направился к дому. По отношению к третьему сословию де Гиш придерживался той политики, что каждый должен знать своё место. И не допускал никакого панибратства, в чём, и граф это знал, была грешна его супруга.

Уверенно шагая по коридорам, граф на ходу стягивал с рук перчатки, бросая высокомерные взгляды на встречающуюся обслугу, которая спешила приветствовать вернувшегося хозяина дома.
Услужливый лакей мимоходом доложил, что графиня Диана ужинают. Де Гиш направился в столовую, повернул ручку двери и…
-Моё почтение, господа! –де Гиш отвесил изящный поклон. –Сир…Какая честь!
Подойдя к Диане, граф завладел ручкой супруги, прижавшись к ней губами и задержавшись на ней чуть дольше положенного времени. Право, какое наслаждение вдыхать такие знакомые ароматы кожи женщины, которая принадлежит тебе по закону!

Де Гиш заметил и Гийома де Монморанси. А мозг уже усиленно работал, стараясь найти ответ на вопрос: «Какого дьявола каждому из этих господ здесь нужно?» Но Филибер улыбался гостям и супруге самой обаятельной улыбкой, хотя от напряжения, которое скрывала эта улыбка, пульсировала вена на шее.

 Отправлено: 05.10.14 14:22. Заголовок: Генрих Наваррский вс..

Генрих Наваррский все же появился. Мысленно поаплодировав Беарнцу за выдержку, синьор де Торе поклонился государю маленького королевства, в расширении чьих границ был намерен принять живейшее участие.
- Сир, рад видеть вас здесь, в добром здравии, являющим такую отвагу и смелость, - опускаясь обратно за стол, Данжю хотел показать Анрио, что делание из него дурака, настолько же пустая трата времени, как ношение воды в сите. – Я восхищен, ваше величество, - продолжая уплетать строганину, Гийом ухмыльнулся. – Путешествовать так запросто, в одиночестве – это, право, действительно смело. Хотя, мне стоило бы отругать вас за неосторожность. Ведь именно вы, ваша жизнь и ваше правление в этих краях дают надежду сторонникам кальвинизма на свободу вероисповедания, о которой так грезила ваша матушка для своих подданных…
Анделус хотел еще отметить, что быть смелым после заточения в Лувре, наверняка дело нехитрое, но не успел договорить.

В трапезной появилось еще одно лицо, превращая все происходящее в фарс.
Муж прекрасной Дианы поспешил явить свой облик благодарной публике. Гийом едва удержался от хохота, и мысленно поблагодарил братца за то, что тот не поленился снабдить его бумагами для сенешаля.

Отложив мясо на тарелку, он медленно отер руки салфеткой и так же неспешно поднялся снова со своего места. Ему предоставлялся шанс укоротить путь от «неожиданной» встречи с сыном Жанны д'Альбре до серьезного разговора, и упускать его он не намеривался. Тем более, как лицо уполномоченное миссией определенной и конкретной, он имел некоторые привилегии в статусе официального представителя Генриха де Монморанси.
Подойдя к господину де Грамон, дворянин, не слишком рассыпаясь в церемониях, с полукивком-полупоклоном достал из-за пазухи колета бумаги от среднего из своих родичей.
- Я прошу прощения за вторжение в ваш дом, сударь, но лишь поручение, возложенное на меня наместником Лангедока, привело нас с его величеством сегодня сюда. Мы осматривали Бордо, тогда когда я вспомнил о этой безделице и мы решились нанести вам визит. Безмерно сокрушались, что не застали вас дома, но госпожа Диана… - не дожидаясь пока сенешаль примет у него свитки, Данжю возложил их на стол, а сам обошел кресло мадам де Гиш и с превосходно разыгранным почтением завладел второй ее рукой. – Она была столь добра, что предложила уставшим и голодным разделить с ней ужин и тепло очага.

