Отправлено: 15.04.15 08:33. Заголовок: О чем расскажут камеи

30 марта 1576 года, Лувр.

 Отправлено: 15.04.15 10:02. Заголовок: Весна уже ворвалась ..

Весна уже ворвалась в Париж, проникла всеми правдами и неправдами в Лувр, и даже королева Екатерина, эта женщина с каменным сердцем, поддалась ее легкомысленному веселью, не окатывая ледяным презрением тех фрейлин, что глупо хихикали в углу приемной, обсуждая наряды и кавалеров. Вдова Генриха II даже приняла торговца тканями, имеющему торжественную должность «поставщика двора Его величества», решив выбрать подарки сыну, невестке и Маргарите. Должны же у этой негодницы быть хоть какие-то радости. С особенной любовью она выбирала шелка Генриху, зная, как любит ее мальчик подарки, как ценит все изящное. Отрезы парчи предназначались монастырям, которым Медичи особенно покровительствовала, для алтарных покровов. Нескольким любимицам из числа фрейлин тоже перепало от королевских щедрот, впрочем, это был практичный жест практичной женщины. Не все красавицы могли похвастаться богатым содержанием, а этикет двора был строг относительно гардероба придворных. Трудно очаровывать мужчин в грубых тканях и старых юбках, а это то, чего королева от них требовала - быть соблазнительными.

Медичи могла себе позволить широкие жесты, она не только получала из почти пустой казны содержание, но и обладала собственным состоянием, которым управляла весьма рачительно. Так что и Карл, и Генрих нет-нет да вынуждены были заглядывать в материнский кошелек в поисках такого нужного золота, что ее вполне устраивало.

Пока девушки ахали и охали над подарками, доставшимися счастливицам, пока торговец откланивался, в покоях королевы появилось еще одно лицо, для которого не существовало закрытых дверей, во всяком случае, в этой части дворца.
Флорентийка подняла глаза от узорного бархата, рисунком которого любовалась.
- Мэтр Рене! Вы решили порадовать нас своими новыми творениями?
Медичи была рада видеть своего старого друга, знала так же, что Ренато не нужны улыбки и слова, он и так знает, что сердце Екатерины нуждается в его присутствии, как ее уже старое тело нуждается в его лекарствах.
Улыбок и нежных слов ему с избытком перепадет от фрейлин, женщины всегда ласковы с теми, в чьих руках их красота.

 Отправлено: 15.04.15 10:34. Заголовок: Царившее в покоях ко..

Царившее в покоях королевы-матери оживление заставило чуть улыбнуться старого итальянца, неравнодушного к женской красоте, несмотря на годы. Улыбка, хоть и была искренней, а черные глаза сверкали лукавством и эстетическим наслаждением, скулы его были чуть напряжены, а правая рука крепка прижимала к телу нечто, завернутое в голубой бархат.

Дамы «эскадрона» Флорентийки, давно не видевшие в алхимике мужчину, без стеснения задирали юбки, сверкая ножками, обнажали груди, прикладывая к коже ткани, напуская на них пряди волос.
- Баронесса, никогда не хватайтесь за красный цвет, ваши прелести гораздо лучше оттенят холодные тона, и пошлите ко мне камеристку, я дам вам опиат особого тона, - походя бросил он одной из прелестниц, следуя прямиком к своей госпоже.
Она еще не знала, что Ренато прибыл сегодня к ней не для того, чтобы, как обычно, справиться о ее здоровье. Сегодня он нес ей кое-что в подарок.

- Моя королева, - с едва слышным придыханием, парфюмер, как обычно одетый в черное (он носил сей траур вместе со своей повелительницей) поклонился в ноги Екатерине-Ромуле.
- Деточки, ступайте, займитесь собой, - не смущаясь девицы липли к нему, испрашивая кто совета, кто оценки. У человека непривычного к подобному щебету могла разболеться голова, но Биянко лишь улыбался этой девичьей суете.

- Ваше величество сегодня в добром расположении духа, и весь двор радуется вместе с вами, государыня, - еще раз поклонившись, Рене поднес к губам краешек подола вдовьего наряда матери последних королей, выказывая тем самым всю ту любовь к ней, что пронес через годы.
- Мне стыдно, государыня, если ваше чело омрачится при известии, что я принес, но взгляните вот на это, - склонив голову, хозяин лавки, что находилась возле моста Святого Михаила, протянул Медичи сверток, что принес.
Он не торопился озвучивать, что это – кто знает, возможно он и обознался, попутался на старости лет. Пусть Катарина сама посмотрит и определит ценность того, что он ей дарил сегодня.

 Отправлено: 16.04.15 20:37. Заголовок: Королева нетерпелив..

Королева нетерпеливо махнула рукой на фрейлин, как на стаю надоедливых гусынь, и те, со смехом, выбежали из приемной, унося с собой свои прелести и приобретенные сокровища. Молча приняла она сверток из рук мэтра Рене, положив к себе на колени и не торопясь разворачивать. Старость дает одно-единственное преимущество перед юностью, она милостиво позволяет не подгонять судьбу. А то, что ее друг и земляк снова стал вестником судьбы, Флорентийка не сомневалась, иначе и быть не могло.
- Что бы там ни было, Ренато, даже если это дурная весть, я рада, что ее принес мне ты. Ты все эти годы был моей опорой и утешением, - со вздохом проговорила Екатерина Медичи, склоняясь перед неизбежным. Потускневшие, словно соль давних слез вымыла из них всю краску и весь огонь, глаза вдовы Генриха II встретились с живыми, огненными очами того, кто делил с ней все горести с бескорыстным величием любящего сердца. Встретились, чтобы подчерпнуть в них твердости.

