Отправлено: 13.04.15 10:16. Заголовок: Награда за предательство

14 июня 1576 года. Анжер, около полудня.

 Отправлено: 13.04.15 11:07. Заголовок: Вот уже несколько дн..

Вот уже несколько дней месье д’Орильи изволил быть мрачным, недовольным, и, вместо того, чтобы развлекать своего господина сплетнями и злословием, все больше отмалчивался, а если и открывал рот, то только для того, чтобы сказать какую-нибудь колкость. Причина злости лютниста была проста – несправедливость. Вопиющая несправедливость, которой он подвергался.
Ну, давайте разберемся. Кто помог Монсеньору бежать из Парижа? Он. Кто давал ему бесценные советы? Он. Кто днем и ночью блюл его интересы? Веселил, выслушивал, терпел дурной нрав младшего Валуа? Опять же – он, Гратин д’Орильи. А кто получал награды? Любезности, подарки, улыбки? Да все. Все, кроме него. Но так больше не могло продолжаться, и конфидент герцога Анжуйского решил боле не ждать милостей от своего господина, а потребовать то, что ему причитается.

Время было выбрано удачно. Его высочество только что отправил в Париж графа де Бюсси, мадам Екатерина держала возле себя даму д’Иверни, как будто опасалась, что та сбежит. Монсеньор, прогуливаясь в обществе анжерских дворян, скорее многочисленном нежели изысканном, откровенно начинал скучать. Орильи видел это по его красноречивым взглядам, но старательно развлекал разговорами фрейлин королевы-матери, делая вид, что не понимает намеков принца оставить свой пост возле юбок и заняться, наконец, Его высочеством.

Пока господа гуляли, слуги разбили на берегу шатер, застелили траву коврами, уставили столы напитками и закусками. К восхищению непритязательных провинциалов, их слух даже услаждали две лютни, флейта и тамбурин. Когда обрадованные приглашенные приготовились штурмовать подносы с пирожками и паштетами, Орильи, наконец, решил, что вот он, подходящий момент.
- Ваше высочество, - поклонился, он, подойдя к своему господину. – Прошу у вас позволения немедленно покинуть Анжер. Мне бы хотелось уехать как можно скорее, поэтому прогулку вам придется заканчивать без меня.
Лютнист покачнулся с пятки на носок с видом не просто дерзким – пренаглейшим! Принц разозлится, ну так и что же, пусть злится, сейчас это будет только на пользу.

 Отправлено: 14.04.15 14:24. Заголовок: Бюсси уехал, и скате..

Бюсси уехал, и скатертью дорога, принц был на него зол. Но, словно этого было мало, из замка Меридор вернулся слуга, посланный, чтобы передать чете Монсоро приглашение на пикник и цветы для прекрасной Дианы. Замок опустел. Лишившись сразу всех удовольствий, Монсеньор рассчитывал на общество Орильи, но этот негодяй сторонился его, как зачумленного. Словом, прогулка еще не закончилась, а Франсуа Валуа почувствовал себя несчастным и покинутым, и когда лютнист все же соизволил показать свой длинный нос, герцог готов был от него с досадой отвернуться, но, когда услышал слова Орильи, замер, не веря своим ушам.
- Покинуть Анжер? Что за глупость! Зачем тебе покидать Анжер, когда я здесь?

Не смотря на множественные доказательства противоположного, принц все еще считал себя солнцем, почти королем, для своих придворных, разумеется. Особенно для тех, у кого, подобно Гратину д’Орильи за душой не было ничего, кроме жалования. Это Бюсси, знатный, богатый, окруженный друзьями и почитателями, мог позволить себе небрежное обращение со своим господином, но Орильи? Это было невероятно. Настолько невероятно, что герцог Анжуйский растерялся.
Рука Монсеньора, затянутая в щегольскую сиреневую перчатку, замерла над живописной грудой сладостей, о которых он немедленно забыл, оказавшись лицом к лицу перед ужасной перспективой. Остаться в Анжере тет-а-тет с матушкой, без поддержки, без друзей! Да проще было сразу вернуться ко двору и сдаться на милость брата. Все веселее.

- Не понимаю я твоих капризов, - как можно примирительнее произнес он. – С чего вдруг такая тяга к перемене мест? Ты чем-то недоволен? Обижен? Полно, скажите что не так, месье д’Орильи, я не люблю играть в загадки. Неужели ты так боишься королевы-матери?
На красивое лицо принца легла брюзгливая гримаса капризного дитяти. Его все бросают. Все! Матушка налетела, как ястреб, и распугала всех его друзей, и несомненно, сделала это нарочно.

 Отправлено: 15.04.15 14:02. Заголовок: - Недоволен? Что вы,..

- Недоволен? Что вы, Монсеньор, как я могу быть чем-то недоволен, как я посмел бы, - в голосе Орильи явственно звучал надрыв и горечь, глаза слегка увлажнились непролитыми слезами, плечи поникли под тяжестью несправедливых обид. Но взгляд оставался острым, и даже на какое-то мгновение торжествующе блеснул.
Судя по всему, он очень удачно выбрал время, надо было этим пользоваться, и ни в коем случае не затягивать представление. Принцу быстро надоест быть в чем-то виноватым перед своим слугой, тем более, что он и так был всегда во всем виноват у своей доброй матушки Екатерины. Можно подумать, Франсуа только для этого и родился – быть козлом отпущения.

- Я верно служил вам, мой принц. Но я должен подумать о своем будущем. Я уже не молод, а у меня по-прежнему нет за душой ничего, ни клочка земли, ни дома… ни титула, - лютнист произнес это слово с особой нежностью, которую и питал к надежде на то, что когда-нибудь возле его имени появится какая-нибудь очаровательная приставка. Шевалье… или барон! – Так что придется мне уехать… и увезти в своем сердце ваш прекрасный образ, мой принц. Я буду бережно хранить его, как храню все ваши тайны!
Лютнист низко поклонился принцу, задев ковер пером от берета. Он, конечно, рисковал, принц мог разгневаться и выгнать его прочь, но что поделать? Если самому о себе не позаботиться, можно так и кануть в безвестности.

Кроме прочувствованной речи в рукаве у Гратина д’Орильи имелось и еще кое-что. Он не терял времени зря, он вдоль и поперек изучил местные благородные семьи, в поисках девицы, которой он бы мог составить счастье. Девица, разумеется, должна быть не слишком старой, не слишком страшной, их благородной дворянской семьи и с приданым, которое он мог бы потратить. Такая, к его несказанной радости, нашлась. Франсуазе де Сен-Леже, единственная дочь и наследница барона де Сен-Леже. Девица вместе с батюшкой его стараниями была приглашена на прогулку, и ее Орильи собирался предъявить господину, как условие мира между ними и его дальнейшей преданной службы.

 Отправлено: 19.04.15 12:37. Заголовок: Прошло три года с те..

Прошло три года с тех пор, как барон де Сен-Леже и его дочь последний раз были в обществе, тем более коронованных особ. Это было в Париже, и тогда почтенный дворянин и его дитя, пережив неимоверный позор, связанный с разрывом помолвки девушки и сына лучшего друга месье Алана, спешно покинули столицу. Они вели уединенный образ жизни в своем замке, старик доживал свои годы, а Франсуаза взрослела, с каждым годом становясь все краше. Она была подобна благородному цветку, проживающему свой век на диком лугу.
Сен-Леже редко принимали приглашения от соседей и выезжали навещать их, предпочитая жизнь уединенную и спокойную.
Получив собственноручно подписанное герцогом Анжуйским письмо, в котором провинциал и его наследница приглашались навестить Анжер и прием Монсеньора, господин Алан нахмурился. Последняя встреча с герцогом Анжуйским принесла ему одно разочарование. Правда титул этот тогда носил не Франсуа де Валуа, а его брат Генрих. Но старая выучка почитать королевский дом и все, что связано с ним, заставили барона дать свое согласие на визит в замок. Тем более, что Франсуазе было полезно сменить общество книжных героев на общество живых людей. Как отцу хотелось, чтобы этот цветок расцвел еще пышнее, заблистал при дворе, подарил ему наследников. Но отбиваться от женихов не приходилось. Хоть мадемуазель и отличалась всеми достоинствами, необходимыми девушке для удачного замужества, род их был не богат, большого приданого у девушки не было, годы шли, а кавалеры нынче предпочитали брать в супруги девиц совсем юных.
В общем, в этот солнечный день, несмотря на подагру, прострелы в спине и некоторую неловкость, которую господин де Сен-Леже стал ощущать в светском обществе, он вместе со своим чадом присутствовал на увеселениях, организованных принцем в Анжере.
Кроме того, стоит отметить, самой главной причиной согласия барона стало известие о том, что в главном городе Анжу появилась королева Екатерина.
- Дочь моя, когда мимо будет проходить Ее Величество, не забудьте поприветствовать ей с особым почтением. Мы многим обязаны ей.
Ради того, чтобы поклониться еще раз жене своего покойного короля, барон готов был вытерпеть все косые взгляды, если таковые будут направлены в его сторону. И теперь, стоя под летним солнцем на зеленой лужайке, где проводился пикник, он ждал, когда Ее Величество обратит на него свой взор.

