Отправлено: 01.12.15 19:04. Заголовок: Письма издалека

19 сентября 1576 года. Париж, Отель де Гиз. Утро.

 Отправлено: 01.12.15 19:10. Заголовок: Утро для Ее светлост..

Утро для Ее светлости началось довольно безмятежно. Всего пару дней, как герцогиня де Монпансье обосновалась в своем новом особняке недалеко от Тюильри. Своему новоселью Катрин радовалась, словно новой игрушке. Вот и сейчас, сидя в высоком кресле у стола, она смотрела на оконные рамы, украшенные не только витиеватым переплетом, но и яркими витражными ставками. Солнечные лучи, попадавшие на цветные стекла, яркими пятнами ложились на плиты пола, на деревянные панели стен, но совершенно терялись на узоре большого турецкого ковра, расстеленного посреди комнаты лотарингской принцессы.
Со стола только что был убран завтрак и принесена поступившая корреспонденция. Екатерина не торопясь стала перебирать бумаги, чтобы решить какие она прочтет сама, а какие отдаст управляющему. Вдруг ей попался листок со знакомым почерком. Сомнений быть не могло, это был почерк Антуанетты. Катрин укорила себя, что с того времени как вернулась в Париж, она так и не выбрала времени навестить свою кузину.

Предвкушая прочесть милые придворные новости, описание модных веяний, Катрин удобнее устроилась в кресле и развернула письмо. Ей достаточно было прочесть первые строчки, чтобы осознать почти невероятное. Дочь герцога Омальского писала ей из монастыря Фонтевро и просила о помощи! Екатерина-Мария еще раз перечла письмо, чтобы убедиться в том, что это почерк кузины и ее слог, а не чей-то дурной розыгрыш. Судя по прочитанному, в монастыре девушка оказалась не из-за любви к псалмам и благочестию. Мало того, в аббатство Фонтевро ее привез ни кто иной, как архиепископ Реймсский.
У герцогини де Монпансье сейчас было вопросов к своему младшему брату не меньше, чем их содержалось в письме кузины.

Уже спустя менее четверти часа в доме герцогини поднялась суета. Седлали коней, готовили крытые носилки. Тем временем горничные в спешке заканчивали одевать и причесывать Ее светлость. Лучший способ все узнать – напрямую спросить у того, кто может дать ответы. Дочь Франсуа де Гиза не относилась к тем натурам, что предпочитают вздыхать и сетовать на превратности судьбы, вместо того, чтобы действовать.
К тому времени, как ее носилки и сопровождающие остановились перед Отелем-де-Гиз, Екатерина-Мария столь горячо жаждала встречи с любимым братцем, что не стала ждать, пока перед ними распахнутся ворота, а выйдя из носилок, вошла в дом через дверь привратника. Отчасти это был и ее дом и ей не нужен провожатый. Только у дверей покоев, которые обычно занимал архиепископ, останавливаясь в Отеле де Гиз, Катрин умерила ту стремительность, с которой спешила на встречу с братом, даже, невзирая на свою хромоту.

Только сейчас герцогиня сняла плащ и отдала его слуге, который еле поспевал за ней от самого входа. Перчатки она снимать не стала, именно в одной из них и было письмо Антуанетты. Желая все же проявить уважение к дому, в котором она находилась, и к сану, который носил ее брат, герцогиня велела доложить архиепископу о ее приходе. Сосчитав до десяти, герцогиня де Монпансье вошла в апартаменты Людовика, справедливо полагая, что за это время слуга вполне имел возможность известить его преосвященство о визите Ее светлости.

 Отправлено: 02.12.15 09:16. Заголовок: Сегодня архиепископ ..

Сегодня архиепископ Реймса встал еще раньше, чем было для него обыденно и привычно.
Всего пара дней прошло с его возвращения из Фонтевро, куда он отвез юную герцогиню Анжуйскую, но за эти пару дней священнослужитель уже успел переделать множество дел, которые требовали его присутствия в Париже, и встретиться со многими людьми, которые ждали только сигнала от лотарингской семьи, чтобы напомнить королю о Лиге, о том Священном союзе, который получил его утверждение, но все еще не обрел своего главу. Католики считали, что человеком, обязанным возглавить их религиозное братство должен был стать никто иной, как герцог де Гиз. И Людовик де Лоррейн был с ними полностью согласен, однако же сам Генрих писал ему письма из Шато-Рено, где убеждал брата не торопиться с безусловным прожектерством его кандидатуры на это место. Принц Жуанвиль обещал в ближайшие дни появиться в Париже сам, в сопровождении их брата герцога Майеннского, и на первом же собрании лигистов, где будут присутствовать все сыновья Франсуа де Гиза, поделиться своими соображениями на сей счет. Луи понимал, Анри не собирался играть в открытую, и был согласен с ним в этом, потому что все честные игры с Валуа были обречены на проигрыш.

