Отправлено: 03.08.17 23:57. Заголовок: Все новое - хорошо забытое старое

5 сентября 1578 года. Париж, улица Пти - Огюстнен.

 Отправлено: 05.08.17 19:32. Заголовок: Рене д’Амбуаз держал..

Рене д’Амбуаз держала обещание, данное королеве Маргарите. Она исправно писала ей каждый день, сообщая последние новости о придворной жизни, а если таковых не было, то доверчиво делясь своими мыслями и чувствами. Но то письмо, которое она напишет нынче – Рене искренне надеялась, что это так – сообщит прекрасной королеве Наваррской кое-что действительно важное.

Старый слуга, доверенное лицо брата, чье расположение Рене, наконец, удалось завоевать, рассказал девушке о том, что у графа де Бюсси был лекарь, некто Реми. Замечательный малый, веселый, умелый, знающий свое дело. И что граф часто называл этого Реми своим другом.
- Попомните мои слова, мадемуазель, если кому-то что-то известно о смерти нашего доброго графа, так это ему, - добавил он, называя адрес, где можно найти мэтра Реми, и тяжело вздохнув. Пережитое горе состарило его и сгорбило до времени, сделав совсем стариком, тихо доживающим свои дни под кровом дома «его господина». В любую погоду, в жару или дождь, он шел на могилу к Луи де Клермону, подолгу проводя там в молчаливом разговоре с тем, кто был ему дороже всех живых и мертвых.

И вот носилки остановились возле дома на улице Пти-Огюстен и мадемуазель д’Амбуаз постучалась в дверь, плохо себе представляя что скажет и как. Но разве она могла упустить такую возможность, возможно, уже сегодня получить подтверждение всем своим подозрениям, или признать, что они были ошибочны? Но в любом случае, она была бы счастлива предложить свою дружбу тому, кого ее брат почтил своей.

 Отправлено: 06.08.17 03:25. Заголовок: Говорят, что время л..

Говорят, что время лечит, но Реми теперь был убежден, что лечит не время, а работа. Прошло больше года со дня гибели графа де Бюсси, а ле Одуэн помнил голос, жесты, походку своего господина, нет, нет, а казалось, что граф сейчас войдет в дверь и отправит его в дом графа де Монсоро, чтобы через Гертруду передать записочку госпоже де Монсоро. Увы, не было теперь на этом свете ни красавицы графини, ни ее ревнивого мужа, ни Гертруды. О последней Реми вспоминал с нежной грустью, ведь чуть было не женился. Все что он знал о ней, так то, что мадемуазель Дюваль уехала из Парижа, а куда, к кому, Реми так и не удалось узнать. Ле Одуэн утешал себя тем, что Гертруда вышла замуж, родила деток и счастлива в своей новой жизни.

На новом месте жительства работы хватало. Он по-прежнему занимал две комнаты под самой крышей, одна из которых служила ему спальней, библиотекой и хранилищем его скарба, другая же была забита его рабочим кабинетом, где он принимал тех, кто приходил к нему за помощью. В этой же комнате Реми готовил свои мази и снадобья, тут же висели пучки трав, которые он собирал в окрестностях Парижа. На столе можно было иногда увидеть раскрытую книгу, а рядом листы бумаги или пергамента, перо и чернила. Реми ле Одуэн методично записывал результаты своих экспериментов, штудируя свои книги.

Вот и сейчас Реми экспериментировал с различными дозами наперстянки пурпурной. Этот безобидный на первый взгляд и красивый лесной колокольчик был смертельно ядовитым, но и одновременно эффективным лекарственным растением. Все дело было в дозе.
Аптекарь из соседнего квартала как-то поделился с Реми наблюдением, что наперстянка действует не только как рвотное и слабительное средство, но и снимает отеки, даже улучшает пульс . Но вот особенность, для снятия отеков, порошки и отвары наперстянки пурпурной были медленнодействующие, их требовалось принимать долго, неделю, не меньше, а больные часто желая скорейшего выздоровления принимали лекарство в огромных дозах, что гарантировало отравление, причем часто со смертельным исходом.
Ле Одуэн заинтересовался этим случаем и теперь целыми сутками то измельчал листья с черешками, то заливал листья водой и томил их на водяной бане, засекая время по песочным часам. При этом его работу часто прерывали. То сапожник по неосторожности распорол себе шилом руку, то у трактирщика поваренок обварился кипятком. Или зайдут за лекарством «от живота» или «от головы». Как тут откажешь? И Реми, откладывая остальные дела, продавал микстуру для живота или настойку от головной боли.