Все еще белыми и красивыми, не смотря на годы, руками, королева-мать развернула бархат, раскрыла ларец, и принялась внимательно разглядывать его содержимое.
- Но я узнаю их, Рене, - нахмурилась она, чувствуя, как в сердце уже теснятся тяжкие подозрения, хотя еще ничего не было сказано. – Я привезла эти камеи из Италии, как часть приданого, вторых таких нет, и не может быть. Это Перикл и Аспазия… потом я подарила их невестке, Елизавете. Ну а потом, потом они, должно быть, перешли к госпоже де Водемон! Откуда они у тебя?

Чуткие пальцы пробежались по перламутру камеи, очерчивая античный профиль красавицы Аспазии, по тяжелой оправе, в которой взгляд узнавал каждый камень. Когда-то она любила их, и старалась носить как можно чаще, наивно полагая, что драгоценности сделают ее привлекательной в глазах мужа. Не понимая, что для истинно любящего она хороша любая. Даже постаревшая, располневшая от горя и тревог и в вечном трауре.
- Сядь рядом со мной, Рене, но сначала налей мне и себе вина. Почему то мне кажется, рассказ твой будет весьма занимателен.
Губы дрогнули в невеселой усмешке. Нет, не видать ей покоя. Не на этом свете, а на том и подавно.

 Отправлено: 17.04.15 11:25. Заголовок: Ренато молчал, пока ..

Ренато молчал, пока королева разглядывала принесенные им камеи. Несмотря на то, что по природе своей итальянцы все разговорчивы, старый парфюмер с годами постиг истину, что слова ценны, когда они редки и сказаны вовремя. Также молча, он наполнил позолоченную чашу для Медичи вином и другой, гораздо более скромный кубок, для себя. Все еще не проронив ни звука, он опустился на маленькую скамеечку у ног своей госпожи, следуя ее пожеланию. И лишь тогда заговорил.
- Давеча одна дама приходила ко мне на гадание, - алхимик сморщился. Он с гораздо большей охотой творил духи и тер кармин, чем внушал людям грезы о будущем. – Денег у нее не шибко много, а некоторые услуги мои дороги, как вам известно, государыня, - именно из нелюбви к прорицанию, флорентинец заламывал за него непомерные суммы. Но его посетителей и посетительниц это не останавливало. Все хотели знать, что ждет их завтра. Все хотели чьей-то любви. – Она расплатилась со мной вот этим, - тяжелый взгляд старика упал на драгоценности, лежащие на коленях вдовы Генриха Второго. – Я не мог их не узнать, Катарина, - с нежностью прошептал он, коснувшись губами лежащей на камеях пухленькой ручки. – Я столько раз видел их на моей повелительнице, что помню каждый их камень. Но годы идут, я не молодею, - чуть грустно улыбнулся Рене, - я боялся, что ошибся, тем более, сложно было поверить в то, что эти камни попали в те руки, которые их отдали мне.

Биянко сделал глоток вина, чтобы смочить язык и небо. Все это было печально. Луиза де Водемон не послушалась его предостережений, иначе бы зачем ей расставаться с этими украшениями?
- Осторожно спросив даму, откуда у нее такая красота, я узнал, что это подарок ее мужа. Он выиграл их в кости у одного из придворных. А она пришла ко мне, чтобы заплатить ими за то, чтобы узнать, как долго будет желанна своему любовнику. Люди слабы, госпожа моя, - о чей именно слабости говорил чернокнижник было не очень ясно. Но государыня всегда понимала его и без лишних пояснений.

 Отправлено: 18.04.15 14:44. Заголовок: - Драгоценностями фр..

- Драгоценностями французской короны расплачивается за гадание какая-то перезрелая красотка, поверить в это не могу. Тут пахнет чьей-то очень большой глупостью, Ренато, и, боюсь, я догадываюсь, чьей.
Картина вырисовывалась не самая хитрая. Дама взяла камеи у мужа, тот их выиграл в кости у какого-то дворянина. А последней хозяйкой камей была королева Луиза, они перешли к ней, как и многие драгоценности Елизаветы. Бедная девочка сказала, что в ее новой жизни без Карла ей не понадобятся украшения и наряды. Только молитвы. Екатерина Медичи, чье горе от потери мужа было когда-то столь же велико, от всего сердца обняла невестку, покидающую двор. Это был скорее ангел, нежели королева, красивый, чистый и добрый ангел. А вот нынешняя королева, похоже, решила заделаться в завзятые грешницы.

Флорентийка не зря содержала возле себя целый штат придворных куртизанок, иногда носящих самые звучные имена и титулы. Распутную женскую натуру совсем не сдерживала благородная кровь, как должно бы. И знатные дамы падали жертвами срасти, делая глупости, выставляя себя на посмешище и заканчивая дни в монастырях или забвении. Луиза согрешила единожды, так почему не предположить, что она сделает это снова? Хорошо хоть, врачи говорят, что она бесплодна…

Губы Медичи поджались, в глазах сверкнул расчет. Луиза бесплодна, Генрих думает о ней куда меньше, чем о своей любимой кошке. Луиза скомпрометировала себя, и доказательства того, в ее руках. Осталось узнать, с кем она изменила королю. Может быть, даже не остановиться перед скандалом, хотя мадам Катрин очень не любила выносить грязное белье на обозрение всего мира. Но ничего, не умер же Генрих VIII, когда всем стало известно, что юная Катрин «роза без шипов» изменяла ему у него же под носом с придворным красавчиком. Потерпим. Но она избавится от Луизы, добьется развода для Генриха и самого строгого монастыря для госпожи де Водемон, и женит его на молодой и плодовитой девице! А падение Водемон будет и ударом по всему могущественному Лотарингскому дому. Воистину, Господи, ты не отворачиваешься от нас. Но нужно действовать крайне осторожно. С кем бы не грешила Водемон, она должна пока что думать, что все вокруг ослепли и оглохли, и не видят ее падения.