С самого утра юный князь церкви уже побывал в Лувре, где начал претворять в действие замысел о компрометации Луизы Водемон. Он получил аудиенцию у королевы-матери, и разговор с ней более всего напомнил Лоррейну пляску двух кобр, желающих поразить друг друга размахом своего капюшона и тем насколько далеко они способны выбрасывать яд. Ему удалось намекнуть Флорентийке, что у него имеется некое письмо королевы Луизы, которое помогло бы старухе избавиться от бесплодной невестки, неспособной принести трону наследников, а Медичи долгожданных внуков от любимого сына. Дал понять он и что Гизы хотят получить за это письмо, Ромола ди Лоренцо была не менее хитра и осторожна, чем он сам, а опыт прожитых лет придавал ей мудрости, которой еще не хватало архиепископу в арсенале его оружия. Он был вымотан этим разговором, и, вернувшись в Отель-де Гиз направился прямиком в свои покои, где так и не сменив сутану на домашнее одеяние расположился в кресле, чувствуя себя выжитым и измочаленным. Одно придавало ему бодрости духа, как бы не старалась держать себя в руках мать последних королей, но ее пухлые ручки иногда подрагивали, а глаза вспыхивали яростью. Луи надеялся, что мадам Катрин дался этот разговор не менее нелегко, чем ему самому, а если это так, то приходить в себя она будет гораздо дольше, чем он. В этом было преимущество молодости над старостью.*

Слуга сообщил о приходе герцогини де Монпансье. Церковник уже собирался встать и распахнуть объятья сестре, сердечно радуясь ее приходу, как Катрин появилась на пороге маленькой гостиной перед спальней младшего из братьев Лоррейн. Лицо сестры, обычно приветливое для тех, кого она любила, было полно решимости. Еще не зная, что случилось, и с чем пожаловала Екатерина-Мария в отчий дом, Людовик уже приготовился выдержать еще одну непростую беседу.
- Здравствуй, сестренка, я рад тебя видеть в Париже. Надеюсь, ты славно устроилась в своем новом особняке? Сожалею, что еще не успел взглянуть на него, но не сомневаюсь, что он представляет собой образчик вкуса, - ему показалось, что Катрин была взволнована, да еще и утренний визит… Поднявшись со своего места, Лоррейн приказал слуге, топтавшемуся у дверей, поднять шторы, опущенные до сей поры, чтобы глаза молодого человека, поднявшегося ни свет, ни заря, могли отдохнуть.
- Чем обязан счастью видеть тебя? – спросил он, когда слуга исполнив приказание, и захватив огарки свечей, удалился.

*согласовано с Екатериной Медичи

 Отправлено: 03.12.15 00:00. Заголовок: Когда Катрин предста..

Когда Катрин представляла Антуанетту пишущую ей письмо в монастырской келье, то в ее душе порой зарождался страх. Сегодня мадемуазель д'Омаль убрали, словно ненужную пешку, а завтра, возможно, настанет и ее черед, когда она станет не нужна. Это было немыслимо, абсурдно. Для герцогини Монпансье не было секретом, что зачастую в семьях «милые родственники» не брезговали ничем ради достижения своих целей. Но отличием детей Франсуа де Гиза было единство. До сих пор они были одной семьей, связанные между собой не только узами родства, но и общей целью.

Наверное, молодой князь церкви и, правда, имел власть над душами людей. Екатерине было достаточно услышать приветливые слова брата, как ее порыв немедленно потребовать объяснений тому, что она прочла в письме Антуанетты, уменьшился.
- Луи, я тоже рада тебя видеть, - Катрин подошла к брату, и, взяв его руки в свои ладони, слегка пожала. Нет, она не сможет высказать все то возмущение, которым была переполнена ее душа еще несколько минут назад. Для начала она выслушает брата, почему так поступили с их кузиной.

– К сожалению, Луи, я вынуждена сообщить, что получила сегодня утром письмо, которое меня очень расстроило. – Говорить о том, что весточка Тутти ее не просто расстроила, а вызвала гнев и возмущение, Катрин не стала. Гнев, не лучший советник в делах, а демонстрация злости – признак собственного бессилия.
- Оно от нашей кузины Антуанетты, - заглянув в глаза брата, Екатерина ждала ответ. Каждый из них не ребенок и умеет владеть своими эмоциями, не показывая истинное свое лицо и состояние души.
Если бы перед Екатериной-Марией был не ее брат, то она, надев маску светской вежливости, начала бы разговор издалека. Рассказав о своем обустройстве в новом доме, поинтересовалась бы здоровьем дочери герцога Омальского, и даже предложила навестить Антуанетту в Лувре. А потом искренне удивлялась бы почему ее там сейчас нельзя застать.

- Ты догадываешься, о чем она может писать? – Больше всего герцогиню волновало упоминание кузиной некой тайны, которую та грозилась рассказать, если ее немедленно не вернут ко двору*. Какая тайна может быть известна дочери Омальского и какое отношение имеет та тайна к Гизам? Знание тайны может не только спасти, но и погубить. А упреки в неблагодарности вызывали возмущение то по отношению к бедной девочке, преданной по ее словам собственными родственниками, то словами самой кузины, посмевшей обвинить в неблагодарности ее семью.


* согласовано

 Отправлено: 04.12.15 08:38. Заголовок: - К сожалению, предс..

