Отправлено: 08.10.17 18:47. Заголовок: Лица и маски

20 сентября 1578 года. Париж, Лувр. Бал с масками.

 Отправлено: 10.10.17 08:55. Заголовок: Маска в руках Его ве..

Маска в руках Его величества короля Франции переливалась алмазным блеском, в который щедро вплели рубины и жемчуг. Его величество был Днем, и его наряд представлял собой синюю парчу, по которой разбегались солнечные лучи, дарящие свет и жизнь.
- Мое солнце – то ты, - серьезно пояснил он Людовику, когда они вместе придумывали костюм королю для бала с масками. – Тебя нет и меня нет.
Королеве Франции предстояло быть Утром в белых, нежно голубых и светло-розовых шелках, а Его высочеству герцогу Анжуйскому – Вечером. Возможно, у Его высочества были другие пожелания, но Генриха они не интересовали. Этот праздник король устраивал в честь принца Конде, и брату придется удовольствоваться той ролью, что ему отведена.
Остальным придворным было позволено придумывать для себя любые наряды, и двор лихорадило в последние две недели, как лихорадило портных и ювелиров. Каждый старался придумать для себя костюм позатейливее, сохранить его в тайне, и узнать, в чем будут все остальные.

Придворные, так же, были изрядно заинтригованы, когда, собравшись в зале, увидели там высокий помост и занавес. Его величество лишь улыбался в ответ на вопросительные взгляды супруги, не желая раскрывать тайну представления.
- Зря вы, кузен, отказались участвовать в этом маленьком спектакле, - шутливо поддел он Конде. – Теперь главную роль будет играть месье де Ногарэ. Кстати, Франсуа, вы так и не сказали, что это за дама, для которой вы просили роль в этом представлении?
До короля уже донеслись сплетни о том, что в Сен-Жермене обитают сразу две фаворитки. Одни утверждали, что принц, подобно королю Франциску I, не считает нужным обделять кого-то из дам своим вниманием, другие утверждали, что одна из дам просто ширма для бурной страсти Его высочества.
Генрих Александр считал, что че больше принц занят галантными похождениями, тем меньше сил у него останется на опасные глупости. Пусть лучше женщины, чем заговоры и война. К тому же, двор чахнет без свежих сплетен и маленьких скандалов.

Король, небрежно приложив маску к лицу, оглядел свой двор. Да, его по праву называли самым блестящим двором Европы, англичанам недоставало утонченности, испанцам – веселья, но, по мнению Его величества, французам недоставало искренности и верности своему королю. Под нарядами, расшитыми золотом и драгоценными камнями, бились алчные и честолюбивые сердца, готовые продать свою кров и свою шпагу тому, кто дороже заплатит. Но такова жизнь. Таково время. И, как справедливо заметила матушка Екатерина, будем довольны тем, что имеем.

 Отправлено: 12.10.17 08:35. Заголовок: Вечер, так Вечер, хо..

Вечер, так Вечер, хотя Анжу, если бы его спросили, предпочел бы нарядиться Марсом или Персеем. В костюме героя легко выглядеть героем, если уж даже Конде смог…
Конде принц приветствовал горячими братскими объятиями и заверениями в вечной дружбе. Любопытно, какое лицо будет у короля Наваррского при известии, что Бурбон-Конде нынче служит королю Франции?
Сидя рядом с братом, Его высочество улыбался при мысли о том, какая буря поднимется в Нераке. вреди протестантов. Ему, конечно, выгоды с этого никакой, но все же любая ссора была приятна Франсуа, даже если и не он был ее зачинщиком.

- Мадам де Ла Ферьер, Ваше величество, - ответил он на вопрос короля. – Крестница нашей матушки. Очень красивая и остроумная дама, умеющая развлечь любое общество. Уверен, такой тонкий ценитель красоты, как вы, брат мой, останетесь довольны ее исполнением.
За занавесом, на помосте, чувствовалось какое-то движение, видимо придворные актеры готовились начать игру. Ногарэ предстояло выступить перед всеми в роли Лоэнгрина, рыцаря-лебедя, Франсуазе де Ла Ферьер показать Эльзу, остальным достались не такие важны роли, но все же это была огромная честь, за которую во дворце развернулось что-то вроде маленькой войны.
Именно поэтому мудрая Жанна де Лонгжю отказалась участвовать в представлении, указав, что такое внимание к ее персоне вряд ли найдет одобрение у королевы Екатерины. А ее поддержка по-прежнему очень нужна принцу.

Словом, бал обещал много приятных мгновений, но все же на лицо Франсуа нет-нет, да набегала легкая тень. Генрих переменился. Вернее сказать, стал очень похож на себя прежнего. Исчез сломленный тяжкой потерей король, снова возродился блестящий и жизнерадостный государь. Стоит ли говорить, что Его высочество был разочарован? Он-то был уверен, что если кто-то способен умереть от тоски по своей любви, так это его братец, однако, вы посмотрите, вся грусть осталась в прошлом. Уж не завелся ли у Генриха новый фаворит?