Что мог сказать Наваррский в оправдание своего присутствия? Проезжал мимо? При учете, какие слухи носились по южной провинции, это выглядело бы не слишком правдоподобно. И пусть даже де Грамон был самым покладистым из рогоносцев, то, что жена допускает себе вольности с одним мужчиной в присутствии другого – это могло стать причиной оскорбления, а не сам факт этих вольностей. Ситуация была щекотливой, и де Торе взял на себя смелость решить ее по-своему.
Филибер де Гиш не вызывал в нем какого-то особого уважения. Этому дворянину просто повезло чуть больше, чем Гийому – он был единственным наследником своего отца. А в остальном – такой же изменник веры, в которой родился, как и каждый из троих присутствующих в столовой мужчин. Их различало то, что один искал власти, другой милостей короля, а третий боевой славы, но каждый из них хоть единожды но предавал в своей жизни.
Облобызав персты графини, синьор Данжю их отпустил и бросил взгляд на Бурбона. Это был взгляд заговорщика.

 Отправлено: 07.10.14 10:39. Заголовок: Так приятно начавший..

Так приятно начавшийся день, обещавший столько замечательных часов в обществе прекрасной Коризанды, обратился сначала в неприятный сюрприз в виде Гийома де Монморанси, а затем и вовсе – в фарс с появлением сенешаля де Грамон собственной персоной. Впрочем, знаменитому ли луврскому сердцееду теряться и смущаться в подобной ситуации? Поэтому улыбка короля Наваррского оставалась по-прежнему милостивой и даже радушной, когда он медленно перевел взгляд на месье Филибера. В глазах же плясали озорные чертики. Почему-то именно в этот момент ему вспомнился роскошный спектакль, некогда поставленный фрейлинами «Летучего эскадрона» мадам Катрин для барона де Сов при его, Генриха, непосредственном участии. Положительно, что-то неуловимое от тогдашней мелодрамы было и в нынешней мизансцене!

Единственное, что немного тревожило беарнца – причина его появления в доме графа. Конечно, можно сослаться на невнятные политические мотивы и совершеннейшую случайность… Да вот только вряд ли его сиятельство полный дурак. И слухи по Бордо и всей Гаскони уже наверняка расползлись… «Святая пятница! Как некстати он явился… Право, лучше бы господину де Гиш и дальше заниматься делами подальше от дома! Ох, как не хочется скандала…» - Думал про себя сын Жанны д’Альбре, благосклонно кивая супругу Дианы из-за стола. Будучи каким-никаким королем, он посчитал себя в праве не подниматься даже в присутствии хозяина, подчеркивая тем самым разницу их положения. Да и если говорить начистоту, не нравился ему этот месье Филибер. «Эк он по-собственнически подошел к Диане… Как целовал ей руку! Будто имеет на нее особенные права…» - Начал было гневно размышлять Анрио, но быстро осекся, вспомнив, что у графа и впрямь имеются все права и привилегии на тело и душу мадам де Гиш – его законную жену перед Богом и обществом. Эта малоприятная мысль еще больше раздосадовала юного Бурбона и заставила нахмуриться.

Однако положение неожиданно спас синьор де Торе, про которого супруг Маргариты Валуа успел напрочь позабыть в пылу разворачивающихся событий. Младший из Монморанси галантно прильнул к ручке графини и с потрясающим апломбом провозгласил, что они прибыли с Наваррой по совместным делам и заглянули к де Гишу лишь из вежливости и за одним несущественным пустячком… А не застав хозяина, получили щедрое приглашение госпожи де Грамон на ужин и не смогли отказать обаянию ее сиятельства. Зять Екатерины Медичи метнул благодарный взгляд на Гийома и незаметно кивнул: мол, все понял и оценил. Поговорим позже.