- К сожалению, представляю, Катрин, - Людовик устало вздохнул, и с мягкой улыбкой на устах, ответил на рукопожатие сестры. Она излучала тревогу и волнения, и хоть она старалась владеть собой, в глазах герцогини плескалось беспокойство. Архиепископ Реймсский усадил молодую женщину в кресло, и потер кончиками пальцев глаза, привыкающие к свету из окна. Все же, Элеонора де Бурбон ослушалась тех распоряжений, которые он оставил ей в своем письме, проявив своеволие, так свойственное их роду. Он допустил ошибку, решив доверить сестре Жанны д’Альбре заботу о кузине, вернее о том, чтобы местопребывание Антуанетты осталось в тайне для всех. Ей дозволили переписку, а этого Луи просил не разрешать девушке, опасаясь того, что фрейлина Луизы де Водемон может написать тем, кому вовсе не следует. Пока она написала Катрин, но, кто знает, кому еще девушка могла разослать послания из застенок монастыря. Но не ошибается лишь тот, кто ничего не делает. Совершила свою ошибку и аббатиса Фонтевро. Он лично будет настаивать, чтобы епископ Пуатье подал прошении понтифику на разрешение большего вмешательства в дела этой обители, и поддержит его.

Но об этом после. Сейчас нужно было дать объяснения сестре.
- Скажу так - если она не подписывает свое письмо, как герцогиня Анжуйская, и не выкладывает в нем подробности своего бракосочетания с Монсеньором, то есть надежда, что она будет умницей и в дальнейшем, - Лоррейн был способен признаться сам себе, что надежда эта была весьма призрачной. Он оставил Тутти в аббатстве без лишних разговоров и предупреждений, думая, что мать-настоятельница сохранит девушку у себя и будет рассудительна. Но Элеонора, если и рассудила, то по-своему.

- И это правда, Катрин. И именно поэтому я и отвез Антуанетту в монастырь. Я спрятал ее там. Потому что в ином случае, когда затронута тема поиска невесты для младшего Валуа, его венчание с нашей кузиной грозит из тайного стать явным. И оно бы и хорошо, но кто же допустит сейчас, чтобы женой наследника престола стала еще одна представительница лотарингского дома? От нее избавятся, Като, и мы не сможем ничего предпринять для того, чтобы это изменить. Лига еще только набирает свою мощь. А войска, что подчиняются нашему брату Генриху сейчас раскиданы по границам с Испанией и по прогнившему в ереси югу. Франсуа станет вдовцом и ему продолжат выбирать жену. А так, пока Антуанетта спрятана и жива, Анжу не сможет назвать своей супругой ни одну другую женщину.

Скрывать дальше тайну бракосочетания Франсуа де Валуа и мадемуазель д’Омаль не было никакого смысла. Девушка, имея возможность писать письма, и сама может о том раструбить всему миру. Если уже этого не сделала. Нужно было срочно забирать ее из Фонтевро, пока глупышку не настигла там страшная участь, и перевозить в другое, более надежное место. Забирать, и постараться объяснить ей то положение, в котором она оказалась. Время для молчания прошло, настало время говорить.
- Ты желаешь ей смерти, Като? – серо-голубой взор священнослужителя спокойно устремился в глаза единственной дочери Франсуа де Гиза.

 Отправлено: 06.12.15 13:52. Заголовок: Первые же слова Людо..

Первые же слова Людовика буквально ошеломили Катрин. И хорошо, что архиепископ с заботливостью усадил заранее свою сестру в кресло, прежде, чем сказать, о том, что Антуанетта может написать о своем бракосочетании с Монсеньером. Все время, что дочь герцога Омальского была при дворе она ни словами, ни поступками не могла вызвать даже тени подозрений, что именуется герцогиней Анжуйской. Или… или… у бедной девочки помутился рассудок, и поэтому она оказалась в монастыре? Пока мысли Екатерины метались в голове, словно потревоженные канарейки в клетке, Луи подтвердил, что у их кузины есть все основания именовать себя герцогиней Анжуйской.
Но, что же получила ее кузина от этого брака? Ни почестей, ни славы. Как была фрейлиной королевы Луизы, так и осталась. При воспоминании о Луизе де Водемон, герцогиня Монпансье поджала губы. Тихая, благочестивая, похожая на кроткого ангела, но что она может сделать для короля и для Франции? Да, глядя на нее, королева-мать не допустит еще одной невестки из лотарингского дома. Сейчас, когда идет выбор невесты для младшего из Валуа во многих королевских домах Европы, оказаться невесткой Екатерины Медичи без ее благословения это смертельная опасность.

- У меня нет причин желать смерти Антуаннете, - так же спокойно ответила Катрин, глядя в глаза брата. Все вопросы: кто, зачем, как и когда устроил этот брак, могут подождать. Жизнь кузины важнее.
- Но, если она написала мне, то, может быть написала и своему супругу? – Тревожно спросила Катрин. При всем своем почтении к королевскому дому, как у подданной Франции, герцогиня Монпансье в последнюю очередь обратилась бы за помощью к кому-либо из них, а к герцогу Анжуйскому тем более. Но как Франсуа согласился на этот брак? Нет, это сейчас меньше всего интересовало Катрин. Тутти действительно грозила опасность. Младший из Валуа может не прочь оказаться вдовцом.

