Отправлено: 07.12.14 16:27. Заголовок: Если ты сегодня никого не ждешь, тебя уже давно где-то ждут

21 марта 1576 года. Франция. Аббатство Фонтевро.

А значит, не время бояться судьбы,
Вернее, бояться себя.
А прошлое пусть заполняет гробы,
И пухом им будет земля.
Банальная фраза - "Ничто не вернешь",
Ее без тебя проклянут,
Ведь если ты сегодня никого не ждешь,
Тебя уже давно где-то ждут.

Ольга Тишина.

 Отправлено: 07.12.14 16:29. Заголовок: Каким образом настоя..

Каким образом настоятельницы аббатства Фонтевро узнавали о последних новостях так быстро, как если бы Париж располагался всего в каких-то несколько лье, инфанта Наваррская не знала. Но это было так. И аббатиса Луиза де Бурбон, и аббатиса Элеонора де Бурбон обладали этой удивительной способностью, знать то, что им нужно знать. И именно благодаря своим родственницам Екатерина де Бурбон узнавала о заточении брата, о том, что король Карл умер, о том, что новым королем будет Генрих Валуа. О том, что король ищет себе жену и что Екатерина Медичи предложила ему кандидатуру юной инфанты Наваррской. Екатерина, бродя под стенами Фонтевро, зябко поежилась при том воспоминании. На ее счастье, король тогда не соблазнился сомнительными прелестями дочери Жанны д’Альбре, и ее оставили в монастыре. До времени.

На днях ее пригласила для разговора Элеонора де Бурбон, и громко, холодно, и чеканя слова объявила о том, что король Наваррский бежал из Парижа. Разговор происходил в трапезной, и все желающие (а их было достаточно) стали свидетелями праведного гнева госпожи аббатисы. Сколько было сказано, и в каких красноречивых выражениях, о порочности и неблагодарности Генриха Наваррского! Завершение у этой беседы было неожиданное. Инфанте Наваррской было велено молиться о спасении пропащей души своего брата, а так же было велено отныне ежедневно совершать продолжительные прогулки за стенами аббатства в сопровождении дряхлой и подслеповатой сестры Терезы.
- Это поможет вам, Ваше высочество, как следует подумать над тем, к чему приводит непослушание и неблагодарность, - многозначительно закончила та наставления для племянницы.
Каким образом подобные прогулки должны были пробудить в ней любовь к Екатерине Медичи и Генриху Валуа, а тем паче благодарность к ним, инфанта не знала. Но уже привычно повиновалась.

- Если вы устали, сестра моя, то может быть, присядете?
Екатерина де Бурбон усадила страдающую одышкой монахиню на поваленное дерево, чей ствол вполне мог заменить скамью. Самой ей сидеть не хотелось, молодость требовала движения, пусть даже такого бессмысленного, как прогулка вокруг монастыря.
Сестра Тереза, благодарно кряхтя, опустилась на бревно.
- Только далеко не уходите, дитя мое! Мне уж за вами не успеть.
- Я буду у вас на глазах, обещаю.
Ободряюще улыбнувшись монахине, сестра Генриха Наваррского медленно побрела вниз по холму, выискивая под ногами первые весенние фиалки, но для них еще было рано. Снег только-только сошел. Но пусть такая серая, несуразная и холодная, но это была весна. Еще одна весна в монастырском заточении.

 Отправлено: 08.12.14 17:58. Заголовок: «Дьявол раздери всю ..

«Дьявол раздери всю эту треклятую семейку! И Генриха, и сестру его, и его тетку Элеонору! Этой старой ведьме уж точно черти приготовили отдельный противень для жарки за ее надменную физиономию», - именно так непочтительно и совсем небогоугодно размышлял господин д’Обинье, лежа в кустах за стеной монастыря Фонтевро.

Его бок, несмотря на плотный плащ, неумолимо сырел от земли, по милости Его величества короля Наваррского, вздумавшего воссоединиться со своей сестрой в родственном порыве, и не нашедшего для вызволения из монастыря Катрин лучшей персоны, чем Агриппа. А он, Агриппа, словно бы только и мечтал, как заниматься с утра до ночи освобождением членов семейки Бурбон из различных застенков! С другой стороны, конечно, поэту бы польстило такое доверие венценосного друга, если бы он не подозревал, что продиктовано сие решение не дружескими чувствами, а желанием убрать заботливого приятеля подальше от своих любовных делишек.
Но с королями, даже такими несносными, как сынок Жанны д'Альбре, спорить можно лишь, если времени не жалко и сил.