 Отправлено: 21.04.15 21:15. Заголовок: Услышав от отца о н..

Услышав от отца о необходимости присутствовать на приеме у монсеньора герцога Анжуйского Франсуаза едва не лишилась чувств от смятения и растерянности. Она вообще не особенно любила выезды, даже приглашения соседей с некоторых пор ее не слишком радовали, она предпочитала проводить время в обществе книг и цветущих лугов, так было спокойнее. Мысль о насмешках или косых взглядах в ее сторону, а тем паче, в строну ее любимого отца, не просто пугала, приводила в ужас. Поэтому первой мыслью было взмолиться:
- Батюшка, прошу вас, нет ли какой-либо возможности отклонить приглашение? Быть может, мне сказаться больной? - Но нет, господин де Сен-Леже говорил о поездке как о деле решенном, значит, шансов нет.

Нельзя сказать, чтобы Франсуаза после истории с расторгнутой помолвкой, ее несостоявшейся любовью, совсем разуверилась в людях, перестала им доверять, просто она, сама того не ведая, установила границы своего мира, в нем были и искренняя, верная любовь, и честь, и доблесть, короли были мудры, рыцари отважны, а дамы прекрасны и целомудренны - всем ее миром были книги и любовь отца. Именно они заполнили образовавшуюся в ее сердце пустоту. И конечно, мадемуазель де Сен-Леже совершенно не хотелось покидать свой уютный и безграничный мир для того, чтобы услышать насмешливый шепоток за спиной, увидеть брошенный невзначай ехидный взгляд, пробирающий до костей. Но если батюшка так решил, стало быть, так нужно. И вот Франсуаза, нарядная и свежая, стояла на чудесной лужайке, чудесным летним днем, среди блестящей толпы с подступающим к горлу комком слез и нежной улыбкой на губах.

Сначала девушка попросту не знала куда себя деть, куда спрятать ручки, напрочь забыв о веере и пытаясь скрыть их вместе с последним в складках нежно-розового платья. Самой Франсуазе нравился ее наряд: нравилось изящное светлое платье, нитка жемчуга, мягко сияющая на шее и переливающаяся оттенками розового, волосы девушки были частью убраны шпильками все с тем же жемчугом, частью свободно спадали волнами на плечи и спину. В то же время, она будто бы стыдилась наслаждаться своей красотою.

Успокоение истерзанной душе принесла прогулка у реки. Волны мягко плескались совсем рядом, даря надежду на прохладу, приглашая остановиться и забыть все горести и заботы, предлагая думать о вечном либо не думать ни о чем... Мадемуазель де Сен-Леже почему-то подумалось о королеве.
- Батюшка, мне показалось Ее величество немного изменилась с тех пор, как я видела ее в Лувре, постарела, пожалуй. - Мысль о том, что она сама, возможно, также изменилась и будет продолжать меняться, совсем скоро отнюдь не в лучшую сторону, возникла где-то на границе сознания. Воспоминания едва не нахлынули, смывая остатки выдержки и хрупкого спокойствия, но река уносила сейчас все дурные мысли.

 Отправлено: 22.04.15 10:21. Заголовок: Беседа принца с конф..

Беседа принца с конфидентом потекла по вполне предсказуемому руслу. Лютнист жаловался на свои обиды, принц его утешал, тот говорил о своем желании «подумать о своем будущем» - принц горячо обещал подумать о его будущем, взывая к его разумности. Титулы на дороге не валяются, как известно, да и золото тоже. Но, наконец, они дошли до главного, и прозвучало имя мадемуазель де Сен-Леже.
- Значит, ты решил обзавестись женой, драгоценный мой Орильи?
Монсеньор бросил задумчивый взгляд на своих гостей, найдя глазами девушку, о которой говорил его свитский. Ее лицо показалось ей знакомым, но девичьи лица не то, на чем обычно задерживался его взгляд. А вот с именем было связана какая-то пикантная история, но вот припомнить подробности герцог Анжуйский не мог, сколько ни старался.
- Ну что же, выбор хорош. Барон принадлежит к старинному роду, правда не богат, но дочь единственная наследница, и после смерти старика титул перейдет к тебе. Да и девица весьма недурна. Весьма.
Принц с видом знатока скользнул взглядом по девушке в розовом платье, идущую рядом с почтенным дворянином, уже пожилым, но исполненным достоинства и благородства.
И все же, где он раньше слышал это имя?

- Пойдем, спросим у матушки, что она думает по поводу этой девицы и ее отца. Уж кто-кто, а мадам Катрин знает все обо всех.
Придя в замечательное расположение духа, Монсеньор подмигнул Орильи и направился к матери, для которой в тени плакучей ивы уже поставили кресло, а на ковре рядом раскидали подушки – для ее фрейлин. В самом деле, почему бы не женить своего верного слугу на дочери барона Сен-Леже? Орильи получит жену, приданое и надежду в будущем стать бароном, девица – мужа, у барона в зятьях будет фаворит наследника престола.

- Моя дорогая матушка, мудрейшая из королев, надеюсь, прогулка вас не слишком утомила, - улыбаясь, проговорил он, склонившись поцелуем к материнской руке. – Может быть, вы удовлетворите мое любопытство относительно некоторых лиц, которых я не знаю, но о которых очень хотел бы узнать? Например, кто этот дворянин и сопровождающая его девушка в розовом? Я знаю имя, Сен-Леже, но, увы, на этом все. А мне бы хотелось быть гостеприимным хозяином для своих гостей, и приветствовать их как подобает.
Принц нежнейше улыбнулся вдовствующей королеве и хитро Орильи. Конечно, вряд ли лютниста можно назвать мечтой провинциальных демуазелей, которые, как известно, грезят о рыцарях, лунном свете и розах. Но ничего, стерпится – слюбится. А если и нет, то невелика беда.

 Отправлено: 24.04.15 10:46. Заголовок: Старая королева обла..

Старая королева обладала железной выдержкой, приказав себе не чувствовать усталости и болей в груди, она их не чувствовала. Позволить себе такую слабость – хворать, когда решается судьба дома Валуа и судьба всей Франции она не могла. Мысль о том, что ее любимый сын, Генрих, нуждается в ней, поддерживала Екатерину Медичи не хуже подкрепляющих отваров мэтра Рене.
- Нет, Ваше высочество, я не устала, - добродушно ответила она герцогу Анжуйскому, которому, судя по всему, вздумалось поизображать из себя гостеприимного хозяина и любящего сына. Лицемер! – Да и как можно устать, когда глаза радуются этой красоте. Чудесная мысль, устроить прогулку у реки, Франсуа. Будьте любезны с этими людьми, улыбайтесь им, и они с радостью отдадут за вас жизнь, если представится случай.
А может быть, и нет. Как доложили мадам Катрин, отнюдь не вся провинции пребывала в восторге от мысли о войне. Часть, особенно те, кому было что терять, куда охотнее отправили бы своего герцога мириться с королем.

- Вы говорите о бароне де Сен - Леже и его дочери, сын мой. Этот достойнейший дворянин долгие годы служил вашему отцу. Он честен, благороден, и то, что он прибыл, чтобы засвидетельствовать вам и мне свое почтение свидетельствует о его несгибаемой преданности.
Екатерина Медчи улыбнулась, улыбка вышла печальной. Вот он, осколок славного прошлого, которое было и ее прошлым. И их все меньше. Все меньше тех, кто помнит ее мужа, Генриха II, все меньше тех, кто помнит дофину Катрин, а не королеву Екатерину.
- Барон имеет все причины быть недовольным своими правителями, Франсуа, - Флорентийка понизила голос так, чтобы только сын мог слышать ее слова, которые она посчитала нужным сказать, дабы тот не сделал какой-нибудь ошибки, и не нанес старому барону еще большего оскорбления, чем ему уже было нанесено. – Его дочь, Франсуаза, была помолвлена с маркизом д’Ампуи. Помолвка была расторгнута, и, как я вижу, бедная девочка так и не обзавелась супругом. Примите барона и его дочь как можно более милостиво, Франсуа, хотя бы ради меня.