 Отправлено: 16.10.17 13:19. Заголовок: Если бы у принца Кон..

Если бы у принца Конде был выбор, он бы предпочел на этот вечер более неприметный наряд. Конде знал, что некрасив, и никогда не пытался спрятать это за пышностью ткани и богатством шитья. Строгость и суровость, так привычная кальвинистам, как нельзя лучше шла ему, к тому же большую часть своей жизни принц провел либо на войне, либо в плену. И там и там неуместны придворные ужимки. Но он подчинился желанию Его величества, и стоял у его трона в наряде Марса.
И думал о том, что успел позабыть о пышности двора Валуа.

Двор в Нераке был всего лишь бледной тенью. Но, конечно, тех, кто не видел Солнца, и Луна ослепляет.
- Сир, боюсь, на сцене я был бы не на своем месте. Уверен, месье де Ногарэ прекрасно справится.
Имя дамы, которое назвал Монсеньор, ему ни о чем не говорило, и он забыл его тут же, как услышал. При дворе много красивых женщин. И опасных.
Исключением была, пожалуй, лишь королева Франции, являющая собой самое нежное и печальное Утро, которое только можно себе представить.
Даже когда Луиза де Водемон улыбалась, что-то в этой улыбке было такое, что могло заставить тебя расплакаться.

Конде обвел взглядом зал и усмехнулся. Каждый из придворных старался быть неповторимым, и это привело к тому, по залу и близлежащим коридорам бродила дюжина прекрасных галльских роз, штук десять Венер, и не меньше шести Цариц Савских. Надо ли говорить о том, что все эти близнецы старались не сталкиваться друг с другом без крайней нужды?

 Отправлено: 16.10.17 20:05. Заголовок: Флоретт ни разу не п..

Флоретт ни разу не пожалела, что не поддалась обиде на Монсеньора, и не покинула Сен-Жерме лишь потому, что принц ее встретил учтиво, приветливо, милостиво, как угодно, но не нежно и страстно, как она могла надеяться. Обиды проходят, а покои во дворце остаются. К тому же она могла вдоволь отдохнуть после дороги, побаловать себя разными новостями, которые уже успела узнать ее камеристка. Жанна де Лонгжю заняла ее место в сердце принца? Чушь! У тех, кто при дворе нет сердца. Все действия и слова трижды согласовываются со здравым смыслом, ищущим в первую очередь выгоду. Выгоду для Франции, короля, себя самого или своих родных. Франсуаза де Ла Ферьер тоже в первую очередь руководствовалась выгодой, правда ставя в первую очередь себя, а потом уже Францию и всех остальных. Действительно, что она выиграет, если своим поступком расстроит герцога Анжуйского и не оправляет надежд своей дорогой крестной матери? Любоваться долгими осенними вечерами на пустые и холодные коридоры своего замка она всегда успеет.
Терпение скромной вдовы, и ее тактично уклончивые ответы на любопытные вопросы придворных, жадных до сплетен, как голодные рыбы до комаров и мошек, наконец-то принесли свои плоды. На предстоящем балу - маскараде ей была отведена роль в небольшом спектакле, устраиваемом для короля. Флоретт не пришлось, как множеству других ломать голову над тем, какой выбрать костюм. Она была Эльзой! У нее, как у герцогини Брабанта было дорогое платье и золотая корона (пусть даже она в ней появлялась в ней не с самого начала, а уже после брака с рыцарем-лебедем), не стоившие ей ни одного денье. И как после этого сердиться на Франсуа? Кроме того, она одобряла, что роль Лоэнгрина досталась одному из самых красивых придворных Генриха Валуа.
Словом, гордость, самолюбие и тщеславие Флоретт были удовлетворены настолько, что она эти дни была сама доброта. Франсуаза даже написала длинное письмо своим родителям, расписывая во всех красках предстоящее увеселение и сожалея о том, что они не смогут на нем присутствовать. А раз не смогут, так пусть порадуются за свою дочь.
Единственное, что омрачало мадам де Ла Ферьер, так это то, что ей не пришлось присутствовать в зале с самого начала, а приходилось ждать своего выхода на сцену. Впрочем, ей не мешало улучить минутку и посмотреть через щелку в занавесе на присутствующих.
Величественный День, Сияющий Вечер, Лучезарное Утро – она без труда узнала тех, кто занял почетные места. Лишь когда она увидела бога войны Марса, то почувствовала небольшой холодок по спине. Лишь на мгновение. И, конечно, виной этому был сквозняк, а не то, что она узнала принца Конде. То, что Его высочество вернулся ко двору, не было новостью, но она видела его впервые после стен Венсенского замка. А с другой стороны, была ли она там? Сто раз нет. Да она даже забыла имя той бедной дворяночки, которая пела песню о зеленых рукавах и запускала в небо голубей.