Посему сентонжец, вооруженный письмом от Анрио к настоятельнице, в сопровождении двух охранников поплелся в окрестности Анжера. Именно в одну из тамошних святых обителей и упрятала Екатерина Медичи дочь женщины, чьей кровью омыла руки.
Протестант передал письмо аббатисе и был выставлен из католического аббатства за его стены с наказанием ждать у реки. Чего ждать? Кого ждать? Оставив своих людей в одной из ближайших деревень, он занял позицию на небольшой поляне за первым же холмом, где разжег костер и время от времени подходил поближе к аббатству, дабы не пропустить, если вдруг там что-то будет подготовлено для него.

На самом деле, сын адвоката прекрасно понимал аббатису, не желавшую открыто нарушать приказ Катрин Медичи. Исчезновение инфанты из монастыря нужно было обставить, как побег, но благодушия это понимание лохматому герою не добавляло.
Наконец, неподалеку от указанного теткой Элеонорой места показались две женские фигурки в монашеских одеяниях. Одна из них, судя по скрюченной спине и скудности движений, была явно стара, а вот во второй женщине д'Обинье, хоть и не сразу, но признал сестру беарнского ловеласа. С удивлением он обнаружил, что девочка, какой он помнил Екатерину, превратилась в красивую девушку и что с взрослением она все больше походила на свою мать. План – схватить девчонку в охапку, бежать, а потом уже все ей объяснить, пришлось отложить. Придется объясняться сначала, а потом уже бежать вместе. Причем в первые моменты еще и уповать, что девица не закричит, едва увидев мужчину. Да и вообще признает в Агриппе доброго и верного друга своего брата.

- Да будет благословенна Наварра, оберегаема Христом и королем ее Генрихом! – негромко проговорил поэт, подкравшись по скудной растительности холма, как истинный конспиратор, совсем близко подкравшись к инфанте.

*согласовано с Генрихом Наваррским

 Отправлено: 10.12.14 17:27. Заголовок: Когда-то с Моисеем ..

Когда-то с Моисеем заговорил горящий куст, так нам говорила Библия. У инфанты Наваррской не было причин не доверять святой книге. Однако, если что-то случалось прежде, не значит, что это случится впредь. Поэтому, когда с Екатериной заговорили мужским голосом чахлые заросли, поблескивая темными глазами, она не поторопилась приписывать этому происхождение сверхъестественное, напротив, остановилась, с любопытством глядя на того, кто решил напомнить ей о дорогой сердцу Наварре.

- Храни, Господи, короля нашего Генриха, - отозвалась она, ничуть не понижая голос, и добавила нетерпеливо. – Да покажитесь вы, сударь. Сестра Тереза не отличит вас от дерева, даже если речь пойдет о спасении ее души!
Инфанта славилась нравом прямым и решительным, нрав этот ее почтенные родственницы, аббатисы Фонтевро, пытались смирить, в меру сил, считая, что девице негоже говорить все, что она думает, и когда ей вздумается. Увенчались ли эти усилия успехом? Как сказать. Все-таки Екатерина де Бурбон была дочерью Жанны д’Альбре, плотью и кровью от королевы-мученицы. Сейчас ей было любопытно, только и всего. Она вовсе не считала, что ей что-то может угрожать здесь, за стенами аббатства. Если бы королева Екатерина и король Генрих задумали бы недоброе, то в Фонтевро появилась бы многочисленная стража. Но она и так была в их руках. Куда отраднее было бы предположить, что о ней вспомнил брат. Но и тут инфанта была лишена иллюзий, не смотря на юный возраст. Она девушка, почти ребенок. Богатая наследница, но не обладает никакой властью, кроме власти своего имени. Фигура в играх тех, кто сильнее. Брат вспомнит о ней, когда она будет нужна. А может быть, и не вспомнит вовсе.

Под белой косынкой послушницы требовательно сверкнули светлые глаза, тонкие пальцы теребили четки на поясе. За эти годы Катрин так и не научилась относиться с почтением к символам католической веры, но хотя бы научилась скрывать свое отвращение перед святой водой и причастием.
- Выходите, - добавила она лукаво. – Или я закричу!

 Отправлено: 12.12.14 04:35. Заголовок: Агриппа не слишком п..

Агриппа не слишком поверил девушке насчет зрения ее спутницы, зато уверения в том, что она закричит, если он не покажется, были очень убедительны. Тем более, что некоторое знание лохматым учеником мэтра Рене женской натуры ничуть не опровергало слов инфанты.