Екатерина Медичи прекрасно помнила, в каком ужасе и горе барон и его дочь покидали двор, сколько улыбок и усмешек их провожало. Для придворных все случившееся было пикантной сплетней. Надо же, Гених Валуа так любит Луи де Можирона, что предпочел увезти того на войну, лишь бы не допустить свадьбы. А для барона де Сен-Леже и его дочери это был конец всего их маленького, хрупкого мира. Когда-то и она сама пережила подобное, узнав, что степенная и изысканная «госпожа Диана», годившаяся в матери ей и ее мужу, на самом деле не «друг и советчик» а любовница дофина. Но даже когда твой мир рушится, надо как-то жить дальше.

 Отправлено: 25.04.15 14:19. Заголовок: Франсуа слушал прочу..

Франсуа слушал прочувствованную речь матушки и едва не пританцовывал на месте от восторга. Разумеется, ему были совершенно безразличны благородные седины барона, его заслуги перед троном и памятью отца. А вот то, что эта девица в розовом была нареченной маркиза д’Ампуи, которого принц считал своим долгом ненавидеть, это было весьма любопытно. Недобрый ум принца тут же подсказал, что свадьба несостоявшейся невесты Луи де Можирона с нетитулованным и безземельным Гратином д’Орильи будет весьма неприятной шпилькой в адрес фаворита братца. О самой девице он, разумеется, уже не вспоминает… ну так вспомнит, когда она появится при дворе. Если же и этого будет недостаточно, мы придумаем еще что-нибудь занимательное!

Монсеньор окинул более внимательным взглядом Франсуазу де Сен-Леже. Не в его вкусе эта демуазель, нет в ней ослепительной красоты Дианы или несокрушимого, спокойного очарования Жанны. Но есть некая трепетная нежность. Как огонек свечи. Как цветок, который хочется сорвать. А потом, вдохнув его сладость, можно и выбросить. Нет, было бы преувеличением сказать, будто Франсуа задумывал обольщение бывшей невесты маркиза д’Ампуи. Эта мысль просто промелькнула, и понравилась ему, как нравились любые злые шутки. Но именно поэтому он ее и запомнил.

- Ваш рассказ, дорогая матушка, тронул меня до глубины души, - заверил принц королеву Екатерину. – Уверяю вас, я окажу барону самый теплый прием, а если окажется, что мы можем что-либо сделать для этого достойного дворянина, мы это сделаем, не так ли, мадам?
Герцог Анжуйский улыбнулся матери и немедленно попросил пажа пригласить барона де Сен-Леже с дочерью. В самых изысканных выражениях, которыми остались довольны бы даже задиристые гордецы, фавориты братца.
- Я одобряю твой выбор и похлопочу за тебя перед бароном. Надеюсь, Орильи, ты не будешь слишком ревнивым мужем, - почти в шутку прошептал он лютнисту. – Счастье, знаешь ли, в нетребовательности.

 Отправлено: 28.04.15 16:13. Заголовок: - Ну что ты, доченьк..

- Ну что ты, доченька, - смутился барон от прямолинейного замечания Франсуазы. Нет, не то, что бы он не видел, как годы изменили Екатерину Медичи, но и сам он превратился в рухлядь. Деревья уже не были такими высокими, а трава такой зеленой, как в пору юности. К тому же, воспитанный в старых традициях дворянин не имел права, не мог позволить видеть в своей госпоже недостатки. Она всегда была и будет для него совершенством. Такое почитание вассалами своих сюзеренов и их жен определяло в истории преданность. – Нет, дитя мое. Королева не постарела. Это наши глаза с годами начинают видеть иначе.

В силу того, что провинциал не сводил глаз со вдовы Генриха Второго, он видел, как подошел к ней ее младший сын, нынешний герцог Анжуйский. Было что-то неприятное в этом отпрыске Валуа. В сравнении со своим старшим братом, он проигрывал и в крепости телосложения, и в спокойной уверенности манер. Тот был рожден королем, а этого месье Алан с трудом представлял себе на троне Франции. Но Генрих Валуа нанес оскорбление своему подданному, и эта рана еще не зажила. Случись гражданская война, о возможности которой столько шептались в Анжу последние месяцы, Сен-Леже, когда-то мечтавший сложить голову на поле брани за своего короля, никогда уже больше не обнажит свою шпагу за правящую монархию. Только если за супругу своего бывшего повелителя.

Скорее почувствовав, чем догадавшись, что речь между сыном и матерью шли о нем, барон выпрямил спину и чуть приосанился. Поэтому, когда слуга Монсеньора попросил его подойти к герцогу, старик уже был к этому готов. Его государыня не забыла о нем, и наверняка шепнула принцу пару добрых слов о слуге его отца.
Следуя к его высочеству, барон крепко держал под руку свою дочь, не желая оставлять девочку в тени, а проходя мимо королевы-матери низко, но с достоинством поклонился ей.
Франсуа тоже достался поклон, но более сдержанный.

 Отправлено: 30.04.15 12:05. Заголовок: Орильи облизнул пере..

Орильи облизнул пересохшие губы, изобразив самую сладкую улыбку, на которую был способен. Улыбка эта, разумеется, предназначалась мадемуазель де Сен-Леже, барону же достался глубокий, исполненный почтения, поклон. Правда, кланялся лютнист не благородным сединам и прежним заслугам, а баронскому титулу и тому, пусть не большому, но состоянию, которое эта старая развалина после себя оставит. Так почему бы не ему?
Слова Монсеньора подхлестнули фантазию Гратина д’Орильи и она понеслась вскачь, в золотые дали, да так, что не угонишься.

Принц, очевидно, заинтересовался мадемуазель. Ну так почему бы не помочь ему удовлетворить свой интерес? Жанна де Лонгжю в качестве фаворитки Монсеньора совершенно не устраивала лютниста. Эта дама была умна, опасна и преследовала только свои цели. И что самое отвратительное, Франсуа Валуа определенно был к ней привязан, настолько, насколько он, разумеется, был способен хоть к кому-то привязаться. Но почему бы не заменить мадам де Клермон на мадам д’Орильи? Франсуаза де Сен-Леже красива, по виду так и кроткого нрава, если что – уговорим, запугаем, сожмет зубки и раздвинет ножки.

Конфидент герцога Анжуйского нежнейше улыбнулся облакам, уже видя себя мужем официальной фаворитки принца, а потом, даст Бог, и короля. И, может быть, даже отцом (де юре, как говорят адвокаты) его бастарда. Если бы такая удача приключилось, Орильи счел бы себя родившимся под счастливой звездой.

 Отправлено: 02.05.15 03:37. Заголовок: Все чудесно, но Фра..

Все чудесно, но Франсуа подозревал, что вряд ли барон де Сен-Леже, имеющий за душой не меньше доброго десятка благородных предков, будет рад отдать свою единственную дочь безвестному Гратину д’Орильи. За душой у которого было ни титула, ни земель, а лишь тайны Его высочества. Но дело в том, что свои тайны Монсеньор ценил очень высоко.
- Господин барон, как я счастлив видеть вас, - проникновенно проговорил он, и сделал знак слуге с подносом. Пусть несет вино. Нет ничего приятнее, нежели угощать анжерское дворянство анжерским вином, да еще за их счет! – Нас, принцев крови, часто упрекают в забывчивости. Но это не так. Вы, своим присутствием, оказывайте нам честь. Позвольте же мне воспользоваться вашими бесценными знаниями и опытом. Матушка, вы окажете свое милостивое покровительство мадемуазель де Сен-Леже, пока мы с бароном будем обсуждать дела насущные, но скучные для такого прелестного создания?

Принц улыбнулся «прелестному созданию», и сделал несколько шагов по направлению к реке, приглашая старого дворянина следовать за ним. На самом деле, у Монсеньоране было к барону никаких дел, но сватовство – вещь деликатная, поэтому Франсуа всеми силами искал предлог для беседы, и, к счастью, он нашелся!
- Ваша милость, что вы думаете об укреплении города? Мой Главнокомандующий уехал в Париж, увозя туда мои условия мира, но мы с вами люди военные, и знаем, что желаемый мир иногда находится на конце копья.
«Мы с вами люди военные». Франсуа, сиднем сидевшему в Анжере, очень нравилось мнить себя опытным военачальником. Если уж его братец Генрих в свое время покрыл себя ратной славой, то он тоже может! Как это часто случалось, Монсеньор путал «хотеть» и «мочь», но к счастью, или к сожалению, рядом не было никого, кто бы развеял это приятное заблуждение.