Когда в дверь постучали, Реми открыл ее, ожидая увидеть очередного пациента, а вместо этого увидел видение. Он даже зажмурил глаза и снова открыл их. На пороге его скромного жилища стояла молодая белокурая женщина, такая же красивая, как графиня де Монсоро, но вот глаза… Глаза и сам взгляд, напоминали ему графа де Бюсси. Реми в растерянности даже сделал шаг назад, но быстро взяв себя в руки, тут же учтиво поклонился посетительнице.
- Сударыня, проходите, пожалуйста. Вот сюда.
То, что это была не простолюдинка и даже не зажиточная горожанка, ле Одуэн понял сразу. Желая услужить благородной даме, Реми взял стул, смахнул с него рукавом пыль и поставил его около камина. Небольшой камин был пуст, тщательно выметен, но там были сложены кучкой немного дров на тот случай, если погода преподнесет сюрприз в виде холодов.
- Чем могу быть полезен?

 Отправлено: 08.08.17 15:18. Заголовок: Когда Рене говорили ..

Когда Рене говорили о мэтре Реми, она представляла себе человека, убеленного годами и многими знаниями, и, обнаружив, что друг и слуга ее любимого брата молод — сильно смутилась, так, что на бледных щеках проступил румянец. Она вертела в руках полумаску, в которой вышла из дома, и не знала, как начать разговор. Мадемуазель де Клермон присела на краешек стула, оглянувшись по сторонам, почти зачарованная тем, что здесь все так необычно, не похоже на то, к чему она привыкла.

- Спохватилась она, когда поняла, что пауза затянулась.
Вы — мэтр Реми? Я ищу его, - пояснила Рене на случай, если перед ней все же кто-то из подмастерьев лекаря. - Мое имя Рене де Клермон, я сестра графа де Бюсси. Я хотела бы... хотела бы поговорить с мэтром о очень важном деле.

Вернее, она хотела бы расспросить мэтра о очень важном деле. Спросить. О многом. О том, как жил ее брат и как умер, о том, кого он любил и кто его ненавидел. Настолько, чтобы желать ему смерти. Обо всем том, что запретил ей узнавать ее отец.
«Наш Луи умер, Рене. А мы живем дальше. Его убийцы понесли наказание».Луи умер, они живы, и Рене не верила, что убийцы наказаны, настоящие убийцы. Не те, кто держал оружие, а те, кто его направлял.
Если бы у Рене были свои средства, она отдала бы все, до последней монеты, до последней драгоценности, чтобы найти и отомстить. Она пожертвовала бы ради этого даже спасением собственной души.

 Отправлено: 09.08.17 15:01. Заголовок: - Вы сестра самого г..

- Вы сестра самого графа де Бюсси?! Святая дева!
Реми готов был не верить своим ушам и глазам. Конечно, он знал, что у Луи де Клермона есть сестры, но сейчас был изумлен, словно ему действительно явилась Дева Мария. Да что там говорить, такой радости Реми не испытывал уже давно. И как тут не вспомнить самого Бюсси? Вот. Если бы он был тут рядом, то наверняка бы по-доброму посмеивался над своим слугой, глядя на его растерянность.

- Мадемуазель де Клермон, это такая честь для меня. Вы посетили мое скромное жилище. Сами! Не прислав за мной слугу, - Реми почтительно и почти благоговейно поклонился сестре графа де Бюсси, с трепетом произнося фамилию «Клермон». Как давно он не произносил этого имени вслух. В своих мыслях Реми часто обращался к графу, поминал его в молитвах и под святыми сводами церкви, и в своих скромных молитвах, навещал его могилу. Осматривая ту или иную рану, ле Одуэн иногда сравнивал ее с теми, которые ему доводилось врачевать в те времена, что он служил Луи де Клермону. Или же, наоборот, зашивая рану, он думал: «вот славная рана, но мой господин де Бюсси не оставил бы тебе ни одного шанса на жизнь, вздумай ты скрестить с ним шпагу».

- Я Реми ле Одуэн, который в свое время имел честь служить Вашему брату. И если я хоть чем-нибудь могу быть полезен его сестре, то это будет счастьем для меня.
Теперь лекарь понимал, почему ему показались знакомыми глаза и взгляд посетительницы. Все тот же благородный взгляд, благородные черты лица. Реми готов был искать сходство и в звуках голоса, и в жестах, но разве можно сравнивать прекрасную розу с благородным кипарисом?