У дам вообще было два бесспорных воздействия на мужскую волю – это слезы и крик. Но любой мужчина всегда с уверенностью скажет: «Лучше пусть орет, чем рыдает»
В сложившихся обстоятельствах неуместным было ни то, ни другое. И потому, отряхнув с головы тонкие палочки пожухлой прошлогодней травы, сын адвоката Сентонжа приподнял голову так, чтобы его физиономия стала различима из-за веток куста.

- Ваше высочество, вы не узнаете меня? – тихо и с надеждой спросил он. – Это я, Агриппа д'Обинье, мы с вами виделись четыре года назад, когда вы с матушкой прибыли только в Париж, а я потом прибегал к ней с поручениями от вашего брата, - это были славные времена, когда все надеялись на мир, утомленные религиозными распрями. И хоть поэт так и не возлюбил католиков, как своих братьев, но вера в мир самой королевы Жанны распространялась на всех, кто хоть единожды говорил с ней.
А д'Обинье не раз доводилось видеть мать нынешнего короля Наварры, и он находил ее умнейшей дамой из всех, кого когда-либо знал. Недаром ее боялась даже Екатерина Медичи. Боялась настолько, что помогла обрести вечный покой и своим убийством проложила вдове Антуана Бурбона дорогу на небеса.

- Помните, вы еще были очень недовольны тем, что у вас на носу по весне вновь высыпали веснушки? – тихо рассмеявшись, протестант всмотрелся в личико юной инфанты. Снова была весна, а в монастырях не принято было покрывать лица белилами, и на щечках принцессы красовались признаки любви солнца.*
Да, она выросла, фигурка ее обрела женственность, но для друга Анрио она все еще оставалась смешной девчонкой, старающейся быть взрослой и серьезной.
- Генрих в Беарне, вам должна была сообщить настоятельница. И он хочет вас видеть подле себя, - замолчав, Агриппа дал время девушке обдумать его слова.


*согласовано с Catherine de Bourbon

 Отправлено: 13.12.14 22:08. Заголовок: Многие имена и лица ..

Многие имена и лица ушли в небытие, но это лицо и это имя инфанта помнила, помнила хорошо, поэтому отказалась от мысли кричать, звать на помощь, или хоть как-то выражать свое неудовольствие происходящим. Так и замерла, задумчиво гладя вдаль, хрупкая фигурка с плащом, развевающимся на ветру, подобно крыльям.
Агриппе д’Обинье у Катрин не было причин не доверять. Тот всегда был лучшим другом брата, а то, что ему чудом избежал бойни в ночь Святого Варфоломея, так то был еще один повод возблагодарить Господа за милость его и мудрость. Верные друзья из могилы не помогут. Им лучше оставаться живыми.

Губы инфанты шевельнулись, словно задавая небу немой вопрос. Неужели все вот так вот просто? Какие-то несколько минут отделяют ее от свободы? Девушка обернулась на сестру Терезу, но та сладко дремала, безучастная ко всему. Крайне ненадежная стража для сестры беглого короля. Или, возможно, так и было задумано?
- Очень польщена, что вы помните о моих веснушках, - не без легкой досады ответила она, принявшись разглядывать внимательно лицо сентонжца, появившееся между ветвей кустарника. Катрин казалось, она изменилась за эти годы почти до неузнаваемости, но Агриппа д’Обинье был таким, каким она его помнила. Любопытно, изменился ли Генрих? – Я знаю о побеге брата. Значит, вы здесь для того, чтобы устроить мой побег? И как оно все будет? Вы схватите меня, а я буду отбиваться, или мне претвориться, что я упала в обморок?

В устах дамы старше и опытнее такие слова могли быть, и не без основания, сочтены за кокетство, но инфанта всего лишь интересовалась, как ей лучше себя вести. Сердце невольно колотилось от страха и восторга. Побег! Побег из этого гостеприимного, но надоевшего до колик монастыря, где все чужое, люди, лица, вера, латынь. Побег из-под носа Медичи, которая только чудом пока еще не вспомнила о том, что в ее распоряжении есть такая ценная заложница. Да она была готова пешком и босой идти до Нерака, только чтобы обрести свободу!

 Отправлено: 15.12.14 13:56. Заголовок: Это было очень до-де..