 Отправлено: 17.10.17 01:48. Заголовок: У герцогини де Монпа..

У герцогини де Монпансье было достаточно времени, чтобы выбрать себе наряд для костюмированного бала с масками. К ее услугам были не только разнообразные ткани, жемчуг и драгоценные камни, целый штат портных, золотошвеек и ювелиров, готовых исполнить любой заказ, но и целая папка разнообразных эскизов костюмов. Лист за листом были безжалостно отвергнуты герцогиней. Одни наряды ей казались слишком простыми и незамысловатыми, хотя и выполненные не без фантазии, другие, наоборот, слишком заявляющие о себе. Царица Савская, Клеопатра, Королева цветов, Звездная Ночь – величественные, поистине царственные образы, но, увы, там, где присутствует король и королева других царственных особ быть не должно. Эту тонкую грань нужно не знать, а чувствовать.

- Вот этот , - Екатерина отложила понравившийся ей эскиз Зари.
Жемчужно-серый шелк изображал ночные облака, чуть выше присборенные юбки розового цвета – облака озаренные лучами восходящего солнца, на лифе была вышита эмблема солнца, от которого расходились лучи и в довершении всего легкий газ рукавов и нижней сорочки, выглядывающей из-под лифа.
- Мадам, а что, если король выберет себе костюм Солнца, - тихонько заметила ее компаньонка – мадемуазель де Вобан, скромно опустив глаза.
- Вы правы, Эжени, двух солнц быть не должно, - похвалила ее Катрин и таким образом еще один эскиз был отвергнут.
- Тогда этот! Что скажете, мадемуазель?
Эжени де Вобан посмотрела на рисунок, предложенный ей герцогиней, и покачала головой. Минерва, в шлеме, украшенном плюмажем из перьев, в длинном белоснежном платье, похожем на древнеримское, щедро расшитое серебром по кайме древнегреческими узорами. На поясе висел миниатюрный щит с головой Медузы Горгоны, к костюму прилагалось золотое копье.
- Это так не женственно, - возразила мадемуазель, кусая в волнении нижнюю губу. Шутка ли, она опят возразила Ее светлости. Сама герцогиня в ответ лишь снисходительно улыбнулась.
- Моя дорогая, все равно меня узнают в любом костюме и под любой маской. Осудят или простят любой мой наряд. Это небольшая плата за то, в какой семье я родилась.
Эжени де Вобан так и осталась скромной и деликатной девицей, как только что покинувшая монастырь, хотя с той поры прошел почти год.
- Тебе ли не знать, что Миневра - покровительница знаний, искусств и ремесел, военной стратегии и мудрости.

Катрин жестом подозвала портного, который до этого почтительно стоял в стороне.
- К копью добавьте змею, обвивающую его, это будет символом мудрости, как и небольшая сова из папье-маше и перьев, которая будет крепиться к плечу. Поверх белого платья пусть будут доспехи из золотой парчи и еще хочу дополнить наряд красной накидкой, а серебряное шитье заменить на золотое. Прибавьте еще парные золотые браслеты и будет достаточно.
Наряд был готов в срок, и Екатерина осталась довольна, примеряя его. Особенно ее забавляли положенные Минерве атрибуты. Копье не выглядело грозным оружием, а больше походило на изящную трость для прогулок. Немного с вызовом, но кто судит Богов?
Богов не судят, но и ошибок им не прощают. Герцогиня де Монпансье и сама себе не готова была прощать ошибки. Она постаралась узнать о дамских нарядах, а о том кем будут одеты мужчины - почти не интересовалась.

Марс. Около трона стоял принц Конде. Сколько сил было приложено ее отцом и братом, чтобы Франция очистилась от еретиков, а Генрих Валуа приближает их к себе. Гугенот у трона! А что будет завтра? Гугенот на троне? Ее, как ревностную католичку, это оскорбляло. И что за насмешка – доспехи Марса на том, под чьим предводительством войска были разбиты под Бордо менее, чем год назад.

Но, все ее мысли остались лишь мыслями, не отразившись на лице. Екатерина-Мария де Лоррейн приветливо улыбалась приветствующим ее дворянам, которые расступались перед ней, пока она шла к возвышению, где был установлен королевский трон.

- Ваше Величество, Ваше величество, Ваше высочество, - герцогиня де Монпансье церемонно опустилась в глубоком реверансе перед королем и королевой, герцогом Анжуйским и, поднявшись, отошла в сторону, уступая место для приветствия другим гостям.

 Отправлено: 18.10.17 17:26. Заголовок: Каждый раз, когда Жа..