 Отправлено: 11.08.17 16:34. Заголовок: - Я знаю, что мой бр..

- Я знаю, что мой брат называл вас своим другом, мэтр Реми. Вас еще помнят в его доме и часто говорят о вас добрые слова.
Отель де Клермон так и остался жилищем «храбреца Бюсси», хотя теперь жил там его отец и его сестры. Барон каждый раз злился, когда слышал про «дом Бюсси». Того самого Бюсси. Если бы Рене позволила себе так думать об отце, то она бы сказала, что Жак де Клермон завидует славе своего сына. Славе, которой оказалась не страшна даже смерть. Отсюда и слова про: «надо забыть и жить дальше». Жить дальше Рене была согласна. Но забыть? Никогда. И в глазах молодого лекаря она видела сейчас тот же огонь. Огонь памяти. В его глазах стоял образ ее любимого брата.

- Вы можете оказать мне услугу, мэтр. Даже больше, вы можете помочь мне. То, что я скажу, возможно, покажется вам не слишком подходящими словами для молодой девушки, во всяком случае, отец мой так и считает. Но дело в том, что я ищу справедливости.
Рене гордо вскинула голову, стиснув пальцы так, что полумаска смялась. Она была послушной дочерью. Но брата она любила больше, чем почитала отца.
- Мой брат... смерть моего брата... я хочу чтобы вы рассказали мне все, что знаете. Потому что я не верю, тому, что говорят. И не верит королева Маргарита. И мы поклялись найти виновных и наказать их, если Бог не сделает это за нас!

 Отправлено: 13.08.17 07:47. Заголовок: Реми лишь тихо вздох..

Реми лишь тихо вздохнул, вспомнив, как монсеньор был так добр к нему, называя своим другом и говоря ему «ты». Встреча с графом де Бюсси настолько изменила жизнь скромного лекаря, что Реми уже почти и забыл, как ему приходилось порой ложиться спать не только без ужина, но и без обеда. Нужда его заставляла время от времени закладывал свои бесценные книги для того, чтобы оплатить свою каморку на улице дю Ботрейи и купить кусок хлеба. Пациентов у него в те времена было не густо, а если они платили несколько монет, то уже было хорошо. Рене де Клермон еще не высказала просьбу, а Реми поклялся сделать все, что ни попросит сестра его господина.
- Мадемуазель, в Вас говорит любящее сердце сестры, - тихо ответил Реми, опустив голову.

- Не только Вы не верите тому, что говорят. Я знаю, что друзья графа тоже искали убийц, не веря в то, что это дело рук разбойников. Ах, мадемуазель, ведь все любили вашего брата, я и помыслить не могу, кто мог желать ему смерти.
Реми еще раз вздохнул. Если бы в тот же вечер не был убит граф де Монсоро, то Одуэн поклялся бы на куче библий, что это ревнивый муж прекрасной Дианы все узнал и нанял убийц, но не мог же главный ловчий при всей своей ревности заказать собственную смерть? А вдруг целью убийц был Монсоро, а бедный граф де Бюсси стал случайной жертвой лишь из-за того, что хотел быть рядом со своей возлюбленной, хотя бы сопровождая ее в пути. Вопросов у Реми было больше, чем ответов.

- Я был на том месте. И хоть прошла ночь, зрелище было ужасным. Всюду кровь. Мне удалось и увидеть тело господина де Бюсси когда его готовили уже в последний путь. Не буду говорить, мадемуазель, о ранах графа и графини де Монсоро, но вот монсеньер получил хорошую рану. Хорошую, потому как он долго не страдал перед смертью. Простите мне мои слова, но я лекарь и видел много ран. Видел, как люди цепляясь за жизнь проводят не один день в мучениях, пока их душа не отойдет в иной мир.
Нелегко было опять все вспоминать. Прошло больше года, а он еще иногда корил себя за то, что в тот роковой вечер его не было с господином графом. Да и не место ему было в Сен-Жермене подле де Бюсси, поэтому Реми решил навестить в тот вечер Гертруду. Если бы он знал, какая их ждет в скором времени весть с мадемуазель Дюваль…

- Скажу еще, что оружие простых разбойников – ножи да крепкие дубинки, а вот с арбалетом не каждый справится. Думаю, это были наемники из бывших солдат, но не похоже, что казнили тех, кого нужно. Я был на казни, стоял совсем рядом с эшафотом. Перед смертью мало кто выглядит достойно, но вот казненные выглядели настолько жалко, что сложно даже предположить, что у них могло хватить духа хладнокровно лишить кого-нибудь жизни.
Реми говорил немного отрывочно и сбивчиво, с одной стороны осторожно подбирая слова, чтобы не разволновать мадемуазель де Клермон, а с другой стороны ему тяжело было говорить все это вслух. Одно дело мысленно раз за разом прокручивать увиденное и услышанное, пытаясь отделить людской вымысел от правды.

