Отправлено: 06.06.19 07:55. Заголовок: Об опасностях поздних прогулок

3 сентября 1571 года, Париж.

 Отправлено: 06.06.19 08:24. Заголовок: В Лувре темнело рано..

В Лувре темнело рано. Да и сам Париж быстро погружался в зыбкий вечерний сумрак, и солнце, еще не севшее за горизонт, уже не касалось подворотен и тротуаров, где хозяйничали густые тени. Екатерина Медичи рано велела зажечь свечи в своем кабинете и растопить камин, что означало, что королева-мать собирается работать до ночи. Фрейлины в таком случае могли располагать собой, за исключением дежурной дамы, та коротала время за вышиванием в приемной. Долгое время она слышала только скрип пера по бумаге – Ее величество не пользовалась услугами личных и королевских секретарей и предпочитала писать сама. А потом Флорентийка приказала позвать к ней маркизу де Сабле.

Вот уже три месяца эта дама числилась в ее фрейлинах, и, надо сказать, Медичи не пожалела о сделке с ее мужем. Правда, возможности испытать маркизу в деле у королевы Екатерины еще не было – до сегодняшнего дня… Но на королеву произвел определенное впечатление тот факт, что маркиза де Сабле сумела подружиться с герцогиней де Лонгвей – до сего дня ее любимица не дарила своей дружбой ни одну из придворных дам. А кроме того, Изабель де Лаваль – сама ли, или под чутким руководством Жаклин де Лонгвей – избежала главной ошибки новоиспеченных фрейлин королевы. Оказавшись при дворе без строгого надзора мужей и отцов, окруженные постоянными соблазнами и опытными соблазнителями, они начинали вести себя распущенно, менять любовников… таким особам Медичи находила место в своем хозяйстве, красивые шлюхи всегда нужны. Но стать чем-то большим им уже никогда не удавалось.

Маркиза вела себя осмотрительно. Прислуживала королеве ловко и расторопно, украшала собой ее двор, была остроумна и одинаково любезна со всеми… и не позволяла никому из придворных кавалеров бросить тень на свою репутацию. Медичи было известно, что два дворянина из свиты герцога де Гиза поспорили о том, кто первый возьмет добродетель новой придворной дамы, и обоим пришлось отступиться. Флорентийка посмеялась, узнав, что маркиз дю Гаст, бывший третейским судьей в этом споре, велел собрать все ставки и пожертвовать на благие дела.

Когда маркиза пришла, ее ожидали два письма, одно было запечатано синим сургучом, другое красным.
- Вам предстоит покинуть Лувр этим вечером, - без предисловий начала королева. – И тайно отнести два этих письма туда, где их ждут. Письмо с синей печатью вы доставите к часовне Сент-Шапель. Там вас будет ждать дворянин в малиновом плаще с фиолетовой перевязью. Чтобы не случилось ошибки, вы подойдете к нему и скажете – запоминайте внимательно, милая моя – «не вас ли я видела нынче утром на улице Сент-Оноре?». А он должен ответить «да, и потерял там кошелек». После чего вы отдадите ему письмо и скажете: отправитель сего остается вашим добрым другом. Запомнили?
Медичи пододвинула письмо с синей сургучной печатью. Рядом легло письмо с красной печатью.

- Далее вы отправитесь в гостиницу «Путеводная звезда» и спросите там судейского по имени Пьер Тьерри из Пуату. Ему вы отдадите письмо с красной сургучной печатью. На вопросы не отвечайте, сразу уходите. Постарайтесь, чтобы при случайной встрече в будущем ни один из этих господ не смог вас узнать. Вы все поняли? Я буду ждать вашего возвращения и подробного отчета, маркиза. Идите. Капитан стражи обо всем извещен, он выпустит и впустит вас беспрепятственно.

 Отправлено: 06.06.19 10:15. Заголовок: К своей новой жизни ..

К своей новой жизни Изабель привыкла довольно быстро, во многом благодаря дружбе с Жаклин – та провела подругу между всех подводных камней придворной жизни. Привыкла она к покоям, которые недавно пожаловала ей Медичи, маленькие и темные, они, тем не менее, служили знаком милости королевы-матери. К тому же в распоряжении маркизы был дом в предместье, принадлежавший мужу.
Расстались они, можно сказать, по-доброму, соблюдая видимость супружеской любви. Изабель знала, что он обменял ее на должность, муж знал, что она знает, но оба делали вид что ничего особенного не происходит. Маркиз представил жене своего управляющего, которому предстояло отвечать за средства мадам маркизы и следить, чтобы молодая женщина не спустила свое содержание в первый же день. Затем поцеловал молодую жену в лоб и отбыл в Сабле-сюр-Сарт, несомненно, предвкушая пышный прием в свою честь, который ему, как королевскому сенешалю, устроят в провинции.
А маркиза осталась. И, время от времени ловя на себе пристальный, пугающе-проницательный взгляд королевы-матери, гадала – когда начнется ее служба. Не дежурства в приемной и подача надушенных платков и корзинки для рукоделия, а та, о которой ей рассказала Жаклин.