Каждый раз, когда Жанна де Лонгжю поворачивала голову – в ушах, волосах и на шее молодой вдовы загорался водопад из алых камней. Что-то из этих украшений досталось ей от мужа, что-то было щедрым даром герцога Анжуйского к сегодняшнему празднику.
Дама д’Иверни была Рубином, камнем страсти. Переливался на свету генуэзский шелковый бархат, расшитый мелкими рубинами, подчеркивая особенную белизну кожи Жанны. Как утверждал герцог и поклонники вдовы и матери юного маркиза – равной которой не было при дворе. Вырез платья позволял увидеть достаточно, чтобы пожелать прикоснуться, но не достаточно, чтобы обвинить вдову в распутстве. Несколько раз Жанна овила взгляд герцога Анжуйского и отвечала на него улыбкой. Нет, она вовсе не сожалела о том, что сегодня нас перед двором будет блистать Франсуаза де Ла Ферьер. Было забавно дразнить любопытных, ломающих голову над тем, что творилось у принца в алькове.

Его величество подал знак*, занавес дрогнул, открывая помост. Придворные ахнули от неожиданности и восхищения. Все же, что бы ни говорили злые языки, а королю Франции не было равных в умении устраивать празднества для своего двора. В них была пышность Франциска I, рыцарственность Генриха II, и уточенный вкус его итальянских предков, правителей Флоренции.
Еще один знак – и заиграла музыка.
Со своего места, неподалёку от возвышения на котором сидели король и его брат, Жанна прекрасно все видела. И сцену, и актеров, и невероятные костюмы придворных. Видела она и Жака де Клермона с дочерями и прикрыла улыбку веером. Можно было не сомневаться, старый кусал себе губы, что ни одна из его дочерей не удостоилась чести играть роль Эльзы. Но пи дворе важно не только ходить с надутым видом, но и иметь влиятельных друзей. Или подруг. Таковых у барона не имелось.

- Прекрасно, просто прекрасно, - восхитилась она, и дамы рядом согласно закивали головами.
Если вдуматься, какой глубокий смысл у легенды… не важно, любишь ты мужчину или нет, замужем ты за ним или нет… в один прекрасный день он исчезнет. Вряд ли, конечно, превратиться в лебедя и улетит. Но это лишь красивая метафора. Как и все красивые метафоры, она придумана чтобы подсластить горькую правду.

 Отправлено: 19.10.17 18:40. Заголовок: То, что Его величест..

То, что Его величество именно ему поручил главную роль в масках о рыцаре-лебеде, Ногарэ воспринял как свидетельство его вернувшейся милости, которая, подобно солнцу, уходит за тучи, чтобы ярче засиять. Гасконец никак не хотел верить в то, что Генрих Валуа лишил его своего расположения, пусть даже об этом охлаждении между королем и его фаворитом знали немногие. Удивительно, как даже из гроба Людовик де Можирон влияет на Его величество…
Но сейчас, в эту минуту, когда на него были устремлены все глаза собравшихся в зале, Жан-Луи позволил себе ненадолго забыть о мстительном призраке и насладиться успехом.
История о принце-лебеде изобиловала подробностями, которым не нашлось место в короткой «маске», которая, к тому же, игралась без слов, под музыку, и актерам из придворных предстояло при помощи жестов объяснять происходящее.

Итак, Лоэнгрин уже стремился на помощь Эльзе, несправедливо обвиненной в убийстве брата, и его колесницу влекли два пажа, переодетые лебедями. На нем же был плащ из белого атласа, расшитый узором в форме лебединых перьев. Он готов сразиться за честь Эльзы!
Эльза была очень мила, одна из фрейлин королевы-матери, которая теперь выполняла свои обязанности в Сен-Жермене. Мадам де Ла Ферьер. Гасконец считал своим долгом следить за всеми, кто хоть что-то представляет из себя при дворе, мужчинами ли, женщинами. Под жизнерадостной и обаятельной внешностью Ногарэ скрывался ум, пусть не глубокий, но хитрый и опасный.

Спрыгнув с колесницы и изящно завернувшись в плащ, Лоэнгрин простер руку над невинной девой, беря ее под свою защиту и покровительство, заслоняя ее от Тельрамунда. Высокий придворный с маской на лице, в черном с золотом – в противовес белому с серебром наряду рыцаря-лебедя был ему незнаком.
Лютни и флейты выводили мелодию, придворные в зале оживленно переговаривались. Гасконец бросил быстрый взгляд на короля и едва подавил недовольную гримасу. Генрих Валуа разговаривал с братом и принцем Конде…

 Отправлено: 22.10.17 01:53. Заголовок: Под звуки музыки одн..