- Я не желаю ей смерти! Нет, - еще раз покачав головой Екатерина, представляя весь ужас, страх, разочарование, которые бы сама с испытала бы на месте кузины. – Почему же ты отвез ее в монастырь, спрятал, но не сделал самого главного? Не объяснил, что это в ее же интересах?! Она доверяла тебе. Она доверяла всем нам! – Глаза Катрин помимо ее воли стали полны слез, а голос дрогнул. – Как ты мог?
Достав из перчатки письмо, герцогиня посмотрела на печать, которая сейчас была сломана и на строчки, указывающие адресата. Она даже не поинтересовалась, кто принес письмо, как выглядел посыльный. Ей и в голову не могло прийти, что все настолько серьезно. – Вот что она пишет, - протянула Катрин брату сложенный листок. - И я не знаю, что сейчас можно сделать. В любом случае не то, что она просит в письме.

 Отправлено: 08.12.15 08:28. Заголовок: Едва заметная улыб..

Едва заметная улыбка тенью проскользнула по лицу архиепископа Реймсского, когда он смотрел на волнение своей сестры и размышлял по поводу ее предположения.
- Может быть и написала, Като, - согласился он. Так соглашается инквизитор с признаниями обвиняемого в ереси, зная, что обратного пути на свободу у того уже никогда не будет, и что дорога ему предстоит только одна – на костер. Если Антуанетта совершила ту глупость, в которой ее сейчас заподозрила супруга герцога де Монпансье, написала Франсуа Анжуйскому где она, то она сама себе подписала смертный приговор. Сейчас герцог, готов, наверняка, на многое, чтобы тайна его брака не выплыла на свет, и такое препятствие на пути к этой цели, как жизнь девочки, что досталась ему в жены, сочтет не более чем мелкой неприятностью, когда получит возможность избавиться от нее. Но, если человек с завидным усердием и энтузиазмом бежит навстречу своей погибели, то остановить его не всегда возможно. Да и стоит ли? Живая дочь Клода Омальского, была полезна лотарингскому семейству, но и мертвой она не была ему вредна. А пока в сердце Франсуа де Валуа живет страсть почувствовать на своем челе корону и ощутить всю мощь ее власти, найти способы управления им будет возможно. Трудно, но возможно. В любом случае, всегда можно бесконечно долго улыбаться друг другу с любовью во взоре, пряча под улыбками волчьи оскалы. До тех пор, пока у кого-то первым не сведет челюсти.

- Потому что решать нужно было быстро, сестра, как только стало известно, что принца собираются женить, а мы и так упустили время в Реймсе, - холодно отрезал Людовик, стягивая со своих пальцев кольца и выкладывая их одному ему ведомым узором на каминной полке. – Генрих и Майенн занимаются делами своих семей, ты едва пришла в себя после болезни, а мне, кроме того, чтобы разбираться с грехами одной кузины, предлагаешь утирать еще слезы другой? В общем-то, она может быть благодарна, что с ней поступили так, - на какое-то мгновение с лица священнослужителя слетело все благодушие, обнажив жестокость, на которую был способен этот юноша в мантии архиепископа. Убить фрейлину королевы не составило бы труда. Мало ли болезней при распутном дворе французского короля, где придворные умирают также часто, как бедняки на улицах Парижа.

- Тем более, что на тот момент я не мог ей ничего обещать. И полагаю, что испугалась бы она, пойми все свое положение, куда больше, чем, когда очутилась уже в стенах монастыря, где ее жизни ничего не угрожает. И там Господь скорее услышит ее благодарность.
Теплый свет вновь полился и глубины серо-голубых глаз Лоррейна, лицо обрело мягкость, нотки участия зазвучали в его голосе.

- Полно, Катрин. Никто не желает зла нашей родственнице. И, скажу более, я уже даже нашел, что мы сможем предложить ей за то, что она будет хорошей и послушной девочкой. И, конечно, ее нужно поскорее забрать из Фонтевро, - на пальцах осталось лишь кольцо, положенное ему по сану, и Людовик подошел к сестре, и даже присел на корточки, сложив руки на ее юбках, как в детстве клал их на юбки матери, спрятав письмо Тутти под ними, не читая. – Но кто же поедет туда? Кто будет так мудр, что сможет объяснить кузине, что мы все печемся о ее интересах? Кто своей женской любящей рукой сотрет с сердца ее испуганного все тревоги?

 Отправлено: 11.12.15 13:00. Заголовок: Среди прочих слов Лю..

Среди прочих слов Людовика, Катрин отметила, что тот упомянул и еще одну кузину. Кто это мог быть, чьи грехи настолько серьезны, чтобы ими занялся архиепископ, герцогиню сейчас не заинтересовало. Родни у них много, и вполне одна из девиц могла настолько согрешить, что ее родные обратились к авторитету архиепископа Реймсского. Та родственница ей писем не писала в отличие от мадемуазель д'Омаль, а вернее герцогини Анжуйской.
Упущенное время не вернуть, оно подобно воде в ручье, бежит только вперед, и если ты хочешь достать что-то упавшее в быстрый поток, то нужно действовать быстро, высушить мокрую одежду можно будет и потом. Как поняла герцогиня Монпансье, то архиепископу Реймсскому также пришлось действовать быстро в отношении Антуанетты, отвезя ее в аббатство Фонтевро.