- Ты снова оказал мне услугу, Ренато, - ласково улыбнулась правнучка Лоренцо Великолепного своему другу и поверенному многих тайн. – Может быть, даже больше, чем услугу. Сейчас мне нужно переговорить с одним человеком, священником. Он далеко не такой приятный собеседник, как ты, но он исповедник госпожи де Водемон. Прошу тебя, не уходи пока что. Из моего кабинета прекрасно слышно все, что происходит в приемной, даже когда двери закрыты, я сама об этом позаботилась в свое время. Возможно, ты услышишь в его словах нечто иное, чем я.
Позвонив в серебряный колокольчик, Екатерина Медичи приказала немедленно пригласить к ней отца Жана.

 Отправлено: 19.04.15 12:56. Заголовок: Мэтр Рене встал и ни..

Мэтр Рене встал и низко поклонился своей госпоже. Ее милостивая улыбка, доброе расположение и доверие по-прежнему оставались для флорентинца лучшей наградой.
Повинуясь пожеланию Екатерины Медичи, он послушно последовал в ее кабинет, притворив за собой дверь, сказав по пути:
- Будьте осторожнее с этим человеком, моя королева. Сутана не является залогом добродетели.

Алхимик всей душой не любил церковную братию, которая уже, без сомнений, добралась бы до него, как до слуги дьявола, не служи он королеве-матери. Но даже служба Биянко великой государыне Франции не спасала его дом от регулярных посягательств священников на его доходы от торговли и подстрекательств их простого люда сжечь лавку
чернокнижника. Но народ боялся подходить лишний раз к дому на мосту Св. Михаила, боялся быть проклятым колдуном-прорицателем, к которому благоволит мать их короля.

Оставшись один в кабинете, Ренато задумался. Он не ошибся, узнав камеи, узнала их и Катарина. Цепочку рук, через которые прошли эти драгоценности, прежде чем попасть в его руки, представить было несложно. И он хорошо представлял, кому Луиза Водемон могла вручить их в дар, и кто, так по-скотски проиграл их в кости. Но стоило ли делиться своими соображениями с Ее величеством? Об этом ему стоило подумать, и подумать хорошо.

 Отправлено: 19.04.15 13:02. Заголовок: С тех пор, как Жан в..

С тех пор, как Жан ван дер Дейк оказался вовлечен в интригу вокруг королевы, и, одновременно, отстранен от нее стараниями Лоррейнов, он ни одной ночи не провел спокойно. Его терзал стыд – все же, что бы там ни говорил молодой архиепископ, а исповедник королевы, можно сказать, своими руками бросил душу своей подопечной в геенну огненную. Терзал страх, ибо если все откроется, все, что его ждет – это опала и ссылка. Терзала жалость к этой несчастной, благородной сердцем, но, увы, неосторожной и не слишком умной женщине. Большое сердце и детский разум, опаснее сочетания и не придумаешь. Приглашение от Ее величества он воспринял с мрачным безразличием обреченного. Сказать, что его сердце кольнуло дурное предчувствие нельзя, поскольку эти предчувствия не умирали там ни на мгновение.

Следуя за пажом, священник, своим черным одеянием, мрачным лицом, со стороны напоминал глубоководную рыбу, живущую во мраке, не любящую свет, гибкую и быструю. Но беспомощную. Что он мог? Противостоять Людовику де Лоррейну, с которым его связывали узы благодарности и оживленная переписка, скрашивающая отцу Жану его суровую жизнь в итальянском аббатстве? Но как и чем? Если бы совесть королевы хоть раз шепнула ей о необходимости раскаяния, он бы сумел раздуть из этой искры пламя, но на страже греха госпожи де Водемон чутко стоял маленький белокурый демон, мадемуазель д’Омаль, куколка со сладенькой улыбочкой, острым язычком и разумом холодным и расчетливым.

- Ваше величество…
Священник поклонился вдовствующей королеве, не заискивающе или подобострастно, всего лишь выполняя требования этикета, и тут же, выпрямившись, осенил одну из могущественных женщин Европы крестным знамением. Словно подчеркивая, что есть пределы и у королевской власти.
- Благослови вас Господь, мадам. Вы пожелали меня видеть?
Голос священника был тих и вкрадчив, улыбка спокойна и благостна. Плох бы был воспитанник итальянских прелатов, этих елейнейших лицемеров, если бы не умел он скрыть своих тревог от постороннего взгляда, даже от такого острого, как у Екатерины Медичи.

 Отправлено: 20.04.15 11:00. Заголовок: Осторожность. Вот че..

Осторожность. Вот чему Екатерине Медичи не надо было учиться, так это осторожности. Можно сказать, она уже родилась с этой добродетелью, как иные рождаются с красотой или удачей. Всю жизнь ей приходилось быть осторожной в словах, поступках, даже в мыслях. Но Флорентийка благодарно кивнула своему старому другу, Ренато Бианко желал своей королеве только блага.