Это было очень до-девичьи, обидеться на воспоминание о веснушках. И хоть инфанта и постаралась скрыть свою досаду, обладающий отменным слухом поэт все же уловил ее в интонациях девушки. Было глупо забыть о том, что она уже не маленькая девчушка, еще только желающая восхищения, а уже взрослая барышня, которая вправе на него рассчитывать,
Агриппа мысленно дал себе подзатыльник за свою оплошность и обезоруживающе улыбнулся Екатерине.

Она знала о побеге Генриха, это уже упрощало дело и сентонжец уже был готов вычеркнуть аббатису Фонтевро из списка тех, на чью голову он еще совсем недавно сыпал всевозможные проклятья. Старушка сдержала слово.
- Ваше высочество, - примиряющее начал он, - я помню не только о них, но и о многом другом. К примеру, что вы чудесно рифмуете свои мысли и, быть может, мне даже стоило бы взять у вас пару уроков.
Поэтический талант, которым обладала дочь Жанны д'Альбре и Антуана де Бурбона был по достоинству оценен еще королем Карлом, который, как всем было известно, и сам страдал страстью к сочинительству.

- Ну, что вы, мадемуазель Катрин… - с обиженным видом д'Обинье повернул голову в сторону. – Я дворянин, а вы особа королевской крови, разве я смею прикоснуться к вам, тем более схватить? Все что я могу предложить, это опереться на мою руку и, если вы того пожелаете, поехать со мной в Нерак, где вас ждет ваш брат Генрих. А лишняя суета и крики нам ни к чему и вам ни к лицу.
Закончив свою тираду, Агриппа отломил от куста веточку и стал сосредоточенно ее жевать.

 Отправлено: 17.12.14 18:24. Заголовок: Катрин, конечно, был..

Катрин, конечно, была особой королевской крови, это не подлежало сомнению. Но еще инфанта была особой практичной и добросердечной, когда речь шла о тех, кто ей дорог. А аббатисы Фонтевро заслужили не только доверие девушки, но и ее привязанность. Но, помимо того, что настоятельницы одного из самых влиятельных монастырей Франции приходились инфанте родней по крови, они еще были католичками и во многом зависели от милостей короля Франции. Фонтевро не Рим и не Авиньон, и Катрин это прекрасно понимала.

- Я, конечно, могу удалиться с вами рука об руку, месье д’Обинье, - многозначительно проговорила она, глядя на сентонжца и невольно смягчая язвительность тона. Трудно быть язвительной с тем, кто помнит не только твои веснушки, но и твои первые стихотворные опыты. Хотя, конечно, Катрин сомневалась, что может научить чему-то известного многим поэта. – Но подумайте, что скажет моя тетка посыльным от короля Генриха и королевы Екатерины? Нужно же дать ей возможность заявить о своей непричастности. Давайте, хотя бы создадим видимость похищения.

Слова Катрин не расходились с делом, стащив с головы ненавистное покрывало послушницы, она надорвала белую ткань и безжалостно втоптала в грязь. Туда же полетели четки, несколько веток чахлого кустика были безжалостно надломлены. Оглядев картину, инфанта удовлетворенно кивнула.
- Вот так намного лучше. Хотя, я забыла еще кое-что.
Обернувшись в сторону монастыря, Катрин негромко, но с непередаваемыми интонациями произнесла:
- Помогите! Кто-нибудь, на помощь!
Ветер ответил на этот призыв, прошелестев тревожно в траве. Катрин кивнула другу короля Наваррского, и подала ему руку, подражая царственной грации своей великой матери.
- Вот теперь я готова следовать за вами. Считаю, что все формальности соблюдены.

 Отправлено: 18.12.14 12:18. Заголовок: Оставалось только по..

Оставалось только подивиться рассудительности мадемуазель Катрин. Хотя следовало ли ожидать иного от дочери Жанны д'Альбре? Д'Обинье усмехнулся про себя собственным размышлениям. Анрио тоже был сыном этой мудрейшей женщины, но это не мешало ему совершать безумства и жить на грани фола, быть канатоходцем над пропастью, бесстрашно вытворяющим пируэты на зависть всем остальным. Было ли это смелостью? Нет, он не подвергал сомнению храбрость своего государя, хотя не раз отмечал в бою особую бледность, которая набегала на щеки наваррца, едва начинали палить пушки, но «подвиги», которые совершал иногда Генрих, во имя непонятно чего, скорее были продиктованы неосмотрительностью, чем отвагой.