- Так же мне хотелось бы знать ваше мнение о дорогах. Если в случае войны перекрыть их, насколько будут проходимы здешние места для пехоты, кавалерии и артиллерии?
Про себя принц уже решил, что не останется в Анжере ни одного лишнего дня, душа его тосковала по придворным развлечениям. Но пусть все, включая драгоценную матушку, пребывают в заблуждении, будто он настроен крайне решительно.

 Отправлено: 04.05.15 09:49. Заголовок: Поначалу отнесшийся ..

Поначалу отнесшийся с непониманием, чем его скромная персона могла привлечь Монсеньора, месье Алан чуть приободрился, заслышав речи принц крови. То были слова не мальчика, но мужа. Барону де Сен-Леже, проведшему в провинции уже много лет, были чужды дела политики, придворные интриги, он не умел сплетничать и услаждать уши сильных мира сего лестью, но о военном деле он кое-что еще помнил.

- Как пожелаете, Ваше высочество, - поклонился дворянин и последовал за герцогом по его приглашению. Франсуазу он оставил подле мадам Екатерины с сердцем спокойным. Его королева не причинит зла его малютке. Святая вера в доброту монаршей вдовы была непоколебима в провинциале.

- Вы оказываете мне честь, Монсеньор, спрашивая о делах такой важности. Наверняка, ваши советники очень хороши и лучше, чем я разбираются в подобных тонкостях стратегии. Я же могу вам сказать лишь то, что знает любой житель здешних мест, - барон скромно опустил голову. А и правда, что он мог рассказать герцогу Анжуйскому такого, что было бы воистину ценно? Но старик был благодарен этому юноше за то, что тот почтил его своим вниманием. – Анжер – хорошая крепость и подступы к ней трудны, в городе много хороших оружейников, а в округе много молодых людей, жаждущих стяжать славы военной. Для пехоты и кавалерии места эти добры, впрочем, и пушки сюда доставлять не составит особого труда. Но Ее величество не допустит войны между своими сыновьями, ведь именно поэтому она здесь, как говорят многие, - Сен-Леже не был царедворцем, но он довольно прослужил королям, чтобы знать – им вопросов не задают. Можно рассуждать, надеясь, что тебя одобрят или опровергнут, но не спрашивать. – От себя, как человек военный, - барон скупо улыбнулся, - скажу лишь, что худой мир всегда лучше доброй войны. Матери не теряют сыновей, жены мужей, короли подданных.

Беседуя с Анжу, Алан время от времени поглядывал в сторону Франсуазы, молясь про себя, чтобы его дочь ничем не огорчила Ее величество.

 Отправлено: 04.05.15 10:03. Заголовок: Увидев, как смутило..

Увидев, как смутило батюшку ее, как ей казалось, невинное замечание, Франсуаза испытала жгучий стыд. Менее всего на свете хотелось бы ей задеть чувства любимого отца:
- Да, милый батюшка, вы, безусловно, правы! - Девушка ласково улыбнулась барону и прошествовав вместе с ним к принцу, присела в глубоком реверансе перед королевой-матерью. Может, годы и не щадили Ее величества, но ее по истине королевское достоинство, стать, мудрый, проницательный взгляд, какая-то смутно угадываемая Франсуазой внутренняя сила этой женщины заставляла девушку восхищаться великой Медичи.

Что же касается принца... Чем ближе барон с дочерью подходили к нему, тем мельче становились шаги мадемуазель де Сен-Леже, ноги ее казались ватными и отказывались повиноваться - она испытывала безотчетный страх перед этим человеком. Его улыбка казалась ей ехидной усмешкой, губы изгибались змеей, а во взгляде его Франсуаза не увидела ни достоинства, ни мудрости, присущих его матери, лишь неприятный блеск, тягучий, будто масло в светильнике.

Впрочем, человек, стоящий рядом с Монсеньором, также произвел на девушку весьма неприятное впечатление: фальшивая улыбка и пустые глаза в сочетании с почти подобострастным поклоном в отношении барона де Сен-Леже (это после всего... после всех придворных насмешек - кровь прилила к щекам Франсуазы при одном воспоминании), вероятно, этому старику что-то нужно от ее отца...
Когда мужчины удалились мадемуазель почувствовала огромное облегчение и вместе с тем смутную тревогу за отца. Что Франсуа де Валуа понадобилось от него? Ему мало его заслуг? Франсуаза сама не заметила, что от волнения вертела в ладошках веер, который неудачно развернулся и совершенно некстати выпал из девичьих рук. В растерянности она смотрела на упавший предмет, будто увидев его впервые: белый цветок из перьев на зеленой траве.

 Отправлено: 05.05.15 16:55. Заголовок: Будь на месте мадему..

Будь на месте мадемуазель де Сен-Леже другая особа, Орильи бы заподозрил ее в кокетстве. Но тут и слепому было понятно, что девица растеряна и напугана. Поэтому лютнист, поднимая безделушку, постарался придать своему лицу выражение нежной отеческой заботы.
- Вот ваш веер, мадемуазель, - конфидент герцога Анжуйского заботливо сдул с белых перьев сухие травинки. – Не стоит так волноваться, вы среди друзей, а Монсеньор относится к вашему батюшке с величайшим уважение. Да и как может быть иначе, его заслуги высоко оценивал король ГенрихII , Его величество Генрих III и даже Ее величество королева Екатерина только что весьма тепло отзывалась о бароне.
Поклонившись девушке, Орильи поклонился, и вернулся за спинку кресла мадам Катрин. Будь он молодым красавцем, он бы соблазнил Франсуазу де Сен-Леже, а уж она бы стерла свои хорошенькие коленочки, но вымолила у отца позволения на этот брак. Но чего нет, того нет, и придется действовать иначе.
- Сколь прискорбно, когда молодость увядает в девичестве, - в полголоса проговорил он, обращаясь, якобы, сам к себе, но на самом деле адресуя свои слова к королеве-матери. – После всего что выпало на ее долю, мадемуазель заслуживает счастья, или, хотя бы, уважающего ее мужа.
Эту маленькую речь Гратин д’Орильи сопроводил прочувствованным вздохом.

 Отправлено: 06.05.15 14:35. Заголовок: Екатерина Медичи пре..

Екатерина Медичи прекрасно расслышала слова Гратина д’Орильи, и была того же мнения. Сплошь и рядом браки заключались, едва девица достигала «возраста согласия», то есть четырнадцати лет, а помолвки и вовсе заключались в колыбелях, дабы оградить юных особ от стародевичества. Но мадемуазель де Сен-Леже помолвка с маркизом д’Ампуи не помогла устроить свою судьбу, скорее наоборот.

- Месье д’Орильи прав, мадемуазель, не стоит волноваться. Я прекрасно помню вашего отца и вас, и вы всегда можете рассчитывать на мое покровительство.
Действительно, надо найти мужа этой девочке, еще год, два, и она совсем увянет рядом со стариком – отцом. Муж, конечно, не будет таким богатым, знатным и привлекательным, как маркиз д’Ампуи, зато даст мадемуазель де Сен-Леже детей, а это тоже счастье.
- Сколько вам лет, мадемуазель, - напрямую спросила она. – Прошло три года как мне представили вас в Лувре, как же так вышло, что вы до сих пор не замужем?
Интересно, это Франсуаза де Сен-Леже все еще оплакивает погибшую любовь, или барон считает, что во всей Франции нет дворянина, достойного его единственной дочери?

Прохладный ветерок с реки приятно обдувал лицо, чуть вспотевшие под черным чепцом в виде сердца виски. Королева бросила быстрый взгляд на Франсуа. Тот со всей почтительностью внимал почтенному дворянину, и, пусть ему недоставало изящества и царственной осанки старшего брата, все равно, выглядел она вполне внушительно. Когда-то она без памяти любила Генриха Александра, но после всего, что ей пришлось пережить по его милости, впервые задумалась, не стоит ли сделать свою последнюю, окончательную ставку на Франсуа. Если бы еще быть уверенной в том, что он будет послушен, но, увы, такой уверенности у нее не было. Генрих, по крайней мере, отдает должное ее уму, изредка удостаивая чести спросить совета.

 Отправлено: 06.05.15 20:49. Заголовок: Почему этот злосчас..

Почему этот злосчастный веер не провалился сквозь землю? Как же не хотелось Франсуазе утруждать этого человека! Она сама не отдавала себе отчета, почему ее так пугает совершенно посторонний, незнакомый господин. Конечно, ее с детства учили уважать стариков, и она старалась быть послушной девочкой, но было в улыбке этого незнакомца что-то притворное, нарочитое, что-то пугающее и отталкивающее, тем не менее, мадемуазель де Сен-Леже нашла в себе силы взять веер из рук мужчины и улыбнуться ему в ответ:
- Благодарю вас, месье! - Проговорила девушка чуть слышно и опустила глазки.