- Я все поняла, Ваше величество, поняла и запомнила.
Письмо с синей печатью – Сент-Шапель, письмо с красной – Путеводная звезда. Туи говорить, там молчать. Голова Изабель от волнения пошла кругом, но маркиза взяла себя в руки. Ничего, она справится. Жаклин шепотом пугала ее страшными историями об отравлениях, которые иногда случались при дворе, а тут нужно всего лишь передать письма, не перепутав их.
Взяв конверты, дождавшись позволения удалиться, Изабель отправилась к себе, размышляя над словами мадам Катрин о том, что она должна постараться остаться неузнанной. После недолгих раздумий, маркиза одолжила у служанки плащ, надела платье попроще, и спрятала волосы под чепец. Увиденное в зеркале ее вполне удовлетворило. Добавить к этому черную полумаску и вряд ли кто-то отдаст себе труд запомнить ее. Еще одна женщина из многих... Изабель немного пугала необходимость выйти из Лувра вечером, в одиночестве, без служаки, пажа или охраны, но королева-мать ясно дала понять, что письма должны быть переданы в тайне и со всевозможными предосторожностями. Но разохавшуюся служанку она строго одернула:
- Ничего со мной не случится, Мадлон, не придумывай! Я вернусь еще до полуночи.
Капитан стражи коротко кивнул маркизе, не выказав ни малейшего удивления ее простым нарядом и сообщил пароль, которые откроет перед ней ворота Лувра поздним вечером и Изабель заторопилась в сторону часовни Сент-Шапель.

Торговцы на мосту Менял еще не закрывали свои лавки, предпочитая торговать допоздна, не опасаясь недобрых людей – тут городская стража была частым гостем. По мосту прогуливалась праздная публика, несколько дворян стояли кучкой у лавки серебряных дел мастера, дожидаясь, когда мимо них пронесут портшез с дамой, чтобы приветствовать ее громогласными похвалами, не всегда пристойными. Служанка в сером плаще никого не интересовала и благодарение Господу за это. Если поторопиться, она действительно вернется в Лувр до полуночи...

 Отправлено: 06.06.19 11:24. Заголовок: Дон Фернандо служил ..

Дон Фернандо служил испанскому королю и богу уже десять лет и куда только его не заносил долг. Франция, определенно, была не худшим местом на земле, к тому же, она считалась ближайшим союзником Испании (не считая Рима, конечно, ибо от Рима до бога рукой подать). Так вот, Франция была союзником, и Его всекатолическое величество король Филипп желал, чтобы так оставалось и впредь. Только три дня назад граф де Сердани вручил королю Карлу письмо от испанского монарха, в котором тот сердечно именовал Валуа «братом», называл Испанию «правой рукой» Господа, а Францию – его левой рукой, и призывал к согласию и дружбе, «ибо невозможна ссора между правой и левой рукой».
Но все это, конечно, была красивая сторона политики, блестящая и выглаженная. Изнанка была неизмеримо сложнее. Настоящая политика творится не в парадных залах дворцов..

Испанец поежился. Не смотря на малиновый бархатный плащ, короткий, по последней моде, ему было прохладно – с Сены несло сыростью. Он ждал посланца от королевы Екатерины, гадая, кто это будет. Мужчина, женщина? Говорили, что женщинам Екатерина Медчи доверяет свои самые тайные дела, те, которые творятся в темноте, то есть убийства и соблазнения... Дон Фернандо только прибыл из Испании, но, ожидая приема у короля, не мог не отметить, что красивых лиц во дворце предостаточно. Правда, насчет этих красавиц его предупреждали отдельно – но отчего бы не позволить себе радость чистого любования? Женщина – прекрасный цветок. Не обязательно срывать его, чтобы насладиться его красотой...
Фернандо де Кальво был кастилец, а значит – поэт.