Обещав себе непременно высказать его величеству эти свои соображения, Агриппа с почтением взял в свою ладонь тонкую ручку принцессы Наваррской, и неспешно, словно бы танцевал на балу, сделал шаг прочь от Фонтевро.
Но спутница ее высочества встрепенулась на возглас своей подопечной и, привстав, стала высматривать ее по сторонам. И пусть она была тысячу раз слепа, медлить не стоило.
- Боюсь, сударыня, нам придется бежать в полном смысле этого слова, - оставшиеся без косынки, рыжие волосы огнем полыхали в дневном свете посреди серости ранней весны. Екатерина де Бурбон была слишком приметной спутницей, ее могли не узнать, но не заметить вряд ли. Агриппа поморщился. Это было очень некстати.

- С вашего позволения… - время на церемонии и расшаркивания было совсем мало. Присев на корточки, сын сентонжского адвоката, одним резким движением разорвал подол платья сестры своего короля и по кругу отделил от него полоску материи.
- Возьмите и оберните голову. Нам нельзя привлекать внимания. Вы сможете пробежаться со мной до моего коня? Если нет, я могу понести вас на руках, - оценив хрупкую фигурку инфанты и свои возможности, он счел, что вполне с тем справится. Ведь если память не изменяла протестанту, у девушки был легкий дефект ноги, который мог помешать ей бежать.

Несмотря на явное уважение, с которым говорил поэт, голос его стал деловым и решительным.
Вспомнился другой побег, и сколько предусмотрительности и терпения тогда проявила его Изабель. Ему очень повезет, если сестра Анрио проявит хотя бы покладистость.

 Отправлено: 20.12.14 09:02. Заголовок: Довольно передернула..

Девушка недовольно передернула плечами, когда раздался треск рвущейся ткани. Как теперь выглядело ее пусть невзрачное, но опрятное монастырское одеяние можно было только догадываться, а инфанта не терпела беспорядка и неряшливости. Разумеется, она понимала необходимость спешить, как и то, что при побеге случается разное, но будь у нее выбор, то предпочла бы сделать это не теряя достоинства, чинно шествуя на встречу любящему брату. Тем более, когда на нее смотрит Агриппа д’Обинье.

В монастыре послушниц не балуют мужским вниманием, вопреки слухам, с любовью повторяемым протестантами, любящими поговорить о распутстве католиков. А Катрин было пятнадцать. Весна жизни. И пусть она себе не отдавала в этом отчета, ей хотелось восхищения, внимания, красивых слов. Может быть, именно поэтому она придержала все свои капризы при себе, и согласилась с предложением своего спасителя.
- Если нужно бежать быстро, то да, мне придется принять вашу помощь, - как можно спокойнее кивнула она, хотя мысль о том, что ее возьмут на руки волновала ее сейчас куда больше чем опасения погони. Что она почувствует?

Катрин послушно поправила на голове темную ткань, прикрывшую рыжие волосы, оглянулась туда, где сидела сестра Тереза. Та зашевелилась, но медленно и неохотно, как сонная муха. Мысленно инфанта послала ей и аббатисе Элеоноре свою благодарность и благословение. Как бы то ни было, эти стены были ее домом, они защищали ее, давали ей приют.

- Какой сегодня день, сударь? – спохватившись, спросила она, подняв глаза на сентонжца. Тот казался таким сильным, надежным, что инфанта вдруг успокоилась. Да нет же, все будет хорошо! Не может не быть. Господь милостив, он позволит ей благополучно соединиться с братом, вернуться в Нерак, снова обрести семью и настоящий дом. Главное – верить.

 Отправлено: 22.12.14 10:58. Заголовок: Агриппа ободряюще ул..

Агриппа ободряюще улыбнулся девушке, когда она повязала импровизированный шарф на голову, скрывая яркость локонов. Повязка ничуть не портила Катрин, зато внимания она так привлечет к себе намного меньше. А платье ее вполне могло сойти и за платье какой-нибудь дочери бедного крестьянина. Серые мешки, в которые облачались монашки не сильно отличались от одежд бедноты. Их выделяли головные уборы, но этот атрибут с головы инфанты перекочевал в весеннюю грязь.