Присутствие королевы-матери напротив придавало ей уверенности. Об усвоенных с младых ногтей правилах, привитых взглядах говорят: впитал с молоком матери; в случае Франсуазы можно было сказать, что ее почитание королевы было вскормлено рассказами отца. Слова Екатерины Медичи успокоили ее: если Ее величество говорит, что заслуги отца не забыты, что их скромное семейство может рассчитывать на ее покровительство, то волноваться не о чем.
- Мне девятнадцать, Ваше величество, - без уверток ответила Франсуаза на прямой вопрос королевы. Впрочем, тут же покраснела и опустила голову, на глаза едва не набежали слезы смущения, - так получилось... Вы ведь знаете...
Девушка смутилась окончательно, но вдруг с каким-то внутренним вызовом произнесла:
- Единственное мое желание - ничем не огорчить моего отца!

И это было ложью. Единственным желанием мадемуазель де Сен-Леже в это мгновение было исчезнуть, покинуть все это гуляние, вернуться домой, к ее книгам и прогулкам. Мысль о замужестве отнюдь не манила ее, одной попытки было более, чем достаточно. Нет, Франсуаза не стала считать всех мужчин порождением сатаны, исчадием ада или какими-нибудь не слишком умными животными, скорее, уверилась, что в ее судьбе достойного мужчины не появится. Так что пределом ее мечтаний было возвратиться поскорее к тихим вечерам и залитым росой лугам...

 Отправлено: 08.05.15 11:16. Заголовок: Итак, мадам Катрин, ..

Итак, мадам Катрин, очевидно, была заинтересована в семейном счастии мадемуазель де Сен-Леже. Это хорошо. А что плохо? Плохо то, что Флорентийка может счесть его недостаточно знатным для этой партии. Орильи скривился. Если бы он был достаточно знатен, то зачем ему эта партия? Он бы метил выше. Но что есть, то есть, а чего нет – приобретем со временем, и лютнист сладко улыбался девице, размышляя про себя, что такого он может предложить Медичи в обмен на содействие в вопросе женитьбе на дочери барона? Такие вот старики могут быть очень упрямы, и Монсеньор барону наверняка не указ, а вот на вдову Генриха II он взирал с искренним почтением.

Конфидент герцога Анжуйского задумчиво покрутил кольцо на пальце, размышляя, какую из тайн принца, доверенных ему, можно обменять на руку Франсуазы де Сен-Леже. Вопрос был крайне серьезным, поскольку благополучие Гратина д’Орильи целиком и полностью зависела от милостей этого капризнейшего из господ. Но, может быть, остаться на этот раз верным принцу, и подсунуть мадам Катрин чужую тайну?
Какой же ты умница, Орильи, какой хитрец! Ну конечно, у нас же есть архив покойного маркиза де Клермона, который счастливо миновал возвращения законной владелице, благо ее заступничек, маркиз дю Гаст, пропал бесследно. Помнится, королева-мать им заинтересовалась, так, может быть, заинтересуется и сейчас?

- Бедная девочка, - прочувствованно вздохнул он, склонившись к уху Флорентийки. – Так молода, и уже столько пережила. Ее сердце разбито, но любящий и заботливый муж мог бы залечить эти раны, вы так не считаете, Ваше величество. Зрелый, заботливый, полезный Вашему величеству, и, разумеется, готовый доказать свою пользу немедленно!
Бумаги в его комнате, в тайнике, какое счастье, что он их не спалил, как собирался ранее! Если Медичи поспособствует, то свадьба может состояться немедленно. Чем скорее, тем лучше, пока интерес принца к этой молодой особе не угас. А поспешность всегда можно объяснить внезапно вспыхнувшими чувствами и тем, что Монсеньор наверняка скоро покинет Анжер, а место мадам д’Орильи там же, где и мужа – то есть при дворе.

 Отправлено: 09.05.15 09:43. Заголовок: - Уж не себя ли вы и..

- Уж не себя ли вы имеете ввиду, месье, - осведомилась Медичи так же тихо. Орильи, конечно, не пала Сен-Леже, но придворный ее сына умен, хитер, находчив, он бы не стал делать такое возмутительное предложение, не имея, что предложить ей в замен. – Вы разбудили во мне любопытство, сударь, и я готова вас выслушать.
Сам факт подобного торга ее совершенно не смущал. Бывшую нареченную маркиза д’Ампуи так или иначе надо устраивать, не замуж, так в монастырь. Так почему бы не сделать это с выгодой для себя?

- Такая преданная дочь не может огорчить своего отца, я в этом уверена, - суховато, но милостиво кивнула Флорентийка девушке. – Но я уверена так же в том, что любящий отец мечтает увидеть свою дочь благополучной. Вы носите древнее и уважаемое имя, мадемуазель. Оно не должно угаснуть. Я поговорю с господином бароном. Если в провинции нет достойного вас мужа, то мы найдем его вам при дворе. А пока мы в Анжере, я прошу вас присоединиться к моей свите. Она немногочисленна, но общество других молодых дам пойдет вам на пользу, я уверена.

Королева Екатерина указала мадемуазель на маленькую щебечущую стайку своих фрейлин, давая понять, что аудиенция окончена, и, уже не скрывая своего интереса, взглянула на Гратина д’Орильи.
- Итак, я слушаю вас. Вы же хлопочете за себя, месье д’Орильи? Никогда не поверю, что вы ищете милостей для кого-то другого. Почему вы обратили свой взор на этой девицу, я догадываюсь, после смерти матери она имеет право именоваться баронессой, а значит, ее муж станет бароном, не так ли?
Какое чудесное качество – корыстолюбие. Что бы мы делали, не будь в его в душах наших ближних? Тот, кто заявляет, что все продается, тем самым подтверждает, что все покупается. В том числе и он сам. Орильи готов был купить Франсуазу де Сен-Леже со всеми ее титулами и почтенными предками, а Медичи готова ее продать. Но только за действительно высокую цену.

 Отправлено: 10.05.15 12:26. Заголовок: - С присущей вам муд..

- С присущей вам мудростью, вы читаете в моем сердце, Ваше величество, - проникновенно проговорил Гратин д’Орильи, глядя в глаза королевы искренне и предано, как верный пес. – Я уже не молод, и мне пора обзавестись супругой, и мадемуазель де Сен-Леже для меня превосходный вариант во всех отношениях. Ах, мадам, если Ваше величество поможет мне, клянусь вам, со временем из меня получится весьма представительный барон!
Лютнист шутовски приосанился, подкрутив жиденькие усики. Ветер играл щегольским пером на его берете, и конфидент герцога чувствовал себя вполне таким женихом – моложавым и бодрым. Любопытно, что думает о нем дочь барона? Хотя, многого, конечно, ожидать не приходится, у нынешних молодых девиц в голове ветер, а на уме рыцари былых времен, что приезжают под окно на белом коне, одной рукой побеждают дракона, другой пишут мадригалы.

- Не буду ходить вокруг да около, мадам, знаю, что Ваше величество не примет прямоту за дерзость. Мне в руки попал архив покойного маркиза де Клермона. Я знаю, что в свое время Ваше величество желало его заполучить, теперь он к вашим услугам. Я бы мог его вернуть вдове де Клермон, но полагаю, вы распорядитесь им куда лучше, мадам. Даже предположу, что некоторые письма покойника к его собратьям по вере могут вас очень заинтересовать, равно как и высказывания некоторых лиц, покинувших нас в ночь Святого Варфоломея, о королевской власти в целом, короле Карле, да упокоится он в раю со святыми, и Вашем величестве, дай бог вам здравия.

Орильи был очень доволен собой и своей задумкой. Он убивал двух… нет, даже трех зайцев. Избавлялся от бумаг, которые его уже тяготили, ибо свое отслужили и больше с них ничего не получить, кроме неприятностей, заручался благосклонностью Флорентийки, и, если на то будет воля королевы и Монсеньора, получает в жены мадемуазель де Сен-Леже.

 Отправлено: 10.05.15 14:41. Заголовок: Упоминание о поиска..

Упоминание о поисках мужа привело Франсуазу в ужас. Не то, чтобы она никогда больше после расстройства помолвки не думала о такой возможности, нет, посвятить себя богу она тоже не испытывала большой потребности, просто их с отцом жизнь как-то незаметно улеглась, потекла плавно и спокойно, им никто больше не был нужен, ведь они были друг у друга. И казалось, что их размеренная, уединенная жизнь в провинции будет продолжаться, если не вечно, то, по крайней мере, еще долгие годы. Теперь же мадемуазель де Сен-Леже чувствовала, что рушится привычный уклад, что ее лишают удовольствия вернуться к привычным делам и маленьким радостям.