Между тем темнело и граф кивнул слуге – тот сбегал за угол и вернулся с зажженным фонарем. Граф почтительно отступил и снял шляпу, когда из часовни вышел священник, и кротко принял благословение служителя божьего, осенив себя крестным знамением. И чуть не толкнул женщину в сером плаще. Судя по одежде, та была служанкой или камеристкой знатной дамы, но это неважно, даже если перед ним трактирщица, дон Фернандо считал долгом кабальеро быть любезным с любой – женщины слабые создания и долг мужчины и дворянина защищать их и оберегать.
- Извини мне мою неловкость, милое дитя, - покровительственно улыбнулся он служанке.
И удивленно вздернул бровь, когда та спросила:
- Месье, не вас ли я видела нынче утром на улице Сент-Оноре?
Это был пароль, но дон Фернандо настолько не ожидал его услышать от этой особы, что немного замешкался с ответом.
- Да, я был там, и, представьте, потерял кошелек.
Голос был молодой, звонкий, а когда слуга подошел с фонарем, дон Фернандо заметил, какая белая у служанки кожа, там, где лицо было не прикрыто черной полумаской. Не бывает у служанок такой белой кожи.
И таких необыкновенных глаз.

 Отправлено: 07.06.19 08:02. Заголовок: Дворянин в малиновом..

Дворянин в малиновом плаще с золотым шитьем прогуливался подле часовни ничуть не скрываясь, но Изабель некоторое время понаблюдала за ним издали, прежде чем подойти. Неожиданно, но новая роль, которую ей пришлось играть по приказу королевы-матери, захватила ее. Это было волнующе, прятаться под плащом служанки, исполнять поручение, смысл которого от нее ускользал, но даже ненадолго соприкоснуться с тайнами, которые окружали Екатерину Медичи – это ли не приключение?

Вблизи стало ясно, что дворянин не француз – смуглая кожа, хищные черты лица, черные глаза. По тому, как во французской речи незнакомца проскальзывал акцент, Изабель предположила, что перед ней испанец или португалец... Любопытно!
Маркиза не удержалась от улыбки, заметив изумление на глазах дворянина в малиновом плаще.
- Надеюсь, потеря вас не слишком огорчила, - не удержавшись, маркиза вложила в голос толику кокетства, мало подходящего к наряду служанки, и протянула незнакомцу конверт с синей печатью. – Мне поручено передать это вам... отправитель сего остается вашим добрым другом.

Сказав все, что должна была сказать, маркиза невольно задумалась о том, чьим добрым другом остается королева Екатерина. Испании? Короля Филиппа? Этого незнакомца в малиновом плаще? Ответа, наверняка, ей не узнать – кто будет посвящать фрейлину в хитросплетения политики, но кто мешает ей более внимательно прислушиваться к разговорам в Лувре?

Маркизе не было нужды дожидаться ответа, королева Екатерина ничего не говорила ей об этом, а впереди еще «Путеводная звезда» и дорога до «Путеводной звезды», так что не пора ли откланяться?
- Прощайте, сударь. Храни вас Господь.
Над Сеной зажигались звезды, отражаясь в ее темной глади, зажигались огни, но ненадолго, короткими были вечера, и, наверное, несли они с собой что-то тревожное, потому что Париж предпочитал этим сумеркам день или ночь, свет или темноту.

 Отправлено: 14.06.19 21:13. Заголовок: Есть множество мелоч..

Есть множество мелочей, позволяющих отличить знатную даму от служанки, и речь не о платье и не о крое плаща, дон Фернандо никогда не позволил бы себе обмануться этими внешними признаками. Платье можно снять, плащ сменить, но не спрятать нежность кожи, едва заметный запах ароматной воды, исходящий от волос и рук, осанку… Но если бы даже всего этого было недостаточно, граф доверял своему чутью.

Глаза цвета персидской бирюзы волновали сердце испанца и заставляли желать еще одной встречи. Желать снять с этой дамы маску и увидеть ее лицо.

- Это потеря ничто перед находкой, которой благословила меня судьба, - вкрадчиво произнес он, принимая от дамы конверт.
Следовало бы вспомнить, что сегодня у него еще одна встреча, быть может, столь же важная как эта, а может быть и важнее, но он не мог заставить себя прервать эту беседу и положить конец встрече.
Которая, возможно, не повториться. Судьба капризна, Фортуна ревнива.
- Быть может, вы позволите проводить вас, дитя мое? Хотя бы до того берега, - торопливо добавил он, дабы дама не подумала, что таким нехитрым способом он собирается за ней проследить.

Граф давно не был на охоте, на настоящей охоте, но сейчас чувствовал азарт охотника, преследователя, увидевшего ценную дичь. И следовало вести себя крайне осторожно, иначе – исчезнет. Исчезнет, оставив на память сияние бирюзовых глаз и аромат розы и ириса, исходивший, казалось, от самой кожи незнакомки.
Если бы не его сегодняшняя встреча, о которой он условился заранее! Есть те, кого не заставляют ждать.
Есть те, с кем считается даже король Испании.
Например – герцог де Гиз.