- Сегодня день, когда вы снова почувствуете, как пахнет воздух свободы, Ваше высочество, - непринужденно ответил поэт, не утруждавший себя такими вещами, как исчисление времени. Ему достаточно было знать, день, вечер, утро или ночь на дворе, да какой нынче сезон и год. Хотя примерно, он прикидывал, что с момента, как он покинул Нерак, прошло дня три-четыре. О, ужас!
Тут д'Обинье почувствовал, как липкий холодок пробежался по его спине, и в досаде шмыгнул носом. Изабель его убьет. Он обещал, что вся поездка не займет и четырех дней, и это время уже истекло. А ему еще предстоял путь обратно. И чем быстрее он объявиться пред прозрачными и ясными глазами маркизы де Лаваль, тем целее будет. И сытее. Во всех отношениях! Все же, как это несправедливо, что женщины так ловко умели пользоваться своей властью над влюбленными в них представителями противоположенного пола!
- Нам следует очень торопиться. Прям очень-очень. Иначе пытки мне обеспечены.
Достаточно слов, пора было действовать. Подхватив на руки принцессу Наваррскую, легко, словно маленького ребенка, на руки, сентонжец припустил рысью до своего коня, привязанного к дереву за ближайшим холмом. Впрочем, почему «словно»? Инфанта и была для него еще маленькой девочкой, сестрой его друга, и на монастырских харчах совсем не раздобрела в теле. Это протестант почувствовал, едва только поднял дочь Жанны д'Альбре над землей.

- Вот так. Надеюсь, вам было удобно, мадемуазель, и будет еще удобнее. Вы помните, как когда-то катались на лошадях? - усадив принцессу на коня, Агриппа отвязал его от дерева и сам запрыгнул на спину животного, позади похищенной инфанты. Придерживая Екатерину одной рукой, он тронул поводья и дал коню шпоры в бока. Нужно было поскорей добраться до деревни. Там встретиться со своими людьми и взять курс на Нерак.

 Отправлено: 24.12.14 14:39. Заголовок: Инфанта даже зажмури..

Инфанта даже зажмурилась, когда Агриппа д’Обинье подхватил ее на руки. Все тело, на краткое время, охватило восхитительное чувство полета. Но вот уже она сидит верхом на лошади, чувствуя спиной своего похитителя и защитника. Отчего-то неудержимо хотелось смеяться. Может быть, оттого, что все происходящее было так не похоже на все, что происходило с ней до сих пор? В детстве мать защищала ее и брата. От испанцев, от французов, от всего, что, по ее мнению, могло навредить ее детям. Но материнская защита это совсем иное, от нее не ноет так сладко сердце!
- В монастыре нет верховых лошадей, только тягловые, но я, мне думается, еще не все забыла, - сообщила Катрин, оправляя юбки.
Как она не старалась, но подол все равно упрямо полз вверх, обнажая ноги в грубых шерстяных чулках. Пришлось смириться. Еще немного, и прощайте, убогие монашеские одеяния. Несмотря на строгое воспитание, в чем-то Катрин была похожа на своих сверстниц, желающих видеть себя красивыми, особенно, когда рядом был тот, для кого хотелось быть красивой.
- Вы мне расскажете по дороге о моем брате, месье д’Обинье? О Нераке? Я так давно не была дома, что все воспоминания о нем кажутся мне каким-то сном!
Еще Катрин хотелось спросить, о каких-таких пытках говорит сентонжец, но засмущалась. Еще будет время.

***

Сестра Тереза, открыв глаза, тепло улыбнулась вслед исчезающим за холмом беглецам. Старческая рука изобразила в воздухе благословляющий крест. Пусть у вас все будет хорошо, маленькая инфанта. А мы будем поминать вас в своих молитвах. Оправив платье, она отправилась к ворота аббатства, расчетливо ускоряя шаг. Пред очи настоятельницы она появилась уже запыхавшаяся, заплаканная, не способная сказать и слова из-за одышки и слез.
- Украли! Увезли! Простите, матушка, не доглядела! Как уж она отбивалась, голубка, как кричала «Помогите»!
- Надо послать погоню, - неприязненно проговорила одна из монахинь.
- Кого мы можем послать? Уж не вы ли, сестра моя, уподобитесь святой деве Жанне и сядете на коня?
Голос Элеоноры де Бурбон был холоден, как пол в трапезной, который сейчас попирала коленями плачущая сестра Тереза.
- Это дело слишком серьезно. Инфанта была доверена нам королем Франции, ему и решать, что делать дальше. Мы немедленно напишем в Париж!
Величавой поступью аббатиса удалилась к себе в келью. Она, разумеется, немедленно напишет королю Генриху о случившемся, но как бы ни торопился курьер, он опоздает. Совесть не мучила преподобную. Политика – политикой, а кровь – кровью. Она сделала для своей племянницы то, что должна была сделать.

Скрытый текст

Эпизод завершен