- Счастлив видеть Вас, граф. – Сказал, наконец, его величество. – Месье де Торе совершенно прав – мы и не планировали посетить Ваш дом, однако у него нашлось небольшое дельце, которое требовалось уладить. И, можете нам поверить, мы нисколько не пожалели о принятом решении! Здесь мы нашли радушный прием и самое приятное общество во всей Гийени! Вы можете гордиться своей женой. О лучшей хозяйке и мечтать нечего. Впрочем, если господин де Монморанси готов немедленно передать Вам бумаги, то мы покинем Вас, ибо нас ожидает долгая и утомительная дорога. А Вам, конечно, захочется отдохнуть и побыть в обществе супруги.

Говоря все это самым непринужденным тоном, гасконец вновь искал встречи с теплыми глазами Дианы. Искал, чтобы сказать: «Не верь моим словам! Не верь тому, что слышишь! Но верь… Верь тому, что чувствуешь. Слушай мое сердце… А оно стучит в унисон с твоим!»

 Отправлено: 07.10.14 18:59. Заголовок: Де Гиш обожал такие ..

Де Гиш обожал такие моменты, когда одна мысль приходит на смену другой, сопоставляя, анализируя и в конечном итоге рисуя в сознании истинную картину происходящего, обнажая её от мишуры и напыления.

Грамон неоднократно благодарил Всевышнего (дамы поймите нас правильно) за ту оболочку души, которую он даровал графу. Но способность пользоваться своей внешностью, мимикой лица Фелибер приобрёл с годами и опытом. Так и сейчас, любезно улыбаясь супруге и гостям своего дома, де Гиш чувствовал, что у него внутри всё клокочет. Но пока Грамон не мог позволить себе выдать своего раздражения. Он должен осторожно выяснить, что нужно в его доме этим господам-протестантам. Если бы не это обстоятельство, он морально растерзал бы каждого из них, даже этого Наваррского королька, который, наверняка, сидел здесь и был уверен, что он обвёл всех вокруг пальца.

Чем объяснялась эта ненависть и раздражение к гостям его дома у де Гиша не стоило и спрашивать, дабы вопрошающий не дожил бы до ответа, пронзённый клинком. Ненависть к протестантам брала свой путь в прошлом де Гиша. Молодой граф до сих пор с содроганием в душе вспоминал ту ночь, которая, по чьёму-то гнусному желанию, получила имя святого. В эту ночь молодой граф спасся во многом благодаря тому, что принял католичество, навсегда вычеркнув из своего сердца тезисы протестантского учения. Именно в ту ночь его отца – человека, которого он боготворил, – спас сам Король Карл. А где был тот, ради которого погибали, которому доверяли? Где был Наваррский? Многие могли бы бросить в лицо Грамону ответ, что Наваррский сам еде спасся. Что он был бессилен чем-либо помочь своим единоверцам. Но молодой де Гиш и слушать бы ничего не стал. К чёрту Наваррского! К чёрту протестантов! Да здравствует Его Величество король Генрих Третий Валуа!

Водоворот этих мыслей захлестнул Филибера, достаточно ему было увидеть у себя в доме Наварру. Но это было внутри, так глубоко, что даже опытный взгляд искушённого придворного ничего бы не уловил. Что же говорить о Наваррском увольне? Молодой Грамон чуть не выдал себя, усмехнувшись этой мысли. Де Гиш принял решение играть роль гостеприимного хозяина до конца. Втереться в доверие, получить необходимую информацию и…растоптать! Ату, сир, ату!

Грамон испытующе взглянул на Диану. Азарт охоты уже захлестнул молодого графа с головой. Уже было безумно интересно, как выкрутится его драгоценная супруга из сложившейся ситуации. Чем объяснит наличие в их доме столь «блестящего» общества. Грамон улыбался молодой женщине, а взгляд сверлил её так, как будто он хотел вынуть из неё душу.