- Благодарю вас, Ваше величество, - почти прошептала бедняжка, боясь даже посмотреть в сторону тех самых молодых дам, в обществе которых, по мнению королевы, ей надлежало находиться. Тем не менее, тон Екатерины Медичи не располагал к возражениям, посему Франсуаза присела в реверансе, попыталась даже улыбнуться господину, хищно усмехающемуся ей все это время, после чего поспешила удалиться в указанном направлении.
Каждый шаг давался все труднее, мягкая трава будто опутывала ноги. Нет, никогда девушка не стремилась быть причастной придворным интригам и развлечениям, тем более после неудавшегося сватовства, до сих пор ей мерещились шутки и смех по этому поводу. Впрочем, она надеялась, что батюшка не замедлит вызволить ее от этих изящных и веселых тюремщиц.

 Отправлено: 11.05.15 12:15. Заголовок: Королева-мать прекра..

Королева-мать прекрасно помнила архив покойного маркиза де Клермона. Помнила она так же о том, что архив был украден из Иверни, и, надо сказать, весьма ловко. Значит, эта пропажа дело рук Гратина д’Орильи. Смел, шельмец. Ну, да кто старое помянет, тому глаз вон. Разумеется, то, что эти бумаги по праву принадлежали даме д’Иверни, вдове маркиза, и нужны были ей для того, чтобы отсудить наследство у графа де Бюсси, Медичи совершенно не волновало. Если в письмах и впрямь будет что-то стоящее, она вознаградит Жанну за потерю… так, как сочтет уместным.
- Я вижу, вы все рассчитали, сударь, - после недолгого раздумья проговорила она, и в голосе королевы звучало одобрение. – Да будет так. Я немедленно переговорю с бароном о браке его дочери с верным слугой моего сына, а нынче же вечером я желаю видеть бумаги маркиза.

Судьба мадемуазель де Сен-Леже была решена. Ну, так и что с того? Так устроен мир, что сильные распоряжаются судьбами слабых. У девицы будет муж, появятся и дети, это все, на что может рассчитывать разумная женщина. А все эти грезы о любви… Как говорила мадемуазель дю Руэ, согревшая в свое время постель многих вельмож по приказу госпожи, любовь придумали, чтобы не жениться.

Любопытно, в курсе ли ее сын матримониальных планов своего конфидента? Скорее всего, да. Месте де Орильи не из тех, кто действует наугад, скорее всего, тот уже заручился поддержкой Монсеньора, но счел нелишним подольститься и к ней. Ну что же, тогда подождем. Франсуа не из тех, кто действует тонко, он будет идти напролом. Возможно, барон согласиться отдать свою драгоценную дочь, возможно нет. И вот тогда-то придет время ей вмешаться.

 Отправлено: 12.05.15 08:59. Заголовок: Франсуа слушал, кива..

Франсуа слушал, кивал, напустив на себя вид задумчивый и важный, размышляя каким бы образом подвести барона к разговору о союзе между его дочерью и Гратином д’Орильи. Желательно так, чтобы это не выглядело натянуто. Но Его милость сам дал прекрасный повод, упомянув о потерях войны.
- О да, вы правы, - охотно откликнулся принц. – Для любого хорошего правителя военная слава не должна затмевать очевидное: война это слезы и несчастья, вдовы и сироты. Увы, не все решается за столом переговоров, голоса пушек порой убедительнее голоса разума.

Взгляд Франсуа картинно устремился в небесную даль, словно на синем шелке небосвода он уже видел разворачивающиеся сражения, там же рыдали упомянутые вдовы и сироты.
- А что же ваша дочь, господин барон? Ей есть за кого трепетать сердцем? Она не замужем, но, может быть, помолвлена? Даже если бы мадемуазель не была так хороша собой, одно то, что она ваша дочь уже ставит ее вровень с самыми завидными невестами Анже. В вопросах брака умный человек будет смотреть не только на внешность, но и на семью. Даже самое красивое лицо с годами утратит краски, благородство же останется с нами до конца дней, и передастся нашим детям и внукам.

Любопытно, какие достоинства он может приписать Орильи? То, за что принц ценил своего конфидента – умение шпионить, собирать сплетни, злословить, вряд ли сделает лютниста желанным зятем в глазах старого барона. Придется говорить о верности, смелости, о долгой службе, и, конечно о том блестящем положении, которое этот достойнейший дворянин вместе со своей молодой женой займет при дворе.

 Отправлено: 13.05.15 11:43. Заголовок: При упоминании принц..

При упоминании принцем Франсуазы, старик вздрогнул, как от пощечины. Голова его гордо вскинулась над уже не столь широкими, как прежде, плечами. Он с подозрением взглянул на принца крови, ища в его лице тени насмешки. Но не нашел их. По всей видимости принц просто проявлял формальную заботу и вежливость, кою должно проявлять сюзерену к своим вассалам, а не стремился унизить достойного вельможу, подводя разговор к несостоявшемуся браку мадемуазель де Сен-Леже с сыном Лорана де Можирона.

- Ваше высочество, - выцветшие от годов глаза блеснули влагой, - мечта любого отца видеть свое дитя счастливым, и успеть подержать на руках своих внуков, прежде, чем покинуть этот мир. Но, - тяжелый вздох вырвался из груди барона, - тут мои мечты не сообразуются с тем образом жизни, который дорог и люб моей дочери.
Месье Алан после возвращения и Парижа в провинцию больше не поднимал разговоров с Франсуазой о сватовстве, по-отцовски чувствуя, что девочка его пережила не только публичный позор, но и сердечное разочарование. Обретя покой в глуши, ее душа не устремлялась более никому навстречу, ища утешения на страницах книг, повествующих о чужом счастье.

- И я не смею предпринимать шагов, которые, быть может, и подарили бы в последствии моему роду наследников, но не принесли бы ей радости.
Грусть, с которой говорил дворянин, тихой нотой звучала в каждом его слове, но взгляд, брошенный на дочь, оставленную подле королевы-матери и теперь присоединившуюся к пестрой стайке фрейлин мадам Катрин, с удивлением отметил, что щечки девичьи полыхают румянцем. Неужели он ошибся, пряча в замке Сен-Леже свое чадо от всех горестей и напастей, а ей хочется быть там, где кипит жизнь?

 Отправлено: 16.05.15 12:35. Заголовок: Повезло мадемуазель ..

Повезло мадемуазель де Сен-Леже, что она дочь провинциального дворянина, а не принцесса крови. Будь ее матушкой мадам Катрин, Франсуаза оказалась бы замужем раньше, чем успела пикнуть. И никто бы не рассуждал о ее счастье. С сыновьями мадам Катрин медлила только потому, что желала им только блестящих партий, а вот с блестящими партиями в Европе было туговато. Самые завидные невесты своего времени, Мария Стюарт и Елизавета Тюдор уже были вне кондиции, одна в тюрьме, другая стара для замужества, а новыми молодыми наследницами королевские семьи были бедны.
Пускаясь в такие рассуждения, герцог Анжуйский забывал об одном, а именно, о том, что сам был женат, а потом – раз, и перед глазами вставало кукольно-красивое личико его супруги, которая, к счастью, была далеко, и принца захлестывала такая тоска…

Тяжело вздохнув, он с искренней печалью (ибо печаль эта относилась к его собственным бедам) улыбнулся барону де Сен-Леже.
- Вы добрый отец, сударь, добрый и заботливый, - проникновенно проговорил Его высочество. Кому, как ни вам знать, что будет лучше для вашей дочери. Позвольте мне только высказать свое соображение. Молодые девушки часто сами не знают, чего хотят, а мы, увы, не вечны… пусть вам придется выдержать день неудовольствия мадемуазель де Сен-Леже, но потом она будет благодарить вас за то, что вы дали ей мужа, дом, детей и почтенное положение в обществе.
Франсуа неторопливо повернул по тропинке обратно, поближе к придворным, к матушке, рассудив, что в присутствии столь многих лиц старому барону будет труднее отказать своему сюзерену в просьбе, нежели наедине.

- Я ни в коем случае не посягаю на священные права отца и главы семьи. Но взгляните на придворного, стоящего за спинкой кресла вдовствующей королевы. Это месье д’Орильи, благороднейший дворянин, храбрая шпага, верная рука. Заслуги этого господина велики, и, когда закончится это непростое время, я воздам ему должное. Но, может быть, мы бы могли с вами подарить мужа вашей дочери, а месье д’Орильи супругу? Молодую, красивую, которая появится при дворе защищенная именем мужа, как и именем отца, и под моим покровительством? Разве это не вознаградит вашу дочь за все перенесенные испытания?