 Отправлено: 28.06.19 21:17. Заголовок: Искушение продлить и..

Искушение продлить игру, согласиться на предложение незнакомца было велико, но Изабель помнила наставления своей госпожи – ее не должны узнать, ни сейчас, ни в будущем. А любое лишнее мгновение, проведенное в обществе этого мужчины, увеличивало риск разоблачения…
- Благодарю вас, вы очень добры – но нет.

Подарив испанцу на прощание улыбку – это такая малость, улыбка – маркиза де Сабле, превратившаяся, волей королевы-матери, из яркой бабочки в неприметного мотылька, поспешила прочь. Ей еще нужно было дойти до «Путеводной звезды». На днях, возвращаясь из лавки флорентийца Рене, королева велела сделать крюк, и проехать мимо этого постоялого двора. Изабель, сопровождавшей свою королеву и удостоившейся чести делить с ней носилки, был непонятен этот каприз, но, повинуясь приказу, она постаралась тщательно запомнить дорогу… Еще одно свидетельство того, что королева обладает удивительной способностью прозревать будущее… вернее, влиять на то, каким оно будет, это будущее.

Торопливо идя по парижским улицам, кутаясь в плащ и стараясь ни с кем из прохожих не встречаться взглядом, маркиза де Сабле думала о том, каким будет ее будущее. Вернее, каким видит ее будущее королева Екатерина.
Возможно, все зависит от того, справится ли она с заданием. Возможно, ее будущее решается прямо сейчас.

К счастью, «Путеводная звезда « располагалась не так уж далеко от Лувра, и это расстояние молодая женщина, не привыкшая к пешим прогулкам, смогла преодолеть без труда. А, главное, без неприятных приключений, ибо во все времена все города после захода солнца становились опасными для тех, кто молод, красив, безоружен, и хранит под сердцем чужие тайны…

- Мне нужен господин Тьерри из Пуату.
Хозяин гостиницы, невысокий, разбойничьего человек неопределенного возраста, оглядел молодую женщину с ног до головы, словно пытался рассмотреть, что у нее под маской и под плащом.
- Господин Тьерри? – переспросил он, явно надеясь смутить или сбить посетительницу.
- Господин Тьерри, - твердо ответила фрейлина королевы-матери. – Пьер Тьерри. Судейский.
Из зала прокричали что-то о кувшине вина, которого не дождаться до второго пришествия, и хозяин потерял к женщине всякий интерес.
- По лестнице, налево, вторая дверь.
Без труда найдя нужную дверь, Изабель постучалась.
Оставалось надеяться, что эта встреча пройдет так же легко и быстро, как предыдущая, и она сможет вернуться в Лувр с добрыми вестями для мадам Екатерины.

 Отправлено: 28.06.19 21:44. Заголовок: Париж был чужим и вр..

Париж был чужим и враждебным. Жак ощущал эту враждебность, хотя и успешно притворялся одним из многих, незаметных, малых сих. Он прибыл в Париж на муле в сопровождении мальчишки-слуги, скрывая под коричневой курткой судейского письма и кошель с золотом, а за недовольным лицом – молодость. Но никто не присматривался к нему, и только хозяин гостиницы «Путеводная звезда» поинтересовался, чего же господину не сиделось в своем Пьемонте.
- Батюшка мой скончался, - ответил Жак де Комон, а ныне Пьер Тьерри. – Тут, в Париже, у меня часть наследства. Нужно дела принимать.
Удостоверившись, что постоялец, хотя и молод, все же платежеспособен, хозяин успокоился, и только понимающе хмыкнул, когда оный постоялец намекнул, что ждет гостя. А может быть и гостью.
- Ну а что, дело молодое, - препохабнейше ухмыльнулся он, тем самым вызвав у гугенота сильнейшее желание поправить тому физиономию с помощью кулака.
Но он помнит, кто он и зачем он здесь, и улыбается, дескать – ну да, житейское. Все так.

Однако прошел день, два, три дня, а от королевы Екатерины не поступало никаких вестей, и истекал срок, положеный Жаку де Комону. И не знал молодой протестант, чего более желает его душа. Чтобы посланник (или посланница) все же явился, или чтобы он мог вернуться в Нерак без ответа. Потому что это означало бы конец многих начинаний, которые пришлись не по вкусу протестантам Франции и Наварры.
Жак сидел за столом и пил вино – каналья трактирщик сдабривал свои блюда таким количеством пряностей, что во рту горело. Мальчишка-паж, притворившийся слугой, дремал, свернувшись калачиком и натянув плащ повыше на большом сундуке. Вечер обещал пройти так же бессмысленно, как предыдущие, но тут в день постучали.