И, наверно, де Гиш испепелил бы взглядом супругу, если бы Гийом не отвлёк его внимания на себя. Особа младшего из Монморанси вообще никогда не внушала де Гишу доверия. Да и какая нелёгкая принесла его сюда? Хотя, вот он и сам всё объясняет! Браво, господин хитрец! Очень достоверно всё выглядит! Будем считать, что я Вам поверил. Крутитесь дальше. Только вот оценит ли Ваши старания Наваррский?

-Мы всегда рады принимать у себя в доме представителей от наместника Лангедока, сударь, - де Гиш скользнул взглядом по бумагам, положенным на стол Монморанси.- Особенно если этот представитель сопровождает самого короля Наваррского. – Изысканный поклон в сторону последнего.
-Но всё же, сир, - Грамон изобразил на лице наигранную тревогу, обращаясь к Наваррскому, - как неблагоразумно с Вашей стороны подвергать свою жизнь опасности. Путешествовать без серьёзного сопровождения – Филибер бросил взгляд полный иронии на Монморанси (нашёлся тоже сопровождающий). –Но, я уверен, сир, что только дела особой важности заставили Вас предпринять эту поездку. А завернуть сюда, тем более, должна была заставить какая-то важная информация, которая, должно быть, содержится вот здесь– де Гиш протянул руку за бумагами, которые так и оставались лежать на столе, при этом его взгляд снова остановился на Диане, продолжая начатое «вынимание души».

 Отправлено: 07.10.14 20:50. Заголовок: Графиня де Гиш была ..

Графиня де Гиш была благодарна Гийому де Монморанси за сказанные слова о том, что он сопровождал Генриха Наваррского. Графиня была готова даже простить несколько нескромное поведение младшего из братьев Монмораси вечером. Даже его взгляды в ее адрес. Поднять глаза и посмотреть на своего венценосного гостя Диана не решалась. Она боялась, что ее взгляд выдаст чувства, которые ее переполняли с того их поцелуя в буфетной. Все что ей оставалось, так это отвечать улыбкой на улыбку мужа, и постараться, что бы взгляд ее не был виноватым или смущенным.

Никогда еще Диана не оказывалась в такой ситуации. Обычно она радовалась приездам графа. Пусть недолгое время, но он был с ней. Граф принимал в доме своих друзей, разбирал накопившиеся дела, а потом опять уезжал, и дом, словно погружался в сонливую и неторопливую провинциальную жизнь.

Граф де Гиш был дворянином своей эпохи до кончиков ногтей. Он был полноправным хозяином в доме, слова его не обсуждались, любое распоряжение слуги старались предугадать. Вот и сейчас слуга поспешил принести еще один прибор на стол, другой слуга был наготове, что бы наполнить тарелку хозяина дома выбранной едой.

Вмешиваться в разговор или продолжить уже начатый графиня де Грамон тоже не смела. Она по голосу Филибера пыталась разгадать его настроение, но что можно было прочесть за его светской маской? Только его взгляд, казалось граф де Гиш знал все, что было в его отсутствие. Избежать ответа на этот безмолвный допрос можно было только всецело посвятив свое внимание трапезе, и отдать должное мастерству мэтра Люпэна.

Уже в самом конце ужина, когда подали десерт, молодая женщина, как бы невзначай задев рукой бокал с вином, опрокинула его. Рубиновая жидкость разлилась по столу, и один из слуг тотчас подоспел с салфеткой. Но несколько капель успели оказаться на платье графини.

- Ах, какая я неловкая, - в голосе было больше волнения, чем сожаления об испорченном туалете, прошу простить меня, господа, но мне придется покинуть Вас. – Встав из-за стола, она сделала реверанс королю, а только потом обратилась к супругу.
- Я лично проверю, что бы камердинер как следует приготовил Вашу комнату, граф.
- Доброй ночи, господа, да хранит вас Господь наш в дороге. - Сделав еще один общий реверанс оставшимся, Диана поспешила во внутренние покои дома.

Скрытый текст

Эпизод завершен