Замолчав, лекарь испугался, что его слова слишком разволновали сестру графа. Реми оглянулся по сторонам, ища где у него может стоять кувшин с водой. Накануне он ходил за город к родникам, чтобы принести чистой воды, не очень доверяя городским колодцам.
- Вот, возьмите, пожалуйста. - Найдя кувшин, он налил в стакан воды и предложил его своей гостье.
- Вы упомянули королеву Маргариту, но какие основания у королевы не верить свершившемуся правосудию?

 Отправлено: 14.08.17 17:17. Заголовок: Подробности смерти б..

Подробности смерти брата не касались еще ушей мадемуазель де Клермон, и не удивительно, с молодыми девушками не принято говорить о крови и смерти. Но часто бывает так, что кровь и смерть сама приходит к молодым девушкам, и тогда уже бесполезно отворачиваться.
«Он хотя бы не страдал долго», - повторила про себя Рене слова мэтре Реми, пытаясь найти в них утешение. Но перед глазами все равно было темно, а грудь давили рыдания. Но она не будет плакать, сейчас не время. Она Клермон, она сестра храбреца Бюсси. Сейчас ее слезы будут проявлением слабости, а ей нужно быть сильной.

- У королевы Маргариты нет никаких доказательств и нет ничего, что могло бы помочь найти настоящих убийц, мэтр Реми. Только благородное сердце, которое не смирилось с утратой, как и мое.
С лекарем было очень легко делиться тем, что на душе. Мадемуазель де Клермон видела и чувствовала, что он относится серьезно к каждому ее слову.
- Еще королева Наваррская говорила мне, что ее мать очень гневалась на нее, из-за того, что она требовала справедливости. Королева Маргарита при этом каждый раз напоминала мне, что у графа де Бюсси не было врагов более безжалостных, чем фавориты короля Франции…

Рене закусила губу, оборвав себя на полуслове. Еще немного и она, забывшись, повторила бы обвинение королевы Наваррской в том, что настоящие убийцы стояли рядом с королем, а это было бы ужасно…

 Отправлено: 21.08.17 10:30. Заголовок: - Ах, мадемуазель, ф..

- Ах, мадемуазель, фавориты короля, которые знали храбреца Бюсси, теперь мертвы. Еще не прошло и полугода с большой дуэли между фаворитами короля и фаворитами герцога Анжуйского. Если королева Маргарита и права, то мстить уже некому. Говорят, что король теперь не окружает себя больше фаворитами, а скорбит и проводит все дни в молитвах.
Ле Одуэн очередной раз грустно вздохнул. Пусть у него было не такое благородное сердце, как у прекрасной королевы Маргариты Наваррской, но он тоже не мог смириться с утратой. Как лекарь, он понимал, что все люди смертны, он не раз видел смерть, которая забирала и молодых сильных мужчин, и красивых женщин, и совсем маленьких детей.

- Мадемуазель, если бы я мог найти убийц и отомстить за убийство, то и это было бы лишь малой частью платы за то, что граф де Бюсси сделал для меня при жизни.
Реми мог бы рассказать, как собирал все слухи и сплетни о произошедшем, канувшем в Лету для горожан убийстве. Тогда он сутками не спал, пытаясь узнать хоть что-нибудь, указывающее на след убийц. Ему удалось узнать, что анжуйцы тоже искали тех, кто убил их друга. От слуги барона де Ливаро, Реми узнал, что у одного из нападавших нашли клочок бумаги с названием трактира "Путеводная звезда". Реми если и не поселился там, то стал завсегдатаем этой таверны, пусть даже в ущерб интересам мэтра Бономе и прекрасной мадам Полетт, которой иногда носил гостинцы.
Не ему было судить о справедливости гнева королевы-матери по отношению к другой королеве. Может у королев так принято, поди ка разбери где у них дела личные, а где государственные. В бытность службы у Бюсси, Реми мог издали видеть в Анжере Медичи, когда та приезжала к герцогу Анжуйскому. Сколько это лет назад то было? Вспомнились опять дорогие сердцу и памяти имена. Как они с Гертрудой помогали влюбленным увидеть друг друга. Госпожа Диана де Монсоро сумела внушить любовь сразу трем видным дворянам Франции, но отдав свое сердце самому достойному. По мнению Реми, граф де Бюсси был благороднее и храбрее всех принцев.