Ждать долго не пришлось, но все же вдова Генриха II успела продумать начало беседы, и встретила исповедника королевы милостивой улыбкой. Не стоит заранее видеть в этом священнике врага, вполне может быть, что он окажется союзником. Ну а если нет, то горе ему. Она все еще королева Франции, пусть даже этот титул носит госпожа де Водемон, ибо настоящая королева не та, что протирает шелк парадных юбок, а та, что имеет власть и право распоряжаться человеческими судьбами.

- Отец Жан, я давно не имела удовольствия беседовать с вами. Двор – хлопотное хозяйство, добрый отче, а нас, итальянок, так воспитывают, что мы неохотно отдаем хозяйство в чужие руки. Они не такие рачительные.
Флорентийка говорила ворчливым тоном старой, доброй тетушки, вся забота которой в хорошо удавшимся варенье, да простынях, выстиранных прачками до снежной белизны.
- А между тем, вы можете упрекнуть меня в пренебрежении своим материнским долгом, и будете правы, - Медичи вдохнула с притворным раскаянием, которого, разумеется, вовсе не ощущала. Если она о чем-то и жалела сейчас, так только о том, что не была достаточно хорошей матерью, и не избавила сына от этой змеи, Водемон, когда выяснилось, что она понесла от неизвестного любовника. – Вот я и позвала вас, добрый отче, чтобы узнать о том, как поживает королева Луиза. Разумеется, я не прошу вас раскрывать тайну исповеди. Всего лишь беседа, дружеская, как я надеюсь.

В голосе вдовствующей королевы появились те же вкрадчивые нотки, что в голосе священника, словно бы она говорила не совсем то, что хотела сказать, и подразумевала не совсем то, что говорила.

 Отправлено: 21.04.15 12:15. Заголовок: Слушая речи Флоренти..

Слушая речи Флорентийки, глядя на ее непривлекательное, стареющее лицо, сводный брат Маргариты Пармской осознал, что пришла пора делать выбор. И делать его нужно быстро, ибо времени на раздумья не осталось. И отец Жан его сделал. Не в пользу Людовика де Лоррейна, своего друга. Не в пользу Луизы де Водемон, его кающейся. А в пользу себя. Бог далеко, а если и нет, он поймет что одна – единственная блудница, пусть и жен короля Франции, не стоит того, чтобы ради нее жертвовать всем, что имеешь и всем, что сможешь иметь.
Другое дело, что он не собирался обвинять королеву прямо, дабы не навлечь на себя гнева архиепископа Реймсского и его могущественной семьи. Но если верно то, что он слышал о Екатерине Медичи, той достаточно показать след, а уж она, как волчица, будет идти по нему до последнего. Какая судьба после этого ожидает госпожу де Водемон? Кто знает. Но он помолится за спасение ее заблудшей души.

- Конечно, Ваше величество, я вас прекрасно понял. Что я могу вам сказать, государыня? К сожалению, не слишком много утешительного. Королева Луиза здорова душой и телом, но увы, не проявляет должного рвения в служении господу нашему. Более того, я стал замечать за ней грех расточительности, чего раньше не было. Королева тратить большие средства на покупку украшений, тканей, драгоценных безделушек, в то время, как столько нищих нуждаются в подаянии, столько монастырей в пожертвованиях.

Отец Жан всем своим видом изобразил скорбь от такой расточительности, в глубине же души был весьма доволен собой. Он не осквернил уста ложью, он только рассказал о факте, открывшемся ему благодаря способности разговорить фрейлин королевы и выведать у этих легкомысленных дам не только их собственные грешки, но и последние слухи.
- Надеюсь, Ваше величество простит меня, но я полагаю, что молодой, привлекательной во всех отношениях супруге короля надо подавать пример скромности и воздержанности, благочестия и щедрости к неимущим, а не тратить золото на драгоценности, который у французской короны и так, я полагаю, достаточно.

 Отправлено: 22.04.15 09:45. Заголовок: В иное время мадам К..

В иное время мадам Катрин указала бы исповеднику королевы на то, что не ему, сыну случайной любовницы императора, простой фламандки Иоганны и бюргера ван дер Дейка, считать драгоценности французской короны. Что его сан и герцогский титул его сводной сестры еще не делают его самого высокопоставленной особой. Но не сейчас. Глупо было бы цепляться за одно неосторожное слово, когда за ним стоит так много!

Медичи удовлетворенно кивнула, даже не скрывая того, что довольна словами священника. Действительно, столь внезапно проснувшаяся в скромнице Водемон тяга к роскоши весьма подозрительна. Стоит женщине влюбиться, как тут же оказывается, что у нее слишком мало нарядов, недостаточно драгоценностей и духов. Либо же у нее очень капризный и жадный любовник, который требует подарки за свое внимание. И такое бывает, и такое видели.
Флорентийка едва заметно поморщилась. Фрейлин ее знаменитого «эскадрона» в глаза называли куртизанками, а за глаза еще хуже. Но женщине надо как-то устраиваться в этой жизни, и каждая устраивается как может. Кто-то продается за безделушки, кто-то за возможность выйти замуж и стать «мадам», родить детей, прожить спокойную жизнь и упокоится в семейном склепе рядом с нелюбимым мужем. Суть одна. Но когда мужчина выманивает у любовницы подарки, посмеиваясь про себя над ее глупостью и влюбленностью – это жалко. Но это как раз та самая история, в которую могла бы попасть неразумная Водемон. И все бы ничего, но эта неразумная была супругой короля Франции.
«Временно», - успокоила себя Екатерина Медичи. – «Всего лишь временно».