Под звуки музыки одна живая картина сменялось другой, повествуя о событиях в замке Анвер. Все, кто удостоился чести играть в этом спектакле перед королем и королевой, старались передать мимикой и жестами красивую легенду. Легенду о любви или легенду о жажде власти, для утоления которой даже рыцари идут на обман, или о зависти из-за которой Урсула подговорила Эльзу задать роковой вопрос рыцарю Лебедя. Мадам де Ла Ферьер не задавалась такими сложными вопросами, а наслаждалась возможностью побыть в центре внимания, показать Его высочеству как она изящна в этой роли и он не зря доверил ей сыграть герцогиню Брабанта.

Франсуаза-Эльза со страхом смотрит на Тельрамунда, в отчаянии переводя взгляды на рыцарей и баронов, которые из-за неверия в ее правоту или из-за страха перед могучим и сильным Тельрамундом, не захотели стать ее защитниками. В отчаянии она заломила руки, ожидая, что ее ждет страшная кара за клятвопреступление. Король Птицелов вот-вот решит ее участь.
Флоретт знала, что в этой сцене она хороша. Эльза в простом белом платье без единого украшения, чтобы ее не обвинили в том, что она спрятала колдовской талисман, с распущенными локонами золотистых волос, свободно падающих вдоль спины, и все это в противовес разряженным придворным дамам в зале. Франсуаза еще намеренно отказалась в этой сцене от обуви и теперь могла продемонстрировать изящную маленькую ступню, всего на несколько дюймов выглядывающую из-под платья.

И как красив и благороден был ее нежданный спаситель! Сняв перчатку с правой руки, неизвестный рыцарь бросил её к ногам Тельрамунда. С ненавистью посмотрел Тельрамунд на рыцаря, но нагнулся и перчатку поднял. Подбежали пажи, изображавшие оруженосцев, и помогли облачиться Тельрамунду в черные тяжелые доспехи.
Махнул рукой король Генрих Птицелов, затрубили в трубы герольды. И по их сигналу помчались навстречу друг другу Тельрамунд и рыцарь Лебедя.
Ура! Победа! Свершился божий суд. Она невиновна!
Радостно и благодарно смотрит Эльза на своего спасителя, искренне и открыто смотрит на короля Птицелова. Ах, если бы этот рыцарь взял ее в жены и стал герцогом Брабанта! При таком храбром рыцаре герцогство ждал мир и процветание.
Затем благодарный взгляд становится нежным и ласковым, Эльза прижимает руку к сердцу, показывая как оно сильно бьется от любви к рыцарю.

 Отправлено: 24.10.17 13:05. Заголовок: На сцену Его высочес..

На сцену Его высочество принц Конде взглянул лишь мельком, когда занавес лишь отодвигали. Маски он не любил, почитая их напрасной тратой золота, которое ушло на костюмы и времени. К тому же ему всегда с трудом давалось действо без слов. Хоть бы говорили, пусть даже стихами, все было легче понять что происходит. Легенду о Принце-лебеде он помнил очень смутно. По приказу отца кормилица не рассказывала ему старых сказок. Только деяния святых и первохристианских мучеников за веру. Так Генрих и засыпал, под рассказы о четвертованных, каменованных, разорванных львами...
К тому же король заговорил о укреплении Лангедока, и Конде высказал свое мнение — о количестве пушек и людей, о высоте стен и глубине рвов. Это то, в чем он чувствовал себя на своем месте...

Второй раз он взглянул на сцену, когда Лоэнгрин бросал вызов Тельрамунду. И взгляд невольно задержался на золотоволосой Эльзе в простом белом платье. Что-то в очертании женской фигуры показалось ему знакомым.
Конде нахмурился. Придворных дам, с которыми он водил знакомство в прошлом, можно было пересчитать по пальцам одной руки, и, пожалуй, только маркизу де Сабле он вспоминал с теплом и уважением. Так почему же эта блондинка кажется ему такой знакомой? Франсуаза де Ла Ферьер, так, кажется, отрекомендовал ее принц, и это имя ничего не сказало Генриху де Бурбону-Конде.
Мадам де Ла Ферьер повернулась к залу, и Генрих узнал Мадлен де Фонтен. И тут же рассмеялся своим мыслям. С чего бы скромной племяннице коменданта появляться в Лувре? К тому же принц говорил о ней с особым выражением лица, которое не ускользнуло от Конде. С таким выражением мужчины говорят о своих любовницах, словно подтверждая право собственности...

- Очень красивая, эта дама, что играет Эльзу, - как можно равнодушнее произнес он. - Давно она при дворе?
Конечно, мало вероятно, что за пару месяцев скромная и нежная Мадлен, которая заставляла его сердце биться быстрее, вышла замуж, была представлена ко двору и завоевала внимание принца... но это хотя бы означало, что он не ошибся, приняв за нее другую даму.

 Отправлено: 25.10.17 11:14. Заголовок: Его высочество усмех..