Если Катрин и показалось, что выражение лица брата стало на какое-то время жестким, то ее больше занимала мысль - каким образом юная фрейлина королевы стала супругой Франсуа. Было время, когда она сама пыталась привлечь внимание герцога Анжуйского, но тогда тот титул носил Генрих Валуа. Может все и к лучшему, что тогда Господь не позволил сбыться ее тщеславным планам. Кто знает, была бы она счастлива, окажись на месте Луизы де Водемон. Смогла ли бы остаться союзницей своим братьям? Желая видеть на троне Франции своего старшего брата, ей бы тогда пришлось предать своего мужа. Да, Всевышний знает что нужно его детям.

- Брат, ты перечисляешь достоинства Девы Марии, - Екатерина не смогла сдержать улыбки. В этом был весь Людовик – он не просил, а преподносил разговор так, чтобы собеседник сам предложил свои услуги. – Я не отличаюсь мудростью, и мои руки слишком слабы, чтобы стирать тревоги и вселять надежду в сердца отчаявшихся. – Катрин положила руку поверх руки брата, и наклонилась к его лицу. - До сих пор не понимаю, как за все время я не посетила эти святые места, - дочь Франсуа де Гиза пожала плечами, выражая досаду. Ко всему прочему она могла бы добавить горестный вздох и печальный взгляд, но Людовик де Лоррейн не нуждался в подобном спектакле. – Сколько займет путь до Фонтевро? Я могу выехать завтра утром, или даже сегодня в ночь, чтобы не терять времени.

- Вот только куда мне направиться потом? Совет Вашего преосвященства будет для меня бесценен. – От ее гнева и возмущения, которые владели ею совсем еще недавно, не осталось и следа. Она услышала, что Антуанетту нужно скорее забрать из аббатства Фонтевро и у архиепископа Реймсского есть что предложить их кузине за те маленькие неудобства, что пришлось пережить.

 Отправлено: 14.12.15 10:55. Заголовок: - Твои руки достато..

- Твои руки достаточно умелы, сестренка, чтобы сравниться с руками Девы Марии, - Людовик коснулся губами перстов Екатерины-Марии, и накрыл их другой своей рукой, сжимая тонкие пальчики женщины в благодарном жесте между своими. Кто поймет тебя лучше, чем члены семьи? Никто. И Като в очередной раз доказала это Людовику, отложив на потом остальные расспросы, или же вовсе решив не прибегать к ним.
- Там чудная природа, Катрин. А воздух! Какой там дивный воздух, дорогая! Мне даже жаль, что придется оттуда забирать Антуанетту. Пока я был там вместе с ней, подумывал даже остаться в тех местах сам. И, если бы не дела и заботы, то, непременно, так бы и поступил, - рассмеялся тихо архиепископ Реймсский, и поднялся.

- Я думаю, что поспешить стоит, но не стоит и гнать во весь опор. Тем более, что излишняя спешка вызовет ненужные подозрения.
Лоррейн привык быть осторожным. Он всегда допускал мысль, что, если у них с братьями недурная сеть шпионов, раскиданных по всей стране и за ее пределами, то не стоит полагать, что таковой же не обладают и другие. И первым делом во внимание стоило принять старую королеву-мать. Эта флорентийка хорошо знала, что тот, кто владеет информацией, без труда может управлять людьми. И скорее всего, ее люди неусыпно следили за приездами лотарингцев в столицу и отъездами из нее.

- Езжай к себе, Катрин, и сделай вид, будто бы собираешься навестить супруга в провинции. Пусть и слуги твои думают также. Прикажешь своему кортежу ехать в направлении Фонтевро после Блуа. Завтра к утру, я пришлю тебе с нашим дворецким два письма, - Людовик подумал, что составлять письмо к Элеоноре де Бурбон ему придется со всей тщательностью, дабы Бурбон не смогла пронюхать, куда забирают из монастыря его юную гостью. – Одно будет к настоятельнице Фонтевро, другое к аббатисе обители в Суассоне.
Да, за покладистость и послушание той монахини он готов был поручиться. Вот только она не должна знать, кого к ней привезла герцогиня де Монпансье. От греха подальше. Именно потому Луи и не повез герцогиню Анжуйскую сразу туда, что женщина, управляющая женским монастырем, была слишком стара и, иногда казалось, что выжила уже из ума.

- Когда выедете из Фонтевро, поедете дорогой на Париж. Желательно, чтобы тетка Наваррского слышала, как ты отдаешь такой приказ свои людям. И только в середине пути, вы возьмете курс на Суассон.
Еще требовалось рассказать сестре, что она может пообещать Антуанетте за молчание и разумное поведение, но для начала Лоррейн хотел убедиться, что Катрин поняла все остальное, и насколько важно соблюдать осторожность.

 Отправлено: 16.12.15 15:30. Заголовок: - Охотно верю в чуде..

- Охотно верю в чудесную природу и дивный воздух в тех краях, братец, это хороший повод посетить аббатство, - Катрин де Лоррейн уже включилась в своеобразную игру, когда собеседники понимали друг - друга с полуслова, с легкостью подхватывали мысль и продолжали разговор в нужном русле. Жаль, что такое бывает очень редко, лишь, когда между собеседников царит доверие и понимание. Даже в редкости есть своя прелесть и удовольствие.