- Я согласна с вами, отче, - величественно, но любезно кивнула она Жану ван дер Дейку. – Королева является примером для своих дам, и в хорошем, и в плохом. Но, может быть, мы с вами несправедливы к королеве Луизе? Может быть, речь идет о приобретении какой-нибудь безделицы, против которой так трудно устоять женщине?
Невыразительный взгляд королевы стал вдруг острым и требовательным.
Ну же, отче, вы выразили готовность быть нам полезным, так не останавливайтесь на половине пути! Скорее всего, геммы были не единственным даром королевы своему любовнику. Но они уже не расскажут больше, чем поведали, хотя и этого будет достаточно, чтобы сломать, как тростинку, госпожу де Водемон. Но Медичи этого было мало, ей нужно было знать, кто осмелился на такое неслыханное предательство – соблазнить королеву Франции.

 Отправлено: 23.04.15 15:04. Заголовок: Исповедник королевы ..

Исповедник королевы оценил, как тонко, незаметно уводит Екатерина Медичи беседу туда, куда ей нужно. Действительно, мадам Змея. Вкрадчивая и смертоносная. Отец Жан еще раз взвесил все «за» и «против», и сделал то, на чего от него ожидала эта старая, могущественная женщина.
- Судите сами, Ваше величество. Как я понял со слов фрейлин королевы, речь шла о приобретении весьма ценного ожерелья из сапфиров, - с мнимым равнодушием ответил он, рассеянным взглядом скользя по гобеленам, украшающим стены, словно ничего не было важнее и занимательнее, чем из цвета и тонкость работы. – Не сомневаюсь, что оно достойно королевы Франции. Говорят, там есть один особенно красивый камень – подвеска в виде сердца.

Собственно, после этого Жан ван дер Дейк мог сказать, подобно Пилату: «Я умываю руки». Потому что он прекрасно догадывался, для кого предназначалось это ожерелье. Наверняка, на ближайшем балу или празднике месье де Ногарэ будет блистать в дарах несчастной Водемон ко всеобщему восхищению, даже не думая о том, что своим тщеславием может скомпрометировать бедную женщину.

В приемной воцарилась тишина, но священник понимал, что камень брошен, и буря, которую он поднимет в этом пруду, именуемом двором короля Франции, будет сокрушительна. Ему было жаль королеву, но жалость неуместна там, где речь идет о грехе. Да и, рано или поздно, ее бы предали, причем те, кто ей родня по крови: Лоррейн, мадемуазель д’Омаль. Так что все, что он сделал, это встал на пути у чужой алчности. Во всяком случае, этим он мог себя утешить.

 Отправлено: 25.04.15 12:09. Заголовок: Ожерелье с сапфирами..

Ожерелье с сапфирами? Камень в виде сердца? Екатерина Медичи приподняла бровь, демонстрируя свое изумление. Госпожа де Водемон не мелочилась. Право, даже любопытно было бы взглянуть на молодчика, который стоит таких щедрот. Разве что граф де Бюсси. За удовольствие заполучить бретера в свою опочивальню многие дамы опустошили бы свои шкатулки. Но, во-первых, Клермон нынче сказался в нетях, и, по всей видимости, обитал где-то рядом с Анжером. Во-вторых, сплетни прочно связывали имя знаменитого дуэлянта с именем королевы Маргариты. В-третьих, Бюсси был не из тех, кто принимает от дам подарки за любовь.

- Благодарю вас, отец Жан. Теперь я вижу, что вы были правы, - сухо, с легкой насмешкой кивнула она исповеднику королевы. – Но теперь не тревожьтесь, я поговорю с невесткой и призову ее к должной скромности. Я оценила вашу честность и вашу заботу о душе госпожи де Водемон, и что бы ни случилось, не возложу вину за ее грехи на ваши плечи. Можете быть уверены в моем к вам благорасположении.
Это была королевская индульгенция, собственно, то, зачем отец Жан и пришел, Флорентийка была в этом уверена. Из всех движущих сил в этом мире самая действенная была и остается любовь к себе и страх за свою шкуру. А уже потом высокие материи, вроде заботы о ближнем.

Отец Жан ушел*, вдовствующая королева какое-то время сидела неподвижно вслушиваясь в те голоса, что звучали у нее в душе. Голоса эти советовали разное, но выбрать нужно было что-то одно. Либо затаиться и дать Водемон совершить еще больше глупостей, либо убедиться в том, что ее подозрения верны прямо сейчас. Собственно, сделать это можно было довольно легко. Достаточно потребовать предъявить ожерелье. О камеях королева решила пока умолчать и скрыть от всех их любопытнейшее путешествие через множество рук.
Екатерина Медичи ненадолго зашла в кабинет, где ее ждал мэтр Рене, чтобы шепнуть пару слов старому другу и взять из секретного ящичка стола ключи от покоев королевы. Для нее не было запертых дверей в этом дворце.
Скрипнула потайная дверь, соединяющая узким темным коридором несколько переходов и лестниц. Мелькнул огонек свечи, вполз в темноту траурный трен черного наряда королевы Екатерины. Змея поползла на охоту.

*согласовано

 Отправлено: 26.04.15 11:22. Заголовок: Луиза де Водемон и н..