Его высочество усмехнулся, приосанившись. Пусть Флоретт больше не была его любовницей, но она была дамой его двора. Словом, принадлежала ему, как Франсуа полагал, душой и телом. Так что вопрос Конде, известного женоненавистника, льстил его мужскому самолюбию.
- Да, мадам де Ла Ферьер настоящее сокровище. Хотите, Конде, я вам ее представлю, когда маски закончатся? Мы с ней знакомы года два, вероятно, а при дворе матушки она появилась и того раньше.

Его высочество, во всем ищущий прежде всего свою выгоду, уже мысленно подсчитал, сколько полезного может сделать для него Франсуаза, очаровав Конде. Ему совсем не нравилось, что два Генриха были теперь неразлучны. Он добивался освобождения Конде, прежде всего, ради его поддержки в той, скорой войне, мысль о которой он лелеял в сердце своем. А теперь военный гений принца поставлен на службу королю Франции…

Слуги задернули занавес – маскам предстояло переодеться в пышные свадебные наряды и придворные воспользовались случаем, чтобы выпить вина и обсудить представление.
Принц пожалел, что не может сейчас подойти к Жанне, оживленно беседующей в кругу дам и кавалеров. Алый цвет был ей невероятно к лицу.
- Прекрасная задумка, брат мой, и прекрасное исполнение, - обратился он к Генриху. – Только я не узнаю Тельрамунда. Кто это?

 Отправлено: 29.10.17 08:52. Заголовок: Он появился в разгар..

Он появился в разгар торжества, выйдя из ниши, скрывающей тайный ход в одном из самых безлюдных коридоров Лувра. В костюме Ночи. По черному бархату наряда мерцали серебром лучи Луны. Маска плотно прилегала к лицу, скрывая брови, скулы, очертания губ, и лишь сквозь прорези ее горели синевой глаза. Ночь смешалась с толпой придворных, в разномастных костюмах. Людовик знал, что узнать его почти невозможно. Он не горбился и не хромал, как Робер де Брике, не был измазан белилами, как «личный ужас месье де Ла Валетта», он был практически самим собой. Лишь белокурые пряди были измазаны сажей, пропуская изредка через нее свой естественный цвет, как все те же лунные проблески. Шпага привычно била по ноге при ходьбе, и чуть приподнимала полу иссиня-черного длинного (совсем не по последней моде) плаща с капюшоном на голове, где подкладка всей ткани скрывала расшитые серебром звезды. Но этот плащ скрывал долговязую фигуру, перчатки руки, с единственным кольцом, пара к которому поблескивала скромно на руке Генриха Валуа, а в дополнение к маске ему служило убеждение всеобщее в смерти фаворитов государя.
Можирон появился в зале, где давалось представление, в момент общего шума – актеры ушли на переодевание.

- Анри, я не пойду, - Луи капризничал, как ребенок, нежелающий идти в скучную церковь в очередное воскресенье. – Ну сам подумай, что мне там делать? Да и отвык я от всего этого. Я лучше с Дом Модестом сыграю партию в кости и в очередной раз проиграю ему Лувр, - это была строжайшая тайна, но братец Горанфло оказался жуть, как азартен. Его паства, разумеется, о том понятия не имела, упаси Господи их настоятеля от соблазнов, и поэтому достопочтенный настоятель терзал вечерами своего друга, выпрашивая у него несколько часов компании на игру. Ставки были ошеломительными, и, как водится часто, условными. Поэтому Людовик уже и Лувр проигрывал, и Лондон выигрывал, и даже 988 звезду слева, если смотреть на небо в безоблачную ночь. Это было безобидно и весело. И, на удивление, маркиз и сам вошел во вкус – шутка ли, когда такие ставки?
И, конечно, любовник короля капризничал еще и потому, что методы убеждения у Его Величества были более, чем приятны. Они возносили на небеса их обоих прямо с ложа Александра.

Но костюм был заказан и вовремя прислан в аббатство Святой Женевьевы. Пришлось идти. Хотя, чего лукавить, Можиро уже соскучился с последней встречи с Генрихом, и сам был рад поводу навестить Лувр.
Маски скрывали лица, но Луи без труда угадал большинство персонажей в этом зале, тем более, что о костюмах некоторых ему рассказал Анри. Впрочем, это было лишним, узнать его родственничков можно было на раз-два.
Конде держался достойно, хотя этот костюм Марса больше бы пошел его тезке де Гизу. Бурбоны вообще не были одарены привлекательной внешностью. Кстати, а вот и сестричка Лоррейнов в образе Минервы. Ну надо же, Богиня Мудрости... Можиро усмехнулся незаметно и огляделся в поиске ее братьев. Неужели Катрин одна сегодня? Любопытно.
Он был четвертым из квартета персонажей времени суток. И если на сцене разыгрывалась актерами одна драма, то в зале сейчас все смогут наблюдать другую. Лишь старый слуга, верно служивший королю Франции с его детства, знал тайну молодых людей, ему была оказана честь внести еще один стул в залу, поставив его подле королевского. Людовик дал знак ему, едва встретившись взглядом с любимым. От неожиданного действа в зале воцарилась тишина. Маска Ночи заняла свое место подле маски Дня, скинув капюшон и демонстрируя черные волосы с едва заметными белесыми прядями, гармонирующими с костюмом.
- У короля новый фаворит… - пронесся по залу шепот, столь плохо сдерживаемый, что был похож больше на крик.