И тут Реми вспомнил, что еще накануне Рождества, сидел за столом с человеком, который изрядно выпив, говорил, что служит у врача, которого приглашают даже в Бастилию. И вот пригласили их к дворянину, который тронулся умом, говорил слова, повторить которые, означает самому оказаться за решеткой. Однако после еще одной бутылки вина он сказал, что дворянин, называвший себя: то месье д'Орильи, то бароном де Сен-Леже, утверждал, что он не виноват в убийстве на ночной дороге, а все это дело рук герцога Анжуйского.
Сам ле Одуэн не очень-то поверил пьяным словам, веря, что Его высочество высоко ценил графа де Бюсси. Да и как было поверить в те едва связанные слова.
- Мадемуазель, я много чего слышал в свое время. Говорят, что один человек обвинял во всем даже герцога Анжуйского, - полушепотом сообщил Реми и на всякий случай посмотрел по сторонам. Шутка ли, не имея никаких доказательств, произнести такие слова.

 Отправлено: 26.08.17 19:20. Заголовок: - Герцога Анжуйского..

- Герцога Анжуйского?
Изумление Рене было непритворным. Разве не герцогу Анжуйскому служил ее брат? Разве не Франциск Валуа принял их при своем дворе со всеми почестями, объявив, что сестры «славного Бюсси» находятся под его личным покровительством, и тот, кто отнесется к ним с недостаточной почтительностью, ответит перед принцем? Разве не он вручил их отцу ключ камергера своего двора?
И все же, кто-то обвинял именно принца.

- Это ужасное обвинение, - понизив, невольно, голос до шепота, ответила Рене.
Но отчего же она не спешит опровергать его со всей горячностью верноподданной? Потому ли, что Его высочество вызывал у молодой дочери барона чувство странного недоверия, потому ли, что королева Маргарита много раз говорила что, должно быть, у убийц очень высокий покровитель. А герцог Анжуйский стоит лишь на ступеньку ниже короля.
- Мой брат доверял вам, слуги в доме говорят, что ближе вас у него никого не было. Вспомните, мэтр Реми! Заклинаю вас всеми святыми! Была ли у Монсеньора причина желать гибели моему брату? может быть ссора… я не знаю… дама?

Рене вспомнила сплетни о том, что принц Франсуа любит Маргариту совсем не братской любовью и покраснела, а потом побледнела, подумав, что именно это могло явиться причиной мести Его высочества. Ревность к королеве Маргарите.
Бедняжка королева Наваррская! Если это так, то как это все печально… В том, что благородная дочь Генриха II сдержит клятву – Рене не сомневалась

 Отправлено: 06.09.17 15:13. Заголовок: Реми и сам испугался..

Реми и сам испугался того, что сказал. Шутка ли – упомянуть в качестве причастного к страшному убийству имя того, кто числится наследником короны Франции. За такие слова можно угодить в гости к мэтру Кабошу, и вовсе не по доброй воле. Да что там слова, таких и мыслей не должно быть у верноподданных короля Генриха Валуа.

- Мадемуазель, это только лишь слова нетрезвого человека, да еще говорившего со слов умалишенного. Разве можно в такое поверить? Его высочество очень ценил Вашего брата. Да граф один стоил, по крайней мере, десятка других дворян! – Реми спешил успокоить мадемуазель Рене. Конечно, в запальчивости он мог бы сказать, что граф стоил и сотни дворян, но сразу живо представив укоризненный взгляд и смех де Бюсси, поскромничал, озвучив всего десяток, а не два и не три. И все же, не сочтя за правду тогда, в тарктире, правдивыми слова пьяного слуги, считать добропорядочным герцога Анжуйского у Реми не было причин. Кто как не герцог был причастен к похищению дочери барона де Меридор.