Дворянин подобрался, положив ладонь на рукоять кинжала. О шпаге в этой поездке пришлось забыть.
- Что нужно? – спросил он, и удивленно приподнял бровь, услышав женский голос, твердо назвавший имя Пьера Тьерри, судейского из Пьемонта.
Значит, ответ будет – успел подумать он – открыл дверь и обнаружил на пороге женщину в сером плаще и маске.
- Заходите, сударыня, - отрывисто бросил он, чувствуя что-то вроде разочарования.
А чего он ожидал? саму принцессу Маргариту?
- Итак? Что вы хотите мне сказать?
Мальчишка, проснувшись, сел на сундуке, с любопытством оглядывая незнакомку.

 Отправлено: 29.06.19 08:07. Заголовок: Можно было бесконечн..

Можно было бесконечно гадать, кем являлся этот господин Тьерри, однако для маркизы было очевидно – он такой же судейский, как она служанка. Что ж, будем считать, сегодня вечер загадок…

Изабель молча протянула «господину Тьерри» конверт с красной сургучной печатью. Королева приказала молчать – она молчала. Но любопытство сгубило немало кошек, и маркиза де Сабле, стоя у двери, все же не спешила уйти немедленно. Ей хотелось рассмотреть получше этого «судейского» с таким разворотом плеч, который бывает лишь у военных, и привлекательным, сильным лицом. Черты лица тяжеловаты, пожалуй, и им не хватает тонкости – за время своей службы при дворе Изабель невольно переняла привычку оценивать людей не слишком лестным образом – но, в сущности, она легко могла представить себе этого «судейского» в придворном наряде… или же, месье предпочел бы черный цвет?

Догадка была похожа на удар молнии, и не основывалась ни на чем, кроме наблюдательности маркизы. В последнее время много говорили о том, что свадьба между сыном Жанны д’Альбре, Генрихом де Бурбоном и сестрой короля Карла IX мог бы стать знаком примирения между протестантами и католиками.
Мог бы – соглашались одни. Но не послужит – утверждали другие. Конечно, два двора слали друг другу официальные письма, королева Жанна и королева Екатерина именовали себя «дорогими сестрами». Но как успела понять маркиза, главные переговоры велись тайно, через доверенных лиц…

Маркиза обладала от природы живым умом. Сейчас ей казалось, что она видит перед собой переплетение множества нитей, а у нее в руках лишь одна из многих. Но и по одной нити Тесей нашел выход из лабиринта.

 Отправлено: 17.08.19 08:55. Заголовок: Де Комон взял в руки..

Де Комон взял в руки письмо – письмо, как он догадывался, с очередными сладостными обещаниями от королевы Екатерины Медичи. По его мнению, королева Жанна делала ошибку, даже допуская возможность переговоров, но правительница Наварры, разумеется, не нуждалась в его советах. Она нуждалась в преданных людях, которые действуют, не задавая лишних вопросов.
Все правители нуждаются в этом, и Екатерина Медичи тоже – не зря же говорили, что многие темные дела она делает красивыми руками своих придворных дам. Одна из которых стояла сейчас перед ним, но маска и плащ делали ее практически безликой.
- На улице уже темно, хотите, чтобы я проводил вас, сударыня? – спросил он, показывая письмо, надеясь, хотя бы, услышать ее голос.
Покровы тайны, как и другие покровы, дразнят даже самых стойких.

В коридоре послышались шаги - обычное дело для постоялого двора, но де Комон насторожился – я привычка, которая не раз спасала ему жизнь. Старясь не скрипеть половицами он шагнул с постели и взял шпагу. Что если все это ловушка? И эта женщина привела к нему убийц? Хотя, что королеве Екатерине или королю Карлу до его смерти? Он знает только то, что ему позволено знать, то есть немного.
Де Комон прислушался – шаги остановились у его двери. Затем послышался стук и мужской голос, молодой, но властный.
- Вы опоздали. Я ждал вас раньше.
- Тысяча извинений, - ответили ему. – Немного заплутал на улицах вашего славного города.
Дверь закрылась, голоса стихли.
Жак ослабил пальцы на эфесе шпаги, чувствуя и облегчение, и легкую вину за то, что заподозрил эту даму в недостойном.
- Приходится быть осторожнее, - оправдываясь, произнес он. – И все же, позвольте убедиться, что с вами все хорошо. Ночной Париж – не место для дамы.