- Спасибо за совет, действительно, после возвращения из Реймса я не виделась с герцогом. Он, наверное, переживает о моем здоровье. Тотчас по возвращении я напишу супругу и отправлю письмо с курьером. Обычное вежливое письмо. Не думаю, что в письме стоит предупреждать его о приезде. Пусть в случае чего будет сюрпризом. Я просто напишу о своем здоровье. – Герцогиня Монпансье размышляла вслух, зная, что Людовик, если что поправит план ее действий. – И как удачно, что аббатство Фонтевро расположено по пути, нужно будет сделать лишь небольшой крюк. - Мысленно Катрин уже представляла карту Франции, тонкие извилистые линии, обозначающие дороги, связывающие между собой города. И у каждого, путешествующего по этим дорогам были свои планы, своя цель.

- Вполне естественно, что настоятельница аббатства Фонтевро будет беспокоиться за мадемуазель, которую ты поручил ее заботам, поэтому сделаю все возможное, что бы она была уверена, что мы с Антуанеттой едем в Париж. Если она будет спрашивать, куда я ее везу, то слова, что мадемуазель возвращается к своим обязанностям ко двору будут достаточным объяснением. Допустим, что она провела несколько недель в аббатстве, дабы избежать слишком назойливого внимания одного из придворных. – Правнучка Лукреции Борджиа понимала, насколько все должно было выглядеть естественным со стороны. Беспокойство семьи за репутацию молодой девушки вполне оправданный предлог для того, что бы временно поместить ту в монастырь без всяких объяснений причин самой молодой особе.
С Антуанеттой у нее будет время переговорить обо всем, что нужно уже в пути. Пусть монастырские стены и надежное укрытие от мирских соблазнов, но и у стен есть уши.
Суассон, что расположен на берегу реки Эны, не более, чем в двадцати лье от Парижа. Мало кто рискнет спрятать невестку Екатерины Медичи так близко, но мало кто решит так близко и искать. Главное, чтобы герцогиня Анжуйская не торопилась во всеуслышание заявить о своих правах, встречаться со своим супругом, своей свекровью и в довершении всего пополнить фамильный склеп Валуа.

- Уверена, что в Суассоне природа также красива, как и в Фонтевро, поэтому я с радостью завезу письмо Вашего преосвященства аббатисе обители в Суассоне. Надеюсь, что герцогиня Анжуйская любезно составит мне компанию и ей понравятся природа и воздух Суассона настолько, что она решит немного задержаться в тех местах. – Для Катрин не сложно было догадаться, что второе письмо будет содержать не просто слова вежливости молодого архиепископа к аббатисе. У нее будет два ключа, чтобы одним отпереть дверь для супруги Монсеньера, а вторым запереть за ней другую дверь. И герцогине Монпансье придется убедить свою кузину, что воздух аббатства просто чудесным образом улучшают здоровье, цвет лица, а сад настолько красив, что не идет в сравнение с садами Лувра.
Возможно, только тот, кто стоял совсем рядом со смертью, сумеет оценить счастье быть живым. Блеск звезд порой красивее ярких свечей и блеска драгоценностей в бальной зале.

 Отправлено: 18.12.15 12:12. Заголовок: Людовик слушал сестр..

Людовик слушал сестру и любовался ей. Такая рассудительная Катрин очень напоминала ему их матушку, когда та читала своим отпрыскам наставления, как полагается себя вести. Но воспоминания детства не мешали архиепископу Реймсскому прокручивать в голове слова сестры, и мысленно представлять ее действия. Он улыбнулся несколько раз, пока герцогиня говорила, одобряя ее мысли, касательные скорого путешествия в Фонтевро. Письмо супругу будет не лишним. Оно убедит слуг, и шпионов среди них, если таковые имеются, что госпожа де Монпансье отправляется навестить своего престарелого мужа.

- Когда будешь отбирать сопровождение в дорогу, Като, скажи своему начальнику охраны, чтобы он озаботился тем, чтобы люди эти служили нашей семье не менее пяти лет, - Лоррейн знал от брата, что тот приставил к Катрин своего доверенного человека и цепного пса, Мейнвиля. Это был хороший выбор. Люсьен де Гурси служил лотарингцам немало времени, и молодому священнослужителю импонировал своими тихими манерами, при деятельной натуре. К тому же, Генрих говорил, что граф мастер выполнять различные щекотливые поручения. Как бы не пришлось прибегнуть к его услугам в случае с юной кузиной Лоррейнов.
- Впрочем, скажи ему, чтобы зашел сегодня вечером к мне сюда, я сам дам ему все соответствующие распоряжения, - да, так будет лучше. Если Антуанетта не захочет позаботиться о себе сама, то о ней позаботится Мейнвиль.