- А дама была, - нехотя признался ле Одуэн и который раз обернулся в сторону двери, опасаясь, что кто-то невольно окажется свидетелем их разговора. Он не хотел упоминать имя той, кого любил граф де Бюсси, но что делать, если прекрасная госпожа Диана сумела внушить любовь не только графу де Монсоро, который не остановился ни перед чем чтобы заполучить ее в жены, но и принц и Луи де Клермон попали под ее очарование.
- Его высочество любил даму, которая не отвечала ему взаимностью, но отдала свое сердце Вашему брату, несмотря на ревнивого мужа. Тут бы скорее ее муж желал бы смерти графу де Бюсси, но он и сам погиб в тот день. Графиня де Монсоро… О той страсти, что питал герцог Анжуйский к госпоже графине, могли знать, кроме нее, лишь сам граф де Монсоро, граф де Бюсси, месье д'Орильи, барон де Меридор – ее батюшка.
Громкие имена назывались в скромном жилище лекаря, и только произнеся их вслух одно за другим, Реми ле Одуэн с ужасом для себя понял, что все, кто знал об этом – мертвы.
- Выходит… Выходит…, - Реми никак не решался произнести напрашивающийся вывод.
- Они все умерли… И теперь никто не знает о преступной страсти герцога Анжуйского, - шепотом добавил ле Одуэн и замолчал.

Тишина повисла в комнате, что пробегись по полу мышь, и ее можно будет услышать. Это затишье нарушил шум крыльев за окном и воркование голубя важно и без страха расхаживающему по узкому подоконнику.

 Отправлено: 18.09.17 17:30. Заголовок: Дама? Рене, всем сер..

Дама? Рене, всем сердцем преданной королеве Наварской, хочется рассмеяться и возразить, что Реми, конечно, ошибается, что никакой дамы нет, потому что ее брат всегда любил Маргариту Валуа, эту прекраснейшую из королев, а Маргарита Валуа любила только его. Эта пара жила в воображении мадемуазель де Клермон подобно детской сказке. Но дело было в том, что Рене больше не была ребенком.
Все, что говорил молодой лекарь, звучало так обыденно. Ее брат, незнакомая дама, которую он любил, и которая любила его. Ее муж. Герцог Анжуйский. И вот сейчас все мертвы.
Рене была женщиной. И все, что она смогла спросить у друга своего погибшего брата, это:
- Она была очень красива, эта дама?
Это странно, но это так. В юности многое объясняется красотой и красотой же оправдывается. И большая любовь, и большая страсть, и большие несчастья.

Рене пыталась осмыслить все это. Но ей, воспитаннице монастыря, это давалось с большим трудом.
- Никто кроме вас. И, теперь, меня, - добавила она тихо, завершая это шествие мертвецов, чьи имена теперь теснились в комнате.
Реми был слугой, а люди, в своем ослеплении, часто не замечают тех, кто день за днем провидит рядом с ними, за их спиной. Ее отец, например, всегда был груб и заносчив со слугами. Возможно, молодому лекарю просто повезло, о нем забыли. Да, иногда забвение благо.
- И вам надо быть очень осторожным, мэтр Реми. Мой брат как-то сказал, что у старых теней длинные руки, я тогда не поняла, что он имел ввиду, но теперь, кажется, понимаю. Старые тайны все равно способны убить, раз за них уже убивали. Но почему вы назвали страсть герцога «преступной», Реми? Его высочество сделал что-то, что могло его опорочить в глазах двора?

 Отправлено: 21.09.17 01:15. Заголовок: - Она была красива и..