Луиза де Водемон и не подозревала, какие тучи сгущаются над ее головой. Она жила в сладостном ослеплении, намерена избегая всего, что могло бы его разрушить. А если иногда на лицо молодой женщины набегала тень сомнения, если иногда она задумывалась о том, что строит замки на песке, то Антуанетта д’Омаль с легкостью развеивала все страхи госпожи*. И королева снова верила в то, что бесконечно любима, в то, что ее счастье будет длиться вечно. Конечно, приходилось соблюдать осторожность. Конечно, ее встречи с Жаном-Луи де Ногарэ были редкими и короткими, но юная кузина то и дело передавала госпоже де Водемон записки от любовника, и уносила обратно длинные, прочувствованные послания, к которым часто прилагался какой-нибудь подарок.

Королева до такой степени погрузилась в этот самообман, что, когда в ее покоях появилась грозная свекровь, появилась неожиданно, пройдя не через приемную, а воспользовавшись маленькой дверцей в опочивальне, которую сама Луиза наивно полагала запертой навеки, даже тогда неверная жена короля Франции не заподозрила неладное.
Она торопливо встала, уронив пяльца с колен, чтобы поприветствовать вдову Генриха II почтительным реверансом, испытывая скорее любопытство, нежели страх. Две дежурные фрейлины и бессменная хранительница тайн, мадемуазель д’Омаль, последовали ее примеру*.
Луиза настолько привыкла к тому, что о ней почти не вспоминают, что сочла визит свекрови случайностью. Скорее всего, речь пойдет о каком-нибудь торжественном приеме, на котором ей следовало появиться.

- Мадам, какое удовольствие – видеть вас, - растеряно, но с обезоруживающе-детской улыбкой проговорила она, и замолчала, не зная, что еще сказать. Пригласить присесть? Спросить, не желает ли вдовствующая королева вина? Справиться о здоровье? Все это она бы сделала, приди в ее дом гостья, пусть нежданная, но почетная. Но госпожа де Водемон так и не привыкла называть королевские покои «своим домом». Ее дом остался в Лотарингии.

*согласовано

 Отправлено: 28.04.15 12:47. Заголовок: Не отвечая на покло..

Не отвечая на поклоны и приветствия, Медичи окинула быстрым взглядом покои невестки. Картина была самая мирная. Дамы коротали вечер за вышиванием, никаких других развлечений, носящих хоть сколько-нибудь вольный характер, и в помине не было. Монастырь, да и только. Флорентийка брезгливо поджала губы. Среди ее фрейлин были особы, притворяющиеся скромницами, хотя на самом деле их распутству могла бы позавидовать Мессалина, кто бы мог подумать, что и в госпоже де Водемон дремлют такие таланты? И ладно бы эта женщина принесла с собой хоть что-то, помимо своей томной бледности, земли, союз с могущественными людьми, богатое приданое. Нет, у нее за душой не было ничего, но вместо того, чтобы сидеть тихо и благодарить ежечасно Господа за оказанную честь – стать супругой короля Франции, пусть и лишь по имени, она ударилась в любовные интрижки!

- Мадам, - начала она без предисловий. – До меня дошли новости о том, что вы занялись покупкой драгоценностей? Как вы знаете, за расходами двора слежу я, и если речь идет о таких приобретениях, я в первую очередь должна о них знать. Я желаю видеть сапфировое ожерелье с подвеской в виде сердца. Кажется, именно на него вы не так давно потратили все свое содержание? Покажите мне его, немедленно.

У Медичи было время обдумать свой ход. Ей нужно было как следует напугать королеву, напугать так, чтобы она начала делать ошибки, постаралась встретиться со своим любовником. А за покоями госпожи де Водемон теперь будут следить и днем, и ночью. И, кстати говоря, нужно поместить в ее свиту свою шпионку, как досадно, что она раньше этого не сделала! Но кто мог подумать, что после того, как Луиза Лотарингская едва не лишилась головы и потеряла своего бастарда, она снова отважится на адьюльтер?

- И, кстати, скажите мне, мадам, кто отвечает за ваши драгоценности, - холодно осведомилась королева-мать.
По этикету двора, эта честь доставалась вдове или замужней женщине. Нужно найти среди своих дам особу умную и преданную, и поместить ее на это место. Конечно, легче сказать, чем сделать, но все же придется постараться. За Водемон нужно следить и днем, и ночью. Медичи хорошо знала своего сына. Жена ему нужна как ширма, и он бы предпочел ни о чем не знать, но случись такое, что разгорится скандал, он не сможет поступиться своей гордостью и разведется с женой. Значит, скандал будет. Но для скандала нужны такие доказательства вины Луизы де Водемон, от которых содрогнется даже самый мягкосердечный. Измена, заговор, и, возможно, попытка отравить короля? Или не короля, а его фаворита? Глаза Медичи опасно сверкнули. Застарелая ненависть к Людовику де Можирону, отнявшего у нее сына, была жива, еще как жива!

 Отправлено: 29.04.15 10:38. Заголовок: Если бы королева Луи..

Если бы королева Луиза могла, она бы предпочла потерять сознание у ног грозной свекрови, но не отвечать на ее вопросы. Да и что она могла ответить? Да, она не устояла перед красотой сапфиров и купила ожерелье, потратив на него все свое содержание. Обычно золото шло на дела милосердия, но сирые и убогие ходят рядом с Господом и он заботится о них, а госпожа де Водемон желала быть рядом с Жаном – Луи де Ногарэ, который сказал, что сапфиры напоминают ему о глазах его королевы. Она предвкушала его изумление, а потом гордилась его красотой и изяществом, когда он прохаживался мимо зеркала в ее опочивальне, любуясь своим отражением. И его благодарность, выраженная ласками и поцелуями, была ей лучшей наградой. Но вот сейчас перед ней стоит черная вдова Медичи, и требует предъявить ей то, чего у Водемон нет!