 Отправлено: 29.10.17 16:56. Заголовок: В зале появилась мас..

В зале появилась маска Ночи, и сердце Его величества короля Франции замерло, а потом пустилось в лихорадочную, горячечную тарантеллу. Он пришел. Его Луи пришел. Его единственная любовь, его несносное сокровище. И не было ничего прекраснее этого мгновения, когда он шел через толпу придворных, а в прорезях маски сиял взгляд синих глаз.
Если бы король смог хотя бы на мгновение отвести глаза от Людовика де Можирона, он бы получил большое удовольствие. На лицах придворных было недоумение, зависть, и даже страх. Разумеется, они не могли узнать под плащом Ночи маркиза д’Ампуи, который был мертв для всех, кроме своего возлюбленного и своего друга-монаха. Но сразу почувствовали появление некой силы, с которой следует считаться…

Слуга принес стул и поставил его рядом с креслом короля, и как-то неожиданно всем, в том числе королеве и герцогу Анжуйскому стало ясно, что два костюма составляют собой пару. День и Ночь воссоединились, и сейчас единственное, что волновало эти алчные и пустые умы – имя. Имя того, кто появился, как комета, заняв место, которое уже никто не рассчитывал занять. Генрих, не таясь и не скрываясь, сжал в своих пальцах сильные пальцы Луи, переплел их в горячем пожатии.

Повинуясь знаку короля, вперед выступил паж, одетый купидоном, преклонил колени перед маркизом и продекламировал:
- Ночь, ты пришла и принесла с собой блаженство,
Моя владычица, прими же дар мой скромный
Под взглядом глаз твоих я трепещу, безмолвный.
Люблю! Знай, в мире нет соперниц совершенству.

Зал замер в гробовом молчании, потом, спохватившись, придворные зааплодировали, а музыканты заиграли. Слуги, приняв это за знак продолжать маски, одернули занавес. На сцене была свадьба Эльзы и рыцаря-лебедя. Но король не смотрел на сцену. Он мог смотреть только на Людовика, и больше всего хотел взять его за руку и сбежать. В спальню, в Венецию, на край света…
- Спасибо, нежность моя, - прошептал он. - Ты пришел, и я счастлив.

 Отправлено: 31.10.17 16:11. Заголовок: До появления таинств..

До появления таинственной маски у Луизы де Водемон были все основания радоваться празднику, который был воистину великолепен!
Когда король известил королеву, что ей предстоит быть Утром, в то время как он сам будет Днем, Ее величество в глубине души почувствовала робкую надежду на чудо. Может быть это знак того, что король все же почувствовал к ней расположение? Кто-то спросил бы: на что на надеется, после стольких лет забвения? И все же госпожа де Водемон надеялась, и, конечно, был счастлива, примеряя костюм Утра, который, как она считала, был парой для королевской маски Дня.
Пока не появилась Ночь.

Ночь плыл по залу, и испуганной королеве казалось, что он не касается пола. Когда загадочный незнакомец приблизился к помосту и ему поставили стул рядом с креслом Генриха Валуа, на лице королевы отразилось отчаяние. «У короля новый фаворит», - донеслось до ее слуха. Новый фаворит тогда, когда, как ей казалось, у нее появилась надежда завоевать сердце Генриха. Тогда, когда уже никто не преграждал ей путь в спальню к королю, пусть даже для нее эта спальня оставалась под запретом, но все же... все же!

Луизу де Водемон называли ангелом. Но еще она была женщиной с чувствительным и нежным сердцем. И сердце это плакало теме же слезами, что стояли сейчас в больших глазах королевы Франции.
Потом вышел паж, прочитав мадригал, сочиненный, несомненно, королем для его загадочного фаворита, и королева не выдержала такого удара по ее гордости:
- Ваше величество, - тихо обратилась она к супругу, стараясь не замечать того, как он смотрел на Ночь. Раньше он смотрел так только на Людовика де Можирона...
- Позвольте мне удалиться. Здесь слишком душно, я плохо себя чувствую.

 Отправлено: 03.11.17 15:36. Заголовок: - Поторопитесь! Паж ..