 Отправлено: 17.05.15 13:11. Заголовок: Барон проследил взгл..

Барон проследил взглядом в направлении, указанном принцем, и не сразу понял о ком тот ведет речь. Но подле королевы-матери стоял только один мужчина и похоже именно о нем и говорил Франсуа де Валуа. И он не походил на блестящего кавалера, коим пытался его выставить Монсеньор. Но не все золото, что блестит.

- Возможно вы правы, Ваше высочество, - самый большой страх синьора Алана был умереть. Но не потому что старый воин боялся смерти, а потому что он боялся оставить одну на белом свете Франсуазу. Без своей поддержки, без плеча, на которое она могла бы опереться, без того, кто позаботился бы о ней, когда его не будет. – Возможно я слишком пекусь о настоящем своей дочери и мало думаю о ее будущем. Но, - выцветший взгляд Сен-Леже вновь обратился в сторону Орильи, - какими еще достоинствами обладает этот господин?

Других женихов на горизонте мадемуазель из провинции, которая не пришлась по вкусу королевскому любимцу, не было. И, как подозревал почтенный вельможа, вполне могло статься потому, что никто не хотел рисковать неудовольствием государя, когда бы ему пришлось представлять ко двору свою молодую жену, уже однажды им неодобренную. А молодежь грезила о том, чтобы стяжать милость короля Генриха III Валуа и очутиться в числе его придворных.
- У него есть земли? Доходы? Быть может, он сумел прославиться в каких-нибудь битвах? – возраст рекомендуемого Анжу в суженые Франсуазе дворянина предполагал то, что месье должен был поучаствовать в сражениях последних лет.

 Отправлено: 18.05.15 09:09. Заголовок: - Кто сумел прослави..

- Кто сумел прославиться в битвах, господа, о ком идет речь?
Осведомилась вдовствующая королева, которая не спускала глаз с приближающегося старого барона и герцога Анжуйского, чтобы не упустить нужный момент. Судя по обрывку разговора, который уловил ее острый, совсем не старческий слух, сыночек все же подвизался сватать своего придворного за девицу де Сен-Леже. И, если бы не находчивость Гратина д’Орильи, не видать бы лютнисту дочери барона, как своих ушей.
Медичи улыбнулась барону, улыбнулась сыну, усмехнувшись про себя тому, каким кротким агнцем ходит тот перед Аланом де Сен-Леже. Не так уж Франсуа и безнадежен, если умеет притворяться, когда нужно. А тут, видимо, очень нужно.

- Не о своих ли подвигах, барон, вы рассказываете Монсеньору? Вам было бы полезно, сын мой, послушать Его милость. О, какие это были времена, какие люди! Смелые, преданные королю. Нынче все измельчало.
Флорентийка вздохнула, наполовину искренне. Да, старости свойственно сожалеть о минувших днях, но Екатерина Медичи всегда смотрела только вперед. Вот и сейчас она думала о том, что в случае, если союз между Франсуазой де Сен-Леже и Гратином д’Орильи состоится, лютнист не захочет сидеть в провинции. С молодой, красивой, титулованной женой нужно красоваться при дворе. А значит, он не даст Франсуа покоя, пока тот не согласится вернуться ко двору. Казалось бы, как незначительно, и стоит ли королеве уделять внимание таким вот мелочам… но королева знала, что из таких вот песчинок, как свадьба одной, благодарность другого, верность третьего, молчание четвертого и возводятся самые прочные крепости.

 Отправлено: 20.05.15 07:57. Заголовок: Было весьма затрудни..

Было весьма затруднительно ответить на прямые вопросы Алана де Сен-Леже так, чтобы это послужило к чести Гратина д’Орильи. Соотношение сил складывалось явно не в пользу Франсуа, и принц не прочь был уже увильнуть от неприятного разговора. Но, конечно, сделать это следовало так, чтобы Орильи видел и слышал: герцог Анжуйский до последнего сражался за его интересы, как лев. А если сватовство закончилось неудачей, так в том виновата фамильная спесь барона де Сен-Леже. Решив так, Монсеньор лучезарно улыбнулся матушке.

- Мы говорим о нашем верном слуге, месье д’Орильи, Ваше величество. Я предложил моего верного соратника в мужья для мадемуазель де Сен-Леже, но барон, похоже, не слишком впечатлен этим выбором, - притворно вздохнул он, разведя руками. Дескать, не взыщи, верный друг. Сделал что мог.
С любопытством принц кинул быстрый взгляд туда, где среди матушкиных «райских птичек» скромной голубкой стояла провинциальная демуазель. Не упадет ли в обморок, заслышав о таком сватовстве? Вот бы было веселье. Забавно, но чем-то эта кроткая девушка, казавшаяся испуганной, мимолетно напомнила ему Диану де Меридор. Наверное, той самой провинциальной чистотой, которая так быстро слетает с дам при дворе. Прекрасная графиня занозой сидела в сердце Анжу и в его самолюбии, и, сознательно или нет, но он постоянно искал черты супруги Главного ловчего в других женщинах.

- Может быть, вы, матушка, похлопочите за месье д’Орильи, - добавил он, усмехаясь про себя, довольный своей хитростью.
Чтобы матушка взялась хлопотать за столь незнатную и незначительную особу как лютнист сына! С ее-то надменностью и спесью! Да скорее ад замерзнет. Но в любом случае, он, как Понтий Пилат, мог сказать: я умываю руки, и сохранить при этом хорошее лицо. Он совершенно не прочь видеть своего конфидента счастливо женатым на мадемуазель де Сен-Леже с ее баронским титулом, но еще забавнее будет видеть его разочарованным.

 Отправлено: 22.05.15 11:52. Заголовок: - Я охотно замолвлю ..

- Я охотно замолвлю слово перед господином бароном за месье д’Орильи, - кивнула мадам Катрин, веселясь про себя от души.
Зелены вы еще, сын мой, хотя и хитры. Но хитрость это еще не все. Сначала трудитесь долгие годы, чтобы завоевать расположение людей и их преданность, а потом только пользуйтесь этим. В глазах строго дворянства, Медичи это знала, Франциск Валуа был младшим сыном великого короля Генриха II. И только на этой весьма зыбкой почве Его высочество мог строить свое благополучие. Она же была женой одного короля и матерью еще трех.

- Я понимаю ваши колебания, Ваша милость. Придворный моего сына уже не молод, не так красив, как некоторые кавалеры, которых ваша дочь встречала.
Флорентийка замолчала многозначительно, намекая этим молчанием на то, что помолвка с красивым, молодым, знатным и богатым маркизом д’Ампуи не принесла Франсуазе де Сен-Леже ничего, кроме позора.
- Кроме того, месье д’Орильи еще только предстоит получить вознаграждение за те неоценимые услуги, что он оказал нашей семье. Насколько я знаю Монсеньор собирался, в качестве свадебного подарка, пожаловать этому дворянину доход от Анжера за один год и отдать в пожизненное пользование одно из поместий в этих местах, не так ли, Франсуа?

В темном взгляде вдовствующей королевы мелькнуло нечто вроде насмешки. Своими словами она загнала сына в угол. Если де Сен-Леже согласится на этот мезальянс (который теперь становился не таким уж мезальянсом), то Франсуа придется раскошелиться. И это хорошо, потому что чем меньше у него средств, тем тише он будет себя вести. Без золота не набрать армию, не купить порох для ружей и ядра для пушек, не укрепить стены. Без золота можно лишь жить при дворе, довольствуясь тем, что тебе, в своей щедрости, пожалует мать и старший брат. Прекрасное положение вещей, с точки зрения Екатерины Медичи.
- Итак, барон, что вы ответите теперь, - любезно обратилась она к Алану де Сен-Леже. – Соглашайтесь, и мы устроим вашей девочке воистину королевскую свадьбу, все хлопоты мы с сыном берем на себя!

 Отправлено: 23.05.15 14:04. Заголовок: Сен-Леже не ожидал т..

Сен-Леже не ожидал такого натиска. Вернее, он не ожидал такой милости от своей королевы. Слова молодого принца хоть и имели вес в его глазах, но не настолько, насколько тронуло его участие в судьбе Франсуазы Екатерины Медичи, вдовы его последнего господина.
- Ваше величество, - растроганно начал старый воин, склоняясь в поклоне перед этой удивительной женщиной, которую годы закаляли, как сталь закаляет огонь и вода, - я скажу, что вы слишком добры. Как только королева может быть добра к своим подданным.
Может быть, высказывание старика было и несколько велеречиво, но он действительно видел в мадам Катрин женщину, полную достоинств и доброты. Он низко склонился перед ней, превозмогая боль подагры, в надежде снискать милость и коснуться поцелуем ее руки.