Луиза бросила отчаянный взгляд на Антуанетту д’Омаль, словно эта девочкам могла ее спасти. Господи, что же она наделала, и как теперь быть? Королева Франции принадлежала к числу тех чувствительных женщин, что живут единым мгновением, сиюминутной радостью, не думая о том, что принесет завтрашний день, и, разумеется, она оказалась не готова к тому, что расплата за ее счастье настигнет так скоро! Разве мадемуазель д’Омаль не говорила, что все будет хорошо? Разве мэтр Рене не уверил ее, что Жан-Луи де Ноагрэ ее судьба? О том, что и кузина и старый флорентиец предупреждали ее как раз об обратном, призывали быть осторожнее, Луиза не вспоминала, так велика была ее вера в то, чего нет и не было в действительности. Любовь к молодому гасконцу стала тем кривым зеркалом, в которое она упоенно гляделась, веря, что это отражение и есть реальность, а реальность есть иллюзия, неправильная и неприятная.

- Мадам, за мои драгоценности отвечала супруга Главного ловчего, графиня де Монсоро, но дама была больна, и ее супруг попросил освободить ее от службы, на время, - госпожа де Водемон едва шевелила бледными губами, но надо было говорить, говорить хоть что-то, не важно что. Пока она говорит, Медичи молчит, пока Медичи молчит, она, Луиза, жива. – Я… я не помню, куда положила ожерелье, мадам. Но я обязательно его найду, обещаю.
Что же делать? Послать Антуанетту за ожерельем и попросить д’Эпернона вернуть подарок? Немыслимо! Королевы дарят и не требуют назад свои дары. Сказать, что драгоценность украли? Что она потеряна? Да, пожалуй только это ей и остается.

 Отправлено: 30.04.15 11:02. Заголовок: Антуанетта поймала в..

Антуанетта поймала взгляд Ее величества, красноречиво умоляющий о помощи. Ах, как велико было искушение оставить госпожу де Водемон в одиночестве лакомится той похлебкой, которую она заварила. В ведь она предупреждала свою родственницу! В тот день, когда та выбирала ожерелье для своего любовника и ахала над сапфирами. Предупреждала, что такие подарки слишком заметны, что не могут не привлечь внимание, и что она услышала в ответ? «Ах, Антуанетта, вы не понимаете, это судьба».
Вот, теперь судьба пришла и требует показать злополучную драгоценность. И что вы ей ответите, мадам? Но в глубине души мадемуазель д’Омаль уже понимала, что отвечать придется ей. Это на ее хрупких девичьих плечах лежала задача толкать королеву к греху, но ей же и оберегать ее пикантную тайну от разглашения. Пока не придет время. Когда это время придет, Антуанетта доподлинно не знала, но, определенно, не сегодня.

- Прошу прощения у Вашего величества, - прощебетала Туанетта, кланяясь королевам, прекрасно зная, как выглядит со стороны – еще одна молоденькая, хорошенькая, пустоголовая демуазель, которая оттачивает свои манеры при дворе, для того, чтобы демонстрировать их потом мужу, в провинции. А что демуазель дочь герцога, так это значит, что и муж ее будет не ниже, а замок повыше, и слуг побольше, но на этом вся разница заканчивалась. – Ваше величество запамятовали, что у ожерелья сломался замок, и вы отправили его обратно к ювелиру, он обещал все поправить.
Шелковые юбки мели пол, голос юной девушки не дрожал даже перед всемогущей Флорентийкой. Ничего, к тому времени, как придет ее очередь зваться Мадам, старая королева уже уберется на тот свет. Не вечна же она, при всей ее живучести.

Антуанетта прекрасно понимала, что это всего лишь отсрочка. Ожерелье надо вернуть, хотя бы на время, вернуть, появиться в нем пару раз на глазах у всех, а потом вернуть любовничку со строгим наказом доставать и любоваться, но не носить, а лучше продать и выпить за здоровье Ее величества. Беда в том, что «надо» могло столкнуться с «не могу» королевы Луизы, сказанное страдальческим тоном и дополненное убедительным дрожанием губ. Ну да ладно, миновать бы эту бурю, а дальше посмотрим.

 Отправлено: 01.05.15 15:58. Заголовок: Так-так-так, а это у..

Так-так-так, а это у нас кто, такой прыткий? Флорентийка оглядела с ног до головы фрейлину госпожи де Вдемон. Она ожидала чего-то подобного, вот только от самой королевы Луизы, а тут, оказывается, у нее есть заступницы? Красивое, кукольное личико, голубые глазки, скромная улыбочка, белокурые волосы. Красота тоже может обезличивать, и Медичи, хранившая в своей памяти сотни лиц и имен, не сразу нашла нужное. А найдя, взглянула на эту голубицу совсем по-иному.

Антуанетта д’Омаль, родная сестра молодой мачехи госпожи де Водемон, кузина Лоррейнов, и внучка незабвенной госпожи Дианы! И как это такое сокровище проскользнуло мимо ее внимания? Флорентийку было трудно обмануть юностью и невинным видом, в свое время ей пришлось достаточно попользоваться этим оружием, чтобы нынче не замечать его в руках других.