- Все верно, сестренка, и я думаю, что, если ты будешь следовать тому плану, что только что озвучила, все пройдет, как нельзя лучше. Теперь поговорим о том, что ты можешь пообещать нашей юной родственнице за ее благоразумие, - младший из «дроздов» в задумчивости прошелся по комнате, стараясь подобрать правильные слова. Катрин была умна, и не может не понять, что посулы князя церкви хороши для взрослой дамы, и могут показаться молодой девушке не такими уж и заманчивыми.
- При известной доле сообразительности и находчивости, уже в своем юном возрасте дочь дяди Клода получит в свои ручки управление монастырем Суассона, - нельзя было стать аббатисой обители до достижения сорокалетнего возраста, но в этот раз подбирая приют для кузины, Луи озаботился тем, чтобы его настоятельница была в меру стара, глупа и нерасторопна. – Наша поддержка, разумеется тайная, обители золотом, моя опора на родственницу в делах церковных, и ее желание власти, сделают ее к сорока годам одной из самых влиятельных аббатис на французских землях. Я понимаю, Като, - Лоррейн постарался предупредить возражения сестры, что до сорока лет срок слишком большой, это больше, чем прожитая уже жизнь девушки, - перспектива очень далекая, но Антуанетта уже в ближайшие месяцы сможет ощутить, что с нашей помощью она уже сейчас сможет взять в свои ручки управление аббатством.

Он не представлял, какие именно слова Екатерина-Мария найдет для убеждения герцогини Анжуйской в необходимости такого ее поведения, поэтому добавил:
- И скажи ей, что, как только ее появление при дворе не будет таить в себе опасности ее погибели, мы сделаем все возможное, чтобы она смогла насладиться в полной мере тем положением, которое получила при браке с Франсуа де Валуа. Что наши действия в отношении ее особы продиктованы лишь любовью и заботой.
Как можно больше убедительности архиепископ постарался вложить в последние свои слова. Он понимал, что Като лучше, чем кто-либо другой знает, что дети Франсуа де Гиза заботятся в первую очередь только о себе и друг друге. Но чтобы быть убедительной, ей нужно поверить в благостность намерений братьев в отношении Антуанетты д’Омаль самой.

 Отправлено: 19.12.15 12:12. Заголовок: Одобрение братом ее ..

Одобрение братом ее слов, были лучшей наградой для Катрин в первую очередь потому, что они были искренними. Екатерина-Мария не без удовольствия откинулась на спинку кресла, внимательно слушая Людовика. За благоразумие их кузины (которое сейчас было в ее же интересах), предлагалось весьма щедрое вознаграждение. Не в золотых монетах, не в славе и почестях, а в предоставляемых ей возможностях.
Конечно, возраст – сорок лет звучал пугающе даже для Катрин, чья жизнь уже была прожита чуть более, чем наполовину озвученного возраста, что же говорить об Антуанетте, которой исполнилось лишь пятнадцать лет.

По мнению герцогини Монпансье, сообразительности, ловкости и находчивости их юной родственнице было не занимать. Но как проявить в ее возрасте терпение? После недолгого размышления, Катрин пришла к выводу, что и это качество присуще Антуанетте. Хватило же ей терпения скрывать свой истинный титул при дворе. Даже ей кузина не обмолвилась о своем блестящем браке. Не у каждой молодой особы хватит на это выдержки.
Не сразу перед Екатериной вырисовалась вся та перспектива, о которой говорил сейчас ее брат. Управление аббатством это не только большая власть, но и большая ответственность. Для настоятельницы. Но, Антуанетта, допустим, став доверенным лицом аббатисы, действительно может взять в руки власть, не неся большой ответственности.

- Да, Луи, перспектива очень далекая, но весьма заманчивая, можно даже сказать, что щедрая, - после небольшого раздумья ответила герцогиня. Власть лиц духовного сословия превосходила порой власть и привилегии даже титулованных дворян. И, если дочь герцога Омальского действительно, как только что обмолвился Людовик, желает власти, то она не должна отказаться стать помощницей и негласной советчицей настоятельницы аббатства в Суассоне. Не каждому дается возможность фактически взять в свои руки управление аббатством, официально оставаясь в тени, иметь возможность учиться управлению таким большим и сложным хозяйством, как аббатство.

Кто знает, если бы положение самой герцогини Монпансье было иным, то она, возможно тоже не отказалась от такой перспективы. Если бы не поддержка ее братьев, то дочери Франсуа де Гиза пришлось бы довольно тяжело в семье герцога Монпансье. К счастью, судьба уготовила ей иное предназначение, чем ведение хозяйства супруга, произведение на свет наследников и борьба за то, что бы ее дети, рожденные во втором браке Людовика де Бурбона, первого герцога Монпансье, получили наследство наравне с детьми от первого брака.

- Из Фонтевро со мной выедет мадемуазель д’Омаль, но под каким именем Антуанетта въедет со мной в Суассон? Конечно, не как герцогиня Анжуйская. Может быть, для безопасности в монастыре, кроме настоятельницы, ее будут знать совсем под другим именем? – Нельзя рассказать то, чего не знаешь. Появление нового лица в монастыре или аббатстве всегда новость. И далеко не все сестры во Христе смиренны, добродетельны, лишены любопытства и длинного языка.
- Я передам графу де Мейнвилю зайти вечером к тебе сюда. Пусть он займется отбором моего сопровождения и маршрутом, а я займусь своими сундуками, - Катрин улыбнулась брату. Поистине архиепископ проделал большой труд, чтобы иметь возможность сейчас сказать ей о предлагаемых перспективах для герцогини Анжуйской. – Думаю, что я сейчас отправлюсь на мост Святого Михаила в лавку мэтра Рене. Нужно позаботиться и о милых пустячках для кузины. Даже в аббатстве ей не помешают крема, ароматные саше и прочие дорогие женскому сердцу мелочи.