- Государыня, если вы находите, что брак моей дочери с господином д’Орильи будет удачным, я не смею возражать, - барон посмотрел в сторону Франсуазы снова. Кто знает, может все и к лучшему. Как она одна будет, когда его не станет? А если сама королева протежирует этот союз, то можно надеяться, что она позаботится о его девочке и впредь. – Я не богат, но и расходы мои скромны, - с достоинством распрямился дворянин, глядя уже на будущего жениха. – Мадемуазель де Сен-Леже получит в приданое все доходы с моих земель за последние двадцать лет. С момента ее рождения, - седовласый мужчина обращался больше к мадам Катрин, чем к кому-либо из присутствующих, - я имел возможность накопить некоторую сумму, чтобы составить приданое своей дочери. Часть из этих денег получит ее супруг, а часть уйдет на пожизненную ренту Франсуазы. Вас это устроит, месье?
Некое подобие делового тона заняло место тона учтивого в речи месье Алана, обращенной к неказистому на вид придворному.

 Отправлено: 24.05.15 10:16. Заголовок: Доход города за год,..

Доход города за год, поместье, солидное приданое, титул барона, когда месье де Се-Леже отойдет в мир иной… Гратин д’Орильи чувствовал, как от свалившегося на него счастья начинает кружиться голова. Это было именно то сладостное мгновение полного торжества, ради которого он интриговал, предавал, выслеживал, терпел капризы герцога Анжуйского и пренебрежение его фаворитов. Это было мгновение, ради которого он жил. Лютнист пожал задрожавшие от волнения пальцы, которые скоро украсит обручальное кольцо. С помощью Франсуазы де Сен-Леже он пойдет еще дальше!

- Меня устроит все, что вы сочтете приемлемым, господин барон, - поклонился Орильи будущему тестю, выйдя из-за кресла Медичи, за которым он прятался, как за неприступной стеной. – Со своей стороны, позвольте заверить вас, что к мадемуазель де Сен-Леже я буду относиться с величайшим уважением и заботой.
Лютнист легко вошел в роль немолодого уже жениха, полностью очарованного юной прелестной невестой, и играл ее с присущим ему талантом лицедея, бросая на Франсуазу взгляды, полные отеческой любви и жениховского восхищения. Главное, увезти девицу ко двору, подальше от родного дома и заботливого отца, а уж он сможет заставить ее поступать так, как ему будет выгодно. Ну а пока что, пусть все подозрения на его счет улягутся в душе барона де Сен-Леже.

- Ваше величество, мадам, Ваше королевское высочество, мой добрый господин, позвольте мне от своего лица и от лица моей будущей жены поблагодарить вас за милостивую к нам заботу, - изысканно поклонился герой дня Флорентийке и ее младшему сыну. Если позволите, то я попрошу вас еще об одной чести, огласите немедленно ваше решение о нашем браке, о большем я и не смею мечтать.
На блеклые очи лютниста от переизбытка чувств навернулась слеза.

 Отправлено: 25.05.15 13:03. Заголовок: Видимо, ад, все же з..

Видимо, ад, все же замерз, потому что добрая матушка Екатерина не только похлопотала за Гратина д’Орильи, но и блестяще довела до конца то, что он начал. «Ах, чтоб вам пусто было, мадам, так разбрасываться моими доходами», - скрипнул зубами принц, но возразить не посмел, только улыбался, слушая, сколько всего перепадет его «верному слуге». Не зазнался бы тот от счастья! Но роль следовало играть до конца. Раз уж начал. Воистину, как утомительно делать добро людям!
- Мы с радостью окажем вам эту честь, месье. Мадемуазель де Сен-Леже, подойдите к нам, - улыбнулся он молодой девушке, так неожиданно обретшей жениха. – Дамы и господа, с огромным удовольствием я объявляю о союзе между месье д’Орильи и мадемуазель де Сен-Леже! Свадьба состоится, как только мы получим от епископа согласие на брак, и будут подписаны все необходимые бумаги. Господа, я обещаю вам праздник!

Обещание праздника всегда вызывает восторг, и не так уж важен повод. Свадьба – так свадьба! Чем плохо? Мужчины уже оценивающе смотрели на жениха и невесту, размышляя о том, как скоро молодая жена заведет себе сердечного друга и наставит развесистые рога старому мужу. Женщины понимающе переглядывались. Брак – это всегда сделка. Пусть жених не молод, и не красив, зато в фаворе у Монсеньора и принят при дворе. Если мадемуазель не сумеет при таких условиях составить свое личное счастье, пусть даже и вне супружеского ложа, то она просто глупа. Сочувствовали мадемуазель де Сен-Леже, пожалуй, только совсем юные девушки, не знающие жизни.

Согласно обычаю, по которому сюзерен имел право первым поцеловать невесту вассала, Его высочество приподнял подбородок Франсуазы и коснулся ее свежих губ своими*.
- Да здравствует невеста, - воскликнул он.
И гости радостно подхватили:
- Да здравствует невеста!

*согласовано с Франсуазой де Сен-Леже

 Отправлено: 25.05.15 19:58. Заголовок: Почему же отец поки..

Почему же отец покинул ее так надолго? Мгновения не бежали, не шли, а, казалось, тянулись, как застывающая карамель. Жаль, что они не были такими же сладкими, как раз напротив, Франсуаза чувствовала себя привязанной к позорному столбу среди изящных, веселых, нарядных болтушек, то и дело пытавшихся вовлечь ее в обсуждение свежих придворных сплетен. Впрочем, интересных новостей девушка не могла им преподнести, оставалось лишь через силу улыбаться, смущаясь от каждого обращенного в ее сторону взгляда.

Как бы там ни было, никто из свиты Ее величества не пытался ее обидеть, кажется, несостоявшаяся помолвка стала уж совсем несвежей сплетней и не заслуживала более внимания, так что мадемуазель де Сен-Леже стала чувствовать себя чуть свободнее и даже побеседовала с молоденькой фрейлиной, держащей на руках неаполитанскую собачку с мягкой белой шерсткой и маленьким бантиком на челке, таким же розовым, как ее высунутый язычок. Собачка страшно надоела придворной даме и она с радостью вручила ее Франсуазе, с не меньшей радостью принявшей живую королевскую игрушку, теперь ее руки нашли себе занятие, девушка почувствовала себя не такой одинокой среди пестрой толпы и почти примирилась с действительностью, пока не заметила направленный на нее взгляд монсеньора... Сердце ее застыло, по коже, казалось, несмотря на жару, пробежал холодок... Происходило что-то неладное, Франсуаза чувствовала это, но не понимала, в чем именно дело.

Настоящим громом прозвучало в ушках девушки объявление о свадьбе... ее свадьбе!
- Гратин д`Орильи, кто это? Это... тот старик, что стоит рядом с принцем?! - с ужасом догадалась девушка, даже не заметив, как кто-то заботливо взял из ее рук собачку и как она сама оказалась рядом с Фрасуа де Валуа.
В оцепенении, не смея даже шевельнуться от горя и отчаяния, Франсуаза почувствовала на своих губах поцелуй, холодный и влажный, будто ее поцеловал не принц, а лягушка. Девушка даже коснулась губ пальчиками с зажатым в них платочком, кому-то, возможно, показалось, что мадемуазель де Сен-Леже хотела бы удержать мимолетный поцелуй венценосной особы на своих губках, на самом же деле единственным желанием ее было стереть это прикосновение и со своих губ, и из памяти, а еще лучше было бы лишиться чувств, чтобы не слышать ни обещаний праздника, ни имени жениха, ни заздравных восклицаний... Но Франсуаза стояла, застыв в немом ужасе, и думала лишь об одном: "Батюшка, как вы могли?!"

 Отправлено: 27.05.15 09:48. Заголовок: Вечер принес каждому..

Вечер принес каждому свое, но справедливый и добросердечный читатель вряд ли бы на сей раз нашел, что Судьба одарила всех по заслугам. Гратин д’Орильи получил титулованную молодую жену с приданым и свадьбу за счет принца, и считал, что это более чем справедливо. Королева Екатерина получила ларец с архивом, и, запершись в опочивальне, посвятила все свое время разбору писем, откладывая в сторону то, что могло ей пригодиться в ее интригах. Герцог Анжуйский в своих покоях занимался любимым делом – мечтал о том времени, когда его будут называть Франциском III.
Разумеется, вечер заглянул и в окна старого замка Сен-Леже, но что он мог там увидеть, кроме слез, разочарования и разбитых надежд?

Скрытый текст

Эпизод завершен