- Мадемуазель д’Омаль, не так ли?
Тон королевы-матери не предвещал ничего хорошего, ни фрейлине, ни ее госпоже. Сломанная застежка, ну надо же.
- А не слишком ли вы молоды, чтобы говорить в присутствии королевы Франции?
Толковать этот выпад можно двояко. Королев в этих покоях было как бы две, но на самом деле одна, не больше.
- Вот вы мне и принесете это ожерелье,– заключила она, не глядя больше на госпожу де Водемон. Ни на секунду она не сомневалась, что Антуанетта д’Омаль ей солгала. Вопрос, чего ради была эта ложь. – Целым или нет, но я желаю видеть у себя эту драгоценность. Скажем, через два дня.
Она могла бы потребовать принести ей драгоценность нынче же вечером. Но не стала. Очень любопытно, к кому побежит госпожа де Водемон со своей бедой.

 Отправлено: 02.05.15 12:15. Заголовок: - Все будет, как вы ..

- Все будет, как вы пожелаете, мадам, - помертвевшим голосом кротко ответствовала госпожа де Водемон, презирая себя за свою слабость и трусость. Антуанетта – вот у кого следовало учиться смелости и находчивости, милая девочка бросилась на защиту своей королевы и родственницы как маленький разъяренный ангел, и она выиграла! Пару дней, но выиграла, и все самое плохое случится не сейчас.
Когда Медичи ушла, Луиза обвела свои покои растерянным взглядом. Не померещился ли ей этот зловещий черный призрак, появившийся так внезапно? Может быть, она замечталась за пяльцами, и ей все только привиделось? Но испуганные лица фрейлин говорил об обратном. Увы, это не сон. Госпожа де Водемон тихо всхлипнула, прижимая к губам платок. Что же ей делать? И снова ее взгляд с надеждой стремился к мадемуазель д’Омаль. Она так многим уже обязана этой девочке, что вряд ли когда-нибудь сможет достойно вознаградить ее за доброту и преданность.

- Пожалуйста, оставьте нас с мадемуазель д’Омаль, - выдохнула она сквозь подступающие к горлу слезы.
Фрейлины повиновались, выпорхнув из покоев Ее величества испуганными бабочками.
- Ах, милая Антуанетта, что же нам делать? Я ни за что не смогу так обидеть Жана-Луи, потребовать у него вернуть подарок! Он так радовался этим сапфирам.
Комкая платочек, Луиза умоляюще смотрела на свою родственницу. В голове не было ни одной мысли, кроме воспоминаний о том, как ее возлюбленный сказал своей королеве о том, что хочет носить сапфиры, чтобы смотреть на них и помнить о ее прекрасных глазах. В нем столько нежности, благородства, смелости. Нет, она ни за что не огорчит его!

Да и потом, королева к своему величайшему изумлению обнаружила, что праведница не так уж сильно отличается от грешницы, во всяком случае, желания у них одни. В ее жизни не было иных грехов кроме греха этой любви, но он дарил ей столько наслаждения. И Луиза не желала отказываться от него. Весь двор распутничает, кроме, конечно, малютки Антуанетты и ее Жана-Луи. Почему же она не может любить и быть любимой?
Когда Луиза пыталась добиться любви мужа, она уверяла себя, что ее окружают чуть ли не ангелы, и самый прекрасный из них – Генрих Валуа. Сейчас она пыталась уверить себя в том, что кругом одни грешники и распутники. Там, где все черно, и серый кажется белоснежно-чистым, а принимая ласки молодого гасконца, Луиза не желала терять репутацию «кротчайшей из королев» и «ангела доброты».

 Отправлено: 02.05.15 14:31. Заголовок: Что нам делать?! Это..

Что нам делать?! Это что вы будете делать Ваше величество! Антуанетта вспыхнула было, и даже открыла ротик, чтобы учинить старшей родственнице гневную отповедь, но вовремя прикусила губу. Конечно, госпожа де Водемон – клуша, и клеша влюбленная. Конечно, старуха Медичи змея ядовитая и опасная. Но она Антуанетта д’Омаль, а не кто-то там! Ее так просто не испугаешь. Конечно, мадам Луиза заслуживает, чтобы на ее глупую голову обрушились все стены Лувра, но Туанетта прекрасно помнила разговор с кузеном. Людовик де Лоррейн доверял ей и рассчитывал на нее, а значит, она придумает, как спасти жизнь и честь королевы Франции, во всяком случае, на этот раз.

- Вы будете молиться, мадам, а я думать, - не без язвительности ответила дочь герцога Омальского, но тут же мило и сладко улыбнулась своей госпоже. Кузен был бы доволен такой улыбкой. – Господь поможет нам найти правильное решение, моя королева! Он защитит вас от козней врагов, сохранит и преумножит вашу любовь!
Глупый лепет, но именно такого глупого лепета королева Луиза и ожидала. Знай она, что творится в хорошенькой белокурой головке ее юной фрейлины – отшатнулась бы в ужасе.
- А пока, давайте покажем всем, что королева спокойна и весела, потому что совесть ее чиста!

Через короткое время в покоях королевы Франции снова воцарился мир и благодать. Ее величество с мечтательной улыбкой тыкала иглой в тонкое полотно, и Туанетта могла поклясться, уже и не думала о том, какая гроза собирается над ней, а мечтала о том, как бы встретиться наедине со своим любовником. Одна фрейлина бренчала на лютне и пела тоненьким высоким голоском про вечную любовь, остальные старательно подражали королеве, изводя шелковые нити на глупые розочки прелестного поросячьего цвета. Мадемуазель д’Омаль, пришивая к своей листик цвета желудочных микстур, думала. В приоткрытое окно светило солнце, садясь за крыши домов. Солнцу было все равно. Ему можно было только позавидовать.

Скрытый текст

Эпизод завершен