- Она была красива и добра, как Ангел, спустившийся с небес, - тихо и просто, без всякой восторженности ответил Реми, отдавая тем самым дань памяти той, которая невольно свела его с графом де Бюсси. Что как не милосердие госпожи Дианы де Монсоро побудило ее послать Гертруду за лекарем.
- Старые тени должно быть уверены, что все тайны ушли на тот свет. После смерти господина графа я стал не нужен в доме, поэтому собрал вещи и ушел. Лишь Жером – добрая душа, знает, где меня можно найти. Он уже стар, вот я и сказал, куда за мной посылать, случись какая надобность.
Воспоминания, воспоминания, они часто вызывают не только тени из прошлого, но и мысли. О мёртвых либо хорошо, либо ничего, кроме правды. Да Реми и не посмел бы солгать в отношении тех, кто до сих пор был ему дорог.
- Мадемуазель, простите ради всего святого, что Вы стали невольно обладательницей знаний о событиях давно минувших дней. Не судите строго тех, кто теперь предстал перед судом Всевышнего.
Если раньше Реми осуждал поступок графа де Монсоро, принудившего прекрасную Диану вступить с ним в брак, то теперь был готов даже частично оправдать бывшего главного ловчего, понимая, что не корысть заполучить состояние барона де Меридор, толкнула его на этот шаг, а любовь к самой Диане де Меридор. Плохо было только то, что она то его не любила, а отдала свое сердце благороднейшему из дворян Франции.
- Герцог Анжуйский приказал своим людям похитить девицу и отвезти в один из своих замков. Граф де Монсоро помог ей бежать из замка, а потом обвенчался с ней. Так он спас мадемуазель от того позора, что был уготован ей герцогом. Герцогу же он сказал, что девица предпочла смерть бесчестью и утопилась. Так вышло, что герцог увидел молодую графиню в Париже и не оставлял попыток заполучить ее. В последний раз случилось ужасное недоразумение. Напали на носилки, в которых была сама королева. Но мы с графом де Бюсси считали, что должны были похитить графиню де Монсоро, а не королеву. Их перепутали. Обе в тот вечер были в голубом и у них светлые волосы. Весь Сен-Жермен искал ее величество, когда обнаружилось, что она не вернулась в Лувр. Правда потом выяснилось, что королеве Луизе стало дурно, и она никуда не уезжала, а просто уснула в одной из комнат Сен-Жермена.
Реми опять припомнил тот вечер, когда ему пришлось помешать свиданию Дианы Монсоро и Луи де Клермона, когда на другой день они с графом осматривали дорогу между Парижем и Сен-Жерменом, даже вспомнил гусей и паренька из деревни.
- Если бы все было просто и понятно, мадемуазель, - Реми развел руками, признаваясь в собственном бессилии. Он был уверен, что герцог бы не отдал приказ убить ту, ради которой шел на безумные поступки. А может, наоборот, решил одним махом покончить со своей страстью? Реми и в голову не приходил такой вариант событий. Теперь же мадемуазель де Клермон, словно лучик света позволяла ему все увидеть иначе, чем еще вчера. Уж не Монсеньор де Бюсси послал ее, чтобы он мог отомстить за его смерть и смерть его возлюбленной? От такой мысли ле Одуэн даже опешил и открыл рот не зная что сказать сестре графа де Бюсси.

 Отправлено: 25.09.17 19:04. Заголовок: Должно быть, женщина..

Должно быть, женщина, ради которой мужчины совершали такие поступки, и правда была необычайно красива. Все, что Реми рассказывал, так походило на какую-то старинную сказку. Про принцев и королей, про рыцарей и прекрасных дам. Зло в этих сказках было чернее ночи а добродетели ослепительно белы.
На какое-то мгновение Рене пожалела, что не она героиня этой сказки, пусть даже у сказки такой печальный конец. Про нее не сочинят баллады, ради нее не совершат подвигов. Но все же, у нее есть свой путь, она выбрала его и не свернет с него. Это путь мести за брата.

- Бог судья тем, кто уже на небесах, дорогой Реми, - тихо ответила она. – Но если виновный в смерти моего брата и его возлюбленной все еще ходит по земле, я должна отомстить ему… И я не должна бояться мести только потому, что, возможно, этот предатель лишь ненамного менее знатен, чем Его величество, король Франции.
Было горько и страшно представить себе, что принц, который принимал их так тепло, принц, который осыпал милостями их отца, виновен в смерти графа де Бюсси. Рене представила себе, как пойдет с этой догадкой к отцу. Представила себе гнев отца – камергера Его высочества, так гордящегося той должностью. Пожалуй, после такого он действительно ее отошлёт. Не в монастырь, конечно. А их поместье, к мачехе и младшей сестре. И тогда она уже ничего не сможет сделать.

- Если бы мы могли заставить принца признаться. Пусть только нам, не важно. Но мы бы знали наверняка. Как вы думаете, Реми? Есть такой способ? Есть что-то, что заставило бы герцога Анжуйского выдать себя?

 Отправлено: 25.09.17 22:22. Заголовок: Реми и сам поклялся ..