 Отправлено: 21.12.15 13:11. Заголовок: Лоррейн кивнул с пон..

Лоррейн кивнул с пониманием. Да, милые женскому сердцу пустячки способны растопить обиду любой прелестницы. Меч искуситель вложил в руки мужчин, и зеркало в руки дам. Пусть тщеславие юной девицы и потерпит сокрушительный удар, когда она осознает перспективу ходить в монашеских одеждах, возможно, всю оставшуюся жизнь, но это вовсе не означает, что для нее под запретом будут некоторые изобретения угодников моды. Хотя Луи сам видел многих монахинь, которым было к лицу их одеяние более, чем могли бы пойти шелка, делая их лица невинными и полными благочестивого вдохновения. Велон и барбетта сделают нежные черты личика кузины Антуанетты еще более трогательными.
- Напомни, пожалуйста, Биянко, что он до сих пор не прислал мне пропитку для обертывания рук, которую я ему заказывал еще в прошлом месяце, - архиепископ бросил мимолетный взор на свои пальцы и остался доволен их видом. Все же, мэтр Рене вполне заслуженно имел репутацию чародея. Благодаря его средствам кожа некогда не сохла.

Предусмотрительность сестры очень импонировала священнослужителю, и ему уже казалось, что Катрин без труда достигнет намеченной им цели. Хотя стоило признать, что все это было лишь иллюзией. Но младший из лотарингцев тоже был человеком, и ему хотелось надеяться на лучшее. Хотя исходить приходилось из худшего. Дочь Клода Омальского, не смотря на свой юный возраст, обладала довольно вздорным и спесивым характером, и Людовик в глубине души немного посочувствовал герцогине де Монпансье, которой предстояло проявить не только все свое красноречие и дар убеждения, но и запастись терпением.

- В Суассон ты привезешь мадемуазель Анну д’Анжервиль, именно это имя будет рекомендовано упоминать аббатисе в отношении новой обитательницы ее приюта до тех пор, пока мы не сочтем нужным открыто называть там имя нашей родственницы, - над тем, под каким именем представить Антуанетту в ее новом убежище Лоррейну пришлось поломать голову. Но, как часто бывает, если ты занят праведным делом, решение находится само собой. Одна не очень чистая история недавно нашла свой конец в его приходе, где объявился монах, плохо помнящий свое прошлое, но в котором архиепископ без труда признал графа д’Анжервиля, некогда верно служившего Генриху де Гизу, и исполнявшего некоторые поручения всех братьев Лоррейнов. Признать-то Луи его признал, и даже написал письмо в монастырь, откуда прибыл этот странный монах с поручением от настоятеля, что оставляет его при Реймсском соборе. Имя он теперь носил Жак Клеман, и князь церкви не спешил открыть ему правду о прошлом. Кроме всего прочего, он написал письмо семье пропавшего гизара, и убедился, что там не в курсе о новом местопребывании главы семейства. Зато просили позаботиться о судьбе младшей сестры графа. Ее то имя и пригодится сейчас Антуанетте.

- А сейчас, сестренка, когда мы все решили, довольно слов, займемся делами. Позволь, я провожу тебя и займусь письмами, - подав руку Катрин, он ободряюще ей улыбнулся. Скоро в Париж вернуться Анри и Шарль, и они снова будут все вместе.

 Отправлено: 23.12.15 19:41. Заголовок: - Конечно, Ваше прео..

- Конечно, Ваше преосвященство, я напомню мэтру о Вашем заказе, - заверила Катрин брата, опираясь на его руку, чтобы встать.
Архиепископ Реймсский был, как всегда предусмотрителен. Значит, она приедет в Суассон с Анной д’Анжервиль. Имена: Анна и Антуанетта созвучны, их кузине может даже понравиться игра в это инкогнито. Остается лишь, чтобы девушка поняла, что все задуманное ей во благо и для ее же безопасности.

Из Отеля де Гиз носилки герцогини Монпансье неспешно направились в сторону моста Святого Михаила. Катрин было над чем подумать. Ответы на некоторые ее мысли могли содержать еще большие тайны, чем та, что хранила до этого времени ее кузина. А знала ли Антуанетта о «коронации» Франсуа в аббатстве Святой Женевьевы? В какой из церковных книг хранится запись о таинстве венчания дочери герцога Омальского и младшего сына Генриха II Валуа, надежен ли священник написавшие эти строки? Нет, она не желает это знать. Если Генрих, Людовик и Шарль ничего ей не сказали о заключенном браке, то но это есть основания, а она, Катрин, не уподобиться любопытной особе, выведывающей подробности случившегося для своего удовольствия.

- Остановите у лавки парфюмера Ее величества, - чуть отодвинув занавеску своих носилок, приказала герцогиня, когда заметила, что они приближаются к мосту Святого Михаила. Настроение Ее светлости значительно улучшилось в предвкушении покупки разных милых женскому сердцу мелочей. Природа радовала солнечной и сухой погодой, и Катрин подумала, что по возвращении домой можно будет провести время в саду с книгой или просто прогуляться по дорожкам. Жизнь хороша, если ее не усложнять прежде времени.

Скрытый текст

Эпизод завершен