- Поторопитесь!
Паж так резко дернул шнурки пурпуэна, сшитого на старинный манер, что Ногарэ ахнул.
- Ты убить меня решил, мерзавец?!
- Простите, господин де Ногарэ...
- Скорее, скорее!
Вся красота «масок» заключалась в костюмах, в придворных, играющих в спектакле, ну и, конечно, в музыке и декорациях. Но Жан-Луи, конечно, считал, что всем успехом «маска» обязана ему, ну еще невесте Лоэнгрина, Эльзе. Мадам де Ла Ферьер двигалась красиво, жесты ее были выразительны а наряд для свадьбы роскошен. Скорее всего, это тоже был знак милости принца, вряд ли вдова и фрейлина могла себе позволить что-то подобное.
Вторую часть «масок» гасконец особенно ждал и возлагал на нее большие надежды.

И вот Лоэнгрин с Эльзой, соединенные навек, готовы предстать перед взорами двора. Медные кольца звенят, тяжелый бархат шелестит, Ногарэ сжимая руку своей молодой супруги, смотрит на короля... И что же он видит? Рядом с креслом Его величества стоит стул, на котором восседает незнакомец в маске Ночи! Король держит его за руку, король шепчет ему что-то...

Играла музыка, но Жан-Луи ее не слышал. Они с Эльзой должны были начать танцевать свадебный танец (который закончится у импровизированного ложа), но гасконец забыл движения, забыл шаги, он стоял посреди сцены глядя на своего нового соперника, который появился так внезапно... Сколько времени король прятал его? Как давно длится их связь? И, наконец, самый важный вопрос - кто он?!
Спохватившись, Ногарэ с запозданием поклонился мадам де Ла Ферьер.
- Простите, - пробормотал он сквозь зубы. - Кажется, я перепутал сцены.
Если бы он был сейчас в зале, то не постеснялся затеять ссору с этой Ночью, а то и попробовал бы сорвать маску, но король, как он внезапно понял, предусмотрел все. И все, что ему оставалось делать - это танцевать.

 Отправлено: 04.11.17 13:37. Заголовок: Что должна чувствова..

Что должна чувствовать счастливая новобрачная, когда молодой супруг (пусть даже только на сцене) невнимателен настолько, что готов испортить ей триумф свадебного торжества? Если бы ей было четырнадцать лет, как в тот день, когда она преклонила колени перед алтарем, сочетаясь браком с Шарлем де Ла Ферьер, ее супругу достались бы все презрение и холодность, на которую она была только способна. Но она теперь уже не мадемуазель де Шабо, поэтому Эльза продолжала безмятежно улыбаться рыцарю Лебедя, великодушно его прощая.

- Я прощу, а король и двор нет, - сквозь улыбку ответила Эльза, останавливаясь рядом, и посылая воздушные поцелуи придворным, изображавшим гостей на свадьбе, словно так и было задумано, а потом, как ни в чем не бывало, продолжая танец.
Появление нового фаворита при дворе было для Флоретт такой же новостью, как и для всех остальных. Оставалось только гадать, кто был этот дворянин. Но была одна маленькая деталь – Франсуаза решила стать королевой этого бала - маскарада и ей не помешает ни присутствие маркизы де Ренель, занявшей ее место если не в сердце, то в алькове принца, ни появление неизвестного королевского фаворита. Вот к последнему она уже начинала испытывать неприязнь. Надо же ему было так не вовремя появиться и привлечь все внимание к себе. Теперь глаза придворных устремлены не на сцену, а на облаченного в костюм Ночи незнакомца. Просто возмутительно!
- Улыбайтесь, Ногарэ, на вас почти лица нет, - прошептала Франсуаза не готовая мириться с провалом представления. Герцог Анжуйский должен видеть, что не зря доверил ей эту роль и подарил богатый костюм.
К счастью музыканты продолжали играть, а остальные участники представления окружили Эльзу и Лоэнгрина. Одни преподносили им цветы, другие устилали цветами путь к брачному ложу. На этом и должна была закончиться очередная сцена и опуститься занавес, чтобы слуги сменили декорации.

- Месье, в следующей сцене будут показаны вся доблесть и слава, которыми рыцарь Лебедя покрыл себя, не раз участвовав в боевых походах короля Генриха Птицелова и сражаясь на турнирах, в которых всегда выходил победителем. Полагаю, что король не просто так оказал Вам эту особую честь.
Франсуаза была иногда добра от чистого сердца и совершенно бескорыстно приободрила приближенного Генриха Валуа, понимая в душе каково ему сейчас видеть нового фаворита короля. Разве ей самой было легко смириться с появлением Жанны де Лонгжю? Воистину, как учит Святая католическая церковь, смирение – основа всех добродетелей. Благодаря смирению она сейчас играет роль Эльзы, она на виду всего двора и половина дам ей завидуют. Почему половина? Потому, что мадам де Ла Ферьер была скромна и отдавала должное присутствующим в зале.