Реми и сам поклялся отомстить за того, кто оказал ему великую честь, называя другом, несмотря на огромную разницу в происхождении. Граф де Бюсси, этот благородный потомок Клермонов мог запросто говорить ему «ты» и предложить сесть ему с ним за один стол. Вся беда была в том, что он не знал, кому мстить. И вот, как солнечный лучик в темной комнате, появляется сестра Луи де Клермона и проясняется имя того, кто мог бы стоять за этими смертями в предместье. Разумеется, не сам герцог Анжуйский убил капитана своей личной гвардии, главного ловчего Франции и его жену. Нет, не сам, но все произошло по его воле. Не зря же Орильи объявили сумасшедшим. Ле Одуэн помнил лютниста принца и всегда тот казался ему в здравом уме и ясной памяти. А слишком хорошая память как полезна при дворе, так и смертельно опасна.

Заставить признаться принца? Но как? Как? Признания недурно получал мэтр Кабош. Можно было бы дать герцогу яд, а в случае признания дать противоядие. Но как ему попасть во дворец к герцогу Анжуйскому и как заставить принять яд? Нет, не то. Все это не то. А что если…

- Мадемуазель! Герцог Анжуйский, если его совесть не чиста, может быть испугается вернувшихся с того света и обвинивших его в своей смерти? Вы только подумайте, что если бы Вас переодеть в платье, как у графини де Монсоро и уложить волосы, как у нее на портрете, а мне переодеться в плащ и шляпу, которые обычно носил господин граф, и у нас была бы возможность пройти в Сен-Жермен. Мы пришли бы ночью в покои принца и тогда бы он нам все рассказал! Он бы покаялся в своих грехах.
Реми так воодушевился этой идеей, что пока излагал свой план Рене де Клермон, ходил по комнате туда-сюда, жестикулировал руками, а под конец остановился около стола с колбами и склянками, взял одну из них, взболтал и посмотрел на свет, как опускается на дно поднятый осадок.

- Там должны быть тайные ходы, - убежденно заявил Реми, ставя на место склянку с настоем.
- Во всех замках есть тайные ходы. А Сен-Жермен герцог недавно еще и перестраивал. Надо найти тех, кто вел работы. У господина де Бюсси были чертежи, может что-то осталось в его бумагах? Он же руководил работами по укреплению стен.
Реми остановился перед сестрой де Бюсси, рассматривая ее внимательнее и прикидывая, сможет ли она в полутьме сойти за Диану де Монсоро по фигуре, росту, движениям. Было одно несомненное сходство - обе были блондинками.

 Отправлено: 08.10.17 12:45. Заголовок: - Если вся трудность..

- Если вся трудность в том, чтобы попасть в Сен-Жермен, мэтр Реми, то я берусь ее уладить. Мой отец служит у герцога Анжуйского и у него своя комната в замке, там он ночует, возвращаясь в Отель де Клермон лишь на пару ночей в неделю.
Рене уловила мысль молодого лекаря, и она ей пришлась по душе. В самом деле, если у герцога Анжуйского потребуют ответа два призрака, разве он не вынужден будет сказать правду? Если перед герцогом появится женщина, которую он любил и мужчина, которого он называл своим другом? Каким бы лжецом и предателем он не был, должно же в нем остаться хоть что-то, хоть какая-то крупинка совести, чести, Рене не верила в то, что бывают люди совсем без души, а если душа есть, то, как говорила матушка аббатиса, она жестоко страдает от всех грехов, нами совершаемых.
- Я могу навестить его. Завтра вечером, или в любой другой вечер, вы поедете со мной. Мои носилки не будут досматривать, достаточно назвать имя. Ну а дальше, дождемся темноты и попробуем узнать то, что должны узнать, мэтр Реми.

Узнать то, что должны узнать. А дальше? Рене едва заметно нахмурилась, прикусив губу. Если принц виновен, сможет ли она написать Маргарите Валуа, что ее младший брат убил ее возлюбленного? Готова ли она будет узнать эту правду? Жак де Клермон, их отец, скорее уложит свою старшую дочь в могилу к сыну, нежели позволит ей обвинить «их благодетеля» в таком ужасном деянии. Значит, придется либо забыть обо всем, либо действовать на свой страх и риск. Рене точно знала, что забыть она не сумеет.

- Вы упомянули про портрет, мэтр. У вас есть портрет этой дамы? Можно ли… можно ли мне взглянуть на него? Мне нужно знать, какое платье выбрать для большего сходства.
На самом деле, конечно, молодой девушкой двигало и любопытство. Увидеть ту, что была виновницей стольких несчастий. Но, наверное, было не только несчастье, наверное, были моменты, когда ее брат был счастлив с этой таинственной белокурой красавицей. Рене хотелось в это верить. Слишком жестоко, когда любовь умирает, не подарив любящим ничего